– Не бойтесь меня, мадемуазель… Я был другом вашей матери, теперь я ваш друг. И если сегодня мы сумеем обо всем договориться, стану надежным покровителем на долгие годы… Избавлю от материальных трудностей и приобщу к великому делу! – без тени улыбки произнес Готье, направляясь к винному холодильнику.
– Мне казалось, вы владелец аукционного дома…
– Так и есть! Чистая правда. Но это лишь часть моей жизни. То, что видят люди. Вернее, то, что я позволяю им видеть. – откупорив бутылку Шардоне, мужчина наполнил бокал и продолжил – Скажите, милая Эмили, вы верите в существование потусторонних сил?
Собеседница обескураженно заморгала, пытаясь понять, шутит ли Паскаль или говорит с ней на полном серьезе. Поймав его острый, сосредоточенный взгляд, Габен развела руками:
– Ну, можно сказать и так… Моя мать родом из Алжира, я все детство слушала про всякую всячину.
– Мне не интересно, какие сказки вам рассказывали на ночь. Я спросил: верите ли вы в существование потусторонних сил?
– Что конкретно вы имеете в виду? – напряженно выдавила из себя девчонка, собрав пышные волосы в хвост.
– Я говорю о духах, зомби, оборотнях… вампирах. – владелец аукциона пригубил вина и разместился за одной из парт.
– На этой грешной земле найдется место чему угодно, но я склонна верить только в то, что видела собственными глазами. Поэтому, скорее нет, чем да.
– Что же, неплохой аргумент. Но тут рождается несостыковка… Эмили, вы ведь знаете, как умерла ваша мать?
– Она… она стала жертвой нападения. Неизвестный подкараулил ее в переулке и нанес удары колюще-режущим предметом… – дрожь в голосе девушки нарастала.
– Все верно, но это лишь официальная версия событий. То, что фигурировало в СМИ. Только ведь вы нашли ее первой. Вы видели тело до вскрытия, всех этих бумажек и заключений… так?! – поинтересовался Готье, избавившись от очков.
– Я не понимаю… Зачем это обсуждать? Мне больно вспоминать произошедшее!
– Коль так – вы можете покинуть это помещение прямо сейчас. Я не держу. Но если вы хотите отомстить за смерть родного человека – я также не стану препятствовать… Мы оба знаем, что полиции плевать, они поставили крест на этом деле и никого не ищут. Убийца на свободе. Живет себе спокойно и, вероятно, множит злодеяния…
В комнате повисла гнетущая тишина, но продлилась она недолго.
– Постоянно об этом думаю… Ненавижу! Я ненавижу ублюдка, который убил маму! Если бы я знала, как его найти… Порвала бы эту тварь голыми руками! – Эмили больше не сдерживала слез. – Она лежала там, на земле. Такая бледная, с синими губами… А ее лицо! Господи, оно снится мне каждую ночь… Какого хрена! Налейте мне выпить! – хрипло выдала девушка, закрыв лицо ладонями и разревевшись, подобно ребенку.
Готье поспешил исполнить желание гостьи. Наполнив новый бокал, он приблизился к Эмили и опустил руку на ее сотрясающееся плечо.
– Ну-ну, девочка! Полно! Час отмщения близок. Я и мои люди знаем, как выйти на убийцу. Но ты должна понимать кое-что…
Габен залпом осушила фужер. Закашлявшись, она утерла нос, наспех смахнула слезы и приготовилась слушать.
– Тот, кто лишил жизни твою маму – не человек. Я расскажу обо всем по порядку, только не перебивай. Договорились? – задал вопрос Готье и, дождавшись одобрительного кивка, продолжил – Дело в том, что люди и звери – не единственные существа, населяющие планету. Есть и другие… те, кто воплощают собой худшие качества обоих видов. Чудовища, что прячутся по ту сторону кулис. Создания, проклятые Господом. Монстры, с которыми мы существуем бок о бок, сами того не зная! Да-да, девочка моя, этот мир полон отвратительных гадов. Все они очень разные, но цель их существования – одна, возвыситься над родом человеческим и повергнуть мир в хаос. Чтобы не дать преисподней разверзнуться, существуем мы…
– Вы? – испуганно прошептала Эмили, поджав губы.
– Орден «Креста и Пули». Старейшее братство, истребляющее нечисть. Наша задача – избавлять города от скверны и спасать людей, рискующих угодить в лапы богомерзких тварей.
– Мне казалось, что все это – городские легенды…
– Нет, дитя. Это чистая правда. Хотя, версию с городскими легендами мы выдумали сами. Обыватели не должны знать о нашем существовании, ради их собственной безопасности.
– Но ведь я тоже обыватель… – пожала плечами девушка.
– Заблуждаешься. Ты – дочь Халимы, моей ближайшей соратницы и одной из выдающихся сестер ордена. Это уже немало! К тому же, мы давно ведем за тобой наблюдение. Блестящий ум, отличная физическая подготовка… другими словами, достойная замена матери! Вопрос только в том, хочешь ли ты того же, чего хотела она? – Готье сел напротив, скрестив на груди руки.
–А чего она желала? – шмыгнула носом Габен и напряглась в ожидании ответа.
– Халима видела тебя частью нашего сообщества…
– Тогда почему она утаивала правду о себе? Все так запутано… Откуда мне знать, что вам можно верить?
– Она ждала твоего совершеннолетия, чтобы открыться. Существование ордена – тайна за семью печатями. Об этом никто не должен знать. Иначе, под угрозой окажется, без преувеличения, весь мир… – тихо произнес Паскаль и правой рукой нырнул во внутренний карман пиджака – А что насчет доверия – я не стану произносить громких слов. За человека должны говорить его поступки… В прочем, твоя мама доверяла мне. А я доверял ей. – мужчина протянул старую фотокарточку, на которой Халима и Готье были запечатлены вместе, в компании неизвестных, в этом самом кабинете.
Девчонка жадно схватила снимок и едва сдержалась, чтобы вновь не заплакать. Неизвестное изображение матери казалось настоящим сокровищем. Его хотелось расцеловать и забрать себе… но Эмили сдержала порыв. Вдоволь налюбовавшись, она вернула фото владельцу. Невиданная доселе уверенность зажглась в ее душе спокойным, ровным пламенем. Таким же стало дыхание.
– А теперь я хочу спросить тебя… Ты готова вступить в наши ряды? – сосредоточенно произнес мужчина.
– Да! – без раздумий ответила Эмили.
– Ты хочешь отомстить за смерть матери? Хочешь узнать имя той твари, что отправила ее в могилу?!
– Да! Да! Да! – выкрикивала девушка, до боли сжимая кулаки.
– Отлично… Я не сомневался в твоем решении. Дочь Халимы не могла поступить иначе… – Готье протянул крупную ладонь, рукопожатием скрепив устный договор.
Глаза Эмили налились кровью. Теперь она четко видела будущее и свое место в нем.
Глава 5
Как хорошо вы знаете собственных родителей? Глупый вопрос! В совершенстве, разумеется… или нет? К моменту, когда мы, дети, обретаем способность мыслить самостоятельно, люди, подарившие нам жизнь, укореняются в образах мудрых, заботливых и всепрощающих наставников. Они не допускают ошибок, не позволяют себе глупостей, всегда знают, где лежат нитки с иголкой… Эдакие киборги, что без устали контролируют ситуацию и вверенных им подопечных.
Ребенок в свою очередь склонен обожествлять образ родителя, представлять его оплотом истины, совершенным человеком и маяком, что не дает заблудиться в хаосе событийных волн, формирующих жизнь. Разумеется, все это – набор маленьких и больших заблуждений. Твои мама и папа – тоже люди! Точно такие же люди, как и ты. Иногда они творят глупости, порой им страшно, случается и так, что дожив до седых волос, они остаются предельно наивными созданиями или, того хуже, великовозрастными детьми, нуждающимися в защите.
Но, даже если рождение ребенка и меняет человека в лучшую сторону, что нам известно о его юности? Кто знает, какой была его молодая, необремененная заботами жизнь? Все, чем мы располагаем – это исключительно то, что отец или мать рассказали о самих себе. Порой нам достаются жалкие крохи: сухие факты из биографии или, напротив, байки, не имеющие отношения к реальности. Все остальное, включая постыдные секреты и чистосердечные признания, они берегут для смертного одра. Для того вечера, когда вся семья соберется у пропитанного потом ложа и возьмет за руки уходящего в вечность предка. Для той минуты, когда улетучится стыд, а страх окончательно потеряет власть. Но даже тогда нам открывается лишь часть правды. Большинство историй, что могли бы написать неидеальный, но максимально реалистичный портрет родителя, уходят вслед за ним, в самый надежный сейф, способный сохранить любую тайну… в могилу.
Халима Лааши, мать Эмили, была человеком необычайно скрытным. Появившись на свет в мусульманской стране, она с детства училась держать рот на замке. Ее бабушка любила повторять, что скромность и молчаливость – главные украшения приличной девушки и будущей жены. Несмотря на это, правильной мусульманки из Халимы не вышло. Отметив двадцатый день рождения в кругу семьи, она бежала во Францию, в поисках свободы и лучшей жизни. Так или иначе, помимо чемодана с тряпьем, она прихватила и то, от чего не избавиться переездом в Европу. Восточный менталитет.
Даже обосновавшись в Париже и сочетавшись браком со светловолосым бельгийцем, Лааши не поменялась. Воспитывала дочь в строгости, улыбалась редко, говорила по делу и никогда не опускалась до сплетен. Со стороны она казалась обыкновенной и даже немного скучной работницей аукциона, фигурой предельно заурядной. Оттого лишь удивительнее было узнавать о других гранях ее личности… Первый советник главы могущественного ордена, контролирующего баланс добра и зла по всему миру. Разве так бывает?! Еще утром Эмили расхохоталась бы в ответ на подобное заявление, а теперь… а теперь это единственная правда, что у нее была.
«Как такое возможно?» – раз за разом проносилось в мыслях по пути домой. Пояснить, увы, некому. Единственный человек, способный развеять сомнения, обратился в пепел и теперь покоится в колумбарии… О невысокой, смуглой женщине с пронзительным взглядом, напоминали только альбом с фотографиями и скорбь. Сегодня к этому чувству прибавились отчаянная жажда мести и острая, разъедающая изнутри злость. Удерживать этот адский коктейль в себе оставалось недолго. В обозримом будущем Габен узнает имя чудовища, отнявшего у нее самое дорогое… любимую и любящую мать. Подонок сдохнет в муках и даже легион демонов не встанет на пути у осиротевшей девчонки. Это лишь вопрос времени.
Эмили толкнула узкую деревянную дверь, ведущую в подъезд. Уткнувшись в телефон, она проследовала до лифта и нажала кнопку вызова. Скрипучая кабина с шумом двинулась вниз. Параллельно тому, где-то позади раздался невыразительный скрип. Некто вошел вслед за Габен, но не спешил приблизиться. Осознав это, девушка напряглась. Липкое чувство опасности помутило взор. Вовремя собравшись, Габен заблокировала смартфон, превратив его экран в некое подобие зеркала. Серая поверхность дисплея отразила высокую, худощавую фигуру. Мужчина прятался в тени, но все еще хорошо просматривался…
Подъемник прибыл на нулевой этаж (на это указал короткий звуковой сигнал) и Эмили, открыв створки, скользнула внутрь. Тут же пришлось услышать, как притаившийся во тьме незнакомец зашагал вперед. В панике девушка нажала кнопку четвертого этажа и ногой заблокировала вход. Счет времени шел на секунды… Неспешное движение вверх принесло мимолетное облегчение, хотя Габен продолжала отчетливо слышать, как преследователь мчится по лестничным пролетам. Его шумное, ритмичное дыхание заставило съежится и еще крепче сжать перцовый баллончик. Грубо дернувшись, лифт застыл на месте.
Сердце девушки так старательно качало кровь, что в голове образовался настойчивый гул, скрывший посторонние звуки. Пульсирующие виски и сухость во рту. «Это, наверняка, чертов вампир… Готье предупреждал об опасности» – рассудила Эмили, пытаясь дышать глубоко. За пределами кабины, кажется, было тихо. «Может быть это все мое воображение, раззадоренное историями о нечисти?» – замерцала тусклая надежда, – «Или же это убийца мамы явился, чтобы завершить свои грязные дела?! Вот сейчас и узнаем…».
Стоять на месте в ожидании нападения было худшей из тактик. Габен выскочила наружу, боязливо огляделась. Указательный палец готовился произвести одно простое действие. Так получится выиграть несколько секунд для бегства или атаки. «Лучший бой – тот, который не состоялся!» – любил повторять тренер девушки по каратэ. В то же время, если схватки не избежать – нужно бить первой! Прикинув различные варианты, Эмили выхватила связку ключей и рванула в сторону своей квартиры. Дрожащая рука, как на зло, не попадала ключом в скважину… Когда же это случилось, тень неизвестного вновь мелькнула за спиной. Предательски заклинивший замок обрек на бой. Тогда дочь Халимы решила биться до последнего. Жуткий силуэт, словно прочитав мысли жертвы, снова замер. Габен дрожала всем телом, заключая баллончик в кулак. Распылять его в замкнутых пространствах нет смысла, плохо станет обоим, сейчас он сгодится только как утяжелитель.
Вражеская фигура застыла, словно выжидая чего-то. Противник не шевелился и, казалось, не дышала, походя на забытый в коридоре манекен. Наконец, его рука дернулась в попытке схватит лацкан пиджака. Девушка ловко уклонилась и следующим движением нанесла мощный удар в живот, от которого злодей повалился на пол, но тут же поднялся на ноги, как ни в чем ни бывало… Точно хищный паук, он перебегал то влево, то вправо, готовясь к новой атаке. «Добыча» не на шутку разозлившись, сделала новый выпад, чиркнув укрепленным кулаком по носу нападавшего. Будь тот менее расторопен, дело бы кончилось верным нокаутом.
– Давай, дерись со мной, урод! – остервенело шипела девушка, вновь занося кулак.
