Затмение Огня. Становление

– Слушай, в своей работе я столько всего видел, что меня уже ничем не удивить, – сказал Сэм. – Пусть всё это постановки и выдумки, но я снимаю фантастические фильмы и изучаю разнообразные сюжеты. До того, как снимать наш с тобой фильм, я помогал снимать очередной вампирский романчик с довольно неплохим сюжетом.

– Что за романчик? Я что-то не помню выхода этого фильма, – сказала я, смотря на Сэма с удивлением.

– Он, по итогу, так и не вышел в прокат, – ответил Сэм. – Мы не смогли найти подходящего актёра на главную роль.

– Почему не смогли? – спросила Хлоя, смотря на Сэма с таким же удивлением, что и я. – Неужели, во всём Голливуде не нашлось подходящего актёра на роль очередного красавчика-вампира?

– На самом деле у нас был утверждён Дилан Бренд, но он явно не подходил на эту роль, о чём я ни один раз говорил режиссёру картины, – сказал Сэм. – По итогу, режиссёр всё-таки согласился со мной на этот счёт, и съёмки пришлось отменить.

– Так если он был утверждён, что помешало снять фильм и выпустить его в массы? – спросила Хлоя.

– Помешал профессор истории из Нью-Йорка, который показал нам наглядно, каким должен быть настоящий Влад Дракула, – ответил Сэм.

– Так вы снимали фильм про Дракулу? Что за фильм? – спросила я.

– Фильм был основан на легенде о Владе Дракуле и его погибшей жене, – ответил Сэм. – По преданию, граф, после того, как его возлюбленную жестоко убили, продал свою душу Дьяволу, чтобы возродить её душу и получить силы для отмщения за её смерть. Дьявол превращает графа в вампира, и тот начинает мстить убийцам своей супруги. По итогу, он становится хладнокровным и кровожадным монстром, обезумевшим от жажды крови.

– А что стало с женой графа? Он её вернул?

– В нашем сценарии её душа действительно возвращалась с того света, но через каждые сто лет она перерождалась в виде обычного смертного человека. Девушка не знала, кто она такая, и, конечно же, не знала об истории со своим духовным супругом, который превратился в монстра ради неё. А граф всё это время наблюдал за её перерождениями и каждый раз страдал от её ухода из его жизни и невозможности быть рядом.

– Какой ужас. Довольно жестокая история. – Хлоя недовольно нахмурилась. – Так почему фильм не вышел? По мне, так сюжет довольно интересный.

– Однажды к нам на студию пришёл профессор истории. На мой взгляд, этот парень был довольно молод для профессора, и внешность у него была далека от преподавательской. Он был слишком видным, а его взгляд был каким-то гипнотическим. Его глаза имели слишком нереальный и насыщенный зелёный оттенок, что придавало ему слишком цепляющий образ.

– Сэм, его случайно не Дэмиан Уайт звали?

– Точно. Его звали Дэмиан Уайт. А ты откуда знаешь?

– Я с ним знакома. И я довольно тесно общаюсь с его невестой. – В очередной раз я была поражена участием профессора Уайта в чём-то подобном. – Сэм, расскажи о профессоре. Что он делал на студии?

– Как я сказал ранее, он ворвался в наш съёмочный процесс и немного его сорвал. Он заменил Дилана в роли графа Дракулы, и он показал просто наивысшую актёрскую игру в моей жизни. Верь или нет, но этот профессор сыграл Дракулу так, словно он и был им. Я тогда просто опешил от подобной игры.

– Да ладно? Профессор сыграл графа Дракулу?

– Ты знаешь, это сложно было назвать игрой. – В этот момент Сэм напрягся и стал что-то глубоко обдумывать. – Скорее, это напоминало воспоминание, и создавалось впечатление, будто он действительно знал этого графа и знал, каким он должен быть и как он должен себя вести. После его игры и его образа мы поняли, каким граф должен быть для успешной картины, но, к нашему сожалению, никого лучше этого профессора мы так и не смогли найти.

– Может, мне попробовать его заменить? Вампиром я точно ещё не прикидывался.

– Не обижайся, но ты точно не похож на вампира. К тому же у того профессора был такой гипнотический и пронзительный взгляд, от которого сложно отвести глаза.

– Сэм, так что профессор делал на студии?

– Он искал какую-то свою знакомую, которая была одержима вампирами. Её ещё так странно звали Элеонора, кажется.

– Элеонора? – Я скривилась, пытаясь вспомнить, где я уже слышала это имя.

– Да. И он расспрашивал меня, кто дал нам идею для этого фильма. Он, как историк, был поражён нашей осведомлённостью историей графа Дракулы и его жены.

– Чем история заканчивается? Как должен был закончиться этот фильм?

– Там всё сложно. По сюжету, граф находит свою жену в современном мире – точнее, её очередную реинкарнацию. Но на этот раз девушка другая. Её характер, мышление и поведение отличаются от предыдущих. Он видит лицо любимой, но в ней он видит новую личность. И что удивительно, он влюбляется в неё по-настоящему и по-новому. Граф понимает, что любит именно эту девушку, и любит её безумной и всепоглощающей любовью.

Дракула притворяется обычным парнем и влюбляет её в себя. Их обоих тянет друг к другу, и, кажется, у них всё хорошо. Но в какой-то момент девушка узнаёт правду о своём возлюбленном и о том, кто она для него. Её это пугает, и она отталкивает его, не принимая его любовь.

Фильм заканчивается тем, что девушку и её младшую сестру берёт под защиту стая оборотней и принимает их в свою семью. В конце фильма девушка понимает, что любит графа, и, несмотря ни на что, она хочет быть с ним. Она ставит себе цель найти графа и воссоединиться с ним.

– Вот такая история. Я бы точно посмотрела это в кино.

– А мне вот интересно, зачем девчонка оттолкнула этого парня, а потом сама же решила вернуть его? В чём смысл? – Скотт презрительно фыркнул. – Женщины. Сами не знают, чего хотят. А потом локти кусают, что им делать.

– Эй, о чём ты сейчас? – я кинула в Скотта виноградину, которую достала из своего бокала. – История хорошая и очень интересная. Но мне больно вспоминать о профессоре Уайте и о том, что с ним произошло.

– А что с ним произошло?

– Он попал в аварию, когда летал со своей невестой в Россию прошлой весной. В аварии он получил увечья, которые привели к полной потере памяти. Как раз к нему я летала перед своим похищением, чтобы хоть как-то помочь ему.

– Ты смогла ему помочь?

– Не в том смысле, в котором хотела бы. Профессор так и остался без памяти. Но, по крайней мере, он стал жить дальше и жить счастливо.

– Это случайно не на его свадьбу тебе дали приглашение Джеймс и Рэйчел?

– На его. Профессор и его невеста Стефани женятся в конце октября.

– Так ты поедешь на это мероприятие? По мне, так этот парень довольно интересная личность, и есть в нём что-то необычное, – Сэм смотрел на меня с сильным интересом, а в его словах я уловила некоторое подобие задумчивости.

– Я ещё не решила. Но, думаю, что я постараюсь посетить эту свадьбу.

– Док, ты не говорила, что тебя пригласили на свадьбу.

– Пригласили. И я не придала этому особого значения. Своим возвращением ты меня немного выбил из колеи.

– И, кстати, тебя туда тоже пригласили, – Хлоя злорадно улыбнулась, а её губы вытянулись в ехидной ухмылке. – Насколько я помню, в приглашении значилось твоё имя, Лив, с подписью «плюс один». Или я не права?

– Права. Я не думаю, что Скотт захочет посещать свадьбу моих нью-йоркских друзей.

– Ты смеёшься? Какой уже раз я слышу об этом профессоре, а здесь такая возможность посетить его свадьбу и познакомиться с ним лично. Я точно не могу упустить подобную возможность.

– Ты поедешь со мной на свадьбу профессора Уайта и Стефани?

– А почему нет? Я хочу повеселиться на свадьбе твоих друзей. Тем более раз этот профессор историк, то знакомство со мной ему явно будет интересно.

– Только давай договоримся сразу. На свадьбе ты вновь играешь роль Скотта Смита – обычного парня из Аризоны. Ты никак не выдаёшь свою настоящую личность и не исполняешь никаких сверхъестественных трюков. Договорились?

– Вот умеешь ты обломать всё веселье. Ты сейчас копия твоего отца, когда он брал меня с собой куда-то. Ты даже копируешь его же слова мне в таких ситуациях.

– Но если Тома ты никогда не слушал, то меня, надеюсь, что ты всё же послушаешь и дашь мне возможность провести эту свадьбу спокойно.

– Ладно, док, твоя взяла, – Скотт улыбнулся мне и протянул бокал. – Скрепим наше соглашение, осушив до дна наши кубки с лучшей медовухой из погребов Асгарда.

– Вот когда он так говорит, то становится похожим на настоящего Локи, – Сэм засмеялся и толкнул Скотта своей мускулистой рукой.

– А я, по-твоему, не настоящий? И кто я, по-твоему, мнению?

– А вот докажи, что ты и вправду Локи, – голос Хлои был невнятным, что говорило о наступившем у неё лёгком опьянении. – Сделай что-то, что может только он.

– Например?

– Например, покажи нам что-нибудь, что продемонстрирует твою настоящую силу. Я хочу увидеть магию своими глазами, – сказала Хлоя.

– Хлоя, прекрати, – я возмущённо посмотрела на подругу. – Тебе что, заняться больше нечем?

– Если ты привыкла ко всей этой сверхъестественной ерунде, то для меня это нечто невообразимое и невозможное. Я хочу увидеть всё своими глазами.

– Ладно, ладно, не ругайся. Я вам кое-что покажу, но постарайтесь воспринимать увиденное как должное.

Скотт встал со своего места и лёгким движением тряхнул головой. К этому моменту на улице уже было темно, а небо озарялось миллионами звёзд. Я с большим интересом наблюдала за Скоттом, даже не представляя, что он хочет исполнить. В этот момент его глаза загорелись ярким пламенем, а зрачки максимально сузились. Скотт поднял руки вверх к небу, и из его пальцев стали вырываться яркие вспышки света. Воздух пронзил громкий хлопок, а небо наполнилось миллионами разноцветных огней.

Эта невообразимая картина напомнила мне праздничный салют в честь Дня независимости, но в гораздо более масштабных размерах. Миллионы и сотни огней сверкали в небе, рассыпаясь в ночной мгле. Я смотрела на всё это с широко открытыми глазами, поражённая подобным зрелищем. Действие продолжалось около десяти минут, после чего Скотт опустил руки, и всё разом прекратилось.

Сэм и Хлоя смотрели на небо ещё более ошеломлёнными взглядами, чем я. Их глаза были широко открыты, а взгляды были пустыми и стеклянными.

Через некоторое время Скотт вернулся к нам и стал вести себя как обычно. Он быстро вывел Сэма и Хлою из транса, и остаток вечера прошёл очень весело и интересно.

Когда Хлоя и Сэм решили покинуть мой дом и нашу компанию, на дворе была глубокая ночь. После того как друзья ушли, я снова вышла на задний двор с чашкой горячего кофе. Не знаю почему, но мне захотелось посидеть в тихой и безмятежной обстановке.

Я сидела около бассейна и медленно вдыхала тёплый калифорнийский воздух. Местные ароматы были наполнены сладким запахом цветов и растений, смешанным с лёгким солёным бризом. Этот аромат я запомнила с первых дней своей жизни и наслаждалась им всё время. Именно он ассоциировался у меня с домом и давал ощущение комфорта и спокойствия.

– Не думал, что тебе захочется посидеть во дворе.

– Удивительно, но сон как рукой сняло. Зато желание выпить кофе возросло, как никогда.

– Вот как? – Скотт медленно подошёл к моей фигуре и присел рядом. – О чём задумалась?

– Тебе не показалась история фильма, который снял Сэм, знакомой? Только сейчас я поняла, что его сценарий напомнил мне твою историю о Люцифере и парне, который продал ему душу за жену.

– Знаешь, они действительно похожи. Я бы сказал, что это одна и та же история, рассказанная с разных точек зрения.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я могу предположить, что парень, который заключил провальную сделку с Люцифером, и есть граф Дракула. Он жил в Средние века в Европе и стал вампиром из-за этой сделки. Всё теперь логично и сходится.

– А как люди могли узнать о нём? Получается, Влад Дракула был первым вампиром на Земле и он реален?

– Получается, что так. Он был первым в своём роде и делал всё, чтобы вернуть свою потерянную жену. По словам Люцифера, этот парень был единственным смертным за всю историю этого мира, который разговаривал с ним в дерзкой манере, без тени страха или сомнения. Это поразило Люцифера. Смертный совершенно не испытывал ужаса, только злость, ненависть, отчаяние и сильную любовь.

– Он так сильно любил свою жену?

– И, что немаловажно в этой истории, она любила его не меньше. Это помогло удержать её душу здесь и связать их души вместе.

– Получается, Сэм снимал историю про Дракулу, которая, по факту, была его реальной историей? – Я задумалась, пытаясь обдумать всё услышанное и сложить в единую картину. – Тогда возникает логичный вопрос: что там делал профессор Уайт и откуда он мог знать историю графа?

– Твой профессор историк. Я бы удивился, если бы он не знал этой истории. Так что тебя удивляет во всём этом?

– По словам Сэма, профессор слишком хорошо влился в роль графа и сделал это за считанные секунды. Откуда у профессора истории актёрские данные такого уровня?

– А откуда у парня из психиатрического отделения Манхэттенской психиатрической лечебницы эти данные?

– По итогу, если ты не помнишь, этот парень оказался Богом обмана из древних мифов. И данные способности для Бога обмана и коварства – это норма. А вот для обычного профессора истории актёрские данные – странное явление.

– Может, твой профессор не так прост, как ты предполагаешь?

Слова Скотта что-то расшевелили в моём мозгу и дали мне сотни и тысячи мыслей на этот счёт. Профессор был точно не так прост, каким он хотел казаться. Его пронзительный взгляд, манера разговора, поведение делали из него не совсем типичного парня. А слова Джеймса о том, что профессор потерял память не из-за аварии, а из-за чего-то сверхъестественного, и его слова о том, что он довольно тесно общался с вампирами и дружил с одним из них, теперь громким эхом звучали в моей голове.

Я вспомнила слова Стефани о том, что профессор имеет свои минусы и пороки, с которыми она, не смотря ни на что, мирится и любит его любого. В памяти всплыло воспоминание о нашем разговоре с Рэйчел, в котором она говорит мне, что профессор Уайт представился ей как Влад Цепеш: «Я ещё посмеялась, что ко мне на сеанс придёт сам граф Дракула…». Внезапно мне пришла в голову страшная догадка, которая парализовала мой разум до глубины души. Всё то время, что я обдумывала всё это, Скотт смотрел на меня обеспокоенным взглядом, сканируя каждую эмоцию на моём лице.

– Лив, что с тобой? – спросил Скотт. – Ты меня пугаешь.

– Ты не поверишь, – ответила я, – но меня сейчас посетила ужасающая мысль.

– Ужасающая? О чём же?

– О профессоре Уайте и всей этой истории.

– Да? И как твой профессор связан с этой историей?

– Смотри. Сэм сказал, что профессор на студии отлично сыграл роль графа Дракулы, будто он знал, каким должен быть этот персонаж. Сам профессор довольно странный парень для своих лет. Ты бы видел его глаза и взгляд. Они очень пронзительные, и я бы сказала, что они немного дурманят разум и гипнотизируют. При нашем первом разговоре с профессором мне на мгновение показалось, что он ввёл меня в какой-то транс, подчинив мой разум себе. Потом его невеста рассказывала мне, что, несмотря на все минусы профессора и его прошлое, она его любит и принимает любую правду о нём.

– Я не понимаю, к чему всё это?

– Как к чему? Профессор Уайт – вампир! И он знаком с Владом Дракулой лично. Поэтому он смог так хорошо сыграть эту роль. Он знает, каким был и есть граф на самом деле.

– Ты уверена, что твой профессор из Нью-Йорка – вампир? Мне с трудом в это верится. Как он мог потерять память? Вампиры ведь не страдают от потери памяти, насколько мне известно.

– Я не могу понять, – вздохнула я и опустила голову. – Но то, что профессор Уайт связан с вампирами и он знает о сверхъестественных существах этого мира – факт. Джеймс сказал мне, что дружил с вампиром, и они не так плохи, какими кажутся на первый взгляд. Вдруг он имел в виду профессора и их дружбу.

– Кто такой Джеймс?

– Джеймс – друг моего детства и близкий бизнес-партнёр моего отца. Моего земного отца. Он глава финансовой корпорации и крупнейшего банка в Америке. К тому же, я недавно узнала, что он потомок оборотней.

– Банкир-оборотень? Звучит как идея для нового фильма, – рассмеялся Скотт, но, заметив мой недовольный взгляд, тут же замолчал. – Так ты успела познакомиться с оборотнем и узнать вампира-профессора, который, по твоим предположениям, знаком с графом Дракулой?

– Думаю, что так.

– В таком случае я ещё больше хочу познакомиться с этим профессором.

– Зачем тебе это?

– Я уже говорил тебе, что после истории Люцифера об этом парне, который одержим желанием изменить этот мир и саму судьбу, мне хотелось увидеть его лично и узнать, что с ним стало. Это просто интерес к человеку, который так же бунтует против системы, как и я.

– Бунтует?

– А кто он? Этот парень не смирился со смертью жены и перекроил весь мир, чтобы вернуть её. Он изменил этот мир и себя, только чтобы не подчиняться правилам Вселенной. Я понимаю и уважаю его за это.

– Иногда я поражаюсь твоим мыслям. Он же кровожадный и жуткий монстр. Я бы не хотела встретиться с таким существом в жизни.

– Лив, ты потомок могущественных асов и божеств Асгарда. Какой-то вампир точно не сможет тебя убить. Чего тебе бояться?

– Не знаю. Мне не по себе от мысли встретиться с хладнокровным убийцей, который одержим идеей убивать обычных людей.

– Ты когда-то говорила, что никогда не хотела бы встретить в жизни Локи. И помнишь, как ты говорила, что никогда бы не стала его психотерапевтом, потому что он слишком сложен для тебя и ты бы не выдержала его одержимых властью мыслей и идей. А что в итоге?

– Это не то же самое. Ты не был маньяком и оказался совершенно другим, чем тебя выставляет стереотипное общество.

– Не думала о том, что этого парня могли точно так же выставить в таком свете, а на самом деле он совершенно другой? Может, не стоит заранее вешать негативные ярлыки на кого-то, не разобравшись в мотивах и причинах подобного поведения с его стороны?

Слова Скотта вызвали во мне смятение и растерянность. Примерно то же самое говорил мне профессор, когда мы беседовали о божествах. И вновь во мне укрепилось мнение, что профессор Уайт связан с графом Дракулой и всей этой вампирской историей. «Не зря профессор когда-то назвался его именем. Он явно знаком с самим графом Дракулой и знает, кто он такой».

Возможно, на свадьбе профессора и Стефани появится сам граф, и я смогу увидеть самое тёмное и жестокое существо в этом мире. Я слегка поёжилась, но вскоре постаралась успокоить себя тем, что я не буду одна, а Скотт, в любом случае, почувствует необычную энергию на свадьбе и вычислит вампира, если тот будет там. Я не знала, что буду делать при встрече с такой личностью, но, вспоминая уроки матери и Тома, я настроила себя быть уверенной и не показывать страх в своей душе, каким бы сильным он ни был.