Шаманка. Песнь воды

Глава 11

– Ты кто такая? – вызверился мужик, но мальчика отпустил. Паренёк, не будь дураком, тут же нырнул в щель между ящиками и там затих. Не уверена, что это хорошее место для спасения, но раз ему там будет спокойнее, то почему бы и нет?

Тем временем верзила тяжело двинулся в мою сторону.

– Неважно, кто я, – пожала плечами, и не думая делать шаг назад – спасую сейчас, заставлю его действовать. – Я готова заплатить за украденный хлеб. Сколько?

И замерла в ожидании ответа.

Собеседник, не ожидавший от меня подобного, обмер.

– Богатенькая, что ли? – зло усмехнулся он и сделал резвый скачок вперёд, намереваясь схватить меня за грудки.

Новое тело, доставшееся мне в этой жизни, не было хоть сколько-нибудь натренированным, но и не совсем деревянным – мои занятия помогли восстановить эластичность и подвижность суставов, не до идеала, конечно, но и так вполне неплохо. Я плавно поднырнула под широко расставленные ноги здоровяка, и оказалась за его спиной. Противник не сразу понял, что произошло, но развернуться не успел – перед его носом сверкнул холодом серебра острозаточенный клинок.

– Извинись перед юной госпожой, – глухо пророкотал Зок, глядя в глаза неподвижно замершему верзиле.

– Простите, г-госпожа, – всё так же стоя ко мне спиной, просипел бедолага, и я, даже не видя выражения его лица, мигом ощутила, насколько страшно тому стало.

Зок, чуть повёл глазами, чтобы безмолвно меня спросить: "Как мы с ним поступим?".

– Достаточно ли вам его извинений, госпожа? Или пустить ему немного крови?

– Пусть идёт с миром, – махнула рукой я, несколько удивлённая: было отчётливо видно, как дрожал булочник, не смея шевельнуться под строгим взором моего телохранителя.

– Свободен! И не забудь за вечерней трапезой поблагодарить юную госпожу за щедрость души, – сквозь зубы шикнул Зок, после чего ловко спрятал саблю в ножны. При этом даже не подумал посторониться. Мужик, втянув в себя сильно выпирающее пузо, дабы не коснуться Зока, принялся чуть ли не ползком по стеночке выбираться из тупичка.

Вздохнув, подкинула маленькую монетку в руке и, резко замахнувшись, послала её вверх и вперёд, так чтобы она пролетела над головой моего охранника и упала аккурат на пути торговца.

– Это плата за хлеб, – крикнула я, заметив, как здоровяк притормозил и поднял денежку с земли.

Мой охранник даже бровью не повёл и не подумал оглянуться.

– Почему не окликнули меня? – дождавшись, когда мы останемся наедине, грозно нахмурившись уточнил Зок.

– Тшш, – прижала я палец к губам и глазами показала на гору пустых ящиков, за которыми спрятался паренёк. – Выходи, – подняла голос я. Но реакции на мои слова, как и я и предполагала, никакой не последовало. – Хорошо. Тогда мы уйдём, а ты останешься тут и не факт, что тот торговец хлебом не вернётся и не оторвёт тебе уши вместе с ловкими руками. Пойдёмте, Зок. У меня и без того полно дел.

– Стойте! – тонкий окрик раздался аккурат, когда я уже практически вышла из закутка на улицу. – Можно мне… пройти с вами до перекрёстка? Пож-жалуйста… – мальчишка неловко выбрался из завала и посмотрел на меня просящими большими тёмно-карими глазами. А затем перевёл полный опасений взор на моего спутника.

– Конечно. Иди за мной, – кивнула я и пошла вперёд, туда, куда до этого вёл меня телохранитель.

– Х-хотите? – пацан догнал меня через пару секунд и щедро предложил кусок своей булки.

– А давай, – не стала отказываться я, тем более что с утра во рту была только смоква и то небольшая. Удивление, мелькнувшее в чёрных глазах Зока, мне понравилось. Интересно, о чём он подумал? Что негоже принцессе вот так делить пищу с каким-то мелким воришкой?

– Фкусно, – зажмурив глаза, с набитым ртом пробормотал мальчуган. – Боркорт хоть и агрессивен без меры, но знает толк во вкусной выпечке. Его булки самые лакомые в этой части города.

Я аккуратно откусила от своей половины и с удивлением отметила, что таки – да, действительно неплохо.

– Как тебя зовут? – совсем освоился мой новый знакомый.

– Эль. А тебя?

– Лорд, – ответил он.

– Лорд? Какое интересное имя, – едва заметно улыбнулась я.

– Ну… – смутился тот, – это скорее кличка, я к ней привык, поэтому да. Я лорд.

– Приятно познакомиться, Лорд, – улыбнулась я. – А ты знаешь, что значит "лорд"?

– На языке ролджэнов "высшая знать". Ну, мне так тётка Моала говорила, а она многое ведает.

– Ясно, – не стала спорить я.

– А ты куда идёшь? – через пару минут тишины, снова заговорил мой нечаянный спутник.

– К озеру.

– К Великой Ньере?

– Ага, – вздохнула я и, не выдержав, раздражённо отодвинула назад глубоко надвинутый на глаза тюрбан. Надоел – сил нет.

– А что ты там будешь дела… – и запнулся, потому что увидел. – Твои глаза… синие, как воды Ньеры.

– Ага, – односложно ответила я.

– Так ты…вы… Простите, госпожа, – и плюхнулся на колени, чем привлёк ненужное внимание окружающих.

– Встань, – тут же шикнул на него Зок, резко вздёрнув парня за шкирку. – Хозяйка, прикройте свои очи, – одними губами выдал телохранитель, я же, поморщившись, снова натянула головной убор чуть ли на нос.

– Жарко и неудобно, – мне до зуда хотелось покапризничать, странное дело, почему всё моё существо стремится действовать вопреки здравому смыслу? Глупая какая стала! Надо позднее порефлексировать, найти причину. Иначе потом проблем не оберусь, это точно.

– Ты волен идти своей дорогой, или составить мне компанию и прогуляться до оазиса, – предложила я, замолчавшему Лорду. Ждать его ответа не стала, просто развернулась и пошла дальше, следуя практически по пятам за Зоком.

– Э-эм, – минуту спустя, – принцесса, я лучше пойду позади вас, прикрою вашу спину. Мало ли, – Лорд говорил совсем негромко, запинаясь, но вполне отчётливо. Я кивнула, принимая его в ряды своей охраны.

К озеру мы вышли через час спешного хода, петляя, как зайцы по узким улочкам Зэлеса. Город впечатлял. Он был огромен! Никогда бы не подумала, что за пределами поместья вождя раскинулось воистину исполинских размеров поселение. Дома в основном были двухэтажными, с плоскими крышами. По тем тропам коими меня вёл Зок, ходило достаточно много людей, но я понимала, что где-то существовали и основные улицы, где жителей было – не протолкнуться.

С каждым пройденным метром я чувствовала свежее дыхание большого водоёма. И с каждым мгновением моё сердце билось всё чаще, всё сильнее.

И наконец-то мой гид и телохранитель в одном лице вывел меня к нему.

Этот оазис я представляла совсем другим – гораздо меньше, намного меньше!

Но Ньера удивила, нет, она меня поразила! Просто исполинских размеров озеро, со всех сторон окружённое Зэлесом.

Как бесценный бриллиант в роскошной оправе.

– Каков размах! – прошептала я вдыхая аромат холодной воды и прижимая ладони к груди, чтобы унять расшалившееся сердце.

– Озеро всегда ледяное, – заговорил Зок. – Ни один самый искусный пловец за всю историю существования народа наннури ни разу не смог коснуться его дна.

– Почему меня сюда не приносили? – вопрос сам сорвался с губ.

– Потому что вам могли причинить зло. Ваше здоровье важнее эмоций от пребывания на берегу Ньеры.

Но дальше я не стала его слушать, ветер подул особенно сильно, хотя откуда ему взяться? И мне в лицо прилетели мелкие хрустальные брызги. Я, как загипнотизированная, сделала шаг затем второй, а потом и вовсе стремительно бросилась вперёд.

– Госпожа! – донеслось мне вослед.

Но ничто не имело значения – мне срочно требовалось прикоснуться к ней. К моей стихии! Она звала меня, исполняя радостную песнь. И мне хотелось смеяться вместе с ней!

Глава 12

Интерлюдия

Горн Наннури

– Завтрак подан, повелитель, госпожа! – слуга услужливо поклонился и тихо вышел из комнаты главы Зэлеса.

Горн в это время смотрел в распахнутое окно и думал… думал… Так много надо успеть до того, как его войско отправится к границам Лондэ на севере Лолели.

Прежде необходимо сходить на охоту, мяса совсем мало, людям нужна еда.

– А если мы проиграем? – прошептал он, но был услышан.

– Вы победите, потому что будете защищать свой дом, – Газиса оторвала взор от начищенной до зеркального блеска серебряной пластины, перед которой сидела и обдумывала, какие украшения надеть сегодня. Выйти без них – упасть в глазах людей. Статус королевы обязывал носить надлежащую одежду и драгоценности. Её бы воля, она бы давно отказалась ото всех этих массивных колец, серёг и браслетов – в такую жару они приносили одно сплошное неудобство и натирали кожу.

– Твои слова да богам в уши, – выдохнул вождь и повернулся лицом к своей прекрасной супруге. – Пойдём, поедим и мне нужно в Зал советов.

– Да, а мне на продуктовый склад, откуда-то завелись песчанки, уже несколько дыр прогрызли в коробах.

– Да, беда, – улыбнулся Горн, подавая руку Газисе. Женщина вложила свою изящную узкую ладонь в крепкую длань супруга и игриво ему улыбнулась:

– Как я выгляжу?

– Как всегда прекрасно, любовь моя! – и, притянув к себе зардевшуюся от комплимента женщину, нежно поцеловал. После чего зарылся носом в густые, чарующе пахнущие розовым маслом, волосы и добавил: – Не перестаю благодарить судьбу, что именно тебя она послала мне в спутницы жизни.

– И я… – прошептала Газиса, прикрывая веки и вдыхая аромат кожи любимого мужчины. – А теперь и Шариз поправилась. Отныне всё будет хорошо. Я чувствую это.

– Твоей интуиции можно смело доверять. Ведь именно ты всегда была столь уверена, что болезнь Эльхам временная и она непременно станет здоровой. Мне бы хотелось, чтобы она нашла друзей по возрасту, играла с ними, пела и танцевала, радовалась жизни и молодости.

– Знаешь, мне кажется, так не будет, – чуть нахмурив тонкие брови, Газиса откинулась в кольце рук мужа, чтобы взглянуть ему в глаза. – Ты ведь слышал, как она говорит, как смотрит. Такое ощущение, что моя дочь знает больше меня.

– Вполне возможно, что так и есть… – не стал спорить и отрицать очевидное Горн. А после, понизив голос, одними губами проговорил: – Мне кажется, родная, что у нашей Эль старая душа.

– Ах! – женщина шокированно округлила глаза и прикрыла рот ладошкой. – Но…

– И это даёт мне надежду, что Эльхам справится и с силой шаманки и со всем остальным.

– Боги, – в глазах женщины появились слёзы, – она слышит зову пустыни? Почему ты раньше не сказал?

Газиса вырвалась из тёплых объятий мужа и сцепила руки в замок так крепко, что костяшки пальцев побелели.

Горн устало вздохнул, взор его потяжелел, а каждое слово падало на плечи Газисы мешками с мокрым песком.

– Не сказал, потому что не хотел тревожить лишний раз. Я успел её остановить в последний момент. Её силы воли хватило пойти вопреки желаниям. Если наследница шаманки стоит рядом с хатэ, то противостоять мощи, исходящей от шапки, уже не может. Но Шариз смогла. Более того, она даже ни разу не оглянулась.

– Насколько я знаю, это невозможно… – прошептала поражённая королева и неверяще прикрыла веки. – Она была так близко к колдовству, но смогла отказаться. Невероятно.

– Думаю, наша девочка вполне способна прожить без магии, создать семью и родить детей. К тому моменту, возможно, сила шаманки переключится на кого-то другого. Есть надежда избежать судьбы ведуньи. Избежать одиночества и холода пустыни в душе.

– Да, может, ты прав, – выдохнула Газиса, но в глубине души женщины поселилась тревога, которую никак не получалось приглушить. – Пойдём, поедим. Возьми Рондгула с собой в Зал советов. Эльхам на днях во время массажа, сказала мне, что её брату требуется внимание отца. Чтобы он нашёл себя, потому что заблудился в слухах и выбрал в друзья плохую компанию.

– Даже так, – удивлённо вскинул кустистую тёмную бровь вождь, слова дочери заставили его задуматься о судьбе сына, – как интересно. И я чувствую, что это правда. Рон стал слишком злым, высокомерным. Я даже не заметил, как упустил его из вида и перестал принимать участие в его воспитании.

– Мы оба виноваты. Но Шариз уверена, что ещё не всё потеряно. Кстати, вчера слуги видели их вместе, как наша дочь, рисуя на пергаменте, одновременно что-то рассказывала внимательно слушающему Рондгулу.

– Надо спросить его, что именно ему поведала старшая сестра, – любопытство не было присуще грозному правителю народа наннури, но отчего-то вдруг разыгралось.

Негромко переговариваясь, супруги вышли из комнаты и спустились в столовую. Насколько знал Горн, Шариз-Эльхам всё ещё спала, а Рон должен был уже проснуться. Так и оказалось: сын сидел в столовой и ждал родителей, чтобы приступить к завтраку.

– Рондгул, сегодня весь день ты проведёшь со мной, – в самом конце трапезы, объявил Горн, а Рон, услышав его слова, даже подскочил с места – настолько его обрадовало услышанное!

– Правда? Папа, я буду с тобой рядом? – выпалил мальчишка, позабыв, что должен быть скупым на эмоции, как истинный мужчина.

– Правда-правда, – не стал журить Рона за несдержанность вождь, при этом стараясь не улыбнуться. Эльхам права, кроме дочери, у него ещё есть и сын. И стоит уделить ему как можно больше внимания и времени, дабы вырос истинный Заклинатель пустыни.

Вдвоём с Рондугом они направились из поместья в Зал советов, где их уже ждали главные советники Зэлеса.

– От каждой семьи по воину, – начал совещание Горн, спокойным взором тёмных глаз окидывая собравшихся людей. – И надо решить, кто из заклинателей отправится со мной на большую охоту. Я вообще считаю, что должны пойти все.

– Это опрометчивое решение! – воскликнул седовласый воин со множеством косичек в густой бороде, – мы не можем так рисковать заклинателями, их слишком мало!..

Собрание было в самом разгаре, когда двери в помещение распахнулись и внутрь вбежал капитан городской стражи:

– Повелитель! – мужчина упал на одно колено, – прости, что столь грубо прерываю совет, но ваша дочь… Принцесса Шариз-Эльхам сейчас на берегу Ньеры… и она… О-о-о! Вы должны увидеть это сами!

Сердце Горна замерло на секунду, а потом забилось суматошно, часто-часто.

– Веди! – прорычал вождь, вскакивая с места и стремительно спускаясь по лестнице.

Он бежал к озеру так быстро, как, наверное, никогда в жизни. А следом за ним торопился Рондгул, стараясь не отстать от отца. В глубине души мальчик даже несколько заволновался за старшую сестру – ведь она рассказывала такие необыкновенные сказки! Будет жаль, если девчонка утопнет и он не узнает концовку той истории о мальчике, который выжил.

От Зала советов до оазиса было рукой подать, поэтому путь не занял много времени.

Народа собралось – тьма. Они молчали, смотря куда-то вперёд.

– Пропустите! Дорогу вождю! – прикрикнул идущий впереди стражник. Люди, завидев повелителя, тут же расступались в разные стороны, образуя живой тоннель.

Горн был выше многих на целую голову, но всё равно не мог разглядеть, где же его дочь?

И только, когда толпа расступилась, он увидел свою Шариз-Эльхам. Челюсть правителя Наннури едва не пробила прибрежный песок.

Эль зависла в воздухе, а вокруг неё, переливаясь и мелодично журча, словно живая, извивалась, поблёскивая на солнце серебром, бирюзовая вода.

– Папа, – отмер Рон, голос его был тих и едва заметно дрожал, – как такое возможно?

– Не знаю, сынок… Но непременно выясню.

Глава 13

Холодные плети Ньеры остужали жар тела: кровь в моих венах превратилась в чудовище и кипела-горела, вызывая неимоверные страдания, сводя с ума, выкручивая суставы, скребя когтями по беззащитным костям, выжигая себе новые пути… Но вода могучего озера не давала мне сгореть и осыпаться пеплом на прибрежный идеально белый песок. Воды оазиса внушали надежду, что я сдюжу, вынесу все страдания и стану победительницей в этой, казалось бы, неравной схватке… Выиграю эту битву с Даром, что проснулся в глубине моего естества; обуздаю эту дикую магию, стремившуюся сожрать, утащить душу в бездонную пропасть и лишить рассудка жалкую человечку, возомнившую себя способной подчинить сверхъестественные силы и властвовать над ними.

Одна мысль, спасительная, билась в сознании, не давая провалиться в беспамятство и проиграть – никак нельзя погибнуть, ведь здесь у меня есть семья. И я обязана помочь им выжить, какую бы цену ни пришлось заплатить.

Схватка длиною в жизнь, страдания, сильнее самых жутких, изощрённых пыток. Они были бесконечными, острыми иглами впиваясь в мозг, причиняя доселе неизведанную боль. А ещё возвращая воспоминания о том, кем я была в той, другой жизни.

Я воин. Я обучена убивать. Находить преступников и приводить приговор в исполнение. А ещё я была Защитником. Оберегать клиента ценой своей жизни. Первая часть – служба на правительство, вторая – работа, которую я выбрала после отставки. Странное решение, уж лучше бы купила домик у моря и погрузилась в тихую, безмятежную жизнь, прочитала сотни книг и попробовала научиться готовить любимые блюда… Но это я понимаю сейчас, а тогда жизнь-адреналин – это то, без чего я не представляла своё существование.

До пяти лет, пока не погибла мама, я была обласкана её вниманием, а потом, когда ни один из родственников не захотел взять сироту себе, меня отправили в детский дом, а затем определили в государственное закрытое учреждение для девочек. И уже там начался мой долгий путь к званию Охотницы за головами.

Калейдоскоп прошлых и нынешних мыслей – всё смешалось. Голова кружилась от противоречивых эмоций. Но неизменным оставалось одно – желание жить и не дать погибнуть людям, проявившим ко мне столь безграничную любовь и заботу, и неважно, что изначально всё это было направлено на Шариз-Эльхам, главное иное – отношение к ребёнку. А это бесценно.

Поэтому я держалась: кричала что есть мочи, но ни единого звука не вырвалось сквозь плотно сомкнутые уста, ни единой возможности хотя бы моргнуть – всё это было недоступно мне. Я буквально цеплялась кончиками пальцев за карниз самого высокого в моём мире небоскрёба, боясь упасть и разбиться, без права на перерождение.

– Чего ты хочешь, дитя иного мира? – странный шёпот, похожий на шелест листвы под порывом осеннего ветра, вдруг прозвучал у самого уха, ненадолго отвлекая от испытываемых душевных и телесных мук.

– Я хочу жить, – просипела, с трудом приподнимая голову, но также не способная приоткрыть тяжёлые веки. – Хочу сберечь дорогих мне людей.

– И это всё? Неужели больше ничего не желается? Гор золотых, власти безграничной, людского раболепия и восхищения? Сила колдуньи даст тебе доступ ко всему этому. Лишь скажи, просто признайся, о чём ты вожделеешь? Каковы твои тайные устремления?

– Нет ничего дороже и желаннее – любви близких. Только она одна – самое большое из возможных богатств.

– Да неужели? Не верю я тебе, дитя иного мира, лжёшь ты! – тон говорившего изменился, из насмешливого превратился в холодный, злой. – Были такие, способные стать магами, не половинками или даже четвертинками, как те же шаманы, а полноценными. Но в глубине их сердец таилась тьма. Позволишь ли ты заглянуть в твою самую суть. Не побоишься, что найду то, чего скрыть желаешь?

– Не побоюсь, – просипела я, чувствуя, что давление усилилось.

– Тогда открой мне душу! – рявкнуло нечто, а я, вздрогнув всем своим существом, почувствовала, что погибаю, как не могу больше держаться, как мне тяжело и мучительно больно…

Я умирала…

– Странно, – на краю темнеющего сознания услышала тот же голос, в этот раз задумчивый, – ты сказала правду… Достойна… достойна…

И мир погас.

Последнее, что ощутила – как исчезло давление и растворились когти, как закончилась пытка, и как скрученные, вывернутые суставы вернулись в правильное, задуманное природой, положение.

***

Горн подхватил дочь на руки и крепко прижал к своей широкой груди. Мокрая одежда Эльхам не заботила его вовсе, мужчина переживал, что девочка погибла. Но слабое дыхание и едва заметное подпрыгивание ресниц убедили его в обратном.

– Шариз! – толпа расступилась вновь и к ним выбежала Газиса, её прекрасные широко распахнутые очи, глядели точно на бесчувственную дочь, и в них плескалась неприкрытая тревога.

– Жива, – просипел Горн, переживший за эти четверть часа всю гамму чувств от глухого отчаяния – до дикой надежды. От бессилия – до лютой ненависти к себе же, и всё потому, что никак не мог помочь единственной, горячо любимой дочери, пережить боль, которая явственно читалась на её прекрасном нежном лице.

– Подать носилки! – капитан городской стражи вовремя пришёл в себя и взял ситуацию в свои опытные руки. Тут же нашёлся паланкин, куда вождь наннури бережно уложил своего ребёнка.

– Доставить домой в целости и сохранности. Головой отвечаете. Ясно? – прорычал Горн, не отрывая взора от свернувшейся клубочком на мягкой подстилке девочки, такой маленькой и беззащитной. Тем временем рядом с ней пристроилась Газиса. Мать нежно поглаживала ребёнка по бледной щеке и что-то тихо, успокаивающе шептала. – Что же это такое было? – задумчиво спросил повелитель, к нему вдруг пришло понимание, что всё самое страшное осталось позади. По крайней мере пока.

– Узнаем, когда Эльхам очнётся. Надеюсь, она всё нам поведает. Не волнуйся, я позабочусь о ней, – успокаивающе сказала Газиса и кивнула носильщикам, чтобы трогались с места.

Глава 14

Пробуждение было… сносным. Особенно учитывая, что мне пришлось пережить. А вообще, в первые мгновения я была сильно удивлена, тому обстоятельству, что всё ещё дышу, и даже чувствую своё тело и могу им управлять.

Медленно открыла глаза и уставилась на потолок в моей комнате. Это точно был он, поскольку за долгое время заточения в разуме Эльхам изучила каждую трещинку, каждый завиток в деревянной, потемневшей от времени, обшивке.

Прислушалась к себе.

И никаких изменений не ощутила.

Разве что сильно ныли туго перевязанные кем-то рёбра, саднили кисти, локти, тазобедренная и голеностопная части. А ещё беспокоила пульсация в правом виске, боль распространялась аж до глаза и ниже, отдавая в челюсть.

– Магия, и где же ты? – чтобы хоть немного отвлечься от всех этих пренеприятнейших ощущений, заговорила вслух, голос был тих и скрипуч, как плохо смазанные петли в дверях. Горло – словно по нему прошлись наждачкой. – Пить.

Взор метнулся к прикроватной тумбе, и тут же наткнулся на полный стакан воды. Пришлось напрячься, взять свою волю в кулак и приподняться, дабы дотянуться до живительного напитка.

Холодная вода Ньеры с привычным привкусом волнушки, целебным нектаром пролилась внутрь. Я даже прикрыла веки, чтобы в полной мере насладиться мгновением. Оно длилось недолго, зато как мне полегчало, кто бы знал!

Уверенной рукой поставив стакан на место, почувствовала в себе силы сесть. Так и поступила.

Свесив ноги с кровати, села (на этом запал и закончился), задумчиво осмотрела саму себя. Неужели то существо, кем бы оно ни было, решило, что мне можно ещё пожить в этом мире? А не привиделось ли мне всё это?

Дверь тихо скрипнула и внутрь вошла, держа перед собой увесистый поднос, служанка. Та самая, не успевшая схватить меня, когда я выпала из окна. Её не стали удалять, а назначили моей помощницей. Девушка оказалась расторопной и сообразительной. И благодарной.

Увидев меня, пришедшую в себя, Алмэ обрадованно воскликнула:

– Госпожа! Ох, как же я рада, что вы очнулись! – и шустро поставила поднос на столик в центре комнаты. Подойдя ко мне, присела на корточки и ласково погладила по волосам, – моей радости нет предела, мы все так переживали за вас. А Ньера… Это знак богов! Их высшее к вам расположение. Весь город сожалеет о том, что поверили когда-то безумной Енини, что плохо о вас думали. Вы ведь всего лишь беззащитное дитя…