Падение: Новый Хранитель

– Не могу. Это верно. Как так? Зачем? Мне никто об этом не говорил, – расстроилась она.

Ей стало неловко. Ложе показалось неуютным после его слов. Во время работы Механика ёрзать было нельзя. Ната застыла с затаённым гневом в глазах, а Парут разочарованно пожал плечами:

– Конечно! И никто и не скажет. Кому это нужно? Подумайте сами!

Он горько улыбнулся:

– Простите меня. Ведь я, на самом деле, планировал внедрять очеловечивание с каждой последующей моделью. Даже в андроидов с их искусственным интеллектом, – тут он яростно замахал руками. – Но проклятому Фрицу это было не нужно! Он и Правление требовали от меня всего лишь более послушные железки! Я не стерпел таких строгих рамок. Я отказываюсь на это растрачивать свой опыт и знания!

Ната не знала, кто такой этот Фриц. Но догадалась, что в корпорации ТНН он главный.

– То есть я что – совсем бездушная?

Она испугалась и не могла до конца поверить: какую и чью злую волю ей могли ещё навязать? Из уст Создателя это могло прозвучать как приговор. Но он возразил:

– Не обижайтесь. Нет, конечно. Что вы?! Если удалить программу, то вы ощутите мир по-иному, – он слабо улыбнулся. – К вам вернулись бы прежние человеческие чувства. Вся их полнота. Вы могли бы более подробно считывать чужие эмоции и обогащать свои таким образом, – Парут водил ладонями по воздуху. – У вас развилась бы интуиция, совершенствовалось образное мышление. Вы, наконец, смогли бы творить!

Тут он махнул разочарованно:

– Но всё загубили бюрократы! Фриц выжил меня! Кому нужна мыслящая и создающая свои собственные творения машина? А?.. Конечно же, никому!

Новость о том, что дело поправимо, ненамного успокоила её. К ней осторожно пришла идея.

– А вы можете удалить?.. У меня…

Старик закатил глаза:

– Вы что? Вы ведь работаете наверняка на Правительство и это рано или поздно обнаружат. Мне нельзя. Если я вмешаюсь, меня найдут люди ТНН! Там есть Алиса, и она непросто засудит меня! А Правительство! Жуткие люди! – его вид выдавал страх, – Только лишь одна ТНН может превратить в кошмар жизнь любого рядового гражданина! А вместе они достанут нарушителя где угодно! Поверьте…

Ната в этом не сомневалась. Она сама доставала, нарушивших порядок, граждан по приказам министерства. Но всё же обратилась с мольбой:

– Я ведь человек! Разве я не заслужила?

– Нет! Не могу! Для меня это слишком опасно. Поймите… Нет! И не уговаривайте!

Жалость к самой себе пожирала её. В попытке переварить сказанное Ната грустно уставилась в одну точку. Затем тихо спросила:

– И что, так у всех?

Ведь если у всех, то хоть не так обидно…

– Кроме самых состоятельных. Они-то могут позволить себе обслуживать корпус. Слышали о свободных синтетах?

Лишь единицам из самых значимых разрешалось переселить своё сознание в матрицу. Таким образом, продлить себе драгоценную для общества жизнь. Выдающиеся общественники, политики, учёные, иногда люди искусства. Ната прежде не задумывалась об отличиях. Для неё стать свободным синтетом считалось чисто номинальным и значило прежде получить на то особое разрешение. Его не купить за деньги. Союз Восьми жёстко регулировал оборот кибернетических тел на всех государствах-планетах.

А вот создать таких работников, как Ната не возбранялось. Около трёх тысяч специальных ново созданных людей с титановым остовом, рассеянных только по Топалу, занимались доступной им деятельностью. Примерно по столько же и на других планетах Союза. В основном им доставалась охрана и силовые структуры. Собственно, неудивительно, что в матрицу их сознания вшивали ограничители. Таких опасных и неуязвимых созданий как они, стоило держать под контролем.

Ната, конечно же, всё понимала, но от обиды очень хотелось быть исключением. Вот только позволить обслуживание своего же тела ей было не по силам. Это крайне дорого. Половину её расходов оплачивало министерство, и гарантийное обслуживание бесплатное. И всё же Ната по уши в кредитах. Ей никогда по ним не расплатиться. Очередной ремонт требовал очередного займа. И превращалось всё это в замкнутый круг.

Уж ей, то точно можно не ждать снятия блокиратора. Ната никогда не разживётся достаточной суммой, чтобы стать полноценной. Даже если разбогатеет, помеху создадут законы, чётко регулирующие появление свободных синтетов. Теперь, когда она поняла различие между собой и свободными, отнюдь не радовалась такому знанию. Она окончательно поникла и ушла в себя.

За окнами стемнело. Парут тоже притих, больше не расстраивая её. Старик устал и прилёг на продавленный диван рядом. Скоро он уснул, не дожидаясь, пока Механик завершит свою работу.

**

Ночью Ната вздремнула ненадолго. Как всегда, трёх часов ей хватило выспаться. Пускай мозг и электронный, но из-за человеческого прошлого – личность и память, хранимые в маленьком стальном шаре – матрице сознания в голове, нуждались в ежесуточном покое как у всех живых существ. Иначе нарушались координация и привычный ход мыслей.

Проснувшись Ната лежала, слушала, как в ночи жужжит Механик, и никакой радости от спасения не испытывала. Смотрела в окно, погрузившись в воспоминания, и снова, и снова, летним днём, летела сквозь сучья, спиной ломая ветки. Она падала с того самого дерева на берегу океана. И перепуганная мать подбегала, таращила глаза, держала шестилетнюю Катю на руках, кричала от страха диким ором, думая, что дочь убилась. А Катя смотрела вверх на красный лоскут от своей куртки, застрявший на обломленном суку.

Катя выросла и сбежала из прибрежного посёлка. Нашла по-быстрому мужа и радовалась столичной жизни. Веселилась с подругами в ущерб семье. И села с пьяными друзьями в ту самую проклятую машину: не выжил никто кроме вдрызг упитой Кати на заднем сидении.

Катя перед тем как впасть в кому подписала контракт. Ей дали новую жизнь и поменяли имя на агентурное. Затем снова поменяли, вместе с корпусом следующего поколения. Затем снова поменяли.

Подруг сдуло как ветром, сразу же. Муж продержался полгода и тихо ушёл, назвав её бездушной. Только мать поддерживала дочь в новой ипостаси, несмотря на совершенно иное лицо и телосложение. С сухими и красными глазами она гладила искусственные волосы на голове дочери у маяка на берегу, где они сидели плечом к плечу. Иногда на лавочке у двухсот метрового дерева. Того самого – дуба-кратос.

Ната возвращалась от родителей в свой отдел и сознательно уходила в работу, чтоб обслужить данное ей министерством тело. Последние двадцать лет ей отдавал приказы Альб. Ната исполняла их. И не заботилась о будущем. Не думала о том, как возможно покинуть отдел, уйти на пенсию и жить для себя. Это разомкнуло бы бесконечный круг, но казалось невыполнимым. Первая поломка; у неё не окажется средств на ремонт и тело сгинет, вместе с ней. Чтобы постоянно поддерживать функции организма, ей снова нужно выполнять приказы Альба. И снова тратиться на ремонт. И выхода из этого нет. Бесконечный цикл.

Встреча с Бети разбавила её неосознанное и даже незаметное для себя самой одиночество. Как только Ната вошла в дом высокого дипломата, то поразилась, что мать – Тильда Канн тут не бывает. За всё время они так и не познакомились. Тильда – большая шишка в политике и учёном мире Топала носилась по всему Союзу и была нужна везде. Но, похоже, не знала, что нужна своему ребёнку.

Альб говорил о людях, угрожавших высокопоставленному дипломату. Тильду – одинокую женщину собирались шантажировать единственной дочерью, которая, вроде как, и не нужна была ей. В первую встречу девочка сидела в своей комнате после занятий одна, никому не нужная, шмыгала носом и рисовала безрадостные рисунки.

Ната, не желая сидеть без дела, последние два месяца носилась с Бети. Девочка оказалась очень умной, живой и общительной. Они ходили вместе по игровым аттракционам, детским магазинам. Ната – сотрудница отдела по борьбе с сепаратистами, стреляющая без промаха, потерявшая счёт жертвам, одевала куколок и поила пластиковых воспитанниц Бети с ложечки. Девочка уже видела в ней друга и всегда бежала за помощью. Больше не к кому. В доме два охранника у ворот и двери, водитель и повар, совсем неинтересные собеседники для Бети. Иногда заходили преподаватели и странноватого вида медики, которые неизменно раз в неделю обследовали девочку, хотя выглядела Бети абсолютно здоровой.

Если бы не эта дурацкая поездка в космопорт, чтобы забрать у одного из капитанов подарок от матери. Испуганные ребячьи глаза не шли из памяти.

Организация, о которой говорил Альб, оказалась слишком продвинутой. Никто не предупредил Нату о гранатомётах, ракетах и боевых андроидах. Как ловко они подловили машину на загородной дороге! Тупые железки с ограниченным интеллектом исполняли чей-то приказ. У всех без исключения андроидов стоят блокираторы для послушания. Машины с искусственным интеллектом всегда кому-то принадлежат, и ими командует кто-то. Человек, ну, или, на худой конец, синтет. Он должен был находиться неподалёку в тот момент. Впрочем, подробности ещё предстояло выяснить.

Ната представила, насколько зол сейчас Альб за этот провал, но злой на себя она казалась в ещё большей степени. Куколок дальше поить не хотелось, и наплевать на лишение премии и его косые взгляды. “Дай мне только их адрес, Альб”, – думала она.

Предстояло только решить, как справиться с андроидами. И кого взять с собой на штурм. И оснащение подобрать. И оружие взять – бронебойное! Максимального калибра! И осмотреть местность, не вызывая подозрений, чтоб заварушка прошла гладко. И как Бети не зацепить. И как… Много всяких “и”.

Ближе к рассвету ноги зашевелились в тестовом режиме. Ещё через полчаса Механик окончательно затих. Но опечаленная Ната не торопилась вставать. Она погрузилась в себя и не хотела тревожить сон Создателя.

**

Парут проснулся и открыл глаза. Ната сразу ему улыбнулась. Только улыбка вышла какая-то съехавшая и неудачная. Старик, придерживая её за локоть, помог покинуть ложе, Ната приняла помощь для виду, из уважения и прошлась под одобрительное кряхтение.

– Мне так жаль, что я вам больше ничем не могу помочь. Вам не влетит на работе за прогул? – спрашивал Парут.

Она надевала выцветшие ненужные ему рубаху и штаны, поданные им из шкафа, когда в тазу еле слышно что-то хрустнуло. Ната поморщилась и прикинула, в какой кредит ей обойдётся полный ремонт. После такого приключения ей грозила замена корпуса, на чём настаивал и сам Создатель. Но денег на это нет. Ведь за провал министерство, наверняка накажет её кредами. Расстройство передалось старику. Он потёр подбородок и радостно предложил:

– А хотите, я вам сделаю подарок?

– Вы?! Мне?!

Вернувший ноги к жизни, Создатель предлагал ещё и одарить! О таком почёте можно было только мечтать. Ната со счастливым лицом повернулась.

– Да, вам! Всё равно она у меня без дела стоит, – Парут поднял многозначительно палец. – Только обещайте, что вы её не продадите. Никогда!

Он добавил:

– Я хочу, чтоб ОНА обрела своего хозяина.

– Кто?

– Пантера.

Ната удивилась:

– Какая пантера?

Она повертела головой, не понимая, откуда в небольшом двухэтажном домике может взяться большая чёрная кошка родом с Земли, которая скакала через обруч на далёком по времени цирковом представлении. Парут указал на дверь подвала:

– Я вам покажу.

Он тараторил, пока они спускались по лестнице:

– Я создавал её много лет. Мозг взял в зоопарке у безнадёжно больного животного. Деталей в корпорации было валом. А переехал сюда – и её некуда применить. Понимаете? Ведь мыть посуду и стряпать она не годится. Хе… Что с ней делать – ума не приложу. Вот она!

Старик указал направо от лестницы, где во тьме поблескивала толстая с руку решётка. На первый взгляд, решётка пустовала, однако, чёрным на чёрном в ней двинулась навстречу недобрая тень. На уровне живота загорелись два жёлтых раскосых овала размером с кулак.

Ната испуганно остановилась, предчувствуя скверное, и дождалась, пока Парут не щёлкнет выключателем. Как только разлился свет, она отшатнулась. На неё смотрела огромная кошка – устрашающее создание, покрытое чёрной как смоль гладкой шерстью.

Пантера подозрительно щурилась, размахивала длинным хвостом и переступала с лапы на лапу. Пол трясся от каждого шага, а застоявшийся воздух гудел звучанием приводов. Клацали по бетону стальные когти. Весь подвал буквально дрожал от её присутствия. Похоже, до этого она просто лежала и не издавала ни звука, иначе её было бы слышно ночью.

Ната отступила на шаг. Если это пугающее существо вздумает проломить решётку и набросится – ей несдобровать. Да что там ей? Напавшие позавчера андроиды казались смешными игрушками по сравнению с этим чудовищем.

Пантера склонила голову набок и открыла пасть. Из алой глотки вырвался настолько пронзающий до нервов рокот, что воздух затрясся и сдавил голову. В унисон зазвенели железки в углу. Испуганная Ната подумала, что голова её взорвётся, настолько сильно заложило новые силиконовые перепонки. Отчаянно хотелось сбежать.

Спокойный вид Создателя совсем не впечатлял. Счастливый старик сложил руки на животе и довольно наблюдал за своим исчадием ада.

– Сегодня у неё хорошее настроение. Вы ей понравились.

– А что было бы, если б я ей не понравилась? – с тревогой спросила Ната.

– Тогда бы она отвернулась и не замечала вас!

Ната решила, что не нравиться этому существу гораздо разумнее и безопаснее! Но позволить себе такую роскошь, ей было не суждено. Парут настаивал, а взбунтоваться она не могла.

В конце уговоров Ната поняла, что ей выпала ответственная миссия: воспитывать последнее творение мастера, в чём нельзя отказать Создателю. Как ни жутко привыкать к такой новости, но Ната с жалким видом согласилась принять неожиданный и совсем не нужный ей подарок. Ведь жить с большим животным, длиной почти три метра, ей предстояло в тесноте однокомнатной квартиры.

Пантеру пришлось везти сегодня же, воспользовавшись грузовичком транспортной компании. Так что, к ночи взъерошенная Ната оказалась у себя дома вместе с ней. Благо, время было позднее, и никто из жильцов многоэтажки не засек их при входе, кроме, перепуганного насмерть, консьержа.

Попав в квартиру, животное обнюхало края мебели и послушно улеглось. Ната с опаской указала пантере на коврик у экрана телевизора. Это место она могла постоянно держать в поле своего зрения. Вдруг что учудит?

Первым делом пантера сжевала этот самый коврик. Улучив момент, когда хозяйка уединилась в душевой, чтобы привести остатки кожи в порядок и вырвать, наконец, этот надоедливый репейник из волос, негодяйка своими металлическими челюстями превратила подстилку в лоскуты. По возвращении Нату ждали лишь пёстрые тряпки, застывшие на морде довольного порчей имущества титанового отродья.

Ната не имела опыта ругани со смертельно опасными киборгами. Оттого, сжав гневно кулаки, благоразумно решила всё же крик не поднимать. Повышать голос на животное, больше походившее на чудовище из кошмарного фильма, показалось ей плохой затеей. Да и на ночь она старалась такие фильмы не смотреть. Ната опасливо нажала кнопку вызова Уборщика и отскочила, поняв, насколько зря она рассчитывала на его помощь.

Робот-пылесос бодро и привычно выкатил свою тушку из стены, где животное его заметило. Пантера радостно подпрыгнула и осклабилась, завидев новую игрушку. Пол затрясся, а робот в поисках спасения полез на стену, потом под журнальный стол. Яростное создание с ужасным грохотом метнулось и достало его там. Стол взлетел и опрокинул полочку с вазой, а пантера играючи замотала Уборщика лапами, будто хотела забить гол в одну из стен.

– Брысь! – завизжала Ната. Сама она скакнула и налетела задом на кухонный стол. Удачно, потому что, сидя на нём, можно было задрать ноги. Так удалось увильнуть от хвоста, который смёл подушку с кровати, и не позволить разгромить, собственно, сам стол под ней.

Уборщик стремился пустить наутёк, судьба его была предрешена. Животное не успокаивалось. С десяток раз стукнув обо всё, что только можно в маленькой квартире, пантера, наконец, перекусила несчастного робота пополам, и тот, пискнув напоследок, замолк. Кошка спокойно улеглась на брызги стекла вазы, зажала передними лапами труп бедолаги и увлечённо принялась жевать половинки.

Ната пожалела о вазе, сломанных полочке и столике, а также о не дожившем до конца гарантийного срока Уборщике. Осторожно обступив довольную морду, она собрала все самые опасные обломки.

“Она вам не доставит хлопот”, – вспомнились ей слова Парута. – “Вы дайте ей имя, и она будет вас слушать”, – наставлял Создатель.

Ната схватилась за волосы и поморщилась от воспоминаний. Ей захотелось выругаться. После уборки она спрятала любые пригодные для игр животного вещи подальше и, почувствовав усталость, бросилась навзничь на кровать, чтобы уснуть.