Дочь убийцы
– Какие же это лимоны? – тихо сказала она.
Антон едва заметно вздрогнул, услышав ее голос, но сдержал порыв. Сначала он закрыл портфель, а затем уже поднялся, повернулся к ней медленно, неспешно и с тем же демонстративным спокойствием взял кухонный нож.
От страха у Элен онемели ноги, но все же она смогла отступить на шаг и выдавила из себя:
– Эй, ты чего?
– А ты чего? – Антон шагнул к ней и холодно улыбнулся.
– Ничего.
Элен представила, как острый нож входит ей в живот. У нее тут же заледенел позвоночник, зато ноги получили стартовый импульс. Она отступала задним ходом до самой прихожей. Чтобы открыть дверь, нужно было повернуться к ней лицом, но тогда Антон вонзит нож ей в спину, чтобы она не совала нос в чужой портфель.
– Я ничего не видела! – Элен мотнула головой, прижалась спиной к двери.
– Ничего? – Он подошел вплотную к ней.
Элен взяла его за руку, в которой он держал нож, но понимала, что вряд ли это поможет.
– Ничего!
Антон прижался к ней передом, а руку с ножом отвел назад. Осталось только ударить. Но пальцы его разжались, и нож с глухим звоном упал на кафельный пол.
– Улыбнитесь! Вас снимает скрытая камера! – заявил он, отталкиваясь от нее.
– Идиот! – Элен ударила его кулаком в грудь.
Она хотела приложиться изо всей силы, но у нее вышел какой-то жалкий шлепок. Ей стало страшно. Вдруг Антон обидится и повторит заход, на этот раз с летальным исходом?
– Отнесешь деньги Мотылю, и мы в расчете, – сказал он.
– Он может не согласиться. Только я могу его уговорить.
– Значит, уговоришь, – заявил Антон, скрылся на кухне, вернулся с пакетом в руке, в котором лежали деньги. – Держи!
Элен раскрыла пакет, заглянула внутрь. Когда она увидела деньги, в ней что-то дрогнуло.
Антон это заметил, отобрал у нее пакет и сказал:
– Сам как-нибудь занесу.
– Ты что, не доверяешь мне? – с обидой и осуждением спросила она, с обидой к нему и с осуждением к себе.
Да, Элен действительно не прочь была прибрать к рукам эти деньги. В голове у нее даже мелькнула мысль о том, что неплохо было бы оболгать Антона, сказать Мотылю, что он подсунул ей пустую флешку, отдать миллион, а остальное забрать себе.
– А ты сама себе доверяешь?
– Доверяю, – не очень уверенно сказала она.
– Заработать хочешь? – немного подумав, спросил Антон.
– Как?
Парень зашел в комнату, опустился на диван и хлопнул ладонью по сиденью, приглашая Элен сесть рядом. Отказываться она не стала.
– Отец у Яны реально на деньгах сидит. Работает в министерстве, замдиректора департамента, – сказал он.
– Какого министерства, какого департамента?
– Я уточнять не стал.
– Я и то больше знаю, – заявила Элен. – Мотылю конкретная информация нужна.
– При чем здесь Мотыль? Я ему ничего не должен. – Антон хлопнул рукой по пакету, который лежал между его ногой и подлокотником дивана.
– Зачем тогда говоришь?
– А зачем Мотылю Егоров?
– Может, он строительством заняться хочет?
– Или же его на бабки раскрутить решил.
– Как?
– Ты что, не поняла? Егоров – хапуга самый натуральный, и бабло у него нелегальное. Догоняешь?
– Предлагаешь похитить Яну? – осведомилась Элен.
– А ты не дура, – с усмешкой сказал Антон. – Только не похитить.
– А что? – от волнения у Элен дрогнул голос.
Антон усмехнулся, заметив это.
Элен вопросительно глянула на него. Уж не думает ли он, что у нее началась золотая лихорадка?
Яна лежала на кровати и тупо глядела в потолок. Что это было с ней вчера? Какой бес попутал ее? Как могла она лечь в постель к первому встречному? Это ведь не любовь была, просто закружило ее, понесло, голова потерялась, тело пропало. Очнулась – гипс. На всю хромую голову.
Антон свел ее с ума, теперь она знала, как это бывает. Ни есть, ни пить ей не хотелось, и тишина вокруг звенела, как комариный писк. Яне казалось, что вот-вот позвонит телефон. Но, видимо, Антон сейчас находился в самолете, на пути в Таиланд.
Ведь он обещал ей никуда не уезжать. Завтра они должны встретиться. Но этот парень не позвонит. Потому что получил свое. Сейчас у него на уме тайские девочки. Какая ему разница? Тайские проститутки такие же пропащие, как и сама Яна. Разве Антон не считает ее шлюхой? Она легла с ним в постель в первый же день.
Телефон лежал рядом, на тумбочке, считай, у самого уха, но звук звонка нарастал постепенно. Яне казалось, что мобильник плывет от двери к подушке. Яна даже подняла руку, собираясь его поймать, и усмехнулась, осуждая себя. Во-первых, это не Антон, во-вторых, пора двумя ногами опускаться на землю. С такими фруктами, как он, чудо бывает только один раз – в момент зачатия.
Но чудо вдруг повторилось.
– Привет!
Яна вскочила с кровати, услышав знакомый голос.
– Антон! – Она пыталась, но не смогла сдержать восторг, рвущийся наружу.
– Я так по тебе соскучился! Давай встретимся сегодня. Не могу ждать до завтра! – Антона тоже распирало от чувств.
– Да, конечно!
– Давай на всю ночь.
– Я не знаю… – Яна замялась.
– Ну да, у тебя же мама строгая. Хочешь, я с ней поговорю?
– Ты?! С ней? – Яна задумалась.
С одной стороны, это просто прекрасно, что Антон совсем не прочь познакомиться с ее родителями, с другой – мама не одобрит этот выбор. Она уже всерьез настроилась на Кучина.
– Что, тупик? – спросил Антон.
– Вовсе нет.
Она могла отправиться к Антону прямо сейчас, даже на ночь. Плевать, что подумает Кучин. Да и на маму можно махнуть рукой. И на нее, и на отца.
– А давай мы с тобой убежим от них от всех, – предложил Антон.
– Убежим?! – Яна завибрировала изнутри в предвкушении восторга.
Антон умел угадывать ее тайные желания, именно поэтому она и оказалась у него в постели. Сейчас он мог забросить Яну на край света.
– И пошли все к черту!
– К черту! – завороженно повторила она.
– Хочешь, я тебя просто украду?
– Хочу! – ответила она.
– Маме скажешь, что сопротивлялась.
– Маме скажу. А Кучину нет. Пусть он знает, что я не сопротивлялась.
– Ну так что? Я тебя похищаю?
– Да!
– Жди. Как только я позвоню, сразу выходи на улицу. Там я тебя и выкраду. Или лучше через забор?
– Не надо через забор.
Яна готова была бросить все и бежать к Антону прямо сейчас, но раз уж он предложил свой план, то она могла немного подождать.
– Ну все, до встречи, любимая! – В трубке послышались короткие гудки.
Яна нахмурила брови. А если ожидание затянется? До завтра она просто не вытерпит, умрет от скуки и тоски. Может, ей отправиться к Антону прямо сейчас?
Глава 4
Чтобы жить, человеку нужна вода, пища, воздух и кровь. В том числе чужая. Люди так устроены. Не убивать они просто не могут.
Игорь Горелов уныло глянул на покойника, лежащего на полу. Ковер под ним старый, затоптанный и залитый кровью. Красные брызги на стене, лакированной дверце шкафа, истертом паркете за ковром.
Нож вошел точно в горло, на всю глубину клинка. Кровь фонтанировала бурно, вся рукоять в ней измазана. Убийца разжал ладонь, выпустил оружие, а она продолжала бить ключом, смывать отпечатки пальцев. Если они были.
– Профессионал убивал, – с умным видом изрек лейтенант Кокошин.
Игорь глянул на него с вялым сарказмом. Сам-то он уже опер со стажем, три года в уголовном розыске, до старшего лейтенанта дослужился, а Кокошина только-только на службу приняли. Этот парень окончил обычный юридический факультет, почти год болтался без работы, а весной решил послужить родной стране. Звание ему недавно присвоили, удостоверение выдали, а пистолет еще не доверили. Куда он с голыми руками поперед батьки лезет?
– Ну да, профессиональный вампир, – сказал Горелов.
– Почему вампир? – осведомился Кокошин и настороженно глянул на него.
– Потому что без крови не может. Нарочно в горло ударил, чтобы она фонтаном била. Ты по соседям пройдись. Может, кто видел вампира в крови.
Труп совсем свежий, кровь свернулась, но тело еще не окоченело, кишечник не вздулся.
– Кровь по клыкам вряд ли стекала, – заявил следователь Аксенов и сдержанно усмехнулся, надевая резиновые перчатки. – А вот на одежду, на лицо, это запросто.
Труп обнаружила хозяйка квартиры. Она хотела открыть дверь своим ключом, но оказалось, что арендатор сменил замок. Женщине это не понравилось, она вызвала участкового, кабинет которого находился в соседнем доме. Дверь взламывать не пришлось. Она оказалась не заперта. Чтобы открыть ее, достаточно было с силой надавить на ручку.
Хозяйка, немолодая женщина с отекшим лицом, осталась внизу. Игорь видел ее кофточку, на которой не было ни единой капли крови, но не спешил списывать со счетов эту особу. Разве она не знала, что незапертая дверь открывается довольно тяжело? Зачем участкового позвала? Да и появилась почти сразу же после убийства, может, находилась в доме во время. Участковый как раз ею сейчас и занимался. Вдруг он выведет преступницу на чистую воду?
Судмедэксперт уже работал с трупом. Аксенов присел рядом с ним. Криминалист Борис Крынкин снимал пальчики с дверной ручки.
Квартирка однокомнатная, тесная, не развернуться. Зато следы затоптать на раз-два, одной левой можно.
Но уходить вслед за Кокошиным Игорь не спешил. Он был в группе вторым по важности человеком после Аксенова, значит, имел полное право осмотреть квартиру.
Горелов окинул взглядом комнату из прихожей. Ветхая мебель, старенький «Самсунг» с электронно-лучевой трубкой, таких уже и в продаже нет. В тумбе видик, на шкафу музыкальный центр, такой же древний, как и телевизор. С него свисал кабель USB, что показалось Игорю немного странным. Но к шкафу не подойти, к телевизору – тем более.
Игорь заглянул на кухню.
На столе пепельница, наполненная окурками, там же две чашки, одна пустая, другая с остатками кофе. В мойке сковорода, тарелка, вилки, ничего особенного. Игорь осторожно подошел к столу, осмотрел кружки, не прикасаясь к ним, на одной обнаружил следы губной помады, розовой, похоже, с перламутром. Такой же след присутствовал и на сигаретах с тонким фильтром.
Ножа на кухне не было. Возможно, его прибрал к рукам преступник. Им же он и нанес роковой удар в горло жертвы.
Горелов вернулся в прихожую, встал спиной к входной двери. Пуфик с ободранным сиденьем лежал на боку. Его запросто мог перевернуть убийца, но когда, до или после?
Покойник был в трикотажных трениках и футболке. Совсем еще молодой человек, высокий, спортивный, лицо не самое красивое, но и не отталкивающее. К таким парням с удовольствием заглядывают девушки с розовой помадой на губах.
На дворе лето. Сапоги сейчас носят лишь особо одаренные женщины. Не исключено, что именно такая особа к нему на огонек и заглянула. Он усадил ее на пуфик, чтобы снять сапог, затем встал перед ней на колени, раздвинул ноги. Или сначала занялся трусиками?
Игорь заглянул за обувную тумбу под вешалкой, просунул руку в узкое пространство между торцом и стеной и выудил оттуда трусики, даже не одни, белые и черные.
Игорь небрежно усмехнулся. С ним тоже однажды такое было. Раздел он девушку, забросил за диван трусики, а потом, вместо того чтобы заниматься сексом, выковыривал их оттуда. Пока доставал, Ирка остыла.
А эта персона с розовой помадой на губах лишь еще больше разгорячилась, даже забыла о трусиках, ушла отсюда без них. Эта история повторилась как минимум дважды.
Игорь ясно отдавал себе отчет в происходящем, твердо знал, кто он такой и зачем здесь находится. Поэтому он без всякого трепета поднес к носу белые трусики. В этот самый момент в прихожую вошел Аксенов. Опускать руку было уже поздно, поэтому старший лейтенант даже не шелохнулся.
– Горелов! – Следователь насмешливо повел бровью.
Игорь едва глянул на него, положил на пол одни трусики, тут же поднес к носу другие.
– Эти совсем свежие, – деловито изрек он, опуская правую руку. – Похоже, сегодня было.
– Что было?
– Секс. Здесь была девушка. Или хозяйка квартиры, – проговорил Игорь, нахмурился и торопливо сгрузил трусики на перевернутый пуфик.
Открылась дверь, появился Кокошин. Круглолицый, курносый, брови густые, высокие, выгнутые, как коромысла, а глазки маленькие, как две ягодки под пышными листьями.
– Девушка здесь была! – не сговариваясь с Игорем, выпалил он.
Следователь удовлетворенно кивнул, перевел взгляд с одного опера на другого, опустил голову, посмотрел на трусики, которые Игорь положил на перевернутый пуфик, и сказал:
– С розовой помадой на губах.
– Насчет помады не знаю. – Кокошин заметно смутился.
– В черных трусиках, – добавил Игорь, насмешливо глянув на него.
– Соседка ей под юбку не заглядывала.
– А она в юбке была?
– В платье. Оно прямое, светло-синее. И глаза у нее голубые.
– Блондинка?
– В какой-то степени. Волосы светло-русые. Да там видеокамера под козырьком. – Кокошин махнул рукой куда-то вниз.
– Так что ты здесь делаешь? – с удивлением спросил Аксенов.
– Я уже пошел. – Кокошин переступил порог.
– Так, погоди. Девушка выходила или входила?
– И входила, и выходила. Должна же она была войти сюда.
– Кто ее видел?
– Да соседка. – Кокошин повел рукой по горизонтали, на выход.
– Когда выходила, в какое время?
– Часа два-три назад.
– А соседка ее откуда видела?
– Она из лифта выходила, девушка – из квартиры.
– Голубое платье на ней было. А кровь?
– Крови вроде бы не было.
– А вела она себя как?
– Соседка?
Аксенов удивленно вскинул брови, глянул на Кокошина и ответил:
– Девушка!
– Как вела…
– Ладно, сам поговорю.
– Я могу, – вызвался Игорь.
– Вы давайте голубое платье ищите, – заявил следователь, глянул на трусики и усмехнулся.
– По видеозаписи? – скорее у себя, чем у Аксенова, спросил Игорь.
– По запаху!
Горелов уже вынес из квартиры одну ногу, когда из комнаты вышел эксперт.
– Мобильник нашел, – сказал он тоном, который заставил Игоря остановиться.
– Пальчики надо снять, – механически среагировал следователь.
– Это понятно. В телефоне все исходящие стерты.
– Зачем?
– Если это привычка, то весьма странная.
– Но мы же можем узнать, куда звонил этот Самохин, теперь, увы, уже покойный. – Аксенов выразительно посмотрел на Игоря.
К одной задаче добавлялась следующая, но так оперативники для того и существуют, чтобы выуживать зерна истины из шелухи бытия. Тем более что пробить список исходящих звонков можно было не отходя, что называется, от кассы. Установить номер телефона, определить оператора связи, зайти в личный кабинет абонента.
Именно на личном кабинете старший лейтенант и запнулся. Он ввел номер, но код от оператора на телефон почему-то не поступил. Видимо, он пришел на какой-то другой аппарат.
– Через оператора пробьем, – сказал он, возвратил мобильник эксперту и вместе с Кокошиным вышел во двор.
Погода стояла отличная, солнечная, сидеть на скамейке у подъезда – одно удовольствие. Но лавочка пустовала. Хозяйки квартиры нигде не было. Участковый стоял, курил и разговаривал с патрульным из оцепления.
К ним подошли парни плотного сложения с короткими стрижками.
– Что у вас тут случилось? – стараясь излучать добродушие, спросил один из них, широколицый, с маленьким примятым носом.
Блейзер поверх футболки, недешевые джинсы, смарт-часы на правой руке. Пиджак подобран был точно по размеру, а плечи у парня широкие, накачанные. Участковому казалось, что рукава вот-вот начнут рваться по швам.
– Убили кого-то? – спросил второй тип, такой же мощный, брутальный.
Брови вразлет, нос картошкой, подбородок лопатой. Молодой еще, кожа в тонусе, щеки упругие, поэтому глубокие морщины, спускающиеся до уголков рта, выглядели аномалией. Нижняя губа толстая, но не особо пухлая, плотная, как будто изготовленная из жесткой резины для эспандера. Этот тип держал в руке открытую банку пива.
– А вы кто такие? – Участковый снял очки и не сводил глаз с широколицего парня.
– Да мы тут живем!
– В какой квартире?
– Леша, пойдем! А то заберут! – Толстогубый парень взял своего дружка под руку и повел к подъезду.
– Стоять! – приказал участковый и схватил за руку его самого.
Патрульный сержант отступил назад, взял автомат за цевье. Ствол вскидывать он не стал, но к возможной стрельбе приготовился.
– Да ты чего, командир! – Широколицый тип раздраженно улыбнулся. – Сто девятая квартира.
– Товарищ капитан, оставьте. Я провожу товарищей, – сказал Игорь. – Прогуляюсь с ними до сто девятой квартиры. – Он снисходительно ухмыльнулся, цепко глянул на толстогубого субъекта, нос держал высоко, а в ногах чуть не просел.
Под коленками у него вдруг захолодело, рессоры ослабли, а пальцы правой руки потянулись к незримой пуповине, которая связывала его с пистолетом в кобуре.
Что ни говори, а эти парни своим видом могли вызвать оторопь. В них и физическая сила, и жизненная энергия как пружина, сжатая до упора, или даже взрывчатка с детонатором. Как бы не разлететься на куски вместе с ними в подъезде, по пути в сто девятую квартиру.
Впрочем, Игорь был не один. Кокошин с ним, а он вроде бы не дохлый номер. В баскетбол как черт играет, на татами отлично держится. Высокий, крепкий, руки сильные, пальцы как клещи. Пистолета нет, но так это сейчас не главное.
Но Кокошин почему-то остался на улице. Игорь зашел в подъезд, сопровождая подозрительных типов, а лейтенант заговорил с участковым. Как будто видеокамера не могла подождать.
Назад Игорь поворачивать не стал, Кокошина не крикнул. Он пропустил парней в кабину лифта и зашел туда вслед за ними.
Горелов хотел остаться спиной к дверям, но широколицый тип вдруг оказался сзади.
– Ты же не против, лейтенант? – спросил он, плечом прислонившись к его спине.
Верхней частью бедра этот фрукт прижался к боку Игоря, там, где под рубашкой-поло навыпуск находился пистолет в кобуре. Но это было не самое страшное. Как бы ножом в спину не ударил!..
Старшему лейтенанту казалось, что другой парень собрался прижаться к нему грудью. Он этого не сделал, но навис плотно. Лоб у него взмок, по щеке скатилась капля пота.
Игорь чувствовал себя не в своей тарелке, но не паниковал. Нож еще нужно достать, затем размахнуться для удара. Он обязательно заметит эти приготовления и отреагирует на них должным образом. Одного ударит локтем правой руки в грудную клетку, а второго постарается вырубить головой. Его ведь не пустым ветром в полицию занесло, он с ранних лет готовился к жестоким схваткам.
– Кто вам сказал, что я лейтенант? – спросил Горелов, который и сам вспотел от волнения.
– Неужели генерал? – спросил толстогубый парень и дохнул на него пивом.
– Старший лейтенант Горелов.
– Старший сержант Шестолапов.
– А я, каюсь, не служил. Плоскостопие, – заявил второй субъект.
Игорь не торопился спрашивать у них документы. Сначала надо до сто девятой квартиры добраться, а там будет видно. Если эти подозрительные элементы откроют дверь своим ключом, то все вопросы отпадут.
Парень, назвавшийся Шестолаповым, вел себя достаточно уверенно. Мало того что Игоря нагло взял в переплет, так еще и на кнопку лифта нажал не раздумывая.
– А Самохин где служил? – спросил Горелов.
– А кто это? – стараясь не фальшивить, спросил Шестолапов.
Лифт остановился, дверцы раскрылись. Все вышли на лестничную площадку и тут услышали шум внизу. Кто-то быстро бежал вверх по лестнице. К двери сто девятой квартиры они подошли одновременно с Кокошиным. Лейтенант сорвал дыхание, пока поднимался, но на ногах стоял достаточно твердо и крепко вцепился взглядом в Шестолапова.
Игорь глянул на новичка скептически, но без раздражения. Лучше поздно, чем никогда.
Сто девятая квартира находилась в одном тамбуре с другой, сто десятой. Закрытая дверь, два звонка сбоку от нее. Шестолапов нажал на клавишу.
– А документы ваши можно? – спросил Игорь.
– Можно. Только их у меня нет, – ответил тот, резко развернулся к нему и раскинул руки.
Если не страшно, то можно и обыскать. А руки у него мощные, обхватит, мало не покажется.
– И мои дома, – сказал его приятель, кивком показав на дверь.
– Это ваша квартира? – спросил Игорь.
– Нет, – ответил парень. – Просто я портмоне там оставил.
– Посмотрим, – сказал Игорь и усмехнулся.
Он был почти уверен в том, что этот персонаж врет.
Но дверь не открывалась, видимо, в сто девятой квартире никого не было.
– Интересно, куда она делась? – спросил Шестолапов дружка.
– Кто она? – осведомился Игорь.
– Слушай, лейтенант, ты начинаешь действовать мне на нервы. Чего ты ко мне пристал?
Игорь ничего не сказал, просто нажал на клавишу другого звонка.
– Да мы не знаем соседей, – заявил широколицый тип. – Мы здесь всего пару раз были.
Тут оказалась, что ситуация работала на этих парней. В сто десятой квартире тоже никого не было.
– Ладно, пойдем мы, – сказал Шестолапов, едва сдерживая ликование.
– В следующий раз заглянем, – заявил его приятель, поворачивая за ним.
– Эй, а документы? – резко спросил Игорь.
Как официальный представитель власти, он имел полное право требовать документы и мог произвести задержание в случае отказа. Внизу находился наряд патрульно-постовой службы, так что проблем с доставкой и оформлением не возникнет.
– В машине, – буркнул Шестолапов.
– Хорошо.
Темно-серый «Туарег» не первой молодости припаркован был у соседнего подъезда. К машине Игорь подошел в сопровождении Кокошина и двух патрульных. Шестолапов понял, что ему никуда не деться, достал из кармана портмоне, вынул оттуда права, предъявил.
– Шестопалов Илья Федорович, – прочитал Горелов.
– Ну да.
– А назвались Шестолаповым.
– Нет, Шестопаловым. Вы ослышались.
Протянул права и второй парень, который оказался Ершовым Станиславом Евгеньевичем.
– А говорили, что забыли документы, – напомнил ему Игорь.
– Я думал, что нет их тут. – Ершов хлопнул себя по карману. – А они на месте, никуда не делись.
– Номера московские, права рязанские. Как это объяснить?
– Во-первых, мы квартиру снимаем. Во-вторых, на каком основании вы нас терроризируете?
– Мы вас не терроризируем, просто у нас есть вопросы.
Тут рядом с внедорожником остановился белый «Лексус», опустилось тонированное стекло, и в оконном проеме показалось красивое лицо. На Игоря без интереса, напряженно, даже недовольно смотрела русоволосая девушка с голубыми глазами. Видимо, он мешал ей припарковаться. Но у него служба, а она пусть ищет себе другое место.
– В сто пятой квартире произошло убийство, – с важным видом изрек Горелов.
Пусть эта блондинка знает, зачем он тут находится и насколько все серьезно.
– А мы при чем? – спросил Шестопалов.
– Вы так и не смогли объяснить, что здесь делаете.
Блондинка прониклась серьезностью момента, стекло опустилось, машина плавно стронулась с места. А старший лейтенант Горелов продолжил работу.
Это не выдумка. Убийцу действительно тянет на место преступления. Именно поэтому он должен был отнестись к Шестопалову и Ершову с особым пристрастием. А блондинка пусть едет дальше. Сейчас не до нее.
Глава 5
Яна помнила, что Антон жил именно в этом доме, шестой этаж, вторая квартира справа. А вот номера подъезда она не знала, поэтому зашла в первый же на своем пути. Девушка ошиблась, но не расстроилась.
Она вышла во двор, собралась идти в следующий подъезд и увидела белый «Лексус», набирающий ход. Яна повернула в одну сторону, а машина двигалась в другую, но вдруг остановилась, сдала назад.
Из нее вышла русоволосая девушка с красивым лицом и излишней чувственностью на губах, которая встречается у порочных натур. Если, конечно, верить глянцевым журналам.
Она беспокойно глянула на полицейский «уазик», стоявший неподалеку, и спросила на ходу, не останавливаясь:
– Яна?
Та замерла на месте, настороженно глянула на нее и услышала:
– Ты к Антону?
– Да.
– Странно, он же за тобой поехал.
– За мной? Ну да, он обещал. – Яна озадаченно посмотрела на эту девушку.
Антон действительно собирался отправиться за ней, но почему это стало известно непонятно кому?
– А мы с тобой давай за ним отправимся, – сказала незнакомка и показала на свой автомобиль, но Яна отрицательно качнула головой.
– Я на своей, – заявила она.
– Где она, твоя?
– Да тут, за домом.
Двор заставлен был машинами, свободных мест для парковки не наблюдалось, поэтому Яне пришлось бросать якорь там, где это было возможно.
– Я Лена, сестра Антона. Ты смотришь на меня как на чуму! – проговорила девушка и улыбнулась. – Не бойся, я не заразная!