Борис выдернул шнур от городского телефона и снова уткнулся в подушку. Он чувствовал, что растворяется в мрачных мыслях, что ни к чему хорошему эта хандра не приведет, но он не мог ничего с собой поделать. Из меланхолии его вырвал резкий звонок на мобильный. Проклиная себя за то, что забыл оборвать и этот способ связи, Борис буквально подполз к сотовому.
Номер не определился.
– Алло, кто это? – раздраженно спросил Борис.
– Привет, Борь – послышался запыхавшийся и слегка надтреснутый голос Василия.
– Вася! Тебя давно не было слышно. Что-то случилось? – от удивления и хоть каких-то добрых вестей Борис забыл о своей раздраженности.
– Да. Оно добралось и до меня.
– Кто добрался? Тебе нужна помощь?
– Мне уже не поможешь. Теперь помолчи и слушай: под ковриком у входной двери я оставил ключ от квартиры. Заходи, бери все, что хочешь и вали из города. Не знаю, куда. Подальше отсюда, от людей. Меня не ищи.
Либо это была острая форма паранойи, либо случилось что-то действительно страшное. Борис не на шутку испугался за друга.
– ВАСЯ, ГДЕ ТЫ? Куда вызывать полицию?
– Заткнись и послушай меня! – голос Василия сорвался на крик. – Это какая-то болезнь. Говорят, паразит или что-то типа того. Он питается нами, отнимая значительную часть питательных веществ. Он как-то освобождает место и меняет органы, чтобы… Ты был прав: он меняет органы только тем, кто может рожать. С другими не справляется или специально уничтожает. Теперь наши это знают, но обнаружить ни одного паразита так и не смогли. Как будто он находится не в теле, а где-то еще… Это конец, времени у меня больше нет. Ладно, прощай, Боря. Удачи.
Звонкий хлопок оглушил Бориса, и тот одернул руку с телефоном. Когда он снова поднес трубку к уху, там стояла тишина.
Слабо понимая, что делать дальше, Борис начал смотреть уведомления. Ночью пришло сообщение от начальника, состоящее из одного слова: «Помоги».
«Надо звонить в полицию», – промелькнула в голове едва уловимая мысль. Время замедлилось. Но что им сказать? Что не ходил на работу, потому что опять напился. Нет, секунду, он же не напивался, он… да-да, кому-то нужна помощь.
Он начал набирать заветные цифры, но телефон снова зазвонил.
Номер снова не определился, но Борис и так помнил его наизусть.
– Борь, это я, – прозвучал в трубке мелодичный женский голос.
У Бориса перехватило дыхание. Сколько лет он уже не слышал этот голос? Десять? Пятнадцать? Перед глазами с прежней силой возникли яркие образы прошлого, которые он пытался забыть. Слишком приятные и слишком жгучие образы.
– Боря, ты здесь?
– Здесь, – сипло ответил Борис.
– Я знаю, мы долго не общались. Мне… нужно было позвонить кому-то, понимаешь? Я не знала, к кому обратиться.
– Что случилось?
– Я сама толком не знаю. Мы так давно не говорили. После смерти нашего сына…
– Прекрати, – закрыв глаза, сказал Борис.
– После смерти нашего сына, – с нажимом повторила она, – мы практически не разговаривали. Сначала я сама не хотела, а потом было слишком неуместно. Но сегодня я поняла, что должна связаться с тобой. Еще неделю назад я почувствовала что-то неладное. Настроение стало меняться скачками, меня рвало, я стала есть немыслимые сочетания еды! Борь, кажется я… беременна.
– Рад за тебя, – холодно ответил Борис.
– Нет, ты не понял! После тебя у меня никого не было. Я не сумасшедшая, непорочного зачатия не бывает, но… как это объяснить?
– Ветром надуло, – ответил Борис. Он уже начал уставать от этого разговора.
– Я не шучу! – вскрикнула Ирина, – я не рассказала тебе главного. Я знаю, что беременна – уже сделала тест. И более того, я знаю, кем беременна. Это Паша.
– Ты не в себе. Лучше ложись спать, а завтра сходи к врачу. Только к тому, что занимается головой.
– Он снится мне уже неделю, – монотонно продолжала Ирина, – вспоминает, как нам было весело вместе, как ходил в детский сад и играл с ребятами, вспоминает аварию и говорит, что не злится на того водителя… Боря, сегодня он говорил про тебя. Просил не корить себя за смерть женщины в платке.
– Как ты узнала? – в шоке спросил Борис, разомкнув глаза, которые были закрыты на протяжении всего разговора, – кто тебе сказал? Как ты смеешь марать память о моем сыне этими гнусными вымыслами?
Борис перешел на крик. Он не мог представить, что у его бывшей жены хватит наглости или безумия манипулировать смертью их ребенка.
– Он скоро родится! – Ирина тоже повысила голос, – это точно он, я знаю. Паша говорил со мной, утешал меня. Он говорил, что все наладится, все вернется к прежней жизни. Ты, я и Паша – мы будем жить вместе, мы вырастим нашего малыша снова, как надо! Больше никто не умрет, мы не позволим этому случиться!
– Свихнувшаяся дура! – со слезами на глазах крикнул Борис.
Он бросил мобильник об пол, и тот с жалобным звоном разлетелся на кусочки.
Потом Борис напился до беспамятства.
5
Очнувшись среди ночи, Борис опорожнил желудок, затем снова отключился. При втором пробуждении его вырвало три раза, но спать больше не хотелось. Ему хотелось пить, а еще хотелось, чтобы перестала болеть эта чертова голова. Выпив кружку ледяной воды из-под крана, он по привычке включил телевизор и упал в кресло. Он не знал, что хочет смотреть, поэтому стал безмозгло переключать каналы.
На главном канале выступала бессменная ведущая. В этот раз ее облик, обычно веселый, пластиковый и жизнерадостный, сменился по-настоящему траурным. Лицо было опухшим и красным, тушь потекла, губы дрожали. Весь ее вид говорил о недавней личной трагедии, но ее все равно пустили в эфир, и Борис бы хотел этому поразиться, если бы не нестерпимая головная боль. Ведущая глубоко вздохнула и заговорила неестественно сиплым голосом:
– Граждане. Люди. Сегодня произошло самое ужасное событие во всей человеческой истории. Бедствие, равных которому еще не встречалось. Погибли, – тут ведущая сглотнула и подавили приступ рева, – все дети Земли в возрасте до двенадцати-тринадцати лет.
Ведущая замолчала, но в эфире не наступила тишина. Слышны были всхлипы и приглушенные рыдания мужчин и женщин, создававшие непрерывную горестную капеллу. Ведущая громко высморкалась в платок, продышалась и продолжила:
– Также… я не могу, это кошмар… также не стало пожилых людей, примерно от пятидесяти пяти лет и старше. Как сообщает уполномоченный представитель президента, эта ужасная новость шокировала все правительство, однако в срочном порядке были мобилизованы все военные ведомства, научные сотрудники и социальные службы на устранение неизвестной угрозы. Представитель попросил жителей не покидать своих домов, так как в городах вводится комендантский час. Также он призвал не предпринимать каких-либо действий для изменения текущей ситуации во избежание дополнительного вреда. «Мы должны сохранить каждую жизнь» – заключил представитель
На последних словах ведущая снова всхлипнула, уткнулась лицом в ладони и зарыдала. Экран зарябил и переключился на настроечный сигнал. Борис, будучи в полукоматозном состоянии, все еще не мог сообразить, что случилось, поэтому лишь продолжил переключать каналы:
– Ад сошел на землю, и сатана наслал на нас свое проклятие, – громовым голосом вещал дородный церковный служитель с экрана.
Борис снова переключил канал. По нему показывали балет «Лебединое озеро». На других каналах не было ничего. Бориса бросило в холод. Он все силился осмыслить, что только что увидел. Картина никак не собиралась воедино, но из глубины сознания уже начал подбираться липкий ужас.
Внезапно, Борис вспомнил события вчерашнего дня и, подброшенный смесью страха и адреналина, устремился к телефонной трубке. Несколько минут он боролся с собственными руками, которые никак не могли вставить телефонную вилку в розетку. Справившись, наконец, с этим испытанием, Борис набрал номер полиции.
– Алло! Мне нужно найти друга, он пропал!
– Гражданин, пожалуйста, успокойтесь. Сколько ему было… сколько ему лет? – спросил замученный женский голос.
– Лет сорок, по-моему… Какая разница?!
