Неожиданный шанс

Глава 6

Утром, после обязательной тренировки и завтрака, Фомичев встретился с фээсбэшниками. Выглядели они вполне сносно. Для семи бутылок водки на пятерых. Фомичев поздоровался со всеми за руку и, сев за тот же грубый дощатый стол, спросил:

– Ну, что решили?

– А что, есть варианты? – переспросил его не оперативник, а старший группы силового обеспечения.

– Конечно, есть! Вы можете уйти. Ничего забирать у вас не будем. Но ничего и не дадим! Причем уйти вам придется достаточно далеко, потому что территория, которую я собираюсь контролировать, примерно вот такая.

Фомичев достал карту Смоленской области и, развернув ее на столе, начал тыкать пальцем.

– Для обеспечения финансовой независимости моего предприятия я решил занять ближайшие ключевые точки самого доходного бизнеса на данный момент. Легального, с точки зрения человека двадцать первого столетия, бизнеса. Самый прибыльный сейчас бизнес – это торговля рабами, но для меня, как человека, воспитанного в СССР, это неприемлемо. Поэтому я займу волоки. И построю вместо них шлюзы. Первый – это шлюз из речки Улицы, притока Вязьмы, в Молодку, далее Жижала – приток Угры. Таким образом, появляется ход из верховьев Днепра в Оку и далее в Волгу. Второй – шлюз из Вазузы, притока Волги, в Вязьму. То есть рокада из верховьев Волги в верховья Оки. Далее, шлюз из Вазузы в приток Вязьмы – Быстрень, и далее верховья Днепра. Потом из верховьев Угры в Деснец, приток Десны, – и выход прямо на Днепр напротив Киева. И последний, из Осьмы – притока Днепра – в Чернавку, приток Угры. Это я сделаю обязательно! И по возможности займу самый прибыльный волок – из Днепра в Западную Двину. Но это попозже. Вот такая география! Естественно, как минимум район, ограниченный шлюзами, я собираюсь контролировать. И вам нежелательно находиться на моей территории. Если вы решите уйти.

– А если решим остаться?

– Шлюзы не единственный бизнес, который я собираюсь развивать. Тут и грузоперевозки, производство кирпича, цемента, стекла, пиломатериалов, соли, бумаги, посуды, обуви, одежды, стали и холодного оружия. Образование и медицина, сельское хозяйство и даже решение проблем с оружием. За очень хорошие деньги. Работы – непочатый край!

– Ладно! – вступил в разговор Никодимов. – Все мы поняли и уже решили. Смысла нам впятером куда-то идти нет. Мы все обсудили и признаем, что ты, Сергей Владимирович, действительно хорошо подготовился и обеспечил себе условия, которые позволят тебе стать центром цивилизации в этом времени. Нам-то что предложишь?

– Предложу! Предложу тебе, Никодимов, и твоей группе составить разведслужбу нашего анклава. Уж извини, но контрразведкой займется мой начальник службы безопасности. Я ему всецело доверяю и менять не намерен.

– М-да, не совсем наш профиль, но с другой стороны, и противники не из ФБР и не из ЦРУ. Но нужны местные кадры! Без них ничего не получится.

– На днях начинаем работать над этим вопросом.

– Сергей Владимирович! – Проявился один из бойцов. – Про то, как вы готовились, вы вчера рассказали, а что имеется на данный момент и что в планах, кроме шлюзов? Исключительно для информированности.

– Так! Первое и главное – вы в курсе, что после перехода организм откатывается на рубеж двадцати четырех-двадцати пяти лет?

– Информация была, но мы ей не поверили. Пока вас не увидели.

– Это факт! Все люди, кроме бойцов и некоторого количества работников, – пенсионеры и глубокие пенсионеры. За пять месяцев им откатило по двадцать пять лет, и процесс еще идет. Кстати, у кого зубные протезы и импланты – готовьтесь к посещению стоматолога. Придется удалять, как зубы начнут расти. Болячки пройдут. Теперь по фактическому состоянию анклава и ближайшей перспективе.

Вот это все, что вы видите, – промбаза. Вон стоят четыре топливных танка – по сто двадцать тысяч кубов бензина, керосина, соляры и мазута. Далее, уже работает пилорама и деревообрабатывающий завод – делаем быстровозводимые дома. Пока на склад – на перспективу. А может, и на продажу. Леса напилили – уйма. Грех не воспользоваться. Еще работают кирпичный завод и стекольный. Тоже на склад. Проложена дорога в сам город. Название мы ему оставили – в Вязьму. Там вырыт пятисотметровый канал со шлюзом. Сейчас через него идет вода реки Вязьмы, а русло перегорожено плотиной электростанции, и заканчивается монтаж генераторов. Пять штук по два мегаватта. Я только тут понял, что вся наша цивилизация – это результат освоения электричества. Уберите из двадцать первого века электричество, и сразу попадете самое лучшее, если в последнюю четверть девятнадцатого столетия.

Поэтому электростанция – самая наша главная ценность. Далее, вот тут в полутора километрах на воде Улицкого озера стоят наши суда – пять буксиров серии Р-14 и Р-14А, к ним пять барж грузоподъемностью от ста до двухсот тонн, шесть речных теплоходов серии «Москва», земснаряд для очистки фарватеров и двадцать списанных десантных катеров, предназначенных для транспортировки и высадки техники и десанта. Все отличаются одним очень важным качеством – способны ходить по мелководью. Наша задача – весной по большой воде вытолкнуть их в Угру. Правда, у нас есть тут бонус – уровень воды в местных реках и речках на два метра выше, нежели чем в наше время. Сейчас строится канал и шлюз – как я говорил – из Улицы в Молодку, далее в Жижалу и в Угру. Вот тут – у впадения Жижалы в Угру, поставим пост. Потом крепость. Проложим дорогу. Напрямик тут двадцать шесть километров. А вот тут – выше по течению Угры, у впадения в Угру речушки Сигоса, строим затон и базу нашего флота. А выше по течению Сигосы – еще одну промбазу.

– И?..

– В советское время в верховьях этой речушки у деревень Екимцево и Слободка нашли месторождение известняка. Он и тут есть, прямо под нами, но глубоко. А там можно добывать открытым способом. Тогда там построили мощную электроподстанцию, подтянули железную дорогу, но неожиданно СССР закончился. А мои люди эту инфу нарыли. А что такое известняк? Это цемент! Это бетон и железобетон! Это стены крепостей, которые никто не сможет разрушить. Дороги и каналы. Поэтому здесь на промзоне за зиму нужно смонтировать цементный мини-завод. Пусть по несколько тонн цемента в час, но зато мы его потянем по электроэнергии. И еще дефицит этого времени – сталь! Высокоуглеродистая и легированная. Есть сталелитейный мини-завод. Плавка – полторы тонны. И опять же – нашей электростанции на нее хватает. И еще из того, что под нами. Под нами соленое озеро на глубине тысячи двухсот метров. Высококонцентрированный солевой раствор. Это соль!

В двух километрах залежи песка. Песка высшего качества, который шел на строительство спецобъектов, аэродромов и метро. Кроме бетона, это еще стекло. Не хрусталь, но обычное стекло варить можно.

Машины. Машины брали старые и очень старые. Естественно, делали капитальный ремонт. Многие сразу пошли под разборку на запчасти. Требований к ним было два – бензиновые моторы и способность работать на низкооктановых смесях. Дизельные у нас только экскаваторы и бульдозеры. Поэтому новее ЗиЛ-130, 131 вы у нас машин не встретите. Зимой переведем их все на газогенераторы. Имеется заводик, подготовленный для подобных работ.

Про сельское хозяйство рассказывать не буду – не ваш профиль, но уточню – имеется племенной скот и несколько табунов лошадей. Верховые – в основном буденовцы, и рабочие – владимирцы. Недалеко от нашего нынешнего порта разбили питомник с плодовыми деревьями и кустарниками. Сюда же можно отнести и консервный завод для переработки мяса, рыбы и удобства хранения запасов.

Так! Боевая составляющая. Не знаю, какая информация была у вас, но имеется две группы бойцов. Первая – ветераны войн, начиная с Афганской и кончая Донбассом и Сирией. Их сто десять человек. Было вначале. Сейчас добавилось еще полсотни из бывших пенсионеров. Пенсионеры, как правило, бывшие офицеры в немаленьких званиях и на соответствующих должностях. Естественно, по специальностям, подходящим к нынешней ситуации. То есть офицеров РВСН, пилотов истребителей и командиров подводных атомоходов среди них нет. Командует ими бывший капитан, ветеран обеих чеченских кампаний и боевых действий 2014–2015 годов на Донбассе, Черных Владимир Иванович – позывной «Черный». Менять я его также не намерен, а офицеры – бывшие пенсионеры мной планируются для использования при расширении наших вооруженных сил. Оснащены они по максимуму! Но, например, в данный момент службу несут с гладкоствольными «Сайгами». Патроны к ним можно переснаряжать. Вторая группа – сто человек, которых мы готовим под холодное оружие. Это в основном бывшие спортсмены. И еще полсотни – лучники. Из той же среды. Есть женщины. Эту группу еще нужно готовить. Нужны тренеры-практики. Желательно местные. Всего людей в анклаве чуть больше семи сотен.

– А не маловато?

– Маловато. Но эти семь сотен – ключевые специалисты во всех необходимых отраслях. То есть это скелет, на который нам предстоит наращивать мясо. На этот счет также имеется план. Но это дело следующего года. Сейчас нужно закрепиться.

Из тяжелого оружия. Четыре ПТ-76, пять БРДМ, четыре БМП-1, восемь БТР-60 и пятнадцать БТР-152. Четыре 82-мм миномета и два 120-мм. Два вертолета Ми-8. Новых. Еще выкупили на базах хранения двадцать комплектных КШМ на базе ГАЗ-66 и десять КВ-радиостанций Р-161 на базе ЗиЛ-131. Связь в наших условиях также является оружием первостепенной важности. Базы нужны постольку-поскольку, а вот радиостанции крайне необходимы. Именно на них мы развернем радиосеть.

– А что за раритет вчера появлялся в кузове грузовика? Мне показалось – счетверенные «максимы».

– Не показалось! Я смог выкупить порядка сотни «максимов» разной модификации. Идеальный пулемет для использования в крепостях и при больших плотностях вражеских порядков. Не зря их до конца СССР в укрепрайонах на вооружении держали. С отводом тепла из кожуха ствола шлангом на чугунную батарею на стене – он может стрелять, не останавливаясь до полного износа ствола. Только ленты меняй.

Поставлю в башнях крепостей и на судах.

Ну, вот в основном все. Если не передумали – давайте знакомиться!

Глава 7

Группа Чибиса вышла на первое боевое задание. Нельзя же считать боевыми тот первый выход в этот мир и лежание в секретах возле строек, перемежающихся с поисками в ближней зоне. Хотя и здесь расстояние выхода не впечатляло – примерно 25 километров по карте. Однако эти 25 километров по девственному дикому лесу с преодолением десятков мелких речушек и ручьев, обходом болот вылились в два дня марша. Задачей группы было взятие «языка». В качестве места, где такового можно было обнаружить, был определен волок из Вазузы в Быстрень. Так утверждал тот старичок – профессор по Древней Руси. Хотя старичком он был, когда Чибис увидел его первый раз полгода назад. А сейчас это был обычный молодой парень с бородкой, но сильно умный. И нетерпеливый, он аж притопывал от нетерпения, когда после постановки задачи хозяином давал пояснения. Даже хотел идти с ними. Так ему хотелось пообщаться с аборигенами. А рядом с ним стоял такой же молодой и нетерпеливый специалист по древнеславянскому языку. Разведчики, блин! Проблема была в том, что «языка» взять нужно было так, чтобы он не обиделся и добровольно пошел на контакт. И как это сделать, Чибис еще не решил.

Не выходить же в открытую и предлагать местным пройтись с ними? Чибис представил себе эту сцену и усмехнулся. С местными он еще не сталкивался, но был уверен, что выйди к ним в том виде, как сейчас, и культурный шок обеспечен. Как бы еще за лешаков не приняли! Нет, это не вариант. Надо думать. Поэтому он отложил решение до прибытия на место и определения, что там и как.

Нет, это здорово, что возраст откатился, а мозги остались. Чибис по себе это чувствовал. Выносливость выросла на порядок, тренировки показывают улучшение всех параметров физики, а голова бережет от глупых ошибок, которые могли бы быть под влиянием адреналина. Группа у него выросла. Теперь он десятник. К его четверым бойцам добавились еще люди: снайпер – бывший спортсмен-биатлонист. Здоровый парень! В смысле выносливый и сильный; бывший пенсионер – полковник пограничных войск, шесть лет Афгана в разных должностях за плечами. Но в поле сам давно не ходил. Вот сейчас восстанавливает форму. Ведет себя адекватно, Чибис – командир группы, и этим для него все сказано. Следующий тоже из пенсионеров, бывший морпех, точнее боевой пловец, что, на взгляд Чибиса, еще круче. Здоровенный мужик – посему пулеметчик в группе. Двое оставшихся вообще редкие экземпляры. Один – чеченец. Зовут Ахмет. Фамилию скрывает даже здесь. Там темная история 90-х годов, когда Чечню наводнили арабы и прочие беспредельщики. Что-то произошло с его женой, он лишился семьи, потом мстил. В итоге вынужден был прятаться и доживать свой век в маленьком райцентре в центральной России. Как вербовщики хозяина его нашли – непонятно. И последний – маленький эвенк, охотник. Тут и говорить нечего! По лесу ходит как по своему чуму. Или что у них там? Следы читает – собаки завидуют. Стреляет! Белкам умирать тут всем одноглазыми. И сейчас на выход взял свою мелкашку. Сказал – у вас есть большие ружья, а мне надо маленькое. Просил хозяина купить ему ТОЗ-8, но тот решил иначе и приобрел ТОЗ-99. С оптикой. Егор, так зовут охотника, оптику снял и положил себе в рюкзак. Сказал, настоящему охотнику для охоты это не нужно. Позывной Тунгус приклеился сразу и навсегда.

Ну и четверо своих. Свои есть свои. Он с ними с Донбасса. Два русских – Серега Комаров, позывной Василич, из Челябинска и Серега Егоров из Перми, позывной Жора. И два хохла, причем один винницкий. У него позывной был Вакула, от фамилии Вакуленко. Другой был шахтером с Донбасса – позывной Крот. Чего ушли оттуда? А как поняли, что кроме войны с нациками идет еще и скрытая война за денежные потоки и такие идеалисты, как они, никак в расклады не вписываются и их могут втихую списать, стали думать, как жить дальше. Можно было идти в вооруженные силы республик, но это получалась обычная служба за небольшие, прямо скажем, деньги. Если можно называть службой вялотекущую войну. И тут на них вышли люди хозяина. И они согласились. Потому как семей не имели и ничто их там не держало. И, похоже, не ошиблись! По крайней мере, им тут нравится, и главное, впереди будет еще интересней. Ну, бонус с возрастом уже упоминался.

По прикидкам времени, они уже подходили к району поиска, когда на связь вышел Тунгус, идущий в передовом дозоре.

– Командир! Впереди бой! Люди кричат, железо гремит!

– Внимание, группа! Разворачиваемся в цепь! Охватываем место предположительного боя. Далее – по команде!

К месту боя вышли минут через десять. Взгляду Чибиса открылась просека шириной метров двадцать. По центру сплошными рядами лежали ошкуренные бревна, намазанные, судя по запаху, каким-то животным жиром. На этих бревнах стояла большая лодка с мачтой, длиной метров двадцать пять-тридцать хороших, заключенная в некую деревянную конструкцию, с помощью которой лодку и тащили по бревнам. Бой уже заканчивался. Повсюду лежали тела людей как в примитивной броне с оружием, так и безбронных. Недалеко от лодьи спиной к спине в окружении воинов стояли двое – один в бобровой шапке и красиво расшитом расстегнутом на груди кафтане, из-под которого выглядывала кольчуга. В руках у него была сабля и небольшой щит. Спину ему прикрывал воин в большом круглом шлеме, пластинчатом доспехе, с прямым мечом и большим круглым щитом. Их окружали в готовности закончить бой шесть разномастных воинов. По всей видимости, они ждали команду старшего. Которым являлся, по-видимому, один из воинов в центре просеки, руководивший остальными, занятыми добиванием раненых и сбором трофеев. Вот он повернулся к ожидавшим команды и крикнул: «Купца живьем брать, а этого – убить!» Если пара обреченных и надеялась подороже продать свои жизни и волю, то подошедший лучник лишил их и этого шанса.

– Купца не убей! Он живым нужен! Но не обязательно целым, – подтвердил команду старший. Шестерка воинов разошлась, открыв цели лучнику. Купец повернулся к нему лицом, закрыв собой воина. Лучник усмехнулся и потянул тетиву, поднимая лук.

– Пах! – негромко щелкнула мелкашка, и лучник стал оседать на землю.

Воины замерли, с недоумением глядя на лучника.

– Группа! «Языки» – пара в центре и старший! Остальных – зачищаем! – успел отдать команду Чибис, прежде чем захлопали выстрелы. Через минуту он уже шел по направлению к купцу и воину. Они, кстати, уже переместились к лодье и, став к ней спиной, выставили оружие против неведомых чужаков.

– Бах! Бах! – стрельнуло у него за спиной. Значит, старшего уже вяжут, предварительно вырубив из травмата.

Подойдя к выбранным в качестве «языков» клиентам, Чибис остановился на дистанции, безопасной для него. Двое аборигенов внимательно следили за каждым его движением.

– Подскажите, уважаемые, у меня есть шанс обойтись без насилия и уговорить вас посетить нашего… посетить наше поселение добровольно?

«Вот интересно, а как Фомичева называть? Чтобы и нам понятно было, и аборигенам? Надо этот вопрос провентилировать», – проскочила мысль у Чибиса.

Пара переглянулась, но желания к сотрудничеству не проявила.

– Жаль! Хотя я так приблизительно и думал. Но попробовать-то я должен был! – пожал плечами Чибис и достал электрошокер «Шторм».

Через минуту два тела со связанными сзади руками присоединились к стонущему третьему.

– Как он? – уточнил Чибис, указав глазами на того, на ком потестили травмат.

– Нормально! Жить будет. Но кольчуга травмат держит плохо, – доложился Вакула.

– Тогда: группа! Проверяем, есть ли живые, и трофеим! Берем деньги! Их шмотки и железо нести некому. Ну, захватите оружие пленных. Вдруг оно им крайне дорого. И не забудьте лодку посмотреть!

Через пятнадцать минут, когда более-менее пришли в себя не очень добровольные «языки» и были собраны трофеи, группа двинулась в обратный путь. Обратно шли быстро. «Языки» даже после всего, что с ними произошло, в выносливости группе не уступали. Вели их порознь. Во избежание эксцессов и от желания с ними пообщаться на привале. Когда остановились на ночевку и Чибис провел первые опросы, все стало на свои места. По крайней мере, совесть их была чиста – старший действительно был старшим группы налетчиков. Купец был купцом, которого хотели как минимум ограбить, а судя по тому, что его оставляли в живых, у налетчиков относительно него были еще и далеко идущие планы. Ну, а воин и был воином. Хотели снять с него броню и выбросить, чтобы не утонул при переправах, но он упросил оставить ее, сложив в свободный мешок, который сам же и нес. По-видимому, чуйка ему подсказывала, что впереди у него еще есть будущее.

Глава 8

– Ну, что скажешь, Валерий Николаевич?

– Скажу, Сергей Владимирович, что не все так плохо! Надежды есть! Но чтобы надежды стали реальностью, нам нужно еще поработать.

– Ну, давай рассказывай.

– Чибисов правильно определил случившееся на волоке. Это был типичный случай отъема денег, совмещенный с планом в дальнейшем получения еще денег, но уже в качестве выкупа. Только тот, за кого собирались получить выкуп, выжить не должен был в любом случае.

– Детектив! С нетерпением жду продолжения!

– Начинать нужно с самого начала. Итак! Этим летом в Хамлидж – так в данное время называется столица Хазарского каганата Итиль – из Ладоги пошел караван. И к этому каравану присоединился молодой смоленский купец Ждан Бориславович. Или как тут принято говорить – Ждан сын Борислава. В караване его никто не знал, была лишь рекомендация именитого ладожского купца, который вел дела с отцом Ждана. Отец Ждана умер прошлой осенью, а мать он вообще не помнил – его растил отец. Товар свой в Хамлидже Ждан продал и на вырученные средства купил цветных тканей, рассчитывая неплохо заработать на продаже в Смоленске или Полоцке. Но на обратной дороге один из новгородских купцов подпоил молодого коллегу и перекупил ткани, практически по себестоимости. Ждан на следующий день пытался отыграть обратно, но из этого ничего не вышло. И все бы ничего, если бы новгородец не оказался владельцем огромной жабы. Которая и была его хозяином. Ему стало жалко денег, что он отдал за ткань. И вот тут на сцене появляются товарищи одного из наших «языков». Это старший группы налетчиков – зовут Третьяк. Имя значит, что он третий сын в семье. Он правая рука атамана. Группа – здесь их называют ватагой, специализировалась работой на подхвате – могли в охрану каравана наняться, а могли и этот же караван… того. Плюс всякие темные делишки, за которые люди, их знавшие, готовы были платить. Вот им-то и заказал смоленского купца его новгородский коллега. Причем договор был такой: – кубышка купца уходит заказчику, а выкуп за него – ватаге. Ну и все, что они смогут взять с купца и его людей, тоже их.