– А что, у вас нет соглядатаев? – спросил он, старательно изображая удивление.
– Нет. – Она подняла голову, посмотрела Фрелейну в глаза, и он увидел то, чего не замечал раньше.
Джанет Патциг была красавица.
– Я была непослушной девочкой и плохо себя вела, – беспечно сказала она. – Решила, что мне хочется кого-нибудь убить, подала заявку в БЭК. А потом… просто не смогла, и все.
Фрелейн сочувственно покивал.
– Но я, разумеется, по-прежнему в игре. Даже если отказываешься стрелять, после охоты тебя назначают Жертвой.
– Но почему вы не наняли соглядатаев? – спросил Фрелейн.
– Я не смогу убить человека, – ответила она. – Не смогу, вот и все. У меня даже пистолета нет.
– Вы очень храбрая, – сказал Фрелейн. – Взяли и уселись на открытом месте.
На самом деле он поверить не мог, что перед ним такая круглая дура.
– Ну а что мне делать? – апатично спросила она. – От Охотника не спрячешься. Конечно, если это настоящий Охотник. А исчезнуть так, чтобы никто не нашел… Мне это не по карману.
– И тем не менее надо как-то позаботиться о своей безопасности… – начал Фрелейн, но девушка перебила его:
– Нет. Я уже приняла решение. Вся эта система попросту бесчеловечна. Когда я увидела свою Жертву, когда поняла, с какой легкостью могу… могу… – Она тут же взяла себя в руки и с улыбкой сказала: – Ладно, не будем на эту тему.
Улыбка у нее была ослепительная.
Они разговорились. Фрелейн рассказывал ей про свою работу, она ему – про Нью-Йорк. Ей было двадцать два года. Она была несостоявшейся актрисой.
Они поужинали. Фрелейн пригласил ее на гладиаторские бои, она не отказалась, и он, как ни странно, почувствовал себя совершенно счастливым.
Фрелейн вызвал такси – такое чувство, что с момента прибытия в Нью-Йорк он только и делает, что колесит по городу на такси, – и открыл дверцу для Джанет. Она села на заднее сиденье. Фрелейн медлил. Убить ее сейчас было бы проще простого.
Но он сдержался. «Не спеши», – сказал он себе.
Гладиаторские бои были такие же, как и везде, разве что нью-йоркские гладиаторы выступали чуть старательнее. Обычные исторические сценки: схватки мечников и парней с ловчими сетями, дуэли на саблях и рапирах – как правило, до смерти. Ну а как же без этого?
Потом были бои с быками, львами и носорогами, а после них – более поздние реконструкции, с баррикадами, луками и стрелами.
И поединок на канате.
Короче говоря, вечер прошел приятно.
Фрелейн проводил девушку домой. Ладони у него были липкими от испарины.
Еще ни одна женщина не нравилась ему так, как Джанет Патциг. И он имел полное право ее убить.
Фрелейн не знал, что делать.
Она пригласила его к себе. Они уселись рядом. Девушка достала свою огромную зажигалку, закурила сигарету, откинулась на спинку дивана и спросила:
– Когда уезжаете домой? Скоро?
– Ну, наверное, – ответил Фрелейн. – Завтра последний день симпозиума.
– Жаль, что мы так быстро расстанемся, – сказала она после паузы.
Какое-то время оба молчали. Джанет встала и направилась к бару.
Фрелейн проводил ее взглядом. Ну все, пора. Он коснулся кнопки на пиджаке.
И понял, что уже прошел точку невозврата. Он не выстрелит. Как можно убить девушку, в которую влюблен?
Осознание того, что он влюбился, потрясло его до глубины души. Он приехал сюда за Жертвой, а не за женой.
Девушка вернулась со стаканом в руке и села напротив Фрелейна.
– Джанет, – сказал он, – я люблю вас.
Она сидела и смотрела на него, и в глазах у нее стояли слезы.
– Так нельзя, – наконец возразила Джанет. – Я Жертва. Я не доживу до…
– Ничего подобного. Ваш Охотник – это я.
Снова взглянув на него, она неуверенно рассмеялась и спросила:
– И что же, сейчас вы меня убьете?
– Не говорите чепухи, – сказал он. – Сейчас я предложу вам руку и сердце.
Вдруг она оказалась у него в объятиях и воскликнула:
– О боже! Все эти муки ожидания… Было так страшно…
– Все позади, – утешал ее Фрелейн. – Зато будет что рассказать детям. Как папа приехал убить маму, а вместо этого на ней женился.
Она поцеловала его, отсела и закурила новую сигарету.
– Ну что, давайте вещи собирать, – сказал Фрелейн. – Надо…
– Не спешите, – перебила его Джанет. – Вы не спросили, люблю ли я вас.
– Простите?..
Она улыбалась, направив на него зажигалку. В корпусе чернело отверстие. Аккурат под девятимиллиметровый патрон.
– Что за шутки?! – Фрелейн вскочил с дивана.