– Плечо работает, – резко выдыхает он в паузах между подходами. – Остальное не его забота.
– Но тебе самому будет легче, если ты выполнишь все то, что я тебе сказала! – продолжаю настаивать я. – Разве ты не должен заботиться о своем здоровье?
– Я сказал. Нет. Не мешай, иди погуляй пока.
– Знаешь что! – вскипаю я. – Ну ты сам напросился!
И бегу жаловаться главному врачу.
– Дмитрий Петрович! – я залетаю в уже знакомый кабинет без стука, на правах своей. – Скажите Багрову! Чего он? Я ему ваши назначения показала, а он заладил: не буду да не буду. Детский сад, честное слово!
Я жду, что он сейчас встанет и вместе со мной пойдет промывать мозги своему недалекому игроку, но Дмитрий Петрович вместо этого откидывается на спинку кресла и смотрит на меня с непередаваемой иронией.
– Предлагаешь мне его заставить? – с интересом спрашивает он.
– Да! – выпаливаю я, а потом до меня доходит, и я уже тише спрашиваю: – Не получится?
– Морозова, – вздыхает Дмитрий Петрович. – Здесь только одного человека слушаются беспрекословно, и этот человек не я. А тренер. Да, я лечу этих идиотов, да, я слежу за их здоровьем, но если жалоб от спортсмена и тренера нет – тут я бессилен.
– Но как же их здоровье… – бормочу я.
– Лучшее, что человек может сделать для своего здоровья – не играть в профессиональный хоккей, – хмыкает он. – А в остальном… Может, это прозвучит цинично, но игроки должны играть. Пока они могут это делать, остальное нас не особо интересует. Это ладно сейчас, ты подожди еще, когда матчи начнутся. Вот там пойдет веселуха! Видела когда-нибудь, как человеку шьют рану и он тут же со свежим швом на лед возвращается? Заботится кто-то в этот момент о его здоровье?
– Вы же сами сказали, чтобы я следила за Багровым, – я чуть не плачу. – А как мне это сделать, если он не соглашается?
– Попробуй убедить его, – пожимает он плечами.
– Как?!
– Как-нибудь. Не знаю, – он машет на меня рукой: – Все, Морозова! Иди отсюда! У меня работы куча, а ты тут ходишь туда-сюда. Сама разбирайся со своим Багровым! И не морочь мне голову!
Я выхожу из его кабинета абсолютно растерянной. То следи за ним, то не следи, то заботься о его здоровье, то не заботься – Дмитрий Петрович сам себе противоречит.
А может… Может, это была проверка? И я ее не прошла?
Ну уж нет, не дождутся. Если мне надо заставить Багрова лечить его чертово плечо, я это сделаю, чего бы мне это ни стоило.
Набравшись решимости, я иду его искать и ловлю прямо у раздевалки.
– Подожди!
Багров вопросительно приподнимает темную бровь.
– Можно… с тобой поговорить?
– Мне надо переодеваться и идти на лед.
Я бросаю взгляд на его плечо, тейпа там, конечно же, нет. Вот же упрямая скотина!
– Это быстро.
– Окей.
Мы отходим в сторону, и я, глубоко вздохнув, спрашиваю:
– Ладно, тейп ты ставить не хочешь, но, может быть, хотя бы массаж с электрофорезом?
– А что мне за это будет? – он нагло щурит серые глаза, и я слышу в его голосе усмешку.
– А что ты хочешь? – вступаю я на опасную дорожку.
Багров смотрит на меня и негромко говорит:
– Три минуты пообнимаешь меня. И я пойду на твой массаж.
– И форез!
– Тогда четыре.
Я колеблюсь, но, блин, это вроде звучит не так страшно. Просто постоять в обнимку. Меня в транспорте в час пик иногда и более откровенно к людям прижимало, и ничего.
– Не прямо же здесь, да? – мой голос почему-то сбивается.
– Стесняешься? – прагматично уточняет Багров.
– Еще чего! Просто не хочу, чтобы пошли ненужные слухи.
– Тогда давай сюда, – он ловко утягивает меня за угол, открывает какую-то дверь, и через пару секунд мы оказываемся еще в одной раздевалке. Наверное, она для других команд, когда в арене проходят матчи. Но сейчас здесь пусто и тихо. А как только за нами закрывается дверь, я понимаю, что тут еще и капец как темно.
– Свет не собираешься включать? – интересуюсь я.
– А ты хочешь на меня смотреть?
Я слышу в его голосе усмешку, и это ужасно смущает.
– Нет, – буркаю я и достаю из кармана телефон. – Вот, ставлю таймер на четыре минуты. Видишь?
– Вижу, – соглашается он.
Я убираю телефон, сразу становится темно, но силуэт Багрова я все равно различаю.
Так, ну ладно. Раз, два, три…
Зачем-то зажмурившись, я делаю шаг вперед, обнимаю Багрова, и на мою талию тут же ложатся его крепкие ладони.
Я вздрагиваю: от этого невинного касания по всему телу словно электрический ток пустили.
– Руки никуда не двигай, – яростным шепотом говорю я. – Начнешь меня лапать, я убегу. Понятно?
