Чистый воздух

– Заезжай на тротуар. – Сказала Келли, опасаясь, что может произойти непредвиденная ситуация, и нам придется делать ноги.

Проехав по газону, я приблизился к лестничной площадке массивного здания, насколько это было возможно. На улице не было ни единого проявления признаков жизни. Мы вышли из машины, взяв пистолеты и фонарики. Поднявшись по высокой лестнице, нам предстала картина скопления бездыханных человеческих тел у парадного входа в больницу. Похоже, что волна настигла людей, пока они были в давке. Осторожно переступив через трупы, мы с Келли зашли в здание. Внутри была кромешная тьма – нам пришлось включить ручные фонари.

Глава 3

Я нашел рубильник и включил генератор – лампы стали испускать яркий свет. Мы выключили фонари – они уже были не нужны. Келли окликнула меня и показала на железную дверь с табличкой «Посторонним вход воспрещен»:

– Там шлюз.

Мы прошли к герметизируемому сооружению и открыли его. Зайдя в обеззараживающий отсек и закрыв за собой дверь, мы поняли, что открыв следующую дверь, можем встретить выживших. Келли включила программу очистки воздуха в шлюзе, но, когда система сделала свое дело, мы не решились снимать противогазы. Я отворил следующую дверь, и первым оказался в комнате жизнеобеспечения – Келли шла прямо за мной.

– Выпустишь меня? – Спросил чей-то женский голос.

Не заметив никого, мы поняли, что альт донесся из соседнего помещения, пластиковая дверь в которую была распахнута. Я поднес указательный палец к губам, дав сестре понять, что не надо шуметь, и, на всякий случай приподнял пистолет.

Перешагнув порог, мы увидели женщину, привязанную веревкой к вертикально расположенной стальной балке. Увидев нас, она привстала, прислоняясь к стене, – на ее лице четко выделялось удивление. Женщина казалась вполне здоровой, однако от бечевки на ее запястьях появились ссадины, а под глазами выделялись мешки. На взгляд она представлялась худощавой пятидесятилетней интеллигенткой.

Мы стояли, как вкопанные, не зная, что делать. Я решил поинтересоваться:

– Кто вас привязал?

– Мой муж. – Кратко ответила она.

– За что? – Справилась моя сестра.

– Он бывает не в себе. – Сказала женщина и тут же осведомилась, зачем нам противогазы внутри отсека.

– Вы не знаете, что произошло? – Задал я встречный вопрос.

– Намекаете на газ, убивающий людей?

Мы с Келли промолчали.

– Вы оставили дверь открытой, намереваясь меня убить? – Спросила женщина и я усмотрел в ее глазах надежду на утвердительный ответ. Мне показалось это странным.

– Нет. – Ответила сестра.

– А зачем вам пистолеты?

– Не важно. – Отреагировал я.

Вместо удивления на ее лице стало проглядываться недовольство.

– Как вы здесь вообще оказались? – Потребовала она.

– Не важно. – Повторил я и спросил. – Вы можете представлять для нас опасность?

– Нет. – Кратко ответила она, донесся до меня, что у нее нет мотивов вредить нам. – Пожалуйста, освободите меня.

Келли была не против того, чтобы я выполнил просьбу уцелевшей. Хоть незнакомка и смотрелась чудаковато, мне не хотелось оставлять ее помирать с голода, – вдруг никто сюда не вернется. Я аккуратно развязал женщине руки, пока Келли держала ее на мушке. Она взяла противогаз, лежащий на полке поодаль от нас, и сказала, что ей нужно идти.

– Куда? – Поинтересовался я.

– Мне нужно кое с чем покончить. – Пояснила она, надев фильтрующий противогаз.

– Вы не хотите найти мужа? – Спросила моя сестра.

Немного подумав, она выпалила:

– Какое вам дело? У вас своих забот мало? Не лезьте в мою жизнь!

Мы с Келли промолчали. Чувствовалось, что незнакомке хочется поскорее с нами расстаться. Все вместе мы зашли в шлюз. Я еле успел запереть дверь в отсек жизнеобеспечения, как женщина торопливо нарушила герметичность шлюза. Оказавшись на улице, она побежала от нас в сторону залива, который находился немного ниже по улице, – даже не попрощалась. Я хотел было ее остановить, но Келли сказала, что для нас двоих лучше оставить женщину в покое, и мы пошли к Bentley. Удалившись от нас на приличное расстояние, незнакомка исчезла из виду. Сев в автомобиль и поехав за женщиной, сестра задала мне риторический вопрос:

– Что с ней не так?

– У нее явно не все дома.

– Как думаешь, что с чем она хотела покончить?

– Даже не знаю, что может быть важнее выживания в данных условиях.

Подъехав к мосту, я остановил машину, потому что увидел, как спасенная нами женщина стоит на заграждении.

– Я же говорил, что у нее сдвиг по фазе. – Сказал я сестре.

Мы не успели выйти из автомобиля, как сумасшедшая сняла противогаз, кинула его прочь и прыгнула с моста.

– Боже мой! – Закричала Келли.

Подбежав к заграждению, мы увидели, как женщина, пролетевшая сорок метров, неподвижно лежит на асфальтовой дорожке и истекает кровью. Оставив машину, мы побежали к ней, спускаясь с моста по лестнице. Келли оставила свой пистолет в автомобиле, мой же был при себе.

Подбежав к женщине, мы убедились, что она мертва, проверив пульс, биение которого отсутствовало.

– Зачем она совершила суицид? – Риторически спросила Келли.

Я воспринял ее вопрос серьезно и ответил:

– Она хотела кое с чем покончить и сделала это. Для нее важнее выживания, лишь его прекращение.

Келли отвернулась от свежего трупа в сторону маленького леса, простирающегося возле залива, и кого-то увидела.

– Смотри! – Воскликнула она. – Там кто-то прячется.

Я перевел взгляд с самоубийцы на березняк и увидел выходящего из-за деревьев мужчину в изолирующем противогазе. Я выставил пистолет перед собой, давая незнакомцу понять, что лучше держаться от меня и моей сестры на расстоянии.

– Не глупи, парень, я безоружен. – Сказал он.

Из-за маски его баритон был едва слышен.

– Я предупреждаю, если вы выкинете нечто угрожающее нашим жизням, я за себя не ручаюсь. – Уведомил я его.

Мужчина медленно подошел к женщине, прыгнувшей с моста, и поцеловал ее в лоб. Я опустил пистолет. Келли спросила мужчину:

– Вы были знакомы?

Он пояснил, что это была его жена.

– Она сама спрыгнула с моста. – Начала объясняться моя сестра, как мужчина прервал ее.

– Я видел.

– Почему она так поступила? – Поинтересовался я.

– У нас с ней было пятеро взрослых детей и три внучки, – мы жили дружной семьей. В день, когда началось заражение воздуха, мы потеряли все потомство. Вы отпустили ее?

– Мы кивнули.

– На кой черт вы это сделали? Впрочем, какая разница? Ее уже не вернуть.

Мужчина взял ее на руки и отнес в лес.

– Как думаешь, стоит с ним связываться? – Спросила меня Келли, пока его не было рядом.

– Мне интересно, что он знает. – Ответил я. – После того, как мы это выясним, от него можно будет отстать. Как думаешь?

– Хорошо.

Мужчина вернулся к нам в хорошем расположении духа и представился:

– Меня зовут Эдгар.

Демонстрируя благонамеренность, он протянул мне руку. Сжав ее и назвав свое имя, я поддержал его добрую волю. Келли сделала то же самое. Эдгар попросил прощение за то, что мы встретились при таких неприятных обстоятельствах. Я предложил нам подняться к моему автомобилю. Он был не против этого.

Мужчина показался мне большим, но безобидным. У него не было торчащего из-под футболки живота, как у беременной гориллы, просто имел большую кость и представлял собой чистый эндоморфный тип телосложения. Из его слов я понял, что он нас и пальцем не тронет. Пока мы шли к моему автомобилю, он задал нам вопрос: у вас есть пристанище?

– Да. – Ответила Келли. – Но, если честно, мы вам пока не доверяем.

– Поймите, мы в одной лодке. Как видите в городе почти никого не осталось.

– Видели кого-нибудь в живых помимо нас? – Поинтересовался я.

– Нет. – Ответил он.

– Выжили только вы и ваша жена?

– Да. Но теперь и ее нет.

– Что случилось с остальными у входа в больницу?

– Узнав о том, что на город движется волна ядовитого газа, все побежали в комнату жизнеобеспечения. Произошла давка – каждый хотел спасти свою шкуру. Как раз после того, как я и моя жена надели спасительные маски, прошел террористический акт. Все вокруг погибли.

– Где были ваши дети? – Спросила Келли.

– После того, как мы спаслись, жена захотела убедиться, что с детьми все в порядке. Последний раз бы видели их всех вместе в кафе. Они праздновали именины. Мы были православными, теперь даже не знаю кто я по вероисповеданию.

– Почему вы не были с детьми?

– Вместе с женой я работал в больнице.

Мы дошли до моей машины. Я попросил Келли на пару слов. Отойдя в сторонку, мы обсудили, что делать с Эдгаром. В итоге решили, что можно взять его с собой. Подойдя к новому знакомому, я предупредил его:

– Если я замечу вас буйным – пеняйте на себя.

– Без проблем. – Сказал Эдгар, после чего я пригласил его сесть в автомобиль.

Пристанище в республиканской больнице выглядело, мягко говоря, убого, поэтому мы решили поехать в наше с сестрой убежище. По дороге домой Эдгар сказал, что работал психиатром, как и его умершая жена, и был законопослушным гражданином. Он пояснил, что закона больше нет, однако мораль умереть не может. Приехав, мы вышли из машины и направились внутрь убежища. Келли, также, как и я, захватила с собой свой пистолет. Пройдя шлюз, мы все сняли противогазы. Я заметил, что у Эдгара были поседевшие длинные волосы и высокий лоб.

– Располагайтесь, как дома. – Сказала Келли Эдгару, выражая любезность.

– Спасибо. – Поблагодарил он ее.

– Надо бы подкрепиться. – Выразил я желание поесть.

Взяв из холодильника пиццу и разогрев их в микроволновой печи, раздал всем по куску. Пожелав друг другу приятного аппетита, мы принялись есть. Время близилось к вечеру.

– Зачем вы развязали мою жену? – Из любопытства спросил Эдгар.

– Она сказала, что ее муж, то есть вы, – вспыльчив, поэтому и привязал ее к балке, разозлившись на что-то.

– Даже будучи свихнувшейся, он вас обвела вокруг пальца. Не принимайте близко к сердцу. Говорить вздор так, чтобы все слушали и верили на слово, было ее отличительной чертой.

– А какая ваша отличительная черта? – Поддержала разговор Келли.

– Я не умею лгать. – Ответил он и засмущался.

Уж не думал я, что люди солидного возраста, могут смущаться перед молодежью. Либо Эдгар и вправду был олицетворением пожилого Иисуса Христа, в которого, как он сам признался, верил до глубины души, либо ему нет равных в актерском искусстве. То, что мужчина привязал свою жену к балке и оставил одну во время апокалипсиса, наводит на мысль, что он поступил плохо. Однако был ли у него выбор? Если он хотел оставить сошедшую с ума жену в живых, ему нужно было принимать радикальные меры, – что Эдгар и сделал. Понять его поступок можно, но стоит ли? Мы с Келли решили рискнуть, поверив в его историю.

После того, как все сели за стол и стали есть, я рассказал, что вчера ночью приметил в кафе «Ланти» робота JM-200, и было бы неплохо его сегодня оттуда забрать. Он бы сгодился для работы в убежище. Эдгар, как и моя сестра, поддержали мою идею.

– Как вы считаете, – обратился я к мужчине, – зачем террористы это сделали?

– Я бы переформулировал вопрос: не зачем, а когда? Почему именно вчера – не раньше и не позже?

Келли улыбнулась – ей нравилась манера общения старика: я бы не сказал, что он ровесник своей пятидесятилетней жены, на вид ему лет семьдесят, просто хорошо сохранился.

– И почему же? – Спросила Келли.

– Земля бы выдержала нас еще какое-то время, но, в конце концов, загнулась бы. Сами посудите: экологически чистое топливо, высокотехнологичная переработка мусора и отходов, не оставляющая за собой ничего, – все это лишь передняя сторона медали. Но посмотрите на оборотную, например, на Сербию. Эта страна отстает от других европейских стран лет на сто. Ручная работа во всех сферах производства, слабая медицина, старые технологии – все это результат дефицита денег, который является следствием отсутствия ресурсов, а, значит, отсутствия предложений импорта. В Африке и Южной Америке таких стран еще больше. Все вместе они эксплуатируют оставшиеся ресурсы в собственных целях, загрязняя, тем самым, воздух, воду и почву, и уничтожая места обитания животных и растений. Не мне вам рассказывать, – сами это прекрасно знаете!

Он сделал паузу, отпив из кружки чая, и продолжил:

– Мир создан так, что всем приходится выживать. Так называемый естественный отбор. Люди – не боги, поэтому не могут справиться с законами, заложенными природой. Даже в наше время со всеми развитыми технологиями, мы питаемся, испражняемся и спим, – и ничего не можем с этим поделать. Плюс ко всему этому, нам необходимы специальные условия для существования: определенные температура, влажность, давление. Люди всегда стремились возвыситься, сначала над животными, затем друг перед другом, не понимая, что особо ничем не отличаются от всех существ. Ну, не жалки ли мы?

– Не все высокомерны. – Ответила Келли.

– Теперь это уже не важно. Возвысившиеся, избранные – или как их еще можно назвать? – превзошли всех своим эгоцентризмом, очистив планету от заселившей ее и беспощадно эксплуатирующей «швали».

– А как же дети? В чем они виноваты? – Удивилась Келли.

– Погибло большое количество ни в чем неповинных людей, например, моя семья.

– Да уж. – Отрезала Келли, согласившись с мнением Эдгара.

Утолив жажду и набив желудок оставшейся в холодильнике едой, мы собрались в путь – за JM-200. На улице мы продолжили дискутировать, направляясь пешком за роботом, – в мою машину он бы не влез, так как мой Bentley представляет собой спортивное купе, нежели мини-вэн.

– Вы упомянули, что верили в бога. – Обратился я к Эдгару. – Что же получается, вы теперь не верите?

– Больше не вижу смысла. Самые близкие мне люди мертвы – я жил ради них и что теперь? Если это был судный день, то зачем всевышний пощадил меня? Если же это сделали люди, то почему бог не спас хотя бы моих внучек? В любом случае, я разочарован в нем. Церкви – порталы божьи – больше не будут принимать мучеников и грешников, приходящих на исповедь.

Я заметил, как у старика начали вытекать слезы, и решил поддержать его, переведя тему.

– Недостатков случившегося ни счесть. – Начал я. – Но как вы сами сказали, есть и плюсы.

– Само собой есть, однако прискорбно, что мои родственники не увидят их. Возьмем забастовки, которые в последние дни стали принимать разрушительный характер – бунтари устраивали на главной площади погромы, вели себя, как анархисты. Посмотрите, где они теперь вместе со своими стремлениями – лежат мертвыми на той же на той же площади. Вспомните про сплетников, которые всем твердили, что существует всемирный заговор, – что же теперь? Нет ни этих людей, ни правительства вообще – заговоры потеряли всякий смысл. Больше нет смысла никому ничего доказывать.

– Вы рады, что больше не надо работать? – Спросил я Эдгара.

У меня было такое ощущение, что я веду допрос. Мне же было приятно узнать мнение пожилого человека. Мне казалось, что он немало повидал за свою жизнь.

– Как и в прошлом, чтобы жить, мне придется работать. Вот только теперь не так часто, как раньше.

Мы зашли в кафе «Ланти». Взяв на себя роль лидера, я велел Келли набрать еды, которую можно съесть, не отравившись, а Эдгару – ждать, пока я включу робота. Нажав на «пуск» и услышав желаемое «чем могу помочь?», я спросил JM-200:

– Сколько ты можешь прослужить?

В машины его поколения была заложена программа, которая сама анализировала и регулировала состояние робота. Мне не создавалось никаких проблем в обращении с ним – лишь задавать вопросы и требовать результат – он выполнял все, что мог, а иногда даже превосходил свои возможности.

– Приблизительно пять лет. – Ответил JM-200.

Так как он создан, как саморегулирующая система, то за ним не нужно ухаживать: заряжать, смазывать детали – будучи включенным, робот все делает самостоятельно.

– Ну и находка! – Воскликнул Эдгар. – Когда я родился о таких даже не мечтали.

– А в каком году вы родились?

– В 2033.

Я быстро подсчитал в уме, что ему шестьдесят восемь лет, – почти угадал.

– Зато вы пережили не только свое поколение, но и последующие. – Сказанул я.

– Для меня это не предмет для гордости, скорее – для разочарования.

– Простите его за резкость. Он часто говорит, не задумываясь. – Извинилась за меня перед Эдгаром Келли.

– Следуй за мной. – Приказал я JM-200.

– Непременно. – Ответил он и пошел человеческой походкой.

Если бы я был инопланетянином и приземлился на Землю, то не нашел бы различия между человеком и роботом. Уж чертовски они похожи на людей: и внешностью, и поведением, – хвала инженерам-разработчикам!

Как только Келли закончила набирать пригодные продукты, мы дружно вышли на улицу, и пошли в убежище. Я пробежался чуть вперед, чтобы проверить исправность робота, – он побежал за мной. Его манера бега выглядела такой нелепой, что я рассмеялся. Остановившись и подождав остальных, обратил внимание на птиц, напевающих приятный мотив под закат неугасаемого солнца. Догнав меня, Келли сказала, что хочет нарвать с клумбы цветов. Сорвав несколько азалий, сестра приободрилась. По ней было видно, что психически она неплохо переносит апокалипсис.

Если брать меня и ее в отдельности, то мы, кроме друзей, никого не потеряли. С того момента, как наши родители разбились в автокатастрофе, мы остались совсем одни. Больше у нас родных и не было. Будучи совершеннолетними, нас, не отправили в детский дом или не отдали под опеку. Лишившись родителей, мы утратили их былую поддержку – пришлось стать более ответственным. Нам довелось справляться со всеми проблемами и невзгодами в одиночку, и теперь перед нами стоит важнейшая задача – выжить в условиях, непригодных для жизни.

Дойдя до дома и успешно пройдя требования безопасности, мы занялись каждый своими делами. Эдгар взял себе дальнюю комнату и стал там приводить себя в порядок. Келли засунула цветы в небольшой сосуд, предварительно налив в него воды. Я же сел на кушетку и давал роботу разные распоряжения, для начала предписав навести чистоту в комнате. Жизнь налаживалась.

Сделав свои дела и приготовившись ко сну, я дал указание JM-200 следить за порядком в убежище. Лежа на кушетке, я чувствовал себя расслаблено, будто в нирване. Мне захотелось описать свое состояние – я начал тихо говорить.

– Все люди куда-то спешили, но зачем? Какой был смысл их канители? Они погибли – я остался. Сейчас мне ничего не хочется – приятное чувство, интереснее всех остальных. Оно помогает осознать бытие. Начинаю понимать медитирующих йогов, сидящих в позе лотоса. Звуки отдалены, все, как на заднем плане. Я могу сделать столько дел, но ничего не хочется. Голова не хочет больше отображать информацию.

Я заснул. Мне было на удивление хорошо. Я будто ощущал биение сердца Земли, которая радовалась тому, что ей больше не навредят себялюбивые людишки со своими корыстными целями. Забывшись, я пролежал на одном боку около восьми часов. Меня разбудила Келли. Проснувшись, я почувствовал, как левая щека затекла.

– Что случилось? – Спросил я ее.

– Мы с Эдгаром наткнулись на одну мысль. – Пояснила она. – Ты должен ее услышать.

– Вы вообще спали? – Поинтересовался я.

– Да. – Ответила сестра. – Но не это сейчас важно.

Я встал с кушетки, и мы прошли на кухню. JM-200 налил мне чашку кофе. Он, точно послушный пес, только умнее во много раз, выполнял команды хозяев – в данный момент меня. Эдгар сидел за столом и завтракал шоколадными шариками с молоком. Келли присела на офисный стул напротив старика. Я предпочел постоять у стены рядом с сестрой.

– Ну, рассказывайте, что вам пришло в голову? – Начал я беседу, и Эдгар выдал:

–Я скажу напрямик: нам нужно съездить к зданию парламента, а также прочесать основные достопримечательности города.

– Зачем? – Спросил я.

– Мы должны натолкнуться на выживших. – Сказал Эдгар с необычайной уверенностью.

– Они могут быть везде, – пояснил я, – нужно просто быть в годном противогазе.

– Прошло больше суток после того, как воздух отравили, – заметил старик. – Если даже кто-то и успел надеть средство защиты, он сейчас молит умершего бога о глотке воды. Окончательно сдавшись, он снимет противогаз и напьется, однако, вдохнув воздух – погибнет. Мало, кто успел попасть в убежища на случай газовой атаки.

– Мало кто о них вообще знает. – Включилась в разговор Келли. – О них никто не распространялся. Конец света вечно откладывали на потом.

– Откуда вы знаете, что в здании парламента есть убежище на случай химической атаки? – Полюбопытствовал я.

– Моя дочь работала там – она и рассказала о его существовании. – Ответил Эдгар.

– Когда выдвигаемся? – Спросил я, выражая свою поддержку.

– Когда ты поешь. – Улыбнулась Келли.

Я не люблю много есть по утрам – ничего особо не лезет в желудок, который сужается за ночь, – так что, съев банан, я был готов выступать в путь. Проверив в порядке ли противогазы, мы надели их. Я и Келли взяли пистолеты.

– Вам бы тоже не помешало иметь при себе оружие. – Сказал я Эдгару, вертя в руке пистолет.

– Мне не надо. – Ответил он. – Я не боюсь умереть.

Мы по очереди стали выходить в шлюзовой отсек.

– Остаешься за главного в доме. – Бросил я JM-200, закрывая входную дверь.

– Само собой. – Откликнулся он.

Выйдя на улицу, я заметил, что тучи сгущаются, а деревья сильно колыхаются – намечается шторм.

– Садимся в автомобиль. – Сказал я. – И не выходим без видимых на то причин.

Заведя машину, я направился к зданию парламента. Эдгар начал рассуждать о том, что приходило ему в голову – его вдохновляла обстановка: движение трех одиноких душ посреди лежавших повсюду тел.

– Все жили, не задумываясь, что умрут: прыгали по головам других ради более высокого социального статуса. Больше нет ни конкуренции, ни денег, ни правительства – только великий рок и беспристрастная справедливость. Начинать жить или умирать – выбор за теми, кто остался в живых.

Эдгар напоминал мне старого философа, который знает все о жизни. Наверное, он и был мудрецом, по крайней мере, хорошим оратором, который умеет заинтересовать слушателей.

Доехав до пункта назначения, я остановил машину неподалеку от входа – чтобы подобраться поближе, пришлось бы потревожить умерших. Мне не хотелось делать это понапрасну. Не заметив ничего подозрительного, все вышли из автомобиля. Я и Келли не выпускали из рук оружие.

Дождь все еще не начинался. Взглянув на залив, я заметил прозрачную дымку – это был туман, стелющийся над водой. В округе была поражающая тишина – все животные попрятались, предчувствуя раскаты грома и разряды молнии.

Зайдя внутрь здания парламента, я спросил Эдгара:

– Вы знаете куда идти?

– Нет, но догадываюсь. – Ответил он и повел нас вниз по винтовой лестнице, которую освещали настенные лампы.

Самому зданию больше ста лет. В 2078 году оно было реконструировано с расчетом на то, что прослужит еще столько же. Правительство вложило в него кучу средств, экономя в таких сферах, как образование и медицина. Многие были недовольны тем, что государство бездумной тратит деньги.

Спустившись до самого низа, мы увидели железную дверь с табличкой «бункер».

– Похоже, мы нашли еще одно убежище. – Улыбнулась Келли.

– Будь осторожна, здесь могут быть люди. – Сказал я с полной серьезностью. – Мы не знаем, в каком они состоянии. Будь готова ко всему.

Она кивнула. Я открыл дверь и понял, что впереди атмосферный шлюз. Осмотревшись, сказал:

– Здесь безопасно, проходите.

Я чувствовал, как у меня трясутся руки. Жизнь показалась мне дорога, как никогда.

Пройдя очистку воздуха, мы были готовы зайти внутрь. Эдгар захотел снять противогаз, как я его окликнул:

– Лучше не надо. Мало ли что.

– Хорошо. – Ответил он, поняв ситуацию.

– Я – первый. – Сказал я и открыл дверь в жилой отсек.

Не успев зайти, я услышал мужской голос:

– Без резких движений!

Глава 4

Я понял, что попался. Не желая подвергать себя риску, медленно вошел в помещение. Передо мной стояло двое мужчин – здоровый бугай средних лет и хиляк-подросток. Оба были в противогазах. Эдгар и Келли стояли позади меня, не зная, что делать – они пока не показывались неизвестным.

– Положи пушку на землю. – Сказал здоровяк. Я сделал то, что он попросил.

–Теперь пригласи остальных внутрь.

Удивившись тому, как он узнал, что я – не один, выполнил его требование. Чувствовалось, что все нервничают – один лишь бугай сохранял невозмутимое спокойствие.

– Оружие на пол. – Приказал он моей сестре, увидев ее.

– Вы тоже. – Сказал бугай старику, предостерегаясь.

– Я безоружен. – Ответил старик на его обращение.