Психология масс и анализ человеческого «я» (сборник)

III

Другие оценки коллективной душевной жизни

Мы воспользовались изложением Лебона как введением, поскольку то значение, какое он придает бессознательной душевной жизни, в большой степени совпадает с нашими воззрениями на психологию. К этому, правда, надо добавить, что ни одно из утверждений автора не является чем-то принципиально новым. Все то уничтожающее и уничижительное, что Лебон говорит о проявлениях массовой души (души масс), было уже сказано до него другими с той же определенностью и той же враждебностью, все это с древнейших времен говорили и писали мыслители, государственные деятели и поэты. Оба положения, содержащие важнейшие взгляды Лебона – положение о коллективном подавлении интеллектуальной деятельности и положение об усилении аффекта в массе, были до него сформулированы Шипио Сигеле. В сущности, на долю Лебона остаются лишь две точки зрения на бессознательное и сравнение душевной жизни массы с душевной жизнью первобытных народов, хотя и эти вопросы затрагивались в литературе и до Лебона.

Мало того, описание и оценка души массы в том виде, как ее преподносят Лебон и другие, ни в коем случае не остались неизменными. Нет сомнения в том, что все ранее описанные феномены массовой души верно соответствовали наблюдениям, но есть, однако, и другие, противоположные проявления массы, позволяющие дать ее душевной жизни намного более высокую оценку.

Сам Лебон тоже был готов признать, что нравственность массы при определенных условиях может оказаться выше, чем нравственность каждого из составляющих массу индивидов, и что только собранные в толпу люди способны на величайшее бескорыстие и самоотверженность.

(Стр. 189): «Личный интерес очень редко бывает могущественным двигателем в толпе, тогда как у отдельного индивида он занимает первое место».

Другие считают, что именно общество предписывает индивиду нравственные нормы, в то время как индивид, как правило, отстает от этих высоких требований. В исключительных состояниях именно в толпе проявляется феномен воодушевления, благодаря которому толпа становится способной на прекрасные и возвышенные поступки.

В том же, что касается интеллектуальной деятельности, то надо, конечно, констатировать, что великие достижения мысли, значимые открытия и разрешения сложных проблем доступны лишь индивидам, работающим в уединении. Но, однако, и душа массы способна на гениальные духовные творения, каковыми являются язык, народные песни, фольклор и т. п. Помимо этого, можно лишь догадываться, скольким обязаны своими озарениями отдельные мыслители и поэты массе, среди которой они живут. Возможно, что они являются лишь исполнителями духовной работы, в которой участвуют и многие другие.

Перед лицом этого противоречия может показаться, что вся работа психологии масс едва ли окажется плодотворной. На самом деле, однако, обнадеживающий выход есть, и найти его очень легко. Вероятно, термином «массы» объединяют самые разнообразные феномены, которые требуется отделить друг от друга. Рассуждения Сигеле, Лебона и других исследователей относятся к массам недолговечным, которые быстро возникают из самых разнородных индивидов под влиянием скоропреходящих интересов. Нет никакого сомнения в том, что на описания этих авторов большое влияние оказали революционные массы, в особенности массы Великой Французской революции. Противоположные утверждения основаны на оценках тех устойчивых масс, каковые воплощаются в стабильных общественных институтах. Массы первого рода относятся к массам второго рода так же, как высокие ветровые волны относятся к невысоким, но длинным волнам морской зыби.

МакДугалл, который в своей книге «The Group Mind» («Групповое сознание») исходит именно из упомянутого выше противоречия, находит его разрешение в моменте организации. В простейшем случае, утверждает МакДугалл, масса (the group), вообще, не обладает никакой организацией или имеет начатки организации, не заслуживающие, впрочем, такого названия. Такую массу МакДугалл обозначает словом «толпа». Тем не менее, он признает, что собрать толпу – непростое дело, что толпа образуется под влиянием неких начатков организации, и именно в этих простых массах с наибольшей легкостью распознаются основные факты коллективной психологии. Для того, чтобы из случайно собравшихся членов человеческой толпы образовалось нечто похожее на массу в психологическом смысле, должно быть соблюдено следующее условие: эти индивиды должны иметь между собой что-то общее: общий интерес к некоему объекту, общую направленность чувств в известной ситуации и (я бы сказал, что вследствие этого) известную степень способности влиять друг на друга. (Some degree of reciprocal influence between the members of the group). Чем сильнее эта общность (this mental homogeneity), тем легче образуется из отдельных индивидов психологическая масса и тем заметнее становятся проявления души массы.

Самым поразительным, но в то же время самым важным феноменом, характеризующим массу, является повышение аффективности каждого индивида в массе (exaltation or intensification of emotion). Можно сказать, замечает МакДугалл, что аффекты человека едва ли достигают такой силы в условиях иных, нежели в массе; это очень приятное чувство для участников, которые имеют возможность безгранично отдаться своим страстям, теряя чувство индивидуального обособления и полностью сливаясь при этом с массой. Это увлечение индивидов потоком массы МакДугалл объясняет исходя из изобретенного им принципа прямого внушения эмоций путем примитивных симпатических реакций (principle of direct induction of emotion by way of primitive sympathetic responses), то есть из уже давно известной нам заразительности чувств. Давно известен тот факт, что внешние признаки аффективного состояния могут автоматически вызвать тот же аффект у стороннего наблюдателя. Это автоматическое принуждение будет тем сильнее, чем больше в толпе людей с внешними проявлениями такого аффекта. Критическое мышление индивида отказывает и умолкает, и он сам отдается этому аффекту. При этом он усиливает возбуждение других индивидов, которые, в свою очередь, продолжают влиять на него самого, и взаимное возбуждение повышает общий градус аффекта в толпе. При этом проявляется необоримая тяга действовать заодно с другими, быть равным со всеми. С наибольшей вероятностью в массе таким способом распространяются именно самые грубые и самые простые чувства.

Этому механизму повышения аффективности в еще большей степени благоприятствуют некоторые другие, исходящие от массы влияния. Масса производит на индивида впечатление неограниченной непреодолимой и опасной силы. Толпа на краткий миг занимает место всего человеческого общества, которое воплощает в себе высший авторитет, наказания которого люди боятся; общества, в угоду которому люди накладывают на себя столь много разных ограничений. Сознавая очевидную опасность вступления в противоречие с обществом, люди чувствуют себя в безопасности, следуя примеру ближайшего многочисленного окружения, и даже начинают «выть по-волчьи». Повинуясь новому авторитету, индивид получает право исключить «совесть» из мотивов своих действий и при этом поддаться соблазну получения удовольствия, к которому человек стремится, отбрасывая задержки и подавление. В общем, не вызывает удивления тот факт, что индивид в массе совершает или одобряет такие вещи, от которых он с отвращением отвернулся бы в своих обычных жизненных условиях, и мы должны надеяться, что это позволит нам немного рассеять тьму, окружающую загадочное слово «внушение».

Сам МакДугалл тоже не возражает против утверждения о подавлении интеллектуальной деятельности в массе. МакДугалл говорит, что более высокий интеллект снижается под влиянием более низкого, спускаясь на его уровень. Высокий интеллект подавляется, так как повышение аффективности вообще создает неблагоприятные условия для умственной и духовной работы, так как индивид обычно бывает запуган массой, так как мышление индивида теряет свою свободу и так как у каждого индивида ослабляется чувство ответственности за свои действия.

Общее суждение о психической деятельности простой «неорганизованной» массы у МакДугалла такое же негативное, как и у Лебона: масса легко возбудима, импульсивна, подвержена слепым страстям, непостоянна, непоследовательна, нерешительна, но при этом готова к любым крайностям в своих поступках, восприимчива только к грубым страстям и самым элементарным чувствам, чрезвычайно внушаема, легкомысленна в своих суждениях, без рассуждений выносит приговоры, откликается лишь на самые простые и несовершенные заключения и аргументы, легко управляема. Массу легко устрашить, у нее отсутствует самосознание, самоуважение и чувство ответственности, но, сознавая свою силу, она готова к любым преступлениям, которых мы можем ожидать лишь от самой абсолютной и безответственной власти. Таким образом, масса ведет себя как невоспитанный ребенок или как страстный необузданный дикарь в незнакомой для него ситуации; в самых худших случаях поведение толпы больше похоже на поведение стаи диких зверей, чем на поведение собрания человеческих существ.

Так как МакДугалл противопоставляет поведение высокоорганизованной массы поведению массы, описанной выше, то нам было бы в высшей степени интересно узнать, в чем заключается организованность массы и какими моментами она определяется и устанавливается. Автор насчитывает пять таких principal conditions (основных условий), необходимых для перехода душевной жизни массы на более высокий уровень.

Первым условием является известная степень постоянства в составе массы. Постоянство это может быть материальным или формальным. В первом случае в массе длительное время находятся одни и те же люди, а во втором случае внутри массы устанавливаются некие постоянные роли, и эти роли исполняют сменяющие друг друга индивиды.

Второе условие заключается в том, что у индивида, входящего в массу, вырабатывается определенное представление о природе, функции, деятельности и требованиях массы, и на основании этих представлений формируется отношение к массе, как единому целому.

Третье условие: масса вступает в какие-то отношения с другими, похожими на нее массами, но все же отличающимися во многих отношениях, что дает повод для соперничества с ними.

Четвертое условие заключается в том, что в такой массе возникают традиции, обычаи и учреждения, в особенности такие, которые определяют отношения членов массы друг к другу.

Пятое условие состоит в том, что масса претерпевает расчленение; при таком расчленении происходит и дифференциация, в результате которой каждый индивид выполняет в массе особую, отведенную ему функцию.

По мнению МакДугалла, при соблюдении этих условий масса освобождается от своих психических недостатков. От коллективного подавления интеллектуальной деятельности такая масса защищается тем, что решение интеллектуальных проблем изымается из юрисдикции массы и поручается отдельным индивидам – членам массы.

Нам представляется, что условие, обозначаемое МакДугаллом как «организация» массы, можно с большим правом описать по-другому. Задача при этом заключается в том, чтобы создать у массы те свойства, которые были характерны для индивида, но угасли при его присоединении к массе. Дело в том, что вне примитивной массы индивид обладал собственной цельностью, самосознанием, традициями и привычками, особой работоспособностью и направленностью мышления, что отличало его от других индивидов, с которыми он соперничал в обыденной жизни. Это своеобразие индивид на короткое время теряет после присоединения к «неорганизованной» массе. Если считать целью наделение массы атрибутами индивида, то будет полезно вспомнить содержательное замечание Троттера, который в склонности к образованию массы усматривал продолжение биологической тенденции высших организмов к многоклеточности.

IV

Внушение и либидо

Мы исходим из того основного факта, что индивид в массе часто претерпевает под ее влиянием глубокие изменения в своей психической деятельности. Аффективность индивида значительно возрастает, а интеллектуальная составляющая так же значительно слабеет. Оба эти процесса направлены на уравнивание с другими членами массы; достичь осуществления этих процессов можно лишь в случае ослабления торможения инстинктивных влечений и отказа от специфических индивидуальных наклонностей. Мы слышали, что эти нежелательные влияния могут быть – во всяком случае, отчасти – ослаблены высокой «организацией» масс, но основному факту психологии масс, положениям о повышенной аффектации и сниженной умственной деятельности в примитивной толпе это утверждение нисколько не противоречит. Наша задача – найти психологическое объяснение для такого душевного переворота в психике индивида.

Рациональные объяснения вроде уже упомянутого устрашения индивида в массе, каковое включает его инстинкт самосохранения, не могут прояснить суть наблюдаемых феноменов. Социологи и специалисты по психологии масс всегда предлагали для объяснения одно и то же, хотя и под разными названиями, и волшебным словом здесь будет суггестия, сиречь внушение. Тард называет это подражанием, но мы должны признать, что прав автор, напоминающий нам, что подражание подпадает под понятие суггестии и является ее прямым следствием. У Лебона все странное и непонятное в социальных явлениях приписывается двум факторам – взаимному внушению составляющих толпу индивидов и обаянию вождя. Однако и само обаяние проявляет себя во влиянии, обусловленном внушением. При анализе утверждений МакДугалла у нас может сложиться впечатление, что его принцип «первичной индукции аффекта» позволяет исключить из рассмотрения внушение, но по зрелом размышлении мы все же должны признать, что этот принцип выражает не что иное, как уже известные нам «подражание» или «заразительность», но дополнительно подчеркивает их аффективную составляющую. Нет никакого сомнения в том, что у нас есть склонность впадать в аффект, если мы наблюдаем этот аффект у других, но зачастую мы успешно противостоим этому искушению и реагируем на чужой аффект совершенно противоположным образом. Так почему же в массе мы заражаемся аффектом, и это правило, а не исключение? Наверное, на это надо сказать, что это суггестивное воздействие массы заставляет нас подчиниться склонности к подражанию, тем самым индуцируя в нас аффект. Впрочем, и МакДугалл не обходится без внушения; от него мы, как и от других, слышим: для масс характерна особая внушаемость.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

У Лебона в книге используется термин «душа толпы». – Примеч. ред.

2

Здесь и далее цитируется по изданию: Лебон Г. «Психология народов и масс». Москва: Издательство «АСТ», 2016.

3

Ср.