Терра. Часть 1. Наследие предков
– Значит, двоих выдают… – прошептала Терра и сделала глубокий вдох. – Выйди. Я оденусь.
Юрий развернулся и вышел, хлопнув дверью. Через минуту в комнату вошла Прокофья. В руках у нее была плотная лента, которую использовали для перевязки раненых.
– Девочка моя, – закачала головой Прокофья, – ногу-то твою совсем «раздуло».
Терра взглянула на лодыжку и поняла, что нога не только отечная, но и синюшная.
– Матушка, принеси мне, пожалуйста, еще отвара, иначе, не дойду.
Прокофья повязала повязку и достала бутыль с мутной бормотухой из-под кровати.
– Девочка моя, как же так… Перед женихом да в таком виде… Я, конечно, охранникам наказала за платьем новым сбегать, но что с лицом-то делать будем?
Терра хлебнула пойла из горлышка трехлитровой бутыли и вытерла рот рукой.
– Дай зеркало, мамуля: на красоту свою дивную погляжу.
Прокофья достала из ящика тумбочки зеркало и вручила Терре. Оценив свою «красоту», Терра погладила пальцами ссадину на щеке и поморщилась.
– Отекла, зараза, – констатировала она и отбросила зеркало в сторону. – Замажь чем-нибудь, мамуля, что б не так видно было.
– А с глазами что делать? Их же совсем не видать!
– Сейчас расхожусь и отек спадет. Лучше дай ленту волосы подвязать. Моя куда-то подевалась…
– Я ее выбросила, – пожала плечами Прокофья. – Еле тебя саму от грязи отмыла. Боже, детка… За что ж тебе это…
– Не мне одной. Да не думаю я, что Антон рад тому, что меня в жены взять придется.
– Антону? – переспросила Прокофья.
– Антону Птахову – младшему из братьев.
– Так он же совсем юнец! – вскинула руки Прокофья.
– Зато на земли его мой папуля руки не прочь наложить. Шанталь за Гелиана выдадут, а я вот и для Антона сгожусь, – Терра хмыкнула.
– Ничего… – покачала головой старая Прокофья. – Ничего, ты у меня умненькая, ты все это переживешь.
– Никуда не денусь, – прошептала Терра. – Придется пережить.
Пока она приводила себя в порядок, в голове крутилась только одна мысль: почему же она ничего не чувствует? Вчера рыдала над своей участью, а сегодня, когда знает, что ей предстоит выйти за зеленого юнца, которого ей никогда не полюбить, она очень спокойна.
– Скажи, матушка, ты мне в отвар капель успокаивающих добавила?
Терра надела платье, которое ей принесли.
– Это чтобы ты не волновалась.
– Так хорошо после них… Так пусто…
– Вечно пить капли не сможешь, а сердце рано или поздно болеть устанет. Тогда и обретешь свой покой, как обрела его я.
Хромая к родному дому, где ее ждала семья и новоявленный жених, Терра обдумывала слова старой Прокофьи. Знахарка не рассказывала ей историю своей жизни. Терра знала, что Прокофья никогда не была замужем. Тогда почему же Терра решила, что в жизни у Прокофьи не было никого? И если был этот кто-то, что же тогда произошло с ним, этим кем-то?
– От тебя разит, как от мужика после пьянки! – снова забухтел Юрий.
– Я, конечно, не мужик, но тоже после пьянки, – ответила Терра и сильнее схватилась за плечо Юрия.
– Господи, когда отец тебя увидит, его удар хватит.
– Пусть лучше удар моего жениха хватит: тогда и замуж выходить не придется, – съязвила она.
– Муж тебе язык быстро укоротит! Вот до первой брачной ночи доживешь и сразу же язык себе откусишь!
Ночь. Первая брачная ночь. Терра резко остановилась и уставилась на Юрия.
– Что, только сейчас поняла, чем дело пахнет? – с издевкой произнес Юрий.
– Господи, что ж ты за человек-то такой?
– Пойдем, Терра, – более мягким тоном произнес Юрий. – Нарадоваться еще успеешь.
Она остановилась у порога, ожидая, когда Юрий отворит дверь перед ней.
– Готова? – спросил он.
– Да, – кивнула Терра и оказалась лицом к лицу с кошмаром наяву.
В прихожей стояло несколько человек из гостей и они, заметив невесту, с изумлением уставились на нее. Разговоры в большом зале тут же стихли и Терра, опираясь на руку Юрия, пересекла холл и вошла в основное помещение дома.
Все присутствующие поднялись с насиженных мест. Отец замер в полусогнутом положении и ухватился за край стола. Мать прижала ладонь к губам.
– А вот и госпожа Терра, – громко заявил Юрий и отошел в сторону, оставляя ее одну посреди зала, где еще несколько часов назад народ плясал под музыку.
Глава дома Птаховых вместе с женой вышли к Терре и с побледневшими от изумления лицами кивнули «невестке». Следующими были старшие из сыновей Птаховых со своими женами. Затем вперед вышел Антон. Терра взглянула на своих сестер, стоящих рядом с Гелианом. Лиса придерживала ревущую Шанталь за локоток, очевидно для того, чтобы та не убежала, а Шанталь стирала слезы со щек, стараясь подальше отклониться от стоящего рядом жениха. Выражение лица Гелиана, стоит отметить, было «что надо!» Кажется, «счастливый» жених уже понял, что невеста по дороге к алтарю зальет слезами и подвенечное платье и его самого. Оттого, наверное, Гелиан и был зол. Терра почувствовала, как злость Гелиана согревает ей душу, и обратила взор на замершего перед ней Антона. Терра одарила сконфуженного жениха вымученной улыбкой и протянула руку, чтобы он помог ей стать рядом перед родителями двух семей. Антон руку ее принял и тут же попытался выдрать ладонь из ее пальцев, из-за чего Терра потеряла равновесие и наступила на больную ногу. Простонав от боли, она вцепилась в плечо Антона обеими руками и повисла на нем, как на дереве.
– Терра… – прошептал Антон, хотя это было бесполезно, ведь в абсолютной тишине его слышали все, – не могла бы ты отпустить меня…
– Конечно, – кивнула Терра, пытаясь сохранить остатки собственного достоинства и выпрямиться перед изумленной публикой.
Она отступила от незадачливого жениха на шаг и стала рядом с ним перед родителями, как того требовали обычаи.
– Спасибо, Антон, – спустя минуту после воцарившегося молчания, произнесла мать Антона. – Гелиан? – будущая свекровь искоса взглянула на Гелиана и едва заметно кивнула головой в сторону Терры.
А, точно… Упырь же еще не поприветствовал ее… Будь он проклят… Что б его порвало…
Терра не посчитала нужным улыбнуться будущему деверю, когда увидела его перед собой. Голова раскалывалась, задирать ее она не собиралась, потому ограничилась пустым взглядом в район его груди и кивком головы. И тут Гелиан повернулся к ней боком и подал руку, предлагая опереться на нее.
– Не думаю, что мы нарушим обычаи, если ты будешь придерживаться за меня, – произнес Гелиан.
В этот момент Терра была вынуждена задрать голову, чтобы взглянуть на нахала, который решил постоять рядом с ней перед родителями вместо брата! Гелиан повернулся к Терре и на этот раз нахмурился.
– Дело недолгое. Свадьба завтра. Раньше начнем – быстрее отсюда выйдем.
И тут до опоенного бормотухой и успокаивающими каплями мозга стало кое-что доходить.
– Так это за тебя я… – еле ворочая языком, промычала Терра.
– За меня, – отрезал Гелиан.
– Мама дорогая, – выдохнула она.
Запах перегара и специфического отвара, которым Терра вне сомнений обдала Гелиана, заставил жениха поморщится. Однако, только этим он и ограничился. Терра же повернулась лицом к родителям и со всей силы вцепилась в предложенную руку Гелиана.
Господи! Господи, он выбрал ее! Ее!!! Терра все еще не могла в это поверить. Неужели сердце не подвело? Неужто оно всегда подсказывало верно? Он что-то испытывает к ней!!! Может, он даже влюблен в нее! Господи! Спасибо тебе!!!
Терра расплылась в глупой улыбке и заставила себя стоять в полный рост ровно. Выкуси Лиса!!! Утри слезы, Шанти! Гелиан Птахов женится на Терре Стеллар!!!
Когда благословения были получены, а щеки Терры и Гелиана зацелованы всех сворой присутствующих, настал момент жениху поцеловать невесту. И тут радость Терры резко сменилась огорчением: она поняла, что сейчас ее стошнит. Гелиан наклонился вперед и застыл на пол пути. Я сдержусь! – подумала Терра и быстро коснулась плотно сжатых губ Гелиана своими.
Когда обряды были исполнены, он рывком схватил ее за локоть и потащил из дома на улицу. Терре показалось, что он вел себя довольно грубо, но толком подумать об этом она не успела.
– Меня сейчас… – пробормотала она, зажимая рот рукой и пытаясь унять спазмы в желудке.
– Только не перед родителями! – зашипел Гелиан ей на ухо.
Оказавшись на улице, Терра рванула в сторону и согнулась над клумбой с цветами.
– Начала за здравие, а закончила у клумбы? – спросил Гелиан, останавливаясь рядом с ней.
Терра молчала, глядя на содержимое желудка, разбросанное по земле.
– Чего молчишь? – повысил тон Гелиан.
– Я… я… Мне…
Терра схватилась за живот и разогнулась.
– Смотреть тошно, – прошипел Гелиан. – Иди проспись. Завтра свадьба.
Терра опешила. Он никогда не говорил с ней так… …такого не говорил ей…
– Тебе то-ш-но? – еле шевеля губами, прошептала она.
– Ты знаешь, что сделка – есть сделка, – вкрадчиво произнес Гелиан. – Поженились – и дело с концом.
Терра смотрела на него и не могла произнести ни слова.
– Иди спать, – повторил Гелиан. – Завтра свадьба!
– Как ты… Как ты… – она стала заикаться и, обогнув Гелиана, направилась к отдельно стоящей жилой пристройке позади дома.
Она зажимала рот рукой, чтобы не разревется. Она стонала молча, не в силах признать, что кое-что в жизни бывает именно так, как говорят другие…
Глава 2
По дороге к пристройке ее стошнило еще раз. На этот раз черной кашей оказались покрыты белые цветы. Терра рухнула на колени там, где остановилась, и вытерев рот рукой, повернула голову в сторону долины, на которую отсюда открывался прекрасный вид. Там, где заканчивались зеленеющие поля, был виден диск восходящего солнца. Ярко-оранжевый, он поднимался из-за линии горизонта и отчетливо выделялся в сереющем небе. Такой красивый рассвет, – подумала про себя Терра и улыбнулась тому, что смогла его увидеть. Возможно, это последний рассвет, который она видит… Как странно все… Еще ночью она рыдала из-за утраты, как ей казалось, самого важного в ее жизни. А теперь она стоит на пороге утраты этой самой жизни, но, почему-то, плакать она больше не может. Возможно, все потому, что так или иначе, ее жизнь, будь она короткой или наоборот, долгой, останется такой же серой, как это небо, ожидающее, что вот-вот взойдет солнце. Гелиан ведь означает «Солнце»… Пять лет она мечтала о том, что настанет день, когда он «взойдет» на горизонте, чтобы принести свет в ее бытие. Увы… Сегодня Терра поняла, что Гелиан никогда не будет «светить» для нее. Никогда… А она… Она просто умирает…
Терра продолжала сидеть на земле и взирать на рассвет, сжимая руками живот, где внутри в желудок изливалась кровь, превращаясь в густую черную кашу, которой ее рвало. Она не раз видела подобное у других людей. Не все из тех страдальцев умирали на ее глазах. Единицы из них выживали…
– Те-е-р-ра?!
Она обернулась и заметила Шанти, бегущую к ней.
– Терра? Что ты здесь делаешь?
– Сижу…
– Тебе выспаться нужно и начать примерки платья! А ну-ка! Быстро спать!
Шанталь помогла ей встать с земли и, обняв за плечи, повела в пристройку, где они ночевали последнюю неделю.
– Шанти, ты меня до кровати доведи да за Прокофьей кого-нибудь отправь. У меня нога жутко разболелась, боюсь, если и дальше так пойдет, завтра сама ходить я не смогу.
– Ну и дура же ты, Терра! – шикнула на нее Шанталь. – Разве можно было так напиваться?! Хорошо, что Гелиан не передумал, да и не выбрал кого-нибудь другого вместо тебя!
– Тебя, например, – прошептала Терра.
– Перестань!
Шанталь остановилась и заглянула ей в глаза:
– Перестань чушь нести! Ты женщина, Терра. Красивая, молодая, умная женщина! А он – мужчина. Каким бы ни был – мужчиной и останется! Это с тобой он будет ночи коротать! Так сделай все, чтобы днем он только и думал о том, как бы ночь поскорей настала! Все ясно?!
– Яснее некуда, – улыбнулась Терра. – Ладно, Шанти, я сама до постели доберусь. Ты лучше за Прокофьей побыстрее кого направь. Нога сильно болит.
Шанталь нахмурилась и перешла на шепот:
– Терра, с тобой все в порядке?
– Конечно, – пожала плечами она.
– Не ври мне. Я же вижу, что с тобой что-то не так!
– Бормотушная болезнь одолела, – отшутилась Терра. – Ты иди давай, дальше я сама.
Она вошла в пристройку и закрыла дверь. До кровати добиралась, держась за стену. Ночной горшок ей понадобился уже через минуту. Сплюнув в него несколько раз, она прилегла на кровать и закрыла глаза. Голова сильно кружилась. Терра слабо верила, что кровоостанавливающая настойка Прокофьи сотворит чудо, но больше надеяться ей было не на что.
***
– Терра, детка, открой глаза…
Она разлепила веки и улыбнулась испещренному морщинами лицу Прокофьи.
– Здравствуй, матушка.
– Дочка, ты белая, как полотно. И сердечко стучит быстро-быстро… Что с тобой, милая?
– А ты в горшок ночной загляни, и поймешь, что со мной…
Копошение рядом с кроватью сменилось громким возгласом старой Прокофьи.
– Что с ней? – где-то вдалеке пробухтел отец.
– Господи Боже! Да это же крови желудочные!!!
– Какие крови? – переспросил Прокофью отец.
– Если не хочешь дочь свою завтра на рассвете хоронить, прикажи своим людям камней небольших в мешочки собрать да остудить их в ледяной колодезной воде. Потом эти камни надобно на живот положить, да на бок голову повернуть, коли рвать ее опять начнет.
– Да объясни ты мне, что с дочерью моей! – повысил тон отец.
– Делай как говорю, коли живой ее видеть хочешь!!! – прокричала Прокофья и прикоснулась рукой ко лбу Терры. – Холодная совсем. Камни, Стеллар, камни холодные на живот неси. А я за настойкой побегу. Кажись, она у меня еще осталась…
– Постой, знахарка, – рявкнул отец, – ты ее до завтра поднимешь или как? Жених-то ждать не будет, пока ее бабские крови пройдут!
– Да не бабские то крови, Стеллар!!! – заревела Прокофья. – Болезнь голодных у нее! Сгинет она, коли крови эти не пройдут!
– Прокофья, ты мне зубы не заговаривай! Камней-то я нанести прикажу, да только ты мне девку к завтрашнему утру подними! Птахов сказал, что коли завтра она за него не выйдет, уговору нашему конец! А если уговору конец – так всем нам конец! Все поняла?!
Терра успела схватить Прокофью за руку и сжала ее так сильно, как вообще могла:
– Молчи, – прошептала она одними губами. – За настойкой иди. И молчи.
– Как же это, – едва ли не плача, засипела Прокофья.
– Нет сделки – будущего нет. Молчи, матушка. Иди и молчи.
Прокофья погладила Терру по голове и запечатлела иссушенными губами поцелуй на лбу.
– Если помрешь, то и мне не жить, милая. Так что постарайся, доченька, не подведи старую матушку.
– Я постараюсь, – прошептала Терра и закрыла глаза. – А теперь иди. И молчи. Только молчи.
***
Терра дожила до рассвета следующего дня. Она слабо помнила, как ее опаивали настойкой, как укладывали ей на живот холодные камни. Однако, открыв глаза в темной комнате, кое-что поняла: она жива и этот день ей тоже предстоит пережить.
– Проснулась уже? – Прокофья склонилась над самым лицом.
– Матушка, – улыбнулась Терра.
– Твой отец только меня к тебе пустил. Мамка твоя да сестры уже поняли, что что-то неладное с тобой творится, но отец охрану к двери поставил и приказал никого, кроме меня, к тебе не пускать. Церемония сегодня по полудни состоится. После того, как вы с Птаховым обеты дадите, родители ваши документ подпишут и тогда договор между семьями вступит в силу.
– Значит, если я после свадьбы помру, отец будет доволен? – осклабилась Терра.
– Перестань глупости языком молоть! – шикнула Прокофья. – Отец твой перед всем нашим людом ответ держит. И коли с тобой что случиться и договор этот сорвется, не мне одной путь за стену будет заказан.
– О чем ты говоришь, матушка?
Прокофья перешла на шепот:
– Вчера отец твой приказ отдал Юрию людей собирать. Если договор между домами сорвется, все Птаховы здесь и полягут…
– Как это… – опешила Терра.
– А ты думала, что игры все? Вчера как плохо тебе стало папаня твой к Птаховым пошел. Просил их свадьбу на несколько дней отнести. Гелиан со своим отцом тут же в отказ пошли. Говорят, мол, водит их за нос дом Стелларов. Тогда отец предложил Гелиану еще раз о невесте подумать да выбрать себе в жены Шанталь или Лису. Расписывал все, какая Шанталь у него красавица, да как Лиса умна не по годам. Но Гелиан опять за свое: дал он, мол, свой окончательный ответ и думать здесь не о чем больше. А если завтра свадьбы не будет, то и договора Стелларам как ушей своих не видать!
– Господи… – вздохнула Терра. – На кой лад я-то ему сдалась!
Прокофья прищурилась и взяла ее за руку:
– Умен твой Гелиан, да и отец за него, видно, двумя руками держится. Коли Шанталь Гелиану твоему по нраву пришлась – никогда он на ней не женится. Иначе, знает, что девица эта будет веревки из него вить да на лад семьи своей настраивать. А это не в их интересах, ты и сама-то понимаешь. Что Лисы касается, мала она еще для него. Девке едва семнадцать стукнуло, а ему с ребенком связываться охоты нету. Зато ты, Терра, годишься ему во всем. И по возрасту, и по тому, что знает он, как вздыхаешь ты по нему.
– Знает? – сдавленно произнесла Терра.
– Конечно знает! Потому тебя и выбрал. Думает, что ты в рот смотреть ему будешь да о семье своей думать забудешь, коли приласкает он тебя умело. Оттого и стоит он на своем как стена нерушимая. Я как увидела его впервой, сразу поняла: хитер твой Гелиан. Улыбается вроде как искренне, а глаза-то с неверием смотрят, будто читает он всех и каждого между строк. Будь осторожна, Терра. Свой интерес у него да всего есть, и ты в этом интересе не последнее место занимаешь. Коли умной будешь, подыграешь ему, да голову свою при себе оставишь, тогда и для семьи, и для люда, перед которым ответ держишь, опорой станешь. Но коли не послушаешь ты меня и в омут ласк мужа своего с головой нырнешь, и сама сгинешь и род свой на дно утянешь. Все поняла? Коли не поняла, я еще раз объясню.
– Да поняла я, – вздохнула Терра и присела на кровати. – Только вот откуда тебе, матушка, известно столько?
– Отец твой дураком умело прикидывается, но точно знает, что делает. Велел он мне вчера вместе с ним на разговор к Птаховым пойти. Послушала я их беседы, да и сама поняла, что к чему. Потом и к Юрию мы вместе с твоим отцом пошли. Вот тогда-то мне совсем все ясно стало.
– Отчего же отец зло помышляет против Птаховых? – шепотом спросила Терра.
– От того, что только ты сейчас от войны наш народ ограждаешь. Если не станет тебя – бойни за земли не миновать.
– Так и со мной те самые бойни могут начаться.
– Могут, но только не сейчас. Ты отцу своему время дашь, которого не достает ему сильно. А там – будь что будет.
– Значит, отец все знал с самого начала…
– Они это тоже знали. Им время так же нужно, иначе не приехали бы сюда сейчас. Да и секреты им наши тоже нужны: без секретов предков несколько урожаев в год им никогда не собрать. А с секретами развязаны у них будут руки.
– И отец, зная это, все равно согласился?
– Будь у него выбор, Терра, он бы погнал их из дома своего еще пять лет назад. Коли помрешь ты сейчас, потянешь и Птаховых за собой. А они следом весь люд свой потянут и родню ближнюю да дальнюю. Так что живи, дочка. Выживай, как можешь.
Терра потерла взмокший лоб и уставилась на трясущиеся руки.
– На вот, настойки выпей, – Прокофья протянула небольшую бутылочку с зеленой жидкостью. – Скоро женщины придут, мы тебя вымоем, оденем. До алтаря тебя отец доведет, а там будь что будет.
– Спасибо, матушка, – кивнула Терра и приняла из морщинистых рук лекарство.
– Я тебе подарок приготовила, – Прокофья достала из кармана платья маленький мешочек, увязанный узлом. – Этот порошок я смешала специально для тебя. Щепотку в воду добавляй и пей перед тем, как спать с ним идти. Ни мыслей у тебя не будет, ни чувств, ни детей от него. Все поняла?
– З-з-зачем же т-т-так… – начала заикаться Терра.
– Если жизнь свою спасти хочешь, да семье и люду своему помочь, делай, что говорю. Держи.
Прокофья забрала бутылочку с настойкой из рук Терры и вложила ей в ладони свой подарок. Терра сжала пальцы и прижала мешочек к груди.
– Значит, не к алтарю меня отец сегодня поведет, а на заклание, – прошептала Терра, закрывая глаза.
– Ты у меня умненькая, Терра. Ты все сможешь пережить.
– Как ты пережила, да? – прошептала Терра.
– Как я, Терра, – ответила Прокофья. – Как я.
***
Мать и сестер она увидела только перед домом Божьим. Свозь марево, стоящее перед глазами, она мельком взглянула на них и тут же потупила взор, уставившись себе под ноги. Все ревели. Терре тоже хотелось завыть, но она изо всех сил старалась держаться на ногах ровно, прихрамывая и сжимая руку отца до боли в пальцах. Отец ввел Терру в помещение дома Божьего и подвел к алтарю, где ее уже ждал Гелиан. Отец соединил их руки и отступил на шаг. Несколько минут они ждали, когда все гости займут места позади них. Затем перед глазами Терры замелькали огни свечей и проповедник, облаченный в рясу, начал читать молитвы.
В детстве мать Терры рассказывала ей, что у предков было много верований и все они преклонялись Господу в разных местах. Но после того, как на Землю обрушились несчастья и выжившим пришлось сражаться с ненастьями и голодом за право существовать дальше, все они стали ходить молиться в одно место. Это место назвали домом Божьим. Каждый разговаривал в нем с Богом на свой лад, но все знали, что Бог еще не оставил их. Постепенно появились люди, желавшие упорядочить обряды. С тех пор все свадьбы и похороны стали проводить именно здесь. В конце концов люди позабыли, во что на самом деле верят. Они начали приходить сюда потому, что так было принято. Терра сама посещала дом Божий по расписанию, потому что вся семья таскалась сюда еженедельно. Произнося молитвы, Терра не особо верила, что таким образом общается с Богом. Коли Бог столь Велик, он может услышать Терру где бы то ни было и на языке, на котором она говорит свободно. Но не гоже дочери столь славного дома озвучивать такие крамольные мысли. Оттого Терра склонила голову и молча слушала речи проповедника, проводившего церемонию.
Проповедник умолк и по воцарившемуся молчанию она поняла, что пора говорить «согласна».
– Согласна, – промямлила Терра и вновь погрузилась в раздумья.
Ее жених… Та же мама рассказывала ей, что раньше все люди были разделены на народы и у каждого народа был свой язык. Однажды Терра слышала, как Гелиан о чем-то беседовал со своим отцом на непонятном языке. Значит ли это, что семья Птаховых и люди, с которыми они ушли искать новые плодородные земли, сохранили наследие предков и разговаривают на другом языке? А если так, как же она будет общаться с людьми, пред которыми престанет как хозяйка дома Гелиана?
Кто-то с силой сжал руку Терры. Это Гелиан. Ах да… Кольца…
Она уставилась на подушку с блестящим кольцами, протянутую ей проповедником. Да они же золотые! Интересно, где семья Гелиана добыла такой раритет? Даже у родителей Терры кольца были серебряными, хотя и этот вариант считался слишком дорогим. Рабочие носили кольца из обычной стали. Со временем они ржавели и их обменивали на новые. Кольца родителей давно поблекли, но все еще оставались светлыми. А какие кольца носят родители Гелиана? Странно, у них на пальцах Терра вообще не заметила колец. Может, у Птаховых не принято носить кольца? Хотя… Дома Божьи и правила для всех одинаковы, вроде…
Терра взяла в руки кольцо, что было размером побольше, и с третьего раза смогла нанизать его на палец жениха. У Гелиана все получилось с первого раза и Терра, ощутив, что только что на нее повесили символ принадлежности кому-то, медленно выдохнула. Проповедник продолжил читать молитвы, и она вновь закрыла глаза. Конечно, в своих девичьих грезах Терра представляла свою свадьбу иначе. В ее мечтах и платье на ней было красивее, и молитвы более проникновенными и Гелиан более счастливый. А так… Она ведь даже не знает, как выглядит на самом деле. Отказалась смотреть на себя в зеркало перед выходом из дома, посчитав, что разглядев себя с запавшими от болезни глазами, помрет прямо на месте. А ведь следовало еще день пережить…
Капли воды, которыми проповедник обрызгал лицо Терры, вернули ее к реальности.
– С этого для и по скончание ваших времен быть вам мужем и женой.
Вот и все. Теперь она жена. Терра только сейчас почувствовала, как по щекам текут слезы. Мерно покачиваясь и не открывая глаз, она повернулась лицом к жениху. Что-то горячее коснулось ее губ, и Терра услышала собственный всхлип. Нельзя… Нельзя плакать. Однако, удержать эмоции в узде у нее не получилось. Слезы брызнули из глаз с новой силой, и Терра прижала трясущуюся ладонь к губам. Боже, наверное, сейчас она очень похожа на Шанталь, которая умеет реветь напоказ по поводу и без него. Но она не Шанталь и в минуты слабости всегда выглядит убого, что у окружающих вызывает презрение, а не жалость.