Живой лёд
Почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, я увидел под самым потолком ряд узких окон-бойниц, скрытых бронированными стеклами.
«Интересно, кто так быстро опознал во мне постороннего? И чем я себя выдал? Слишком новой алой мантией? Отчужденностью? Или неумением носить такую одежду?» – думал я, прислушиваясь к себе в поисках опасности, а также отмечая алое пятно в центре зала и исходящее от него чувство пустоши.
Примечательно, что область вокруг проклятой земли была заполнена несколькими неизвестными мне ритуальными фигурами, которые, что удивительно, совершенно не мешали друг другу.
– Запоминай, – скосил я взгляд на старшего мага своего рода. – Затем попробуем разобраться, что они там навертели.
– Двенадцатилучевая звезда с символами предназначена для организации круга магов и сбора энергии, вторая похожа на защитный ритуал, а вот предназначение последней мне и вовсе неизвестно. Она какая-то странная, – ответил Юрий Владимирович, внимательно осматривая пол.
Пока мы с Резцовым оглядывались по сторонам, дюжина магов заняла свои позиции в нескольких метрах от вершин звезды. Ритуалисты в это время принялись перепроверять чертежи на полу, а один из них, уточнив, кто из нас тринадцатый, указал мое место.
Не прошло и нескольких минут, как стальные двери разошлись в стороны и в лабораторию вошел Агафодор, его сопровождал моложавый мужчина в белом халате.
– Тринадцатый, ты готов? – спросил митрополит, безошибочно узнав меня под маскировкой.
– Да, – коротко кивнул я.
– Здравствуйте, тринадцатый, меня зовут Кирилл Владимирович. Я – руководитель этого научного центра, – несколько высокомерным тоном представился спутник инквизитора. – Перед началом мне бы хотелось еще раз проинструктировать вас относительно мер безопасности и довести до вашего сведения, как будет проходить эксперимент.
Дождавшись еще одного кивка, он продолжил:
– После того как вы займете место в ритуальной фигуре, мы с митрополитом отправимся в соседнее помещение и проверим готовность аппаратуры к работе. Удостоверившись, что все функционирует в штатном режиме, я подам сигнал к началу.
Бросив на мою фигуру взгляд, мужчина продолжил:
– Первый этап эксперимента заключается в проверке ваших способностей по поиску магического компонента инфернальной энергии – той самой составляющей, которая позволяет существовать пустоши в данном месте. Если вам удастся ее ощутить, то мы тут же перейдем ко второму этапу, в котором вы попробуете воздействовать на данный объект. Если вам это удастся и аппаратура лаборатории подтвердит уменьшение пустоши, тогда мы перейдем к третьему этапу. К делу подключатся ваши товарищи из круга магов, и мы попробуем закрыть прореху.
Замолчав, мужчина уставился на меня, ожидая вопросов, и я спросил:
– Что будем делать, если мне не удастся прочувствовать пустошь?
– Тогда вам на помощь придут коллеги-ритуалисты, – удивился подобному вопросу мужчина и бросил на Агафодора быстрый взгляд. – Митрополит, вы уверяли меня, что ваши люди профессиональны и каждый из них знает свой маневр. Намекали, что следование инструкциям в данном случае необязательно, но что мы видим на самом деле? Может, остальные участники эксперимента тоже что-то подзабыли?
«Он что, действительно пытается меня отчитать? – с легким раздражением подумал я. – Или просто хочет вывести из себя? Чтобы я совершил ошибку и открылся? Не дождется».
– Руководитель научного центра здесь вы, – сухо ответил я на претензию. – И вы как нельзя лучше знаете возможности своих подчиненных. Предполагаю, что у научного центра есть свои способы обнаружения компонента пустоши, и вы их задействуете.
– Зачем тратить наши ресурсы, если служители находятся в лаборатории впервые и есть возможность проверить эффективность их методов работы? – ответил Кирилл Владимирович, в глазах которого появилось недовольство.
«Ох и везет тебе, начальничек, – проскользнула мысль, когда я прятал бушующий ураган эмоций внутри ледяной глыбы. – Если бы мне не нужно было сохранить инкогнито, то ты бы уже давно пожалел о своем тоне. Привык подчиненных строить и теперь к посторонним лезет, показывает, кто здесь самый крутой и главный».
– Если нашим ритуалистам не удастся добиться успеха, – поддержал меня Агафодор, – то в дело должны вступить ваши специалисты. Раз вы все же настояли на тщательном инструктаже тринадцатого, то обязаны были сделать это качественно, а не спустя рукава. Так что считаю заданный вам вопрос уместным и не стоящим столь яркого проявления эмоций.
– Сначала вы уверяете меня, что ваши ритуалисты знают свое дело, а теперь, перед началом эксперимента, говорите, что возможна неудача? – произнес Кирилл Владимирович высокомерным тоном. – Будьте уверены, информация об этом попадет на стол не только заместителю министра, но и главе государства.
– Как вам будет угодно, – спокойно сказал Агафодор и с легкой брезгливостью посмотрел на молодого мужчину.
«Пусть я не смогу поговорить напрямую с Изяславом на твой счет, но вот наследник империи обо всем точно узнает, и, думаю, ему не составит труда выяснить, действительно ты такой великий ученый или чей-то бесталанный, но преданный ставленник-карьерист. Почему-то мне кажется, что второй вариант», – мстительно подумал я и отправился к своему месту, где ощущение пустоши стало еще более осязаемым.
«Надеюсь, первый этап будет проще, чем мне кажется сейчас», – пронеслось в голове, и я до начала эксперимента постарался абстрагироваться от чувства, которое во время учебы в кадетском училище позволило мне ощутить открытие пустоши.
В тишине прошло еще несколько минут, и наконец в динамиках раздался высокомерный голос начальника научного центра:
– Проект «Наступление». Эксперимент номер сто семь. Руководитель проекта – Васильев Кирилл Владимирович. Лабораторная аппаратура – исправна, работает в штатном порядке…
Он еще долго зачитывал условия проведения эксперимента, его главные и второстепенные цели, численность участников и их обязанности, а затем назвал предстоящие нам этапы и более полно описал последовательность действий.
«И зачем тогда он меня отдельно инструктировал и злил?» – с легким раздражением подумал я.
– Этап первый – ощущение магического конструкта пустоши. Номер тринадцатый, начинайте, – наконец произнес начальник центра, и я сконцентрировался на знакомом ощущении пустоши.
«Так, а что теперь?» – пронеслось в голове спустя некоторое время, когда обострившиеся чувства так и не сумели обнаружить ничего необычного.
Не придумав ничего лучше, я прикрыл глаза, сконцентрировал магию на ладонях и стал медленно изучать границу пустоши и ее территорию. Спустя десять минут, когда мне уже казалось, что ничего не получится, я на высоте своей груди обнаружил какое-то искажение. Техника «глаза волка», а также увеличившееся количество энергии в руках позволили выделить небольшую область, которая при моем воздействии ощущалась как-то неправильно.
К сожалению, большего, как я ни старался, мне добиться не удалось. Руки и магия свободно проходили сквозь аномалию, не встречая никакого сопротивления. Только ощущения и едва заметное изменение цвета воздуха доказывали, что здесь что-то не так.
– Тринадцатый, освободите пустошь, – донесся до меня голос начальника научного центра. – Ритуалисты, проведите поиск магического якоря.
Как только я покинул пределы фигуры, ранее не принимающие участия в эксперименте инквизиторы отошли от стен, и один из магических конструктов загорелся белым светом и начал медленно подниматься. Добравшись до высоты, на которой я обнаружил аномалию, фигура замерла и засветилась ярче.
С интересом наблюдая за происходящим, я отметил, что в месте аномалии пошла мелкая рябь, а затем ритуалисты направили руки в ее сторону, и нашим взглядам предстал тонкий осколок стекла инфернального алтаря, лишенный «камней боли и души».
– Тринадцатый, попробуйте ощутить и взять объект, – раздалась новая команда, и я, уже готовый к чему-то подобному, сформировал тонкий слой льда на своей ладони. Вновь забравшись на подставку, я протянул руку к стеклу и почувствовал исходящую от него силу.
– Вух! – раздались выдохи с разных сторон, и ритуалисты с облегчением отпустили трясущиеся руки.
«Непросто им это далось», – подумал я, когда осколок с силой постарался вырваться, благо я успел насытить пространство рядом с рукой родовой энергией и не позволил ему ускользнуть.
– Тринадцатый! – раздалась новая команда. – Медленно поводите осколком алтаря из стороны в сторону. Нам необходимо понять, изменится ли конфигурация пустоши из-за этого.
После еще десятка минут и выяснения возможностей осколка, который мне удалось даже вынести за пределы инфернальной области, мы перешли к следующему этапу, и я попробовал напитать магический компонент родовой энергией.
«Возможно, мне удастся провернуть тот же трюк, что и в республике», – пронеслась в голове здравая мысль.
Однако, к сожалению, осколок не спешил принимать в себя чужеродную силу, и мне пришлось постараться, чтобы влить в него немного энергии рода Морозовых. Спустя несколько минут мне это все же удалось, и дальнейшее насыщение пошло проще и быстрее.
Еще через некоторое время осколок начал медленно светиться синим, а я почувствовал нарастание опасности.
«Ну на фиг!» – пронеслось в голове, и я, пусть и с огромными затратами, сформировал полый каменный шар, внутренности которого наполнил насыщенным родовой энергией льдом, и наконец отпустил вызывающий неприятные ощущения объект, который все так же продолжил насыщать силой.
– Переходим к следующему этапу. Круг магов, на места! Передаем энергию тринадцатому, – скомандовал начальник научного центра, и я перенаправил хлынувший в меня поток в остаток алтаря.
Тревога стала медленно усиливаться, и я произнес:
– Всем приготовиться и активировать защитные амулеты! Я чувствую приближающуюся опасность!
Спустя еще несколько секунд осколок алтаря в каменном шаре треснул, границы пустоши вспыхнули, и раздался неприятный человеческому уху звук, словно что-то резко и довольно громко порвалось. В то же мгновение я отскочил назад, уходя из-под удара огромной черной косы, которую держал в руках неизвестный мне четырехрукий демон-ящер.
– Энергию круга на меня! – рявкнул один из ритуалистов, замечая, что коса пробила дыру в защитном барьере.
Однако не успели инквизиторы перенаправить потоки, как осознавший опасность ящер раскрутился на месте с бешеной скоростью и, вновь пробив защиту, нанизал на железное полотно временного лидера.
Хищная улыбка мелькнула на его лице, а затем резко пропала.
Это я, плюнув на маскировку, вмуровал косу в ледяную глыбу, а стоявший у стены Резцов отправил в демона свое заклинание «воздушного серпа».
Получив ощутимый разрез на груди, инфернал зашипел, подал энергию на косу, желая освободить ее из ледяного плена, а когда ему это не удалось, прикрылся от атак служителей перепончатыми крыльями и вдруг резко развел их в стороны, разрушая ограждавший его барьер и освобождаясь от льда, которым я пытался сковать его лапы.
«Вот тебе и защита инквизиторов-ритуалистов», – с раздражением подумал я, заставляя родовой жезл прыгнуть в руку.
Г
ЛАВА
5
Рванувший вперед и в сторону ящер был невероятно быстр. Уклонившись от парочки заклинаний, он откинул древком косы еще одно, смазанными ударами наполненных тьмой когтей пробил защиту ближайших инквизиторов и вырвал по огромному куску мяса из их тел. Не задерживаясь дольше необходимого, он оставил оружие, ушел перекатом от очередного залпа и бросился к тройке инквизиторов, соединивших руки.
Мощный «луч света», ударивший из ладоней церковников, попал ящеру в грудь и остановил его продвижение, однако зашипевший от боли демон не растерялся, крутанулся в сторону, уходя из-под опасного удара, и подгреб под себя двух не сумевших вовремя среагировать инквизиторов.
Все это произошло за какую-то секунду, как и уход противника от парочки моих «ледяных копий», брошенных на рефлексах, поэтому я напитал тело духовной энергией и ударил вновь ушедшего от заклинаний демона мощным «тараном силы», который снес его в сторону и хорошенько впечатал в стальную стену.
Правда, отлетающий от меня демон каким-то образом сумел призвать к себе черную косу, лезвие которой все еще было сковано многокилограммовой глыбой льда, и мне пришлось уйти вбок, опасаясь возможностей неизвестного оружия.
К сожалению, одного мгновения ящеру хватило, чтобы принять тройные «лучи света» инквизиторов на свои крылья, уйти еще от парочки и прыгнуть на очередного противника прежде, чем я отправил в него россыпь ледяных снарядов.
Пропустивший удар в ногу демон рыкнул, недовольно глянул в мою сторону и приподнял косу, желая нанести удар не столько лезвием, сколько массой льда, однако я был к этому готов, и враз промерзшая рукоять стала отличным проводником для нескольких десятков «шипов», пробивших когтистую ладонь.
Мимолетной заминкой воспользовался Резцов, отправивший мощный «воздушный серп», который оставил демона без покрытого усиленной кожей крыла, а также пара инквизиторов. Последним повезло меньше, так как взревевший демон сумел защититься от их атаки вторым крылом.
Не желая терять темп, я отправил в противника несколько «саморезов» и «сфер холода», однако чувство опасности заставило меня резко рвануть в сторону.
«Вовремя!» – подумал я, когда разъяренный потерей крыла ящер направил четыре руки на ближайших врагов и атаковал нас какими-то плотными серыми шарами.
Мне, Резцову и выставившему белый «щит» инквизитору удалось выжить, а вот его товарищу, не успевшему среагировать, не повезло, и он за несколько секунд превратился в пепел.
«Черт! А он силен!» – пришлось признать мне, когда ящер еще дважды повторил прием и трое инквизиторов покинули нас.
Нанести очередной удар замерший противник не успел, так как пропустил парочку мощных тройных «лучей света», «огненное копье» и еще несколько «сфер холода». Последние оказались отличным затормаживающим заклинанием, мешающим демону уйти из-под обстрела.
Громкое шипение разъяренного противника резануло по нервам, а чувство опасности подсказало, что мне суждено вновь стать мишенью. Чертыхнувшись, я бросил вперед глыбу льда и отскочил вбок.
Интуиция не подвела. Ящер, не обращая внимания на другие удары, выставил руки в мою сторону, и с них сорвалась странная призрачная сеть. Она с легкостью разрезала ледяную глыбу, лишь немного замедлившись и, обдав меня ощущением скорой смерти, нашинковала аппаратуру и часть стены.
«Интересно, а «щит Голиковых» сумел бы остановить этот удар? Блин, что-то мне совершенно не хочется это проверять», – подумал я, когда отправил в демона насыщенную энергией россыпь сияющих «снежинок» и наблюдал, как в него одновременно врезается «водяная пуля», «огненная птица» и отливающий ярко-оранжевым светом «воздушный серп». Последняя атака была нанесена концентрированной родовой энергией Резцова, которая повредила второе бронированное крыло демона и лишила его необходимой защиты.
Выставивший стену пепла ящер сумел защититься от следующих атак, а затем я бросил в него огромную глыбу льда, наполненную родовой энергией Морозовых.
«Попробуй останови это», – пронеслось в голове, и предчувствие вновь заставило меня отскочить в сторону, пропуская знакомую, но существенно уменьшившуюся в размере сеть.
Волевое усилие – и разбросанный по помещению лед собирается в шар, сковывая в себе не успевшего среагировать противника. Последовавший за этим взрыв пепла и осколков я остановил «ледяным куполом», а затем вогнал «саморез» в глаз ящера, все же сумевшего частично выбраться.
Демон оказался живуч и боролся даже при подобных ранениях, поэтому точку в противостоянии поставили организовавшие магический круг инквизиторы, ослепительно светящаяся «шаровая молния» которых снесла ящеру голову.
«Фух! Завалили! – облегченно выдохнул я и, окинув взглядом разрушенную лабораторию, поморщился. – Правда, теперь ни о какой конспирации не может быть и речи».
– Как вы себя чувствуете? – спросил подошедший Резцов, наблюдая за тем, как лед вокруг демона превращается в воду, а затем и вовсе исчезает.
– Нормально. Имею как минимум половину резерва, – ответил я и, переведя взгляд с мага на мертвого противника, добавил: – Хотя эта тварь несколько раз меня чуть не достала. Что это вообще за ящер такой? Первый раз подобного демона вижу!
– Кто-то из высокоуровневых инферналов. Вы же знаете, они могут быть какими угодно, – бросив взгляд на крылья, ответил мужчина. – Нам еще повезло, что инквизиторы неплохо подготовились. Если бы не эти защитные ритуалы, то нам бы вообще пришлось туго.
– В самом деле? – приподнял бровь я. – А мне показалось, что ящер не только с легкостью прорвал их барьер, но и почти не обращал внимания на атаку «светом». Лишь строенный и последний удар показали эффективность.
– Ритуал церковников был хорош, – стоял на своем Резцов. – Слишком много энергии демон потратил на прорыв. Поэтому и не ударил по нам смертоносной магией сразу.
– Возможно, ты и прав, – не стал я спорить со специалистом. – Если такой монстр появился после уничтожения миниатюрной прорехи, то что будет после закрытия пустоши гораздо больших размеров? Кто придет нас убивать? Целая армия высокоранговых демонов?
Ответить Резцов не успел, так как до нас донесся грохот открывающихся бронированных дверей.
«А я даже и не заметил, что нас здесь забаррикадировали», – подумал я, в то время как в помещение вошли Агафодор, начальник научного центра и с десяток его подчиненных.
Еще недавно высокомерный и требовательный молодой руководитель с завышенным самомнением выглядел довольно жалко: ворот его рубашки был расстегнут и помят, верхняя пуговица отсутствовала, галстук съехал вбок, по лбу стекали мелкие бисеринки пота, а глаза со плохо скрываемым испугом смотрели на меня.
«Понял, кого строить пытался? – без лишних эмоций подумал я, выслушивая извинения мужчины. – Нужно воспользоваться шансом хоть как-то повлиять на вышедшую из-под контроля ситуацию».
И, добавив в голос холода, я произнес:
– Обеспечьте должный уровень секретности относительно произошедшего здесь сегодня, и все недоразумения будут забыты.
Работавшие в лаборатории люди на мгновение замерли от моего сурового тона, а я уже перевел внимание на митрополита, хмуро осматривающего то, что осталось от погибших.
– Агафодор. Соболезную гибели ваших парней.
– Благодарю, – ответил он, подняв на меня потемневшие от переживаний глаза.
А ведь несмотря на успешное завершение важного для всех церковников эксперимента он сильно расстроен. Переживает. Может, я зря предвзято отношусь к инквизиторам?
Выдержав небольшую паузу, я уточнил:
– Я вам здесь еще нужен?
– Нет, тринадцатый, – все еще соблюдая конспирацию, ответил Агафодор. – Свою главную задачу вы выполнили. Теперь дело за моими людьми и научным центром. Я дам команду, чтобы вас провели к автомобилю.
– Хорошо, – кивнул я.
Уже через несколько минут вооруженные бойцы сопроводили нас к внедорожнику, и мы наконец покинули предместье Антоновка.
«По большому счету мое инкогнито раскрыто, – глядя в окно, думал я. – Будем надеяться, что церковники не просто так едят свой хлеб и им удастся сохранить произошедшее в лаборатории в секрете. Иначе серьезные неприятности могут начаться раньше, чем предполагалось».
К нашему удивлению, ни через день, ни через неделю после завершения эксперимента никто со мной связываться не спешил. Видимо, что церковники, что государственные чины занимались анализом произошедшего, подбивали все полученные данные и продумывали дальнейшие действия. В том, что Изяслав и Добромысл не ограничатся одной лишь мини-пустошью, я не сомневался. Так что оставалось только ждать и заниматься текущими делами.
Утром девятого дня ко мне в офис прибыл фельдъегерь императора, передавший два пакета. Расписавшись в ведомости за получение и попрощавшись с уже смутно знакомым офицером, я вскрыл конверты и внимательно изучил их содержимое.
Итак. Приглашение в императорский дворец в субботу на завтрак. В девять часов. Так, а это что? Собрание «золотой» боярской думы? Через три недели. Хм… Для чего Изяслав хочет созвать представителей княжеских родов и почему мне кажется, что это связано с закрытием пустоши? Неужели Изяслав придумал способ заставить меня работать на благо родины за бесплатно? Хм… Даже и не знаю…
Посидев некоторое время в раздумьях и перечитав письма еще несколько раз, я попросил Аделину пригласить ко мне Потанина.
«Нужно еще раз согласовать наши требования. Может, Роме еще что-то пришло в голову? – подумал я и хищно улыбнулся. – Бороться с демонами я, конечно, не откажусь. Пустошь закрыть помогу, но и пользу для рода упускать не буду».
Завтраки в малой столовой столичного императорского дворца проходили с завидной регулярностью. Представители боярских родов, придворные и чиновники мечтали оказаться с правителем страны в неформальной обстановке и тем или иным способом использовать это в своих интересах: рассказать о проблеме, проявить инициативу, донести до Изяслава новость или сплетню, посоветовать определенную кандидатуру на какую-либо должность.
Я уже не в первый раз присутствовал на подобном мероприятии, поэтому знал, что к делу можно переходить только после того, как подадут кофе. До этого момента Изяслав любил обсуждать неочевидные подробности придворной жизни. Не изменил он себе и в этот раз. Поэтому мне, Витовту и Юзефу Валерьяновичу – бывшему начальнику жандармерии, а ныне полномочному представителю императора – пришлось его развлекать. Иногда со своими довольно интересными комментариями в разговор вступал присутствующий здесь патриарх Добромысл. Единственным молчуном в компании был здоровенный широкоплечий мужчина средних лет, с лысой головой, лицом отъявленного бандита и холодными оценивающими глазами, которыми он то и дело осматривал меня и полпреда. На императора и наследника престола главный инквизитор империи, как представил его глава церкви, старался не смотреть, видимо, ему было хорошо известно об ощущениях, которые возникают у посторонних после его взгляда.
«Интересно, это сколько же людей нужно было убить и запытать, чтобы создавать такую гнетущую ауру с помощью глаз?» – подумал я и поймал взгляд палача, когда он стал меня раздражать.
– Князь, я смотрю, вы познакомились с митрополитом Проклом, – раздался старческий голос патриарха.
Щуплый, низкий и кажущийся безобидным дед в белых одеждах и красной шапочке с любопытством смотрел на меня. Его доброе всепонимающее лицо тронула легкая улыбка. Она словно говорила: «Эх, молодежь! Горячая кровь! Вам бы только показать себя, да проверить свою силу!»
– Решил посмотреть на того, кто весь завтрак молчит и уделяет мне столь пристальное внимание, – произнес я, пытаясь понять, какой силой пользуется инквизитор в боях со своими врагами.
«Сильный витязь или богатырь, – определил я ощущения, исходящие от мужчины. – При обширных ресурсах церкви скорее второе. Да и в плане силы веры явно не слабак. Интересно, а зачем патриарх взял его с собой, если он постоянно молчит? Силу мне показать? Надавить в случае отказа? Или чтобы иметь более сильные переговорные позиции? А может, по какой-то совершенно иной причине?»
– Так, значит, вы хорошо чувствуете чужой взгляд?! – с показным удивлением воскликнул Добромысл. – Удивительно! В мои годы молодежь вашего возраста была подготовлена куда как хуже.
«Пытаешься заболтать меня и отвлечь лестью? – подумал я. – Тогда я, в свою очередь, попробую вывести тебя на откровенность».
– Не верится, что предыдущие поколения были слабее нас нынешних. В то время в городах мира царил покой и уверенность в завтрашнем дне, человечество не позволяло демонолюбам поднять голову и проводить столь разрушительные и кровавые акции.
Взгляд инквизитора вновь сконцентрировался на мне, и я мысленно улыбнулся. От мужика пахнуло явным недовольством. Он отлично понял, что я намекнул на серьезное ослабление церкви и недостаточный профессионализм ее служителей.
Патриарх же, в отличие от одного из своих заместителей, расстраиваться не спешил. Старик все так же улыбнулся и ответил:
– К сожалению, развиваемся и становимся сильнее не только мы, но и наши враги. Демоны уже давно успешно эволюционируют. Усиливаются не только количественно, как это было ранее, но и качественно. А люди в это время, несмотря на промышленную революцию, улучшение условий жизни, создание городов-крепостей, значительное повышение численности населения, появление лиг охотников и магов, становятся слабее. Спокойная жизнь нас развратила. Человечество посчитало, что раз удалось запереть демонов в пустошах, то, значит, и делать ничего не нужно. А зачем? Ведь ингредиенты оттуда можно использовать себе во благо. Некоторые особо отличившиеся пошли дальше. Вместо того чтобы тренироваться и постепенно, потом и кровью, расти над собой, они решили пойти путем жертвоприношений и быстрого усиления. Таких слабых духом людей стало очень много в последнее время. Однако, несмотря на это, нам удается не только сдерживать позиции, но и искать возможность атаковать. Надеюсь, сегодня мы договоримся о шагах, которые переломят ход многовековой войны.