Невеста проклятого волка

Глава 1. Встреча

Катя Иволгина уже много лет не была в зоопарке. Давно, в детстве, ходила с отцом, который часто водил её гулять по выходным. А теперь пришла одна. И зачем?..

Потому что грустно. И потому что шла, куда глаза глядят. Её предали, всё кувырком, работы нет, беременна… А тут животные в клетках, вечные жертвы, им ещё хуже.

Она на самом деле не любила зоопарк, никогда.

Полчаса назад медсестра вручила ей несколько бумажек.

– Вот, сдайте эти анализы, всё равно без них никуда. И приходите в понедельник на приём.

Медсестёр в кабинете было две. Точнее – акушерок? Одна участковая, пожилая серьёзная дама, а другая, совсем молоденькая, складывала в шкаф тетради и папки. А вот врача не было, куда-то отбыл. Зря Катя пришла сегодня, не повезло.

– А можно так, чтобы таблетку выпить, и всё? – вырвалось у неё. – Я слышала, что на таком сроке можно.

Аборта, который операция, она на самом деле панически боялась. И первый визит в консультацию тоже оттягивала поэтому.

– Вот у доктора всё и спросите, Екатерина Ивановна, – медсестра мельком взглянула на её карту. – Приходите в понедельник.

Катя неловко кивнула и поторопилась уйти. Закрыв за собой дверь, остановилась.  И услышала:

– И где таких дур штампуют, Света?! – возмущенно сказала участковая. – Чтобы не залететь, на это у неё мозгов нету, а как прижмёт – таблетку дайте…

Что ответила молоденькая и ответила ли, Катя слушать не стала, она рванула к выходу. В холле спохватилась и сдернула с ног голубые бахилы. Ничего. Придётся прийти в понедельник, или когда там она решится. Всё равно на платную медицину денег нет.

На маршрутку она не пошла и такси вызывать не стала. И правильно. А то с досады ещё вызвала бы такси! Пройтись надо, вот что. Отдышаться. Погода хорошая.

Вот именно. Пройтись. Успокоиться.

Так она и забрела в зоопарк. Направления на анализы – в сумке. Ветер треплет волосы, ласковый, чуть прохладный ветер. Тележка с мороженым на перекрёстке дорожек – как обычно. Катя купила шоколадный пломбир и пошла по дорожке.

Ничего, скоро она работу найдёт, и поедет на море будущим летом. Может быть, уедет куда-нибудь. Точно уедет. Ей недавно предлагали место, но с переездом, зря отказалась. Она же хороший переводчик. Английский язык, второй испанский, и санданский… нет, о санданском не надо. Забыть. Хотя она его когда-то выучила и хорошо на нём зарабатывала, но – забыть.

Будний день, посетителей было мало. Мальчик с кучей шариков подпрыгивал и строил рожи мартышкам в клетке. Здесь тянулся длинный ряд обезьяньих клеток, целая улица. А за углом – хищники. Там когда-то в вольере жила пара волков, медведь и медведица – в разных клетках, однажды даже появились два медвежонка. Ещё, кажется, были лисицы.

Катя миновала обезьян, повернула за угол. Вольер с лисицами, которые, похоже, спрятались. На табличке значилось: «Лисица обыкновенная». Дальше – шакал. Тоже не видно. На табличке: «Шакал обыкновенный. Руслан». Катя моргнула от неожиданности и рассмеялась. Виновника её ненужной беременности зовут Русланом. Шакал обыкновенный, надо же!

Волки. Их вольер перестроили и расширили, и волков стало не два, а целых пять. Они лежали, сбившись в кучу, в дальнем углу. «Волк обыкновенный. Canis lupus». Дальше – опять волк, один. «Волк обыкновенный. Canis lupus. Данир»

Данир. Волк обыкновенный. Да быть не может! Катя подбежала к клетке.

Там был Данир, именно он. И шрам возле глаза на месте. Данир. Волк. Только ничего он не обыкновенный…

Зверь лежал на сене, положив морду на лапы. Пол в этих вольерах бетонный, кое-где его закрывали доски и сено. Это потому что волки могут рыть подкопы под заборы, как и лисы, и шакалы. Будь пол земляной, Данира давно не было бы здесь.

Уши волка задёргались, он двинул головой, принюхиваясь. И открыл глаза. Огромные оранжево-зелёные глаза этого волка иногда ей снились – потом, уже после того, как Саверин её уволил, выплатив крупное выходное пособие, о котором они даже не договаривались. Вообще, никто больше не платил ей так щедро…

Волк поднялся на лапы и подошёл к внутренней решётке – между решётками ограждения было около метра. Его взгляд как приклеился к Кате.

– Здравствуй, Данирэ! – сказала она, назвав его так, как звала иногда айя Лидия, с ударением на последний слог. – Как же так, почему ты здесь? Что случилось?

Волк заворчал и ударил лапой по решетке.

– Данирэ! – она бездумно протянула руку через прутья.

Всё равно не дотянуться, к тому же внутренняя решетка более частая. Однако лапа зверя тоже скользнула между прутьев навстречу её руке.

– Эй, что творите? – завопили поблизости. – Это опасное животное, вам жить надоело?!

Это возмутился пожилой мужчина с палочкой. Правильно, впрочем, возмутился, только вот Данир – не опасное животное. Совершенно не опасное. Любой хомяк опаснее, чем он. Однако тревогу он поднял качественно, и к Кате уже торопился мужичок в серой куртке служащего зоопарка.

– Чего хулиганите? – издалека начал служащий. – Штраф не платили? Сейчас охрану вызову, чтобы вас вывели! Этот волк вами пообедает и ему мало будет, что, не понимаете? Хищник. Уходите сейчас же!

Вот и неправда. Не такая уж Катя дюймовочка, чтобы Даниру не хватило на обед, даже несмотря на его выдающиеся размеры. Но это, конечно, совершенно неважно в данном случае.

– Понимаете, я знала его хозяев, – пояснила она, вставая и отряхивая руки. – И его тоже знала. Это очень мирный пёс, добрый. Я могу хоть сейчас его погладить, хотите?

– Это волк! – мужичок в куртке повысил голос и всплеснул руками, – волк, понимаешь, кукла? Какой тебе ещё пёс? Тоже нашла пёсика. Щеночек, бл…!

– Хорошо, это волк, – не стала она спорить. – Страшный серый волк. Вы не знаете, случайно, как он тут оказался? Или у кого можно спросить?

Потому что к этому «страшному» в доме Савериных относились почти как к любимому члену семьи. Обнаружить его таком месте Катя не ожидала. Разве что с хозяевами что-то случилось?..

– Как это как оказался? Подарили, – раздражённо пожал плечами мужичок. – В контору идите и спрашивайте, там на всех зверей карточки есть! А от волка отойдите от греха!

Они привлекли внимание, и заинтересованные зрители потихоньку подтягивались.

– Пока, Данирэ, – повернулась она к волку. – Я ещё приду. Не скучай!

Свои проблемы как-то вдруг забылись.

– Девушка, ну разве можно так легкомысленно себя вести! А ещё взрослый человек! – отчитала Катю крашеная под платиновую блондинку пожилая женщина, кажется, бабушка мальчика с шариками. – Сколько можно в газетах писать, что нельзя дразнить диких животных. Какой пример подаёте детям!

Волк смотрел на Катю с такой тоской во взгляде, что ей захотелось пройти сквозь решетку и крепко его обнять. Она быстро отвернулась и пошла к выходу – контора зоопарка вроде бы находилась там.

В кабинете директора за столом сидела полная женщина в твидовом костюме и что-то писала. К Кате она поначалу обнеслась доброжелательно и с любопытством.

– Волк Данир? Да, печальная история. Редкий экземпляр, такой крупный, красивый. Многие им интересуются. Говорите, знали бывших хозяев? Вы не их родственница, случайно?

– Я у них работала, переводчицей, – пояснила Катя. – Но если Данир у вас, то… что случилось?

– Хозяева погибли, насколько мне известно. Разбились на автостраде. Тогда родственники привезли волка нам, и даже деньги в качестве пожертвования, – она вздохнула. – А деньги нам очень нужны. Самоокупаемость зоопарка – это прекрасная сказка. Так что если хотите поддержать Данира, мы будем рады. Он любит мясо, сами понимаете. Он же волк.

– Я поддержу… – поспешно пообещала Катя.

– А животное сложное. Вот, пришлось отсадить в отдельный вольер, потому что чуть не загрыз другого волка. И специалиста покусал. Впрочем, тот сам немножко виноват, это да…. А так, конечно, мы очень любим нашего мальчика, – она улыбнулась. – Его держали во дворе в вольере, да? Вы не знаете, у хозяев не было с ним, гм, проблем?..

– Нет, – Катя помотала головой. – Он не жил в вольере. Ходил всюду свободно, и по дому, и во дворе. Не видела его на привязи. Иногда ложился около дивана, и я босые ноги на него клала, как на коврик… чтобы не мерзли, пол был холодный…

– Да-а? – директорша поморгала. – Надо же. Ну знаете. А у меня есть отметки, что недружелюбный, нападал на людей. Вы уверены, что не перепутали зверей?

– Уверена! А можно его забрать? – выпалила Катя, – Точнее, сколько это стоит?

– Девушка, вы что? – директорша засмеялась. – Во-первых, он теперь собственность зоопарка. Во-вторых, лично мне с моей зарплатой ни за что не купить волка, тем более такого уникального, содержать его тоже не на что и негде. А у вас денег много, я вижу?

– Я найду, – Катя решительно тряхнула головой. – Сколько?

Директорша нахмурилась.

– Цена взрослого волка на рынке в среднем от ста тысяч. Такого, как этот – думаю, от двухсот. Находятся, знаете ли, любители экзотики. Но мы не продадим, конечно. Тем более вам, уж простите. Кто желает завести волка, покупает волчонка в питомнике или у охотников. У вас же явно нет ни средств, ни условий для такого хобби. А поверить, что зверь жил без вольера и был у вас вместо коврика – уж простите, не могу. Вы приходите, – добавила она мягче. – Навещайте. Хоть каждый день. Может, поймёте в конце концов, что ошиблись и зверь лишь похож на… на ту собачку, с которой вы его перепутали.

– Это волк семьи Савериных, – сказала Катя. – Данир. Я не перепутала.

– Очень хорошо, – нервно улыбнулась директорша, – простите, я сейчас занята. Вы приходите ещё. Извините.

Катя в свою очередь извинилась и ушла. Вернулась к волчьим вольерам. Данира не было – наверное, спрятался в конуре в дальнем углу. В соседнем вольере пять волков теперь бегали, что-то грызли, катали обрезки бревен и махали хвостами, как собаки. Катя постояла, посмотрела. Оказывается, они все чем-то отличались от Данира, и не только размером. Да, Данир по сравнению с другими был огромным, а также с более узкой мордой и более длинным, пластичным телом, с более пышной, толстой шкурой. Он был красивым зверем.

Сто тысяч в среднем стоит волк, значит? А Данир – вдвое дороже. И он волк, у Кати нет возможности держать в доме волка, к тому же соседи встанут на дыбы! Хотя у неё частный дом, точнее – частная хибарка, которая досталась от бабушки. Участок крошечный – большую часть его в своё время продали, и никакого вольера нет, конечно. А идея забрать к себе волка жить – та ещё идея, кто спорит. Минутный каприз. Да, волк замечательный, лапочка просто, и они нравились друг другу – это конечно. Но здесь, в зоопарке, он под присмотром профессионалов. А Катя Иволгина в данном случае кто угодно, но только не профессионал.

На выходе из зоопарка к Кате шагнул полицейский, вежливо козырнул, представился и попросил документы. Она удивилась и достала из сумки водительские права. Её старенькая машина была не на ходу и без шансов вскоре поехать – денег на ремонт не хватало, но права она с собой носила, в отличие от паспорта.

– Очень хорошо, – улыбнулся полицейский, изучив карточку, – то есть хорошо, что права есть. Раз машину водите, значит, на учёте не состоите. Вы аккуратней, девушка.

– Что?! – изумилась Катя.

– Аккуратней, говорю. Тут и больные люди ходят, их диспансер через квартал. А за ними лучше приглядывать. Тут же дикие звери. А вы пришли и требуете дикого волка.

– Больные? – до Кати дошло, что имеется в виду, и она смутилась, чувствуя, что краснеет. – Простите. Я не… то есть, не пси… не больная, я хочу сказать. Я знала раньше этого волка… простите, я всё понимаю, конечно.

– Доброго дня, – парень вернул ей права и опять козырнул.

Вот как, значит. Неожиданно. Милейшая директорша позвонила на вахту и сдала её. Сдала на проверку. А есть автомобильные права – значит, она не псих…

Дома было пусто и уныло. Поставить чайник – уже лучше. Заварить доширак, потому что ничего другого нет и не хочется. Действительно ведь не хочется! Из-за беременности? Раньше Катя и не смотрела в сторону такой еды, а теперь эти яркие пакеты стали казаться манной небесной, и притом, какое счастье – стоят дёшево! И мечталось о кофе со сливками. Кофе ещё был – отличный немецкий кофе, в большом количестве поставляемый «шакалом Русланом». Кофеварку он, покидая Катю, забрал с собой, а кофе, спасибо ему, оставил. Лапша быстрого приготовления якобы с говядиной и черный кофе – пища богов, чего ещё желать!

Волк Данир не выходил из головы, и когда она с аппетитом жевала лапшу, и когда крошечными глотками цедила кофе, забравшись с ногами на тахту.

Смогла бы она, интересно, завести себе домашнего волка?..

Глава 2. Дом на Лесной

Пять лет назад Катя приехала в тот огромный дом на окраине – особняк за кованой оградой посреди обширного газона. Семейство там проживало большое и, мягко говоря, своеобразное. А вместо комнатной собачки у них был огромный, серый в чернёное серебро волк. Данир. Ходил где ему вдумается, валялся на пушистых коврах, которых в доме было немало – какой там коврик, какой там «место»! Никаких собачьих команд в доме Савериных Катя не слышала. Кто-то в своё время потрудился, чтобы идеально выдрессировать волка. Зверь всё понимал, адекватно реагировал, гораздо адекватней, чем некоторые люди – так казалось Кате.

Перед этим ей позвонили, сослались на рекомендацию бывшего преподавателя и пригласили на работу. И она согласилась. Она уже больше года прозябала в бюро переводов за скромный оклад и подрабатывала репетиторством, уже убедившись, что это не её стезя. Приглашение показалось заманчивым. Подучить язык? Какие-то специальные разделы? Да запросто. У Кати быстро получалось учиться и разбираться в новом. И она поехала в дом номер четыре на Лесной.

Игорь Николаевич, хозяин, принял её в кабинете, облицованном морёным дубом – и стеновые панели, и вся мебель идеально подходили друг к другу и явно создавались специально. Это было не модно, не стильно и не современно, это было как-то… респектабельно и вечно, что ли. И Катя моментально прониклась уважением и к дому, и к его хозяину.

– Садитесь, Катерина, – он показал на мягкий стул с высокой спинкой.

Удобный, кстати, был стул. А хозяин – высокий, моложавый, мускулистый. Даже в молодые годы иметь такое тело можно, только если постараться. При этом Катя сразу решила, что Саверину сильно за пятьдесят. Короткий седой ёжик очень ему шёл. Вообще, красивый мужчина… был красивым, то есть. В молодости.

– Меня зовут Игорь Саверин, – представился он, опустив отчество. – Вас уже немного ввели в курс дела?

– О том, что придётся доучить язык? Да, конечно. А что, тема очень специальная? Надеюсь, не доклады для научных конференций? – отважно пошутила она, хотя и в самом деле на это надеялась.

– Не совсем так, йана Катерина, – он обаятельно улыбнулся. – Вам придется переводить тексты на разные темы. Главное, что язык придётся не доучить, а выучить с нуля. Мы обеспечим вас средствами для этого. Записями, методикой. Полагаю, вы справитесь. А потом – очень много работы, но, надеюсь, будете довольны.

Вот теперь Катя растерялась. Выучить язык с нуля?!

– Но, Игорь Николаевич… Почему вы не хотите взять готового переводчика? – выпалила она. – Учить язык – это и долго, и вообще…

Вообще, пять лет универа, если при этом забыть про школу – и она прилично говорит по-английски и по-испански. Да чего там, она более чем прилично и говорит, и переводит! Но это результат того, что она годами вкалывала, а тут – здрасте вам и получите записи и методику! Это несерьёзно.

Саверин с интересом наблюдал, как менялось выражение её лица.

– Не пугайтесь. Тут нужны способности, желание и старание. Меня заверили, что вы подходите. Вопрос желания, я бы сказал, важен.

И, змей-искуситель, он озвучил сумму её зарплаты на первые месяцы. Никто бы не устоял. Она согласилась.

– Вот и хорошо, – обрадовался Игорь Николаевич. – Сколько времени вам надо, чтобы уладить с прежней работой? Две недели отработки? – он нахмурился, но тут же опять улыбнулся, – да ладно. Решим. Зайдите туда на днях за документами, а тут можете приступать. Или завтра, если хотите морально собраться. Зачем тянуть?

– Да, конечно, – она кивнула.

– У вас будет своя комната. Можете уходить и приходить в любое время. Возможно, со временем рабочий день станет ненормированным, в пределах разумного, конечно. Мы иногда ведём себя разгильдяйски и едим где и когда придётся, но стол накрывают по часам, и одно место за ним ваше, не стесняйтесь. Также можете в любое время брать в кухне, что требуется – чай, кофе, шоколад, выпечку. Или спрашивайте у прислуги. Всё понятно?

Катя кивнула и что-то промычала. Понятно-то понятно, как как-то оно всё было даже чересчур.

– Итак, йана Екатерина. Здесь живет моя семья, а также друзья и сотрудники, – прежним доброжелательным тоном продолжал Игорь Николаевич. – Многие не постоянно. Сейчас тут моя мать айя Лидия, племянницы Алита и Юлана, племянники Виктор и Кайлен. И другие люди, вы познакомитесь.

– Простите, как вы меня называете? Что это значит? – заинтересовалась Катя.

– Йана? Обращение к незамужней благородной девушке. Айя – обращение к замужней даме. Поэтому к моей матери уместно обращаться именно так: айя Лидия, то есть госпожа Лидия. Остальные обходятся без особой официальности. Не смотрите так испуганно, Катя, – он вдруг улыбнулся тепло. – Называя вас йаной, я пошутил. Вы познакомитесь с каждым, и как представитесь друг другу, так и будете обращаться, в пределах обычной вежливости. Меня продолжайте называть по имени и отчеству. Я верно понял, что вам претит обращаться только по имени к такому древнему типу? – он улыбнулся.

У него были такие красивые, ровные зубы, что его стоматолог имел право гордиться.

– Вот насчёт одежды, вы ведь не против дресс-кода?

– Белая блузка с чёрной юбкой? – Катя улыбнулась, не сдержав разочарованного вздоха, – да, конечно.

Этот набор из блузок, юбочек и пиджаков надоел ей до оскомины.

– Любая одежда, просто юбка должна быть длиной хотя бы до щиколотки. Мы в этом смысле консервативны, айя Лидия больше всех. Она поможет вам с языком, вы будете проводить с ней много времени поначалу. И ваши волосы. Не стригите их коротко, пожалуйста.

– Но у меня нет такой одежды, – Катя растерялась. – Я никогда не носила, мне не идёт…

Волосы она и не собиралась стричь.

– Это ничего. Закажем вам несколько платьев как рабочую одежду, это будет бесплатно.

– О, благодарю, – она отчего-то ещё больше растерялась.

Разговор ушёл в сторону, она не спросила о действительно важном – какой хоть язык придётся изучать? Вместо этого вырвалось:

– Игорь Николаевич, а как у вас принято обращаться к мужчинам?

– Айт, – спокойно ответил он. – Айт, а потом имя.

– Значит, вы – айт Игорь?

Очень по-дурацки это звучало, честно говоря.

– Не совсем, – он усмехнулся, видимо, тоже признавая, что звучит не очень, – Игорь я согласно здешнему паспорту. Мое настоящее имя – Гархар. Айт Гархар Саверин, ударение на последний слог. Но вам это пока не нужно запоминать. И да, в доме живет большая собака. Не бойтесь. Исключительно воспитанный пёс.

– Я не боюсь собак, – отважно заявила Катя, хотя это была чистой воды неправда.

Собак, тем более больших, которые не на привязи и без намордников, она на самом деле боялась.

– Отлично. Данир? Иди сюда, – позвал он, махнув рукой.

И Катя увидела, как из темного угла неслышно материализовалась огромная псина тоже цвета морёного дуба – как страшный дух кабинета.

– Говорю же, не бойтесь, – мягко попросил Игорь Николаевич. – Данир, это Катерина. Катерина, это Данир. Погладите его, йана? Пожалуйста, – его глаза прищурились в усмешке.

Катя жалко улыбнулась и дрожащей рукой погладила.

– Ну вот и всё, за дело! – закончил аудиенцию её новый работодатель. – Юлана, зайди! – он нажал какую-то кнопку на столе.

В дверь скользнула миловидная девушка в красной кофточке и длинной – дресс-код! – синей юбке, зато с очень короткой стрижкой.

– Юлана, это Катерина, переводчица. Займись. Катерина, Юлана – мой секретарь, обращайтесь к ней по всем вопросам.

– Пойдём, – девушка с задорной улыбкой кивнула Кате.

Данир тоже вышел с ними. Вообще, он как-то явно следовал за Катей – ей казалось, и это немного нервировало.

– Я Юлана. Можно звать тебя Катей, да? Пойдём, всё покажу и объясню.

– Девчонки, а давайте по кофейку? – окликнул высокий красивый парень в джинсах и тонком «скандинавском» джемпере с изображением волка.

Джемпер был чёрный, а орнаменты и волк – белыми.

– Давай, Витхе. А это Катя, новый переводчик.

– Очень рад. Я Виктор, как ты слышала, – он произнёс имя с нажимом и взглянул на Катю как-то так, что она почувствовала себя голой и смутилась.

Они в этой семье все, что ли, такие? Этого Виктора можно снимать в рекламе зубной пасты. Или в любой другой рекламе.

А он обаятельно улыбнулся и первый подошёл к кофемашине в углу.

– Ты какой пьешь, Катя?

– Капучино – можно? – попросила она. – Спасибо.

– Всё можно.

Что ж, кажется, стиль их общения определился, он обещал быть непринуждённым и приятным – это радовало. По крайней мере молодежь в этом доме ей понравилась. Хозяин, впрочем, тоже, хотя относительно него Катя не собиралась расслабляться – от любого шефа всего можно ожидать. А длинные юбки – ну что поделать, это даже красиво.

Данир остановился в нескольких шагах.

Красавчик Виктор тем временем приготовил капучино для Кати, подал ей чашку, потом, тоже сам, сделал сладкий американо для Юланы, при этом не переставая поглядывать на Катю. Последнюю чашку он приготовил для себя, американо без сахара. Кофе был вкусным, и они уже, слово за слово, непринуждённо болтали. Катя рассказала, где училась, где работала, а Виктор – как недавно был в Египте и ездил на сафари. И вот, слушая про сафари, Катя и уловила какое-то рычание, еле слышное. Она обернулась – рычал Данир, о котором они почти забыли. И на тебе, теперь он рычал, сдержанно и тихо, но и грозно, верхняя губа его вздёрнулась, обнажая зубы, уши прижались к голове. Пёс напряженно смотрел на них. Он излучал угрозу.

Катя чуть не подавилась кофе. Виктор поставил свою чашку на стойку, выразительно взглянул на Данира и сказал:

– Я понял. Уймись, пожалуйста, Данька.

Вот теперь пёс рыкнул очень отчётливо и негодующе. А Виктор коротко рассмеялся.

– Понял, понял, говорю же. Это я показываю девушке, что твоё имя сокращать не дозволяется. Никому. А то ещё покусаешь. Катя, дядя сказал тебе, что животное надо называть полным именем? А ещё лучше по отчеству.

– Или айтом Даниром? – блеснула Катя познаниями.

– Айтом Даниром, да!

– А на вашем языке ты, значит, айт Виктор?

– А… нет, я только по-русски Виктор. Кто я дома, не скажу, это страшная тайна.

Юлана улыбалась, пряча улыбку за чашкой. Пес опять зарычал, теперь они с Виктором смотрели друг другу в глаза, и это длилось полминуты, не меньше. Потом Данир развернулся и с достоинством удалился, неслышно ступая – словно не шёл, и тёк по комнате.

Юлана что-то укоризненно бросила Виктору на непонятном языке, глядя на них поочерёдно. Тот улыбнулся Кате:

– Он тебя не укусит, не бойся. Это у нас так, своё.

– А что это за порода? – спросила она. – Вы его на выставки не водите?

– Кого, Данира? – Виктор переглянулся с Юланой и опять засмеялся, – а, дядя, наверное, сказал тебе, что это собачка. Нет, это волк. Чистокровнейший. Но воспитанный. Чаще всего. Не кусается. Хочешь ещё капучино?.. – он сунул Кате вторую чашку.

Дополнительная порция оказалась кстати, чтобы запить потрясение. Разве можно держать дома волков? Просто Данир похож, вот племянник хозяина и шутит…

Потом Юлана вручила ей флешку с системой обучения и отвела в рабочую комнату с компьютером. Надо было надеть наушники, слушать и смотреть: мелькали картинки, слышалась то связная речь на русском, то совершенно невнятное бормотание. И так – два раза в день по полчаса, остальное время читать, писать, говорить, то есть упражняться в языке обычным образом.

Методика оказалась фантастической – через неделю Катя знала санданский язык так, что приступила к работе. Сначала ей поручили переводить несложные статьи из научно-популярных журналов…

Кстати, она сразу нашла санданский в гугл-переводчике и некоторых других онлайн-переводчиках – едва осталась одна за компьютером в доме на Лесной. А вот где на этом языке говорят – тут вездесущий гугл отчего-то не помог. Катя решила, что ничего, потом выяснится. Какая-нибудь маленькая народность, а зачем им переводчики, её не касается.