Пари на мышку
– «Дескать, стрелки не сохатим, товар по частям привозим», – продолжила Кира, развернувшись в сторону коморки: – «Нахрена мне кладочная смесь без кирпичей? Мешки в тетрис складывать? Я ему: „Где кирпич?!“ А он бает: „В дороге задержался“. Де, под Нижним лошадь подкову потеряла. А сменить никак – в подковомонтажах только комплектами продают. Зимними. Возничие с горя напились, благо и раньше не просыхали. Как у Кнауфа с Фюгенфюллером в Баварии начали… И бает, и бает. И бает, и бает… Так вы ему, милостивый государь, передайте, что мы и сами баять умеем. Так наибаять могем – уши не разогнет. Вы, батенька, поймите: не о себе заботимся. О вашем здравии печемся. Вот приедет господин Алексеев свой дом смотреть, а там смотреть не на что. Это вам не хиханьки да хаханьки. Господин Алексеев за такие шуточки не то что шпандырем отчешет – к радуге приобщит. И когда вы сеппуку потом делать будете, я вашим кайсякунином не стану, даже не просите. За сим позвольте сердечно откланяться и сообщить, что если нынче же поставки не будет, я у вас больше никогда и ничего не куплю». – Для пущего эффекта она покачала указательным пальцем и повернулась к Владу. – Всё записали?
– Записали, записали, – из угла раздался насмешливый голос техдиректора. – Отожгла так отожгла.
Он стоял у двери в свой аквариум с телефоном в руке.
Теперь она «Люба – звезда ютьюба».
– Константин Сергеевич, можно с вами поговорить? – попросила Кира и направилась в аквариум.
* * *Кира вошла и устроилась на том самом кресле, на котором сидела сегодня с утра. Только совершенно в другом настроении. Себя было жалко просто до слёз.
Технический директор вошёл и закрыл за собой дверь.
– Константин Сергеевич, – Кира говорила, опустив глаза на собранные в замок пальцы. – Давайте вы никуда не будете это выставлять, а я напишу заявление по собственному желанию.
Техдиректор хмыкнул, качнул головой и, оперевшись двумя руками о стол, произнес:
– Кира Владимировна, а давайте наоборот: вы не пишете заявления об увольнении, а я никуда не выставляю эту запись.
– Это типа шантаж? – не поняла Кира.
Константин Сергеевич поднял взгляд в сторону отдела и пошёл к ней. Новикова напряглась. Как оказалось, он направлялся в угол, чтобы закрыть жалюзи. Комнатка сразу стала какой-то тесной и… интимной.
– Кира Владимировна, – техдиректор присел рядом с ней, где с утра сидел Денис Борисович. – Что происходит? Влад, конечно, нарушил субординацию, влез на чужую территорию, не спорю, и вообще сегодня не в духе. Но я не вижу причин для столь бурных выражений эмоций.
Новикова почувствовала, как к глазам подбираются предательские слёзы. Только их сейчас и не хватало. Она шмыгнула и уставилась перед собой.
– Такое впечатление, что на этом месте все хотели видеть кого-то другого, а тут я, – выдавила она.
«И я тут совсем никому не нужна», – крутилось на языке, но это уже совсем было по-детски. Кира вытерла набежавшую слезу костяшкой указательного пальца и глянула на Константина Сергеевича. Его лицо выражало глубокий шок.
– И с чего вы это взяли? – поинтересовался он после паузы.
Кира представила, как сейчас будет рассказывать о том, что Мишель над ней смеётся, секретарша хамит, Дед Мороз запугивает, бухгалтерша наезжает, парни прикалываются, и почувствовала себя девочкой из старого мультика, где «одеяло кусачее, подушка колючая…».
– Ни с чего, – буркнула она. – Я просто не справляюсь.
– Как-то быстро вы сдались, – Кире послышалось разочарование в его словах. – Ну что ж, мы трУсов не держим.
Фраза была настолько неожиданной, что Новикова подняла взгляд на шефа. В глубине его зрачков перекатывались смешинки.
– Глаза, Кира Владимировна, боятся, а ручки, – техдиректор изобразил пальцами «слепой десятипальцевый», – делают. Дорогу одолеет идущий. Самый долгий путь начинается с первого шага.
– Дураков работа любит, – фыркнула Кира.
– А ещё говорят: «Утро вечера мудреней». Давайте так, – собеседник глянул на часы. – Вы сейчас идете обедать. Что-то мне подсказывает, что Ванька нарезает круги по отделу в ожидании завершения нашего разговора. Спокойно работаете.
– Спокойно? – хмыкнула Новикова.
– Спокойно. Я позабочусь. ПрихОдите домой. Пересыпаете со своим «не справляюсь», и мы делаем вид, что ничего не было. Поверьте, завтра всё будет казаться совсем не таким страшным, как сегодня. А через неделю – и вовсе смешным. Договорились?
Он положил свою широкую тёплую ладонь поверх ледяной кисти Киры, и сразу стало хорошо и спокойно. И она даже поверила, что через неделю все её обиды покажутся смешными. Может, даже раньше.
– Всё, а теперь арбайтен. Точнее, сначала отдыхайтен, потом арбайтен. Отсюда и до заката.
Константин Сергеевич поднялся. Кира тоже.
– А вы точно не будете никуда выставлять видео? – спросила она.
– Точно, – уверил техдиректор.
– Удалите его, пожалуйста.
– Э нет, – он поднял ладони. – А вдруг вы потом опять захотите написать заявление об уходе.
Он подмигнул.
И Кире почему-то показалось, что кому-то на этой работе она всё-таки нужна. Пусть это совершенно по-детски.
За дверью «аквариума» её действительно поджидал озабоченный Вано.
– Что, влетело? – спросил он.
– И вылетело, – отмахнулась Кира. – Где у вас тут обычно обедают?
– Да тут кафешка есть через дорогу…
* * *В кабинете у генерального за основным кабинетом прятался ещё один кабинетик. Маленький. Для неформальных встреч. С удобным диваном и кожаными креслами, кофемашиной и баром. Там-то и сидели четверо Котов, попивая ароматный кофе, сдобренный ложечкой конька, и просматривая видео.
– А она забавная, – заявил Ген-директор по окончанию записи.
– Забавная-то забавная, но после ваших выходок чуть не уволилась, – совершенно серьёзно произнёс КиберКот. – Выигрыш, оно, конечно, приятно. Но где я возьму другого специалиста на этот функционал за такие деньги? – он оглядел «подельников».
– Я-то что плохого сделал? – удивился Мишель.
– Прости, братан, тайна исповеди, – Кот похлопал арт-директора по коленке.
– Чего-то он разговорчивый какой-то, – обратился Мишель к генеральному. – Часом, не влюбился?
– Знаете что, – завёлся Костя, – если у вас есть лишние кадры, давайте лучше на них переспорим.
– И вообще, было бы из-за чего спорить, – подал голос Влад. – Может, замнём это глупое пари?
– Так, – подвёл Геннадий итог зарождающейся дискуссии. – Пари есть пари, – обратился он к коммерческому директору, – и теперь поздно каяться, было из-за чего спорить или нет. Тебя мы услышали, – это относилось к техническому директору. – Осознали, что девочка твоя – существо с тонкой душевной организацией, поэтому будем действовать осторожнее, и главное – не нарушая её трудовых функций. Все согласны?
Мишель, посмеиваясь, поднял руку «за». Влад тоже – с недовольной гримасой. Геннадий присоединился к ним.
– Идёт, – буркнул Константин. – Только, чур, хотя бы сегодня давайте обойдёмся без резких движений. Всяких там, – КиберКот изобразил «шарики-фонарики», – внеплановых проверок со стороны начальника безопасности… – и выразительно посмотрел на Геннадия.
Мишель с Владом тоже выразительно посмотрели в его сторону. Ген-директор сделал вид, что ничего не было.
– Или доплачивайте мне за полставки психотерапевта, – закончил техдиректор.
Разумеется, доплачивать никто никому ни за что не собирался.
* * *Кафешка, в которую привел Вано, оказалась вполне приличной и недорогой. Комплексный обед, гордо именуемый бизнес-ланчем, предусматривал выбор, был вкусным и сытным. Кира даже не всё одолела. Но, по совету коллеги, прикупила булочку – на полдник. Конечно, если подойти с точки зрения бухгалтерии, дома питаться дешевле. Но если посчитать не только продукты, но и затраты времени и сил, да помножить на стоимость трудочаса – выходит уже совсем не так бюджетненько.
За едой Ванька выспрашивал про школьные будни и развлечения. Вано мог болтать без умолку два часа кряду, но и слушать умел, как никто другой. Кира пожаловалась на всех: на детей, родителей, бумажки и ПалИваныча. На себя, дуру, тоже пожаловалась. А что, умная, что ли? Двадцать шесть лет девке, а вся жизнь: с работы домой, из дома на работу. Одна радость – кошка, абиссинка Гермиона. Вано в ответ поведал про свой неудачный опыт совместной жизни с девушкой Аней. Зато про работу он рассказывал, разве что не захлебываясь. Константин Сергеевич, за глаза именуемый КиберКотом, для Вано был не просто авторитетом – практически идолом. Оказалось, что каждую пятницу IT-отдел отмечает, выбираясь на какое-либо развлечение: на природу, по клубам или в кино, или ещё куда-нибудь. В общем, Константин Сергеевич не соврал, когда говорил, что коллектив у них хороший. Просто Кира пока этого не поняла. Или поняла не так.
Обеденное время подходило к концу. Пора было возвращаться на работу. До фирмы они дошли вдвоём, а потом Ваня удрал по «мужским делам». Кира по своим женским сходила ещё в кафе, поэтому сразу направилась в отдел. У самой двери она остановилась. Внутри звучала гитарная музыка. Печальная мелодия с роковыми тонами забиралась под кожу, продирая до самых костей. Кира осторожно отворила дверь, – благо, петли были в прекрасном состоянии, – бесшумно вошла и застыла у дверей. Играли двое, устроившись на стульях возле колонки. Эникейщик Лёха вёл партию басов. Он сидел боком к двери, глаза его были закрыты. Соло выводил КиберКот. Электрогитара послушно стонала и пела в его руках. Он то склонялся к грифу, то выпрямлялся. Нога отбивала ритм. Его рука скользила вверх-вниз с таким искренним чувством, что Кира даже позавидовала инструменту.
Дверь позади распахнулась, и в помещение ввалился Вано:
– О, рок-банда в действии. Кира, а ты чего на пороге застыла, как сиротка в сторонке?
Технический директор резко обернулся, и мелодия оборвалась посреди такта.
– О, обед уже закончился? – спросил он через плечо.
Аккуратно повесил гитару и как-то суетливо прошёл в свой аквариум – только для того, чтобы забрать борсетку и пиджак.
– Так, я на объекты, если будут искать – пусть звонят на сотовый, – кинул он парням, отсалютовал рукой и вышел.
– Что это было? – поинтересовался Лёха, который всё ещё сидел с гитарой в обнимку.
– Фиг его знает. Может, о встрече какой-то забыл? – пожал плечами Вано.
На этом странности дня закончились. То ли Константин Сергеевич действительно позаботился, то ли они сами рассосались, но до конца рабочего дня Новикову никто не беспокоил. Перевод – беспокоил. Она зависла на третьей странице часа на два, сначала пытаясь понять смысл, потом – стараясь его передать. Когда ребята стали собираться по домам, Кира перекинула файлы с русским и английским текстом себе на электронку.
Велик послушно ждал хозяйку. Кира заскочила в магазин у дома, купила себе пельмени и фарш трески – побаловать кису. Гермиона урчала в прихожей, приветствуя хозяйку в надежде на вкусняшку.
– Куда в тебя столько влезает? – ворчала хозяйка, обнаружив на кухне пустую миску. – И откуда вылезает, – убирая туалет.
Гермиона виновато мурлыкала, намекая, что кисе в положении положено. Неужели хозяйка совсем-совсем не любит маленькую кису? Маленькая киса сейчас больше напоминала большую грушу. Разумеется, хозяйка кису любила, поэтому поставила в микроволновку фарш и воду на плиту – для своих пельменей. После совместного ужина Кира пошла к компьютеру, заниматься переводом, а Гермиона – спать. В одиннадцать часов вечера кошка стала проявлять недовольство тем, что хозяйка манкирует обязанностью подушки. В двенадцать – попыталась ходить по клавиатуре и орать. К часу ей надоело, и она отправилась дрыхнуть в одиночестве. Только к трём часам ночи Кира добила текст, потянулась и с чувством выполненного долга пошла чистить зубы. Завтра с утра, на свежую голову, она вычитает то, что получилось. А сейчас пора спать.
Глава 2
Ходят слухи, что начальство не опаздывает, начальство задерживается. Это народное выражение идеально описывало Геннадия Колчевского. Он никогда не опаздывал на работу. И зачастую задерживался там допоздна. Для Ген-директора фирма была смыслом жизни. Да что говорить – она была самой жизнью. Бывало, он приезжал пораньше, чтобы спокойно распланировать день. Если встретиться с кем-то, пока никто не лезет под руку. Вот и сегодня он подъехал за полчаса до официального начала рабочего дня. Александр Петрович – тоже. Морозов от ранних тет-а-тетов был не в восторге, но служба у него такая.
– Как продвигаются дела с нашей мышкой? – поинтересовался начальник.
– Мы куда-то спешим? – сверился начбез.
– Нет, до пятницы мы абсолютно свободны, – расщедрился Геннадий. – Но что-то есть?
– Что-то – есть.
Дед Мороз поведал, что в открытых источниках информации мало. Оно и понятно. Учитель – человек публичный. У девушки есть персональный учительский сайт, это нормально для учителя информатики. Естественно, личного там нет от слова «совсем». В соцсетях тоже негусто. Девушка держит кошку, клубную абиссинку, с родословной. Читает в основном бабские романы, типа соплей в шоколаде под вампирским соусом. Смотрит «Теорию Большого Взрыва». Это такой сериал. Начбез замолчал с чувством выполненного долга. Конечно, не досье, так и времени у него было – не вагон.
– Хорошо, спасибо. Приму к сведению. Александр, – Ген-директор на секунду замолк, подбирая слова, – я попрошу тебя аккуратненько пустить слушок, что мне наскучила холостяцкая жизнь, и я всерьёз намерился жениться. Пустить корни, типа, дети, пелёнки, надёжный тыл, бла-бла-бла… – он повёл рукой. – Ну, ты понимаешь.
– А может, тебе и вправду жениться, барин? – предложил Дед Мороз с отеческой усмешкой, хотя был ненамного старше начальника.
– Спасибо, я там уже был. Не моё. Но слушок пусти. Ненавязчиво так. Не как в визит в IT-отдел, за который мне КиберКот выволочку устроил.
– Понял, понял. Буду предельно деликатен.
– Надеюсь, этого хватит, – проворчал Геннадий. – Спасибо.
* * *А Кира проспала. Киса так сладко умурлыкивала её поспать ещё, после того как разбудила в шесть утра, чтобы выпросить поесть, что хозяйка проигнорировала будильник. Непонятно, что её подняло в половину девятого, за полчаса до начала рабочего дня. Может, обсуждение её персоны в кабинете генерального. А может, совесть. Кира собиралась, как метеор. Хорошо, что ночью догадалась перекинуть перевод по почте. Страшно представить – в этой суете ещё и загружать комп, копировать файл, флешку ещё не забыть… Героическими темпами она вылетела из квартиры с великом под мышкой и косметичкой в сумочке, и ровно в девять часов вошла в здание фирмы.
Стоило ей загрузить рабочий комп, как от секретарши прилетело напоминание о необходимости сдать перевод. Кира пообещала, что сдаст через час – нужно ещё раз всё проверить. Секретарша милостиво согласилась.
Через полчаса в чат постучалась Абрамова А.Н. из бухгалтерии и напомнила про 1С-Документооборот. Ещё через десять минут написал некий Воронцов М.С., в заковыристых выражениях попросил зайти, чтобы обсудить задание. Кира припомнила вчерашнюю фразу техдиректора про то, что они с Денисом Борисовичем теперь будут заниматься делом. Хорошо им. Делу – время. А фигнёй можно заниматься бесконечно. Техдиректора, кстати, с утра не было. Кира отписалась, что непременно зайдёт. Перевод был причёсан, грамматика выверена. А если что не так – то она не переводчиком, вообще-то, работает и профильного образования не имеет. Файл полетел в приёмную, а Кира направилась к Вано, который с утра был молчалив и озабочен. Похоже, его бухгалтерия документооборотом тоже нахлобучила.
– Вань, скажи, пожалуйста, кто такой «Воронцов М.С.» и как его найти? – спросила она.
Листьев поднял взгляд от монитора.
– Воронцов – Мишель. В миру – Михаил Степанович, но – тс-с-с! Это страшная тайна. Найти его легко. Достаточно выйти в коридор и спросить любую особь женского пола.
– Направо по коридору, немного не доходя приемной, – подал голос Денис Борисыч. – А чего ему надо?
Кира пожала плечами:
– Понятия не имею. Дословно: «необходимо обсудить ваше задание». Учитывая, что я ему никаких заданий не давала, остаётся одно: он собирается дать задание мне.
Начальник отдела буркнул нечто невразумительное. Вроде как не одобрял, но и не запрещал.
Кабинет арт-директора был посвободней аквариума Константина Сергеевича и находился в единоличном пользовании. Оформлен он был с особым изыском. На стене висел акварельный триптих – нарядный осенний лес, озеро и глубокое синее небо, каким оно бывает только в сентябре. Солнечное пятно на офисно-кофейных стенах. На столе и шкафах лежали глянцевые журналы по строительству и дизайну. Верхние полки были заняты толстыми офисными регистраторами. Что хранилось за дверцами шкафов, было тайной. Возможно, слюносборники для дам.
Хозяин кабинета сидел за своим рабочим столом. Увы, память Киру не подвела. Арт-директор выглядел, как Аполлон, и ничего с этим сделать было нельзя. К счастью, вместо вчерашнего восторга сейчас на его лице было обычное приветливое выражение. Но его хватало, чтобы заблокировать работу мозгов. Когда Кира вошла, Мишель галантно привстал, кивнул и жестом предложил присесть. Рабочая зона у него была обустроена таким образом, чтобы посетителям – заказчикам – было лучше видно, что изображено на мониторе. И диагональ у экрана была внушительной. Гостевые кресла были удобными, не то что «присутственные места» у техдиректора, из разряда «говори тихо, проси мало, уходи быстро».
– Кира Владимировна, извините, если я вас вчера чем-то задел, – вроде как извинился Аполлон, но по виду казалось, что он не верит в такую возможность априори. – В моем представлении айтишники – суровые мужики, а тут такая милая девушка. Я просто растерялся.
Это «растерялся» было произнесено на английский манер, когда в конце предложения повышается тон. Арт-директор откинулся в кресле, его пальцы отстукивали какой-то ритм по подлокотнику. Вид у него был как у хитрого кота, который съел всю сметану, но пытается изображать, что ни при чём. Немного самодовольный, но очень милый.
– Да я не обиделась, – улыбнулась в ответ Кира, и только по вытянувшемуся лицу арт-директора поняла, что от неё ждали другого ответа. Впрочем, Мишель быстро взял себя в руки.
– Вот и ладненько, – он оторвал спину от кресла. – Очень вовремя вас взяли. У меня есть на примете одна функциональная программа для проектировщиков, профессиональная и бесплатная. Но с английским интерфейсом, – он повернул монитор к девушке, видимо, чтобы продемонстрировать интерфейс. – Поможете мне с нею разобраться? Начать можно хоть завтра, – сделав такое шикарное предложение, от которого невозможно отказаться, он вновь откинулся в кресле.
Кира спинным мозгом чувствовала, что сейчас снова даст арт-директору «неправильный» ответ. Сегодня не его день. Однозначно.
– Михаил Степанович, – осторожно начала Кира, и по лицу собеседника поняла, что дала неправильный ответ даже раньше, чем ответила.
– Мишель, – доброжелательно, но твёрдо поправил он.
– Мне неудобно обращаться к вам по имени, – ответила Новикова.
– Тогда попробуйте обращаться на «ты».
Кира окончательно растерялась.
– Вы – мой начальник, – возразила она.
– Не ваш.
– Вы значительно старше, – продолжала настаивать Кира.
– Ну это вообще почти оскорбление, – рассмеялся арт-директор, откидывая голову назад. – Но если тебе так будет проще, можем выпить на брудершафт.
– Я не пью на работе.
– Понятно, почему вы с Котом спелись, – легко улыбнулся арт-директор.
Улыбка вышла искренней и весёлой, оглушив Киру как веслом по голове.
– Предлагаю компромисс: на «вы», но «Мишель», – продолжил он.
– Хорошо, – согласилась Новикова.
Собеседник покрутил рукой, заставляя завершить предложение.
– Мишель, – выдавила Кира и, кажется, покраснела.
– Вот и чудненько. Завтра с утра?
– Боюсь, не получится, – призналась Кира, с сожалением поджав нижнюю губу. – У меня ещё бухгалтерия с одинэсиной.
У Мишеля была удивительно живая мимика. Сейчас на его лице читалось: «А я? Как же я, Малыш? Ведь я же лучше бухгалтерии?»
– Но бухгалтерия была раньше, – ответила Новикова на непроизнесённый вслух вопрос.
– Я – главнее, – совершенно по-мальчишески возразил арт-директор.
Кира на секунду задумалась.
– Думаю, бухгалтерия главнее себя считает только гендиректора, и то не уверена, – поделилась она своими выводами.
Мишель снова рассмеялся.
– Ладно. Но я второй в очереди! – согласился он и щелчком мыши свернул программу.
И у Киры отвисла челюсть.
На рабочем столе у Мишеля был её портрет. Не тот эскиз, который он ей подарил, а другой. Рисунок был цветной. Кира на мониторе смотрела из-под чёлки, смущённо улыбаясь. её плечи почему-то были голыми. К счастью, ниже плеч картина обрывалась.
– Что такое? – удивился Мишель и перевёл взгляд на экран. – А это… Я по памяти, не очень хорошо получилось.
– П-признайтесь честно, что я вам плохого сделала? – жалобно спросила Новикова.
– Почему «плохого»?
– Вы хотите, чтобы ваши поклонницы торжественно сожгли меня на костре?
– А-а-а. Я понял. Договорились. Это будет наша тайна, – и Мишель подмигнул.
Кира поняла, что нужно срочно уходить. Неизвестно, до чего именно они договорились, но кажется, ей это не понравится.
* * *Задания, выскакивающие из-под земли, как грибы после летнего дождя, Киру обескураживали. В школе всё было не так. Там ей тоже иногда приходилось выполнять несколько дел одновременно. Может, даже чаще, чем иногда. Но их источником, контролёром и судьёй был один человек. От знакомых по учительскому цеху Кира знала, что в разных школах по-разному, но у них всем заправляла директриса Серафима Исааковна, по меткому прозвищу «Хиросима Нагасаковна» – дородная женщина с голосом архидьякона. Вначале Новикова её боялась. Хиросима Нагасаковна могла устроить у себя в кабинете целый шторм с цунами, но – за дело. Новикова была девушкой исполнительной, поэтому под стихийные бедствия практически не попадала, разве что на педсовете, за компанию со всем коллективом. Здесь же царили анархия и хаос. Каждый был сам себе велосипед и агроном, и все норовили осчастливить Киру работой. Новикова хотела хоть как-то определиться в этой круговерти.
Технического директора на месте по-прежнему не было. Денис Борисович на вопрос, где он потерялся, ответил, что КиберКот не из тех, кто теряется. Он обязательно найдётся. Легче от этого не стало, но визит в бухгалтерию никто не отменял. Выяснив у начальника отдела, как её найти, Кира тронулась в путь через туалет. Только в туалете, окинув себя взглядом в зеркале, она вспомнила, что с утра так и не накрасилась. Вот она красавица… С такой физией только к арт-директору ходить. Благо, он оказался мужик крепкий, не испугался. А ведь на вид – натура утончённая… Хуже будет, если он Киру такой увековечит. В расстроенных чувствах Новикова добрела до Анны Николаевны. Вопреки ожиданиям, та была не то чтобы доброжелательна, но как минимум неагрессивна. Возможно, в нынешнем бледном виде Кира не казалась ей соперницей. А может, дело было в том, что замбухгалтера «плавала» в приложении топориком, на все вопросы о сути учёбы отвечала туманно и изо всех сил старалась не показать себя дурой.
Когда Новикова вернулась в отдел, Константин Сергеевич уже нашёлся. Он работал с бумагами. Кира постучалась и вошла.
– Доброе утро! – бросил он, оторвав на мгновение голову от документов. – Какие-то проблемы?
– Вроде нет. Я бы хотела уточнить, – Кира присела на краешек ближайшего ко входу кресла, – кому я подчиняюсь? А то меня каждый первый пытается озадачить. Кто вообще имеет на это полномочия? Как определить приоритеты? Кто тут главный?
Технический директор, как и его арт-коллега, откинулся в кресле. Но у Константина Сергеевича это был, скорее, жест усталости.
– Подчиняетесь вы Денису Борисовичу. С этим всё просто. Если возникают какие-то сложности, вопросы – обращайтесь к нему.
Фактически, её выставили за дверь. Но, как выяснилось, техдиректор ещё не закончил:
– С теми, кто полномочен давать задания, сложнее. Дело в том, Кира Владимировна, что IT-отдел – обслуживающая структура. Наша задача – обеспечить другим нормальную работу. Поэтому потенциально любой, у кого возникли проблемы, которые вы можете решить, может обратиться к вам за помощью. Напрямую, чтобы не тратить время на лишнюю бюрократию. С приоритетами, если что, вам тоже поможет Дэн.
Второй раз Кире указывали, что она не по адресу, но Константин Сергеевич продолжал:
– Самый главный у нас – генеральный директор. Затем идут прочие директоры: арт-, коммерческий и технический, то есть я. Задачи Геннадия Николаевича первоочередные. Если к вам напрямую обращаются другие топы – информируйте меня, я сам буду определять, что важнее.