Наместник ворочался в роскошной кровати резного дерева, пытаясь заснуть. После того безумно кровавого случая в деревне сон будто решил отомстить ему, нападая всякий раз тенью кошмаров. Они преследовали его, заставляя вскакивать с кровати в холодном поту почти каждую ночь.
Сегодня жуткий сон повторился.
Холлинг вновь увидел себя на Арене. Он был наг, как последний нищий, валяющийся у дверей трактира. Сердце замирало в груди от колючего страха, а из ворот выбегало двухголовое чудовище, похожее на тигра, чтобы напасть на него и разорвать на части.
Но не это было самым ужасным: в лицах зрителей он с отчаянием узнавал тех самых крестьян, которые заживо сгорели по его приказу. Они смотрели на него, их глаза были красноречивей любых слов.
Люди напоминали призраков, которые пришли к нему, чтобы отомстить за все мучения.
Дети показывали на него и что-то шептали обожжёнными губами, прижимаясь к родителям.
Крестьяне молчали, и это было хуже всего! Холлингу хотелось, чтобы они закричали, затем один из них бросился на него с оружием, одним ударом, оборвав мучительное ожидание, но они просто сидели и наблюдали. Наблюдали, как охотник за агонией подстреленного оленя.
Странная тишина зависла над Ареной, сдавливая горло тугой петлёй. Ноги стали ватными, руки тряслись, как у пьяницы.
А хищник медленно готовился к прыжку, сверкая жадными глазами, в них отражались мёртвые зрители. Из двух оскаленных пастей вырывалось синее пламя.
Холлинг попятился, но спина тут же упёрлась в холодную каменную стену. Сердце упало вниз.
Ирр издал яростный рык и, сверкнув кинжальными клыками, прыгнул, на мгновение застыв в полёте. Последнее, что увидел Наместник – рыжеволосую девочку, она смотрела на него с немым укором откуда-то с нижнего яруса.
Холлинг вскрикнул, глотая воздух, как умирающая рыба и едва не упал на пол.
Опять этот сон! Почему? Зачем? Да кто вообще позволил так издеваться над ним, Верховным Наместником самого Императора! Неужели нельзя забыть тот проклятый день?
Он вытер холодный пот и сел на кровати, чувствуя, как голова разрывается от боли.
За окном смеялся рассвет, но Наместник знал, что новый день не принесёт ничего хорошего, потому что снова придёт ночь.
– Вы звали меня, Господин? – раздался тихий голос, от которого Наместник вздрогнул, словно от удара кнутом.
В дверях стояла фигура в монашеской рясе. Рука потянулась к кинжалу, который Наместник постоянно держал под подушкой, иначе просто не мог заснуть.
– К-кто-о ты? Зачем? Убирайся, я позову стражу! – взвизгнул он, выставив лезвие перед собой.
– Простите, если напугал вас, – монах поклонился. – Но вы приказали явиться, если будут важные новости. – Последнее слово незнакомец произнёс так тихо, словно боялся, что стены разболтают его секрет.
Холлинг уставился на монаха. Отшвырнул кинжал в сторону.
– Выкладывай. Что случилось? Вы обнаружили тайный храм Мерцающих? Или вход в их Разрушенную Башню, будь она трижды проклята? Если нет, тогда прикажу спустить собак за то, что посмел явиться в такую рань!
– Храм надёжно спрятан, – спокойно ответил монах, словно угроза Наместника адресовалась не ему. – Его невозможно найти. Но мы выяснили кое-что интереснее…
– Неужели? – бровь Холлинга изогнулась дугой. Он уже почти пришёл в себя. – Ты начинаешь испытывать моё терпение. Мне это не нравится.
– Император Ахав готовится к новой войне, – слова ударили словно молния. – Скорее всего, он нападёт на Хорим. Легионы уже выступили к границе. Вы понимаете, Наместник, к чему это приведёт?
Холлинг даже не отреагировал на резкий выпад. В глазах потемнело от волнения, кровь застучала в висках.
Хорим, одно из богатейших королевств юга, которое несколько лет терзают варвары и дикие племена. Этот поход напрашивался давно, но Император не спешил, собирая армии и пользуясь тем, что некогда сильнейшее королевство слабело с каждым годом, напоминая смертельно больного узника. Давно пора было оборвать эти мучения.
Оружие, спрятанное в подземельях Разрушенной Башни поможет раздавить хоримскую армию одним внезапным ударом! По слухам, твинклеры хранили смертоносные реликвии Просветлённых, которые те передали им до того, как покинули мир. Одним из таких сокровищ считалось Око.
О возможностях таинственного предмета рассказывали такие легенды, что даже у искушённых вояк волосы на голове вставали дыбом.
Но Мерцающие и тут смогли обойти всех на несколько шагов: они разбили Око на осколки, каждый из которых подчинялся только им, а затем спрятали заветные кусочки Силы. Многие века найденные могущественные артефакты оставались дорогими безделушками для простых смертных.
Ахав не собирался нападать на Хорим, пока его люди не найдут способ собрать Око. Значит…
Впрочем, один Осколок до сих пор находился у Наместника. Тогда к чему вся эта суета? Император не станет отправлять легионы для того, чтобы пустить кому-то пыль в глаза.
– Так почему же ты не пришёл сразу, а? Почему не пришёл, забери тебя шарга? – взвыл Холлинг, сжав кулаки. – Если Император соберёт все осколки и сумеет открыть портал Просветлённых, это может привести к непоправимым последствиям! Тем более, его Сила совершенно не изучена…
Армия будет далеко, и никто не сможет остановить одуревших от крови фанатиков и всяких сумасшедших, готовых проложить себе дорогу к власти по трупам!
Тут он осёкся, пристально посмотрел на монаха, который невозмутимо стоял в дверях, сложив руки на груди.
– Насколько я понял, высокомудрый Наместник хотел что-то объяснить скромному слуге, – мужчина кивнул головой.
Холлинг почувствовал, как внутри натянулись невидимые струны. Обсуждение действий Императора каралось смертной казнью, независимо от ранга и заслуг. На прошлой неделе два генерала мотались на виселице под улюлюканья толпы только за то, что один осмелился оспорить решение Ахава атаковать племена диких людоедов, а второй его не остановил.
– Тебе послышалось, друг мой, – ласково улыбнулся Холлинг. – Я лишь хотел просить тебя продолжить рассказ… о, да! Ты так увлекательно повествуешь о Шаргах! На чём же мы остановились? Говорят, одно из этих… хм, странных существ видели над Ареной, перед тем как она самым неожиданным образом превратилась в груду развалин…
– Воистину, проницательность и терпение Наместника достойны высочайшего уважения. Мои люди принесли весточку о том, что среди жителей деревни, откуда забрали того самого клерика, устроившего великолепные разрушения там, где ещё недавно была Арена, есть выжившие, но едва ли острый ум Холлинга впечатлит мой скромный доклад, поэтому не могу более задерживать…
Наместник побледнел так, словно его только что приговорили к мучительной казни. Перед ним кровавой вязью проплыли картины недавнего сна.
– Ты прав, – он с трудом справился с волнением, подошёл к столику и взял увесистый кошель. – Такие мелочи меня не интересуют. Совсем. Слава Императору, простой народ любит и хм… чтит его!
Впрочем, стоит найти выживших – ты знаешь, как они будут благодарны заботе, – кошелёк полетел прямо в руки монаху, который с проворством фокусника поймал награду.
– Верно говорят люди: мудрость и доброта Наместника не знают границ, – гость усмехнулся и выскользнул из дома. В ухмылке Холлингу почудилось нечто зловещее.
Он долго смотрел вслед гостю. Пальцы выстукивали барабанную дробь на резной спинке кровати. Хотелось напиться, поскорее напиться вина и забыть обо всём!
В окно ворвался рассвет, пронзив багряными клинками чёрное небо – самая подходящая картина для такого утомительного начала дня. Может, хоть кто-нибудь отплатит ему, верному Наместнику Императора, все труды, бессонные ночи и неукоснительную защиту благородных принципов?
Глава 3. Мерцание Ночи
«Мне довелось увидеть незабываемую картину:
молодой радужный дракон, которого
выслеживали опытные охотники несколько недель,
загнал их в ловушку, а затем
зверски расправился с каждым.
