Ночь, когда цветет папоротник

Я беру ручку со стола врача гинеколога и нервно начинаю постукивать ей по ладони. Мне нужен любой отвлекающий маневр, лишь бы не сорваться прямо сейчас.

Пять лет ожиданий. Пять лет надежды. Пять лет разочарований. Операций, слез и новой надежды.

Я боюсь произнести даже слово, так как знаю: стоит заговорить о том, что кипит внутри, и все – все шлюзы откроются. Меня прорвет, и я прорыдаю здесь до конца приема. Поэтому я молчу.

–Мы сделали все, что могли, – женщина, которую я вижу последние несколько лет чаще, чем свою собственную мать, берет меня за руку. – Алин, я знаю, что ты сейчас испытываешь. У меня таких пациентов очень много, к сожалению. И знаешь, что я заметила?

Я мотаю головой и молчу.

–Что стоит им принять свое положение и отвлечься на что-то, как они сами, безо всякой помощи беременеют. –Она поджимает губы. Я знаю, ей это тоже тяжело дается. Мы вдвоем проиграли эту битву. Только она это признала, а я пока еще нет. – Вот одна моя пациентка дошла до такого отчаяния, что отправилась к бабке. Целительнице. Представляешь?

О, да. Дайте мне ее телефончик. Я, пожалуй, тоже наведаюсь. Может, от нее будет больше пользы?

Я это не говорю. Вместо этого стараюсь изобразить улыбку, но выходит кривовато, хотя для меня задача номер один – не разрыдаться. Мне срочно нужен новый план. Лапароскопия и гормональная терапия потерпели крах. Как только мы вылечивали что-то одно, находили что-то другое. Низкий уровень гормона, ановуляция, непроходимость труб. Одно за другим мы раскидывали препятствия на своем пути к заветной мечте. С упорством бульдозера мы с Яном в связке шли вместе. Пока он не устал…И не предложил взять чужого ребенка.

– Возможно, вы рассмотрите вариант ЭКО?

Я мотаю головой. Я женщина. Это в моей природе рожать детей. И я могу сделать это сама. Ну, в смысле, с мужем.

– Я подумаю, – поспешно говорю я и поднимаюсь со стула.

– Вот, – врач протягивает мне буклет с изображением малыша и приглашением в фертильную клинику.

Я бросаю на нее взгляд и читаю сочувствие.

– Спасибо, – шепчу я, делая глубокий вздох. – Надеюсь, скоро увидимся, – произношу и сама хочу верить этим словам, хотя мы обе понимаем, что «хрена с два».

Выйдя на улицу, я закрываю глаза и отчаянно хочу все изменить. Я до дрожи в коленях, до головокружения, до слез хочу стать мамой. Слеза все же стекает у меня по щеке, и не успеваю я дать волю чувствам, как по моей ноге проезжает колесо коляски.

– Простите, но вы так неудачно тут стоите, – говорит мамаша в розовом спортивном костюме и кошмарным пучком на голове.

Я к этому стремлюсь? Это и есть предел моих мечтаний? Малышка надрывно рыдает в коляске, и мамаша явно на нервах. А у щемит сердце.

Я пожимаю плечами. Да. Именно этого я и хочу. Я бы душу продала дьяволу чтобы у меня тоже была коляска с рыдающим малышом. Я бы его взяла на руки, зацеловала бы до потери пульса. Я бы…

– Может, вы отойдете все же?

Какого черта она идет в обратную сторону?

– Она наложила в штаны, а я забыла памперс, – поясняет дама с пучком.

Наверное, став матерью, женщина обретает дар телепатии.

Я втягиваю в себя разогретый летний воздух и удаляюсь с дороги.

Надо бы позвонить Яну, но почему-то не могу найти в себе сил. Он был прав. Я просто затягиваю агонию. Наверное, надо уже признать, что мне не стать мамой. По крайней мере, в традиционном варианте. Сейчас я успокою дрожь в руках и сообщу мужу, что мы попробуем ЭКО, и если и там провал, то возьмем малыша, который ждет родителей с таким же отчаянием, как и мы ребенка. В этом даже есть плюсы: мне не придется рожать, возиться с младенцем, который не спит ночами, и мы даже сможем выбрать то, как наш сын или дочь будут выглядеть! У естественных родителей такой роскоши нет.

Я уже беру в руки мобильник, чтобы нажать на главном экране кнопку с фотографией самого красивого мужчины на свете – моего мужа, – как телефон оживает и на нем высвечивается имя, которое я не видела лет так сто уже. Если честно, я даже не уверена, откуда у меня этот номер. На мгновение я даже забываю о личной трагедии. Хотя, нет, конечно. Я об этом думаю постоянно. Что бы я ни делала, внутри головы свербит: ты никогда не будешь мамой. Никогда!

Вообще я сейчас не в настроении общаться ни с кем, но телефон настаивает, и я поддаюсь и отвечаю.

– Привет, – произношу так, чтобы было ясно: я занята, но только потому, что звонит моя старая подруга, я сделаю исключение.

– Алина?

– Да, привет, это я. Алина.

– Алин?

– Да я слушаю же! Слушаю! – Вообще, необходимости грубить никакой нет. Но у меня плохой день.

– А, вот теперь слышно. У нас тут связь сама знаешь! Надо на дерево залезть, чтобы позвонить.

– Ты сидишь на дереве?

– Да, и я быстро, потому что внизу уже очередь собралась.

– Что-то случилось, Катя? Что-то срочное?

– Вообще, да! Я считаю, что тебе надо приехать к нам на недельку или на две. Я так соскучилась по тебе! Ну давай же! – Я открываю и закрываю рот, потому что мне не дают возможности ответить. – Мы тут целый праздник собираемся организовать! К нам приедет телевидение снимать старые русские обряды, ну знаешь, как мы обычно дурачимся. Кто-то растрепал, мол, в деревне Дуболомово до сих пор соблюдают обряды, вот надо не упасть в лужу лицом.

– В грязь.

– Ты что, какая грязь? Вот Петька взялся – у нас с тропинок кушать можно! Грязь! Обижаешь!

– Катя, что за глупости? С твоим младшим Федькой буду на печке спать, да? Куда я к вам?

– Да я бы не предлагала. Хотя, печка – самое крутое место. Помнишь свой старый дом? Так вот, хозяева, которые купили его, уехали. А ключ мне отдали. Представляешь? Даже огурцы не закрыли! Я туда теперь прятаться от детей хожу. – Катя хихикает – видать, это ее самая большая шалость за всю взрослую жизнь. – В общем, у меня столько всего есть, что рассказать, давай к нам, а? Поживешь в своем доме, отдохнешь от вашей вонючей Москвы?

Ее смех моментом откидывает меня обратно лет так на двадцать, когда мы с замиранием сердца и нервным хохотом наблюдали куда течение прибьет наши венки. Неужели где-то, не так далеко от Москвы, еще существует эта традиция? Врядли. Современные девочки смотрят TikTok. Они не плетут венки.

– Нет, это безумная идея, – смеюсь я, хотя где-то глубоко в сознании мне вдруг захотелось авантюры.

– Ну все, я тебя встречу на автобусной остановке, мы с Михой на конях будем.

– Кать, Катя? Катя! Я же сказала, что нет!

Серьезно? Она вообще слышала меня? Интересно, она, правда, сидела на березе? Каким-то странным образом ее звонок выводит меня из слезливой комы, но я решаю, что лучше нам с мужем обсудить эту тему не по телефону.

Зайдя домой, я плюхаюсь на диван. Эта жара просто изматывающая, хорошо, что дома есть кондиционер. Нащупываю пульт и нажимаю на кнопку. Лопасти оживают и на меня начинает дуть долгожданной прохладой. Я окончательно прихожу в себя. И даже решаю залезть в интернет почитать про усыновление.

Оказывается, на сайтах есть целые базы детей, оставшихся без родителей. И спустя полчаса нахожу себя в луже слез. У меня странное ощущение, будто я покупаю ребенка через маркетплейс. Все кажется фальшивым и странным настолько, что меня начинает подташнивать от этой мысли и я захлопываю ноутбук. Я не готова.

Мои мысли путаются, одна перекрикивает другую, и я совсем теряюсь. Что-то очень сильно напрягает меня и я вдруг понимаю – это звук капающей воды. Мои ноги плетутся в ванну, чтобы закрыть кран, но и там, и на кухне они закрыты.

Монотонное кап-кап переходит в более интенсивное. Вода уже льется, только, черт побери, где? Если не на кухне и не в ванной? Где? Я прислушиваюсь.

Звук идет из комнаты. Мои шаги осторожны – будто я боюсь утонуть в собственной гостиной.

Гадство! Только не это! Вода течет из кондиционера. Прямо из лопастей!

– Это вообще возможно, чтобы из него текла вода? Откуда она вообще взялась-то? – Я сама не совсем понимаю, в чем цель моего вопроса. Как будто от того, что мастер со мной согласится, что воды там не должно быть, она перестанет течь.

– Ваш кондиционер чистить надо, – делает заключение мастер. – Но я смогу только через неделю. У меня вызовов больше, чем часов в сутках.

– А кто еще может, кроме вас?

– Не знаю, сейчас у всех все кипит. Поищите.

На этом он прервал наш разговор, хотя, по этикету, кто звонил, тот и заканчивает его. Но, не суть важно. Важно то, что я осталась в жаркой квартире, и за неделю отпуска, по всей вероятности, сдохну здесь.

Не успеваю я положить телефон на стол, как он снова звонит.

– Привет, – голос Яна моментом возвращает меня к нашей проблеме. Хотя, последнее время мне все больше кажется, что проблема эта только моя. – Как все прошло?

– Плохо.

– Понятно. – Ему не надо было объяснять, что сказала врач – за долгое время нашей борьбы с бесплодием, он уже знал, что значит «плохо».

И чтобы занять дурацкую паузу, во время которой он вполне себе ощутимо жалеет меня, я выпаливаю ему про звонок Кати.

– Тебе стоит поехать.

– Как поехать, то есть этот месяц мы пропустим?

– Алина, ты еще не поняла? Мы не можем стать родителями. По крайней мере, по классической схеме. – Я слышу, как Ян вздыхает – точно решил, что перегнул палку.

– Хорошо. Я поеду. Развлекусь. – Я пожимаю плечами – в который раз за сегодняшний день. Конечно же, я это сказала просто так.

– Ну и отлично, потому что мне дали проект. Я буду работать как Папа Карло. Поезжай. Ты же так давно там не была.

– Да можешь больше не уговаривать. Все равно в отпуск сидеть в душной квартире и наблюдать как ты работаешь – так себе отдых. – Я не обиделась. Нет. Я взрослая женщина. И в конце концов, я должна развеяться.

***

– Кони? Вы встретили меня на конях? А…Боюсь спросить, куда мне?

– Запрыгивай ко мне, – Катя улыбается белоснежной улыбкой. Меня даже кольнула зависть, когда я поняла, что на ее безупречной коже не видно ни единой морщинки, а волосы можно снимать в рекламе шампуня. Так вообще возможно выглядеть в нашем возрасте?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.