Подмосковье. Эпоха раскола

– И не пали долго по нему, с одного автомата все равно не убить. Так, хоть внимание его ненадолго отвлечешь от нас.

– Хорошо, командир, – напряженным голосом ответил Генка.

О как! Меня уже назначили командиром. Есть такая категория людей, совершенно неспособных принять самостоятельное решение. Они могут быть прекрасными исполнителями, но в критической ситуации им необходим кто-то, кто станет руководить. А если руководитель не найдется сам – люди из этой категории инстинктивно, подсознательно назначат на эту роль того, кто сильнее и опытнее. И будут беспрекословно подчиняться приказам. Идеальные солдаты. Генка мне нравился своей внутренней собранностью и готовностью к действиям. Будь он сталкером, я, пожалуй, рискнул бы взять его в напарники. Такие неприхотливые в быту партнеры, всегда готовые к молниеносному действию, в Зоне ценились повыше многих артефактов. Впрочем, кто сказал, что Генке оно надо? Для начала требуется желание, а еще, и это самое главное, почувствовать непреодолимый зов. Зона ведь живая. Любит она составлять пасьянсы со своими подопечными. Она, как любитель компьютерных игр, смешивает всех участников, а потом с интересом смотрит, что произойдет дальше. Иногда мне кажется, что она подобна юной богине, совсем недавно обретшей разум и возможность повелевать судьбами людей, а также собственных порождений.

Я остановился у входной двери, ведущей на улицу, и провел с Глебом короткий инструктаж:

– Короче, выскакиваем на улицу, я открываю замок – и махом скрываемся за дверью. Там двигаешься за моей спиной и выполняешь все мои указания.

– А не много ли ты берешь на себя, «командир»? – с вызовом спросил Глеб, и я почувствовал, как внутри у него нарастает бешенство от непонимания всего, что внезапно ворвалось в его жизнь и полностью разрушило его привычный распорядок. Чего-то подобного я и ожидал. Не иначе, у нашего Глеба чувство уязвленного самолюбия проявилось. Видимо, его душа жаждала реванша за удар в печень. Я, стараясь не делать резких движений, пояснил ему:

– Глеб, Зона пришла к нам в город. Что сейчас в подвале, я не знаю.

Стараясь унять свое раздражение, Глеб отвернулся от меня, прочистил горло и произнес почти спокойным голосом:

– Веди. Хотя что там может быть, кроме кошек…

Молодец, отметил я про себя. Упрямый как осел, а все же старается найти со мной общий язык. Видно же, как он ломает свой крутой нрав для общего дела.

Ощущая поднявшийся адреналин в крови, я выскочил наружу, тремя шагами покрыл расстояние до двери в подвал, вставил ключ в отверстие замка, провернул его, потянул створку на себя. Первый раз в жизни, не считая походов в Зону, открывшаяся моему взору темнота подвала манила к себе. Я заскочил в открывшийся проем, а следом, едва не сбив меня с ног, ввалился Глеб. Ощутив весомый толчок в спину, я пролетел вдоль стены по короткой лестнице вниз и застал тот момент, когда Глеб защелкнул дверь на замок. Стоя на коленях, стараясь не вдыхать поднявшуюся пыль от бетонного пола, я вдруг с тоской подумал, что нечто подобное я уже испытывал в своих похождениях внутри Периметра. Только вот пыль там частенько бывала нехорошей, а иногда до того радиоактивной, что дозиметр просто захлебывался от треска и в любой момент мог выйти из строя.

Глеб в два прыжка преодолел лестницу и помог мне подняться. Я только сейчас осознал, какой физической силой обладает этот человек. С другой стороны металлическую дверь потряс чудовищный удар.

– Что еще такое? – растерянно спросил Глеб, направив на створку короткоствольный автомат. – Дверь-то хоть выдержит?

– Упырь за нашей кровушкой пожаловал, – пояснил я, с тревогой прислушиваясь к шуму, доносящемуся с улицы.

Возле самой двери раздавались характерные звуки, издаваемые при дыхании крупными тварями Зоны. Там будто сжимались и разжимались кузнечные меха, подавая воздух в плавильню. Упырь затаился с той стороны и больше не предпринимал никаких действий. Мы слегка успокоились. Генкин автомат молчал. Может, оно и к лучшему: не хотелось бы привлекать излишнее внимание жителей подъезда. Я включил фонарик, посветил в открытые двери, ведущие в две разные стороны подвала. Принюхался, прислушался.

– Что застыл? – с недоумением спросил Глеб.

– Тут аномальные образования могут появиться, – сообщил я ему и терпеливо пояснил: – Внутри Периметра я с ними очень часто сталкивался. Одни в клочья разрывают, другие подбрасывают в воздух, третьи током насмерть бьют. Неужели в полиции ликбез не проводят? Неужели никогда не слыхал про «электру», «карусель», «центрифугу», «алый вихрь»?

– Я думал, это все так, страшилки, чтобы мы не расслаблялись на службе…

– Да уж куда там, страшилки… Все взаправду. Я, конечно, не знаю, что вам на службе втирали про аномалии, но мне-то точно нет смысла тебе голову морочить. Разные они бывают. И обладают очень даже опасными для жизни свойствами.

Глеб озадаченно почесал затылок, видимо, решая, верить мне или нет. Потом вдруг вспомнил:

– Когда мы к дому подъезжали, я краем глаза заметил какое-то мерцание, словно оборванный провод под напряжением по земле катался.

– Сгусток аномальной энергии, – кивнул я. – Как шаровая молния, только непосредственно над землей передвигается.

– Слышишь какие-то звуки? – насторожился Глеб. – Вроде как кто-то чавкает.

Хм… Бдительный чувак. Может, у меня даже получится доставить его живым до отделения. Я неторопливо двинулся вперед, со всем вниманием рассматривая пол, стены, потолок. Та непонятная субстанция, что издалека хлюпала или, со слов Глеба, «чавкала», расположилась прямо на бетонном полу за углом. То ли она действительно обладала зачатками разума, то ли просто инстинктивно расположилась в потаенном темном месте, поджидая рассеянного… эм… дворника, к примеру. Или сантехника.

Глеб опасливо покосился на трещины, образовавшиеся в трубах водоснабжения, из которых наружу стала потихоньку вырываться вода. Скорее всего новый ужасный выплеск энергии покорежил не только пространство, но и всю инфраструктуру города. Вода плескала на стены тонкими струйками, смешиваясь с грязно-желтыми потеками неизвестной науке кашицы. Глеб повернулся ко мне:

– Слушай, как тебя зовут? Ну не Алгоритмом же тебя называть, в самом деле?

– Обломись, для тебя я всегда буду Алгоритмом.

– Бросай ты свои заморочки! – Глеб нахмурился, не понимая, как себя вести со мной.

Внезапно он сглупил – резво протиснулся вперед и попытался поддеть носком ботинка пузырящуюся на бетонном полу кашицу. Я едва успел его удержать за плечо, иначе от его ботинка, да и от ноги ничего бы не осталось. В ответ на его недоуменный взгляд я педантично проговорил:

– Нельзя к ней прикасаться, она же как кислота. Прежде чем трогать тут что-то, вначале у меня спроси. И вообще – не выходи вперед меня и запоминай все, что я делаю, тебе этот опыт еще пригодится.

Глеб с озадаченным видом качнул головой и сказал:

– Извиняй. Никак я не могу привыкнуть к новым реалиям. А что, город действительно придется покидать?

– Придется.

Глядя, как пузырится под его ногами желтоватая кашица, Глеб тяжко вздохнул:

– А как же жилье? Все нажитое бросать, что ли?

– Придется бросать, – подтвердил я, осторожно обходя аномалию. Я открыл замок своего схрона и вошел внутрь.

– Ого! – протянул Глеб, с интересом наблюдая, как я, раскидав кучу старых автомобильных шин, поднимаю доски пола и достаю оттуда предмет, завернутый в холщовый мешок.

Я развернул ткань перед изумленными глазами Глеба, достал автомат «Абакан» с прицелом, четыре набитых патронами магазина к нему, один из которых я немедленно вставил в автомат, и три гранаты – две РГД-5 и одну Ф-1. Жаль, что гранат к подствольнику пока не имеется, но ничего, добудем. Я опасался, что у полицейского сработают профессиональные рефлексы: гражданское лицо хранит оружие и боеприпасы – значит, террорист, держи, хватай, тащи в кутузку! Но кое-что в мозгу у Глеба к текущему моменту все же перещелкнуло.

– Где ты достал такое сокровище? – восхищенно воскликнул он, не сводя глаз с автомата. – Он же выпускается малыми партиями!

– Угу! – хмыкнул я. – Значит, ты знаешь, что твой «калаш» эффективен лишь на полигоне?

– Как ты такое оружие вообще в город смог пронести? – нахмурился Глеб. – Зачем оно тебе здесь?

– Как раз для таких вот случаев, – пожал я плечами, невозмутимо засовывая магазины и гранаты в карманы разгрузки. – Зараженная аномальной энергией территория уже ведь не первый раз расширяется. Правда, на моей памяти она никогда не отхватывала такой огромный кусок.

– Кажется, теперь мне весь остаток жизни предстоит удивляться. – Он о чем-то ненадолго задумался, а потом поделился со мной своим мнением: – Кстати, мой автомат – не такое уж плохое оружие, особенно если иметь дело с этими вашими монстрами. Он небольшой и весит относительно немного, бегать с ним легко. А мутантов можно подпустить поближе, чтобы стрелять в упор.

– Правильно, – не стал спорить я. – Только не надо забывать, что они чрезвычайно живучие и быстро регенерируют. Надежный и быстрый способ убить мутанта – стрелять ему в голову.

Я снял оружие с предохранителя, дослал патрон и направился к выходу, соображая, как нам выйти наружу и проникнуть обратно в подъезд. Глеб легко двигался за моей спиной – наверняка был отличником физподготовки, надо будет у Генки уточнить. Обходя аномалию, я ткнул в ее сторону пальцем и продолжил ликбез:

– Аномалии всякие бывают, и тебе еще придется сталкиваться с ними, пока мы не уберемся подальше от опасной территории. Увидишь, что воздух будто бы дрожит или струится, или в нем небольшой вихрь гоняет мелкий мусор и листву, – сразу обходи это место, иначе погибнешь. Но самое худшее, когда аномалия набрала силу.

– Я читал об этом, но никогда не думал, что мне придется с этим в жизни сталкиваться, – признался Глеб. – Как выходить будем?

– Сам над этим голову ломаю. – Я достал из кармана сотовый телефон, но значок мобильного оператора на экранчике, к моему сожалению, отсутствовал. Я бросил на Глеба многозначительный взгляд. – Теперь даже связи нет. Может, военные опять затеяли учения и задействовали средства радиоэлектронной борьбы? Эта причина была бы куда более обнадеживающей, чем эффект от расширения Зоны. У вас там на уровне силовых структур информации случайно нет?

– О чем ты говоришь, парень? Стали бы они с нами делиться информацией!

Глеб выглянул на улицу через крохотное оконце на уровне земли и радостно сообщил:

– Живем, брат. Этот громила потопал по каким-то своим делам.

Мы поднялись к двери, и на счет «три» я осторожно выглянул наружу. Упырь удалялся от нашего дома неторопливой и уверенной походкой существа, которое находится в естественной среде обитания. Что ему тут нас караулить, если к его услугам весь беззащитный город, и человеческой крови для его утробы хватит на много недель?

Мой взгляд проводил его широкую, лишенную шерсти бугристую спину, а потом я быстро заскочил в подъезд. Следом за мной ворвался запыхавшийся от волнения Глеб. На ступеньках вновь скопились жильцы, которым было трудно усидеть дома, когда снаружи творятся такие дела. С площадки между этажами Генка их отогнал вниз, и теперь они оказались на пути Глеба. Он сразу же распихал их и взволнованным голосом поведал Генке о наших приключениях.

– В подвале черт знает что творится! Слышь, я, конечно, раньше к сталкерам с неприязнью относился. И было отчего! Может, и сейчас именно они осиное гнездо по ту сторону Периметра разворошили, и все наши беды от них. Но раз уж случилась такая фигня – глупо не воспользоваться их навыками, верно?

Генка устало кивнул в ответ, виновато покосился в сторону своей жены Вальки и двух пацанов, спускающихся по ступенькам с кучей сумок, и озабоченно произнес:

– Мои готовы, пора уходить. Пропустите, граждане!

Группа соседей возмущенно зароптала.

– На нас, стариков, еще можно плюнуть, мы жизнь прожили, а молодые как? – Дядя Миша, пожилой сосед с четвертого этажа, шумно вздыхал и с упреком смотрел на нас троих, вооруженных автоматами.

Я молчал, просчитывая варианты. Вариантов не было. У многочисленной группы людей, среди которых большинство – некомбатанты, да еще и с детьми и стариками, нет никаких шансов. Чтобы вывезти их в безопасное место, нужны не трое парней с автоматами, а бронированный спецтранспорт и мощное прикрытие.

– Мы свои семьи забираем, чтобы потом без боязни за их судьбу зачищать город, – сказал Генка. Он страдальческим взглядом обвел соседей и добавил: – Да не можем мы вас всех забрать! И бежать из города не собираемся! Своих под защиту отделения доставим, а потом пойдем тварей уничтожать! На улицы не выходите, дождитесь прихода военных! Как только объявят об эвакуации, я в первую очередь о вас позабочусь!

Ощущая себя последними подлецами, мы покинули подъезд и уселись в машину. Генка лишь подбодрил свою молодую супругу:

– Ничего, ничего, сейчас мы вас доставим в ОВД, а потом людей потихоньку будем выводить. И за этими обязательно вернемся!

– Скорость держи невысокую, – посоветовал я Глебу. – Не дай бог в спешке вмажемся куда-нибудь, тогда шансов на выживание точно не будет.

Мы обогнули наш дом и выехали на дорогу вдоль панельных пятиэтажек. С правой стороны от нас, за стволами берез, с приглушенным рыком носились юркие тени громадных собак. Самая крупная особь стояла неподвижно, задрав к небу крупную голову.

– Бесы, – обронил я, разглядев знакомые силуэты.

Глеб покосился на меня. Вероятно, в его голове появились новые вопросы об искореженной реальности, но он промолчал, лишь сжал руль так сильно, что побелели костяшки пальцев. Генка тоже молчал, баюкая в руках АКСУ.

Город вышел из-под человеческой юрисдикции. Предупредительный выстрел в воздух в новых условиях, навязанных нам тварями с запретной территории, сейчас никоим образом не поможет. С мутантами не договариваются – их убивают. Если, конечно, не хочешь, чтобы они убили тебя.

Я злобно чертыхнулся, только теперь заметив за стволами деревьев убегающий человеческий силуэт. Какой-то молодой парень резво уносил ноги от бесов, но было понятно, что если они возьмутся за него по-настоящему, ему несдобровать. Твари, похожие на собак, кем-то насытились и теперь развлекались, загоняя очередную жертву. Глеб молча направил машину в сторону бегуна.

– Заткните уши! – посоветовал я Генкиной жене и мальчишкам.

Опустив стекло, я нажал на спусковой крючок. Салон машины наполнился грохотом. Я быстро водил стволом, отсекая короткими очередями снующих мутантов от намеченной добычи. Гильзы полетели веером в сторону Генки, сидящего на переднем пассажирском. Некоторые пули достигали цели, некоторые уходили «в молоко», но главная задача была выполнена – твари бросилась врассыпную. Сосед закричал, замахал свободной рукой, и молодой человек изменил вектор движения. Глеб затормозил и стал поджидать парня. Генка выскочил из машины и открыл огонь, а я стрелял из окна машины одиночными – старался экономить патроны, помня, что боеприпасов у нас не так уж и много. Мутантов нужно бить большой командой и наверняка, иначе они, пользуясь своей феноменальной регенерацией, очень быстро восстановят и излечат свои ткани.

Парень заскочил в машину со стороны Генкиной семьи, и сразу стало невыносимо тесно. Пискнули пацаны, в бок мне уперся острый локоток одного из них. Я скрипнул зубами: при новой стычке мне будет тяжело вести прицельный огонь.

Спасенный шумно выдохнул:

– Ходу отсюда!

Глеб неторопливо тронулся с места, поглядывая в заднее зеркальце.

– Что вы телитесь! Быстрее надо! – не унимался наш новый попутчик.

– Нельзя быстро, – осадил я его. – Если попадем в аномалию, нам не поздоровится.

Парень с растерянным видом похлопал ресницами, открыл рот, явно намереваясь поспорить, но наткнулся на мой сосредоточенный взгляд и благоразумно промолчал. Генка повернулся к жене и сыновьям. Надо признать, пацаны держались молодцами. Когда мы их забирали, вид у них был еще тот – оба сонные, светлые волосы на кудрявых головах взъерошены, мордочки растерянные. Но после той стрельбы, что мы устроили с их папкой, глаза у мальчишек заблестели, и вид стал очень даже воинственный. Они переглянулись, и их любопытные носики синхронно потянулись к автомату. Ага, все понятно. Наверное, уже размечтались, как друзьям будут с гордостью рассказывать о своем геройском папке. Они еще не осознали надвинувшуюся на город беду. Для них все происходящие трагические события являлись всего лишь первоклассным приключением, о каком в их возрасте можно только мечтать.

Я ободряюще кивнул Вале и пацанам, дотянулся и погладил младшенького по голове. Я четко осознавал, как необходимо ребятам наше присутствие духа и уверенность в себе. Дети должны знать, что взрослые защитят и позаботятся о них. Валя наклонилась вперед и ласкающим движением ладонью прикоснулась к плечу мужа. Генка вновь обернулся, и я заметил, как он усилием воли заставил себя расслабиться.

Глеб сбросил скорость и потрясенно прошептал:

– Гляньте!..

Все синхронно повернули головы. Валя сразу же притянула своих сорванцов к груди, закрыв им обзор. Все-таки не зря утверждают, что женщина – это залог сохранения рода человеческого. Твари устрашающего вида, числом не меньше пяти, пожирали безжизненные человеческие тела, распростершиеся на асфальте.

– Эти выглядят гораздо больше, чем те, что гнались за мной, – пробормотал спасенный нами парень. Вперив в меня твердый взгляд, он вдруг потребовал: – Дайте мне пистолет!

Я с недоумением воззрился на него, а Глеб, успевая рулить одной рукой, раскрыл кобуру на своем поясе, достал и, не оглядываясь, через плечо протянул табельное оружие незнакомцу.

Тот торопливо схватил ПМ, выщелкнул обойму, в которой тусклым светом блестели восемь патронов, и попросил:

– Дай запасную.

Глеб прибавил скорость, искоса поглядывая на хищников, пожирающих трупы. Нам оставалось лишь наблюдать, как широкие пасти вгрызаются в чрева несчастных. Я с тоской посмотрел на знакомые еще по похождениям в Зоне крепкие тела мутантов. Один из них поднял голову и проводил взглядом удаляющуюся машину, словно запоминая. Наши силуэты за стеклом он воспринимал как будущие жертвы. От его мощной фигуры несло угрозой, широкие лапы заканчивались огромными когтями, способными нанести смертельную рану. Кем он был до мутации, я не знаю – наверное, волком. С его пасти вместе со слюной обильно капала кровь.