Начало новой истории. Том 1

– Мой господин!

В ответ на восклицание последовало безапелляционное:

– Нет.

– Мой господин, отец не простит мне, если с Вами что-то случится!

– Поживёшь не прощённым, – было сказано всё так же грубо и властно.

– Мой господин, почему нельзя просто перенести Ваши планы на другой день?!

Хафэр тяжело вздохнул, сказал, глядя в глаза своему собеседнику:

– Мой друг, я уважаю твоего отца, крайне ценю его советы, но он слишком увлёкся. Все мы знаем, как работает Книга Судеб – она никогда не скажет конкретно.

– Но в этот раз всё чётко: Вы пойдёте в эти… – он запнулся, попытался подобрать не самое грубое описание, – в эти богами забытые районы, как всегда, пренебрегая нормальным транспортом, а потом… Повстречаетесь со смертью.

– И? – спросил Хафэр, всем видом показывая, что это всё ему уже надоело.

– Дальше, Книга хранит молчание. Вы же знаете, Она отказывается рассказывать грядущее, пока предсказанное не воплотится. Мы понятия не имеем, что будет!

– Тогда просто подожди, а я пошёл, – Хафэр развернулся, направился по каменной дорожке к центральному выходу с территории Академии.

– Мой господин! – всё ещё отказывался униматься его собеседник.

– Что-то ещё?

– Да, мой господин. Это просто немыслимо, чтобы Вы один отправились туда.

– И? – раздражённо произнёс Хафэр.

– Я с Вами.

Ответил Хафэр всё так же повелительно:

– Нет.

– Но мой господин, это неразумно, в тех районах даже днём! даже местные! стараются не разгуливать поодиночке.

– Тогда я пойду с ней, – Хафэр обернулся, указал на высунувшуюся из-за угла Эктори.

– Мой господин, Вы уверены, что эта леди согласится?

Хафэр кивнул, жестом подозвал Эктори.

– И зачем придумали двери?.. Если начать день, выйдя через окно, всё, между прочим, будет гораздо интереснее, – отстранёно сообщила она.

– Прошу прощения, мой господин, эта – согласится, – с насмешкой произнёс юноша, который всё это время был с Хафэром.

Эктори посмотрела на него так, словно бы только что заметила. Он, в отличие от Хафэра, был высоким и загорелым, глаза, поблёскивавшие золотым, недоверчиво смотрели из-под нахмуренных бровей. На лице его промелькнула радость вызванная узнаванием, словно бы теперь он точно знал, что ей можно спокойно доверить Судьбу своего господина…

– Господин, изволите нас с леди представить? – сказал он, слегка наклонившись к Хафэру, как-то загадочно улыбаясь, по всему виду его Эктори понимала, что уж он то прекрасно понимает, кто она на самом деле, но подобно Сайме и всем прочив, подчиняется правилам какой-то непонятной для Эктори игры…

Эктори мило улыбнулась, услышав, что её назвали «Леди», кожа на её щеках пооранжевела, начала немного поблёскивать золотистым.

Хафэр посмотрел на них в некотором смятении, проговорил, словно бы не зная о принятых среди благородных господ правилах:

– Зачем? Это вам надо.

– Мой господин, так принято! – поспешил объяснить Хафэру его спутник. – Вы должны нас друг другу представить и порекомендовать. Таковы правила Высшего общества. Привыкайте!

Хафэр недовольно поджал губы, пробурчал еле слышно: «Надо реформировать…», покачал головой, сказал:

– Эта чудаковатая девчонка называется Эктори. А этого зовут Гэо, он мой друг.

– Я всего лишь слуга моего господина, – уточнил Гэо.

– Друг, – недовольно поправил Хафэр.

– Мой господин…

– Я сказал – значит, так.

– Да, мой господин! – всё же не стал спорить с ним Гэо.

Эктори хихикнула, прикрыв рот ладонью. Гэо поклонился ей, проговорил:

– Если вдруг окажетесь в каких либо неприятностях, послушайтесь её, она уж явно больше Вас знает как поступать на практике, а не в теории. Но всё же я бы хотел сопроводить вас обоих.

Хафэр, к удивлению Эктори спорить с тем, чтобы довериться ей не стал, а она всё это время судорожно пыталась понять о чём шла речь и откуда она могла бы знать, как выпутываться из неприятностей…

Хафэр велел:

– Свободен.

– Мой господин! – вновь возразил Гэо.

– Хватит! Я приказываю уйти.

– Мой господин, я обещал защищать Вас, пусть даже от Судьбы.

– Ты обещал не ослушиваться моих приказов, – Хафэр слегка повысил тон.

– Если что-то произойдёт, я обещаю вас даже из Подземелий достать.

– Хорошо.

Гэо пошёл прочь. Проводив его взглядом, Эктори догнала Хафэра, решила уточнить:

– Подземельями Амперцы по прежнему называют все Миры Мёртвых?

– Один из.

– Но ведь когда-то те они были едины, а Подземелья – это их первое название, а потом один из мироздателей прикончил Безымянного змия и условно разделил их на Высший и Низший, а их Амперцы обзывают их Арий и Идий.

– Да.

– И теперь Подземельями называют Идий?

– Конечно.

Хафэр взглянул на Эктори так, словно бы что-то хотел ей сказать, но промолчав, ускорил шаг.

Петляя между деревьев, иногда срезая путь по траве, они дошли до парадных ворот Академии. Хафэр подошёл к, как показалось Эктори, обычной четырёхугольной каменной колонне, невысокой – ему всего по пояс. Эктори подошла сзади, заглянула. Он повернулся, положил руку ей на плечо, достал из кармана карточку, заглянув в её лучащиеся любопытством глаза, холодно велел:

– Глаза закрой.

Не успела Эктори ничего ответить, как всё вокруг померкло, перед взором заплясали непонятные искажённые образы, незнакомых ей мест и действий, время словно бы замедлилось, а потом его вовсе не стало. Когда ария уже начала забывать себя, резкая вспышка света ослепила её, из белой пелены начали прорисовываться очертания невысоких домов, только тёмное пятно прямо перед глазами оставалось всё таким же размытым. Она попыталась отойти от этой непонятной тьмы, голова закружилась, картина, только начавшая проясняться, вновь заплясала перед взором. Эктори зажмурилась, а когда вновь открыла глаза, она уже сидела на каменной мостовой, перед ней стоял Хафэр, разглядывая улицу.

– Что это было? – спросила она ошеломлённо.

Хафэр вздрогнул от неожиданности, словно вот только сейчас вспомнил, что в мирах есть ещё что-то, кроме него и его мыслей, сказал наставительно:

– Я сказал глаза закрыть.

Эктори тут же недовольно запротестовала:

– Но ты то не закрывал! Я точно видела.

Короткое равнодушное: «Да» – стало ей ответом.

Эктори замолчала – не привыкла она ещё к этим ответам, которые надо принимать как должное, без объяснений, а ей жизненно необходимы эти самые объяснения, ответы на всё увеличивающееся количество вопросов. Поняв, что Хафэр сам никогда не заговорит, если только это ему не интересно, и всё у него нужно выспрашивать, ария уточнила:

– Как долго мы были… ну, там… в этом промежутке между пространствами?

– Мгновение, – всё так же не заинтересованно проговорил Хафэр.

– Оно было длиннее, чем вся жизнь, которую помню.

– Да, удобно.

– Ага, очень! – проговорила Эктори стараясь вложить как можно больше издёвки в голос, чего, как ей показалось, Хафэр попросту не заметил.

– Я ошибся с местом, пройдёмся, – проговорил он, подавая руку – помогая подняться.

Дожидаться пока Эктори отряхнётся, поправит юбку, Хафэр не стал: развернулся и пошёл, стремясь как можно быстрее разобраться со всеми делами. Эктори поспешила следом, вытираясь на ходу, спросила о том, как работают коробки, с помощью которых она смогла переместиться в пространстве. Хафэр, сосредоточенный на попытках отыскать знакомые ориентиры, по началу не понял, о чём идёт речь, но догадавшись ответил:

– Просто нас разрезали, а оптом собрали заново.

Эктори в первое мгновение растерялась, пытаясь уловить смысл сказанного, промямлила:

– Я не совсем об этом спрашивала…

По результате долгих расспросов, чуть ни не насильно вытягивая из Хафэра каждое слово, Эктори всё же смогла вызнать, что коробки – терминалы, активировать их можно карточками, которые выдаются каждому ученику Академии, меню действий оказывается видно только тому, кто терминал активировал.

– А какие опции можно выбрать? – поинтересовалась Эктори.

Хафэр ответил ей утомлённо:

– Перемещение, скан информации… Там всё написано, – махнул он рукой куда-то в неопределённом направлении.

– А платить, ну, или там переводить средства можно? – всё не отставала Эктори.

– Да.

– Где хранятся деньги и как их снимать?

– В энергетическом состоянии, в системе, на твоём счёте, снять можно… Да, с планшета можно.

– Он тоже терминал?

– Упрощённый.

– А на одно имя может быть несколько счетов?

– Бесконечное множество, – ответил Хафэр, всё ещё не особо вникая в смысл расспросов Эктори.

– А как открыть?

Только теперь до Имперца дошло, что Эктори что-то затевала, теперь уже вопросы задавал он, но Эктори не задумываясь ответила: «Я просто не доверяю госпоже директору и не хочу ей быть обязана ещё больше чем сейчас, потому не могу брать её деньги и не хочу, чтобы она знала о моих тратах». Больше она говорить ничего не стала, и Хафэр, сочтя повод достаточно веским, остановился, облокотившись на перила мостика, по которому они шли, заставив Эктори достать планшет, показал, как и где регистрировать.

Заметив, что Хафэр управляется с её планшетом только с помощью пера, Эктори уточнила:

– А на нём ведь и пальцем можно?

Хафэр утвердительно кивнул и Эктори решила тут же озвучить зародившееся предположение:

– Ты просто не хочешь снимать перчатки?

– Потому что твой, – в очередной раз не многословно ответил Хафэр, но сдавшись под градом посыпавшихся на него вопросов объяснил, что планшет каждого ученика, как и его карта настроены на энергию его хозяина, а значит перо – единственный способ управлять чужим планшетом.

Уточнив, не разрядится ли перо, если держать его отдельно, Эктори решила впредь рассовывать их по разным карманам.

Когда настало время вписать личные данные Эктори содрогнулась – требовалось слишком много неизвестной ей информации, к её величайшему счастью, после выбора в графе гражданство Империи Гоузерт, потребовалось вписать только форму обращения, даже не имя.

Вписав от рука: А – как Э, к, т, о, р, и, она протянула планшет обратно Хафэру, на лице которого удивление, он уточнил:

– Актори?

– Эктори, просто по правилам Первого языка пишется так.

– Правила упростили, для народа… Теперь Актори, – раздосадованно пробурчал Хафэр.

Эктори тут же запротестовала:

– Но я же не могу написать просто Э, это ошибка.

– Слово, производное от слова на А? – спросил Хафэр только из любопытства.

– От нескольких слов, одно… – она осеклась, испугавшись, что вот сейчас наговорит кучу всего, а потом вдруг Хафэр решит позадавать вопросы, и придётся как-нибудь выкручиваться, лгать-то нельзя.

Хафэр только пожал плечами, всем видом демонстрируя следование одному из основных законов этикета империи: позволял окружающим говорить то, что они хотят и столько, сколько они хотят. Вместо пустых попыток удовлетворить любопытство, он спросил:

– Деньги есть?

Эктори нахмурившись, порылась по карманам, отыскав в карманах монету, с довольным видом протянула её Имперцу, но вызвала лишь пренебрежительный взгляд и ворчливый комментарий:

– Сшодая* полновесной? Это даже не деньги, можешь такую мелочь на погоду выкинуть.

Эктори нахмурилась, припрятала монету обратно, на границе сознания припоминая, что это здесь деньги маленькие, а во-о-от в окраинных мирах…

Со словами: «Лучше не позорься», Хафэр вытащил свою карту, перевёл сшод Имперских.

Глаза Эктори округлились, в голове судорожно заметались мысли, она пыталась что-то восклицать, но слова не шли на язык.

– Мало? – спросил Хафэр, ухмыльнувшись.

– Да какой мало?! Я на это целый ход в буфете аж по три раза в день питаться буду! Я же с тобой не расплачусь теперь!

– Твоя семья? – задал Хафэр очередной вопрос, цель которого Эктори не смогла понять даже контекст беседы.

– Что – моя семья? Мне у них, что ли денег просить? Ну, уж нет! Как мне теперь расплатиться? Что ты хочешь, чтобы я сделала? Только предупреждаю: без крайностей!

– Ничего, – спокойно ответив Хафэр, пошёл дальше по улице.

Эктори догнав его, пошла задом наперёд, ожидающе глядя в немного надменное лицо:

– Ничего в этом мире просто так не делают, какая у тебя цель?

– Считай, плата за сопровождение, – попытался отвязаться от её вопросов Хафэр.

– Но, это нелепо! Мне всё равно делать нечего было.

– А вот в этом никому не признавайся. Твоё время – самое ценное, что у тебя есть. Когда ты тратишь его на других, делаешь им одолжение.

– Ладно, уговорил. – Немного помолчав, Эктори решила воспользоваться предоставившейся ситуацией. – Но я бы приняла плату в ином виде.

В глазах Хафэра промелькнула заинтересованность, Эктори решила объяснить:

– Мне нужна твоя защита. Я уже раз говорила, что не нравится мне госпожа директор, она явно чего-то хочет. Я слишком сильно завишу от неё. Это сейчас она терпит меня, не исключает, но сто если я покажусь ей в какой-то момент бесполезной, а то и вовсе мешать начну? Я видела, что она не смогла возражать когда ты ушёл, да к тому же ты единственный, кто ходит по Академии с оружием. В общем, думаю, если эта наглость в течении пяти ходов, что ты учишься, всё ещё остаётся безнаказанной, за ней что-то то да стоит. Защити меня.

Хафэр улыбнувшись каким-то своим мыслям, кивнул, потянулся было взъерошить Эктори волосы, но тут же отдёрнул руку, проговорил:

– Ты похожа на мою очень хорошую знакомую.

Эктори замолчав, пошла рядом, перевела взгляд на светло-оранжевые камни под ногами, на невысокие домики, некоторые из которых покосились от времени, у других провалились крыши. Хотя между камней пролезла сочная зелень, а утренняя звезда светила ярко, вся общая картина была мрачновата… Эктори заговорила, чтобы отвлечься от неприятных ощущений:

– А этот, который твой друг, кто он?

Хафэр чуть замедлил шаг, обернулся, предложил её самой подумать.

– Ну… – Эктори изучающе осмотрела Хафэра и вновь слегка отвела взгляд в сторону. – Когда я увидела его, я подумала: «Высокого полёта птица!», но по тому, как он постоянно называл тебя господином, поняла, что он твой слуга. А потом я увидела его глаза, и в голове что-то пропищало трусливо: «Хыщная птица», у него такой взгляд, словно примеряется, как бы мои глазки выклевать.

– Он перевёртыш, – объяснил её ощущения Хафэр.

Глаза Эктори разгорелись от всё возрастающего любопытства, она тут же спросила:

– А лиц у него сколько?

– Два.

– Второе – это птица? – предположила Эктори, уже наперёд зная ответ и радуясь, что знания о мирах понемногу возвращаются к ней. Получив утвердительный ответ, Эктори тут же принялась объяснять: – А я по носу поняла, он у него чем-то на клюв похож. Ведь у каждого перевёртыша есть нечто общее между всеми лицами. А как он с вами уживается? Амперцы, вроде, другие виды не любят…

Вновь холодно и надменно Хафэр поправил её:

– Он из Арий. Называй нас так. Имперцы больше не любят, когда их называют Имперцами.

Эктори хотела ещё что-нибудь вызнать про Империю и про арий – про её страну и вид, но ответы Хафэра были столь коротки и расплывчаты, что она решила оставить попытки до лучших времён: всё равно когда-нибудь сам всё расскажет – все рассказывают и этот, такой молчаливый, не станет исключением. Но Хафэр шёл молча, разглядывал домики, что-то примечал, а ей всё казалось одинаковым.

Кучка детей, рисовавшая что-то на земле, завидев их, подорвалась с места, в глазах их читались опасение и любопытство. Эктори удалось расслышать как кто-то из ребят поражённо шепнул: «Господа волшебники из того дома в лесу», в ответ ему зашикали, призывая молчать.

Хафэр, пренебрежительно взглянув на бедняцких детей, отвернувшись, пошёл прочь, но Эктори остановилась, слегка улыбнувшись, приветственно махнула им рукой. Дети тут же окружили её, засыпая на перебой вопросами о том, правда ли она умеет колдовать и просьбами что-нибудь показать.

Эктори, взглянув на Хафэра, решившего её всё-таки дождаться, но не желавшего вмешиваться, пробежалась взглядом по улице, отыскивая что-нибудь с помощью чего могла бы показать малышне чудо.

В голове Эктори неохотно всплывали принципы построения заклинаний, которые она успела вывести, пока Зингера заставляла её учить наизусть строки текста на Первом языке, твердя что над смыслом и похоже не до конца понимая составленных текстов.

Подобрав с каменной кладки засохшую ветку, Эктори обратилась к силам миров на понятном им языке, называя своё истинное имя, ведь только так энергия согласилась бы откликнуться: «Я, кому имя Ар…», – тут она замялась, поняв что так и не определилась со способом воплощения задуманного. «Обратиться ли к силам иллюзии? Или действительно направить энергию? А что это за растение? Цветёт ли оно? А то ведь не получится же переписать уже заданную от природы структуру живого объекта. А считается ли подобное воскрешением? В заклинаниях, показанных Зингерой ведь были и те, что возвращают жизнь засохшим растениям. – Губы Эктори растянулись в лёгкой усмешке: – почему-то запрет на воскрешение на растения не распространяется, а ведь они также живут, потом умирают». Эктори попыталась восстановить в памяти заклинание Зингеры и тут же укорила себя за излишнюю самоуверенность: оправдавшись тем, что Первый язык для неё роднее чем даже имперски заучивать она ничего не стала, а потому и вспоминать оказалось нечего…

Ария прикрыла глаза, понадеявшись что миры проявив милость согласятся понять её и без слов. Вообразила, потом осознала, затем почувствовала, как энергия, распределённая по всему телу, сконцентрировалась на кончиках пальцев, из них зрелищно полился тёплый свет. Магия и без зрелищного свечения? Такое просто не укладывается в сознании ни колдунов, ни зрителей. Потому свет бывает всегда, когда свершается «чудо», так ведь эффектнее И вот обычная палка, становится веткой, на ней появляются бутоны и цветы, цветы это ведь всегда красиво, а вот листья не нужны – слишком банально, поэтому они и не появляются.

Открыв глаза, Эктори увидела, что держит уже тёмно-коричневую веточку, с небольшими жёлтыми цветочками, лёгкими и воздушными. Улыбнувшись, она протянула полочку одной из ближе стоявших девчонок. Ребятня выхватывала друг у друга кусочек чуда, свершившегося на их глазах, а один мальчишка, из тех, что постарше, подошёл к Эктори, тихо спросил:

– А вы только цветочки умеете?

Не успела она ответить «Пока да, ведь я ещё учусь», как Хафэр схватил её под локоть, пробурчав что-то вроде «Опаздываем», потащил прочь.

– Чего это ты?! Завидуешь тому, что могу без посредников с мирами поговорить? – спросила она, как только кучка ребятни скрылась из виду.

Хафэр отпустил её руку, пошёл медленнее:

– Дура. Ты даже не подумала, что могло случиться. Если бы Мир просто послал бы тебя со своим контролем куда подальше? А если бы ему захотелось развлечься, и вместо твоей, на фокус пошла бы энергия кого-нибудь из них? – к удивлению Эктори он говорил спокойно, словно подобное для него было обыденностью, а ведь она-то чуть ли не первая, кому удалось подчинить силы мира без заклинания.

– Ну, ничего же не произошло, – попыталась оправдаться она.

– Ты просто пока ничего не заметила. Не дураки придумали заклинания. Они для того и созданы, чтобы использовать энергию миров, а не тратить свою собственную.

Ещё не до конца осознав всей серьёзности произошедшего, Эктори вопросительно уставилась на Хафэра, он продолжил корить её:

– И к чему все эти дешёвые эффекты? На них тоже силы тратятся и немалые.

– И что теперь со мной будет? – наконец испугавшись поинтересовалась Эктори.

– Надейся, что силы восстановятся, но ты в основном тратила Жизнь, Света и Основы – поменьше, а она, как знаешь, восстанавливается только после смерти, в мирах мёртвых, хотя…

– Что хотя?

– Кто-то другой может поделиться.

В глазах Эктори промелькнуло облегчённое воодушевление, которое Хафэр тут же погнал прочь

– Ищи дурака.

Видя, что девушка уже начала погружение в пучину отчаяния, Хафэр всё же решил утешить её:

– Ты потратила не слишком много, пару ходов всего лишь, а жизнь штука не короткая, можно что-то придумать.

– Аж пару ходов! Это сколько всего успеть можно?! А если мне именно пары ходов и не хватит на то, чтобы придумать. Что тогда?

– Судьба, – спокойно ответил он.