Ход колдуньи

Погладив лисичку, я прикрыла ее краем одеяла и направилась к двери.

– Ты куда? – спросила Изабель, высовывая голову.

– Решать проблему.

– А как же попроситься на ночлег ко мне? – В голосе брюнетки была досада.

Я обернулась, держась за дверную ручку.

– А надо было попроситься? – Просто интересно, в чем подвох? То советы раздает, теперь на постой зовет?

– Можно было, – уклончиво отозвалась она, садясь на кровати. – За символическое пожертвование или услугу.

Я поперхнулась воздухом.

– И что я тебе должна за полотенце и кровать для лисенка?

– Ничего, – развела руками Изабель. – Но если решишь сама ко мне на ночь попроситься, договоримся.

– Не, я пока по старинке, заклинание посмотрю, – отказалась я от сомнительного торга.

– Откуда такая? Из солнечных, что ли? По обмену? – фыркнула Изабель.

– Из бытовиков, – хмыкнула я.

– Гм! А бытовые заклинания умеешь портить?

Очевидно, брюнетка почуяла возможного партнера по услугам.

– Нет! Только чинить! – отказалась я от чести подработать на адептах, выходя в коридор.

– Ну и зря! – донеслось мне вслед.

Прежде чем лезть на крышу, я сплавала в свою комнату. Отыскав в шкафу (внутри он тоже оказался мокрым, потому что там тоже текло и капало) рубашку, брюки и холодные сапоги на плоской подошве, сходила в душевые. Подсушила вещи и себя артефактом для сушки волос – его встроили в стену, видимо, во избежание умыкания в особо дождливые комнаты. Переоделась. Поправляя перчатки, открыла дверь на улицу и натолкнулась на внимательный взгляд горгульи.

– Я воздухом подышать. Пробежка утренняя, – попыталась на ходу придумать причину прогулки.

– Утро – с пяти тридцати утра! – четко послышалось в ответном рыке горгульи. – До пяти у себя! Только дежурные!

Я потерла мочку уха: как это? Я ее понимаю?

Кошачья морда скривилась, горгулья вздохнула:

– Эх ты, маг!

– На вас какое-то заклинание? Переводчик? – Я вытянула шею, разглядывая собеседницу. – Только срабатывает не сразу? Нужно привыкнуть к тому, что он переводит, да?

Горгулья кивнула и захлопнула дверь перед моим носом.

Эх, а я почти поняла, какое из опутывающих ее заклинаний переводит ее рык!

Так… Заклинание!

Либо я остановлю дождь, либо Изабель получит свой доход. Но проще в душевой поселиться или прямо в коридоре! Или выселить соседок из классов.

Прикидывая возможные места заселения обменной адептки, я дошла до конца коридора. Окно было огромным. И ни одной «звенелки» или хотя бы небольшой «дребезжалки». Неужели тут все адепты такие послушные?

Взобравшись на подоконник, я распахнула створки и выпрыгнула на газон. Пройдя вдоль стены до своего окна, посмотрела на текущую с внутренней стороны по стеклу воду и вскарабкалась на подоконник.

Заклинание для освежения воздуха в помещении выныривало из рамы, обвивало водосточную трубу и убегало на крышу.

Цепляясь за неровности каменной кладки и проклиная бытовика, придумавшего для лучшей аэрации выводить часть заклинания повыше, я повисла на водосточной трубе. Не крыша, но носки сапог до подоконника уже не достают. Залезть не выходит, спрыгнуть стыдно.

– Попалась рыбка, – присвистнуло сбоку. И тут же раздалось сердитое: – Мартина, какого зомби ты тут висишь?

Я скосила глаза, пытаясь понять, кто меня застукал.

У стены стоял Змей. Черная короткая мантия с цифрой «пять» делала его практически невидимым в ночном полумраке.

– Мышка, в окно второго этажа обычно ползут при наличии этажа, – насмешливо просветил он.

– А при наличии ливня в комнате ползут на крышу, – пропыхтела я.

– Тебя в испытательную поселили? – нахмурился Стейн.

– Куда? – Я дернулась, пытаясь забраться.

– Комнату, куда первокурсников селят. Там всякие сюрпризы от преподов. В воспитательных целях. – Голос Змея прозвучал за спиной, мой нижний компас для неприятностей подперли две широкие ладони.

Хорошо так подперли! Теплые такие ладони. А потом еще и вверх подтолкнули.

– Ты чего замерла? – насмешливо спросил Стейн. – Ползи. Я тебе не табуретка.

Я поползла, мысленно представив, что я неумелый альпинист, а снизу ни разу не руки, а такое снаряжение, затаскивательное. С небольшим подогревом.

Стейн затолкал меня на крышу и ловко забрался сам.

– Ну? Давай твори, надо же мне знать причину, почему я внезапно ослепну и не замечу тебя на патрулируемом участке? – Он уселся на скат.

Вот почему нет ни «звенелок», ни «дребезжалок»! Территорию патрулируют.

– А ты точно не заметишь? – Я высматривала в ночном полумраке квадрат плетения освежающего заклинания на черепице.

– Темно, – пожал плечами Змей.

Ну да, а заклинания ночного видения – для слабаков.

Я усмехнулась, запуская пальцы в плетение, когда-то направленное на освежение воздуха, а сейчас – на конденсацию и выброс воды.

Портили заклинание капитально и с умом. Исправить без бытовика сложно. Но отключить незапланированные осадки вполне возможно. А потом вытереть потоп вручную.

К счастью, я была именно магом прикладной магии.

Оранжевые огоньки слетели с моих пальцев, нырнули в серое плетение чужого заклинания. Я меняла местами перепутанные нити, добавляла новые вместо порванных, вплетала свои. Потому что видела, что под них явно имелось место, но их почему-то не добавили. Наверное, в целях экономии. Я экономить на комнате не собиралась.

Всего пара минут, а я чувствовала себя выжатым лимоном, который еще и прогладили непонятно зачем тяжелым утюгом!

Плетение заклинания загорелось ровным серым цветом с легкими вкраплениями оранжевого. Теперь надо немного подождать, пока исправленное и усовершенствованное плетение уберет воду и высушит вещи и комнату.

Довольная, я посмотрела на задумчивого Змея.

– Мы так и не поговорили, – тихо произнес он.

– А по-моему, поговорили. – Я подобралась к краю крыши и свесила ноги. – Мы скрываем, что нас поженили. Ты против моего участия в команде.

– Я не против, я не вижу в этом смысла, – поправил он, оказался рядом, подцепил меня под локти, развернул и спустил.

На миг мы зависли лицом к лицу. Забавно, но это было не совсем то, что лететь физиономией к морде горгульи. Точнее, совсем не то…

– Мышка, отвисай! – хмыкнул Стейн. И добавил скороговоркой, всматриваясь в деревья (небольшая рощица отделяла женскую казарму от мужских и столовой): – Сейчас ты узнаешь страшную тайну пятого курса и всех горгулий. Быстро становись на подоконник. Толкни створку в верхней части, потом снизу и падай в комнату.

– Еще дозорные? – шепотом спросила я, становясь на подоконник.

– Нет. – Змей отпустил мои руки и исчез за краем крыши.

Я толкнула окно сверху, пнула снизу раму. Створки распахнулись. Я запнулась нога о ногу и села на подоконник. С размаху.

– Мартина, ты там живая? – С крыши свесился Стейн.

– Вроде бы. – Я разогнула ноги и села верхом на подоконник.

Змей тихо ругнулся и исчез.

– О, Леннет! – Из тени деревьев вальяжной походкой выплыл тренер, он же замректора, он же Эмерсон. – Не можете решить, выходить или заходить? – оценил он мою позу.

– Могу. – Я перекинула обе ноги в комнату и села боком. – Решила свежим воздухом подышать. А вы тоже?

– Я тоже… – Тренер, заложив руки за спину, отступил от окна и посмотрел на крышу. – А дышать вы, Мартина, предпочитаете в компании?

Я удивленно округлила глаза.

– А ты, Стейн, видимо, за неимением балкона, чтобы не портить даме романтический момент, на крышу залез?

– Никак нет, – отозвался Змей, ловко спрыгивая на траву и вытягиваясь по стойке «смирно». – Тень заметил, проверял. Но, очевидно, это была сова. Очень крупный экземпляр.

– Примерно метр шестьдесят, да? – подсказал Эмерсон, смерив меня взглядом. – Крупненькая такая совушка. Темноволосая, местами с синими пестринами, в брюках и с тягой портить чужие заклинания?

Стейн стоял, вытянувшись, и делал вид, что вообще ни разу не понимает намеков. Я тоже постаралась придать лицу удивленное выражение. Судя по скепсису в глазах тренера, вышло не очень.

– Ну что, диверсантка, будем исправлять свою диверсию? – прищурился Эмерсон, подходя к подоконнику. – Заклинание вернуть обратно, нечего мне учебный процесс портить.

– Я не вам порчу! – пробормотала я. – Я ребенка спасаю, ей нельзя переохлаждаться.

Тренер поморщился.

Змей смотрел на меня круглыми от удивления глазами.

– Ладно, Мартина, уговорили. Стейн, как вернете заклинание на место, организуй переезд семейства в свободную комнату, проверку Леннет прошла. Можно селить туда, куда ее при приезде распределили, – недовольно выдал Эмерсон, заглядывая в комнату: сухую, чистую, без следа потопа.

То есть меня поселили отдельно? А этот… преподаватель приказал горгулье подселить меня в испытательную комнату? Ну и… тренер!

– Не понял, где мои юные боевые девы, свет и надежда первого курса? – Эмерсон перепрыгнул через подоконник, придирчиво оглядел комнату, словно ожидал, что девы обнаружатся под кроватями или в приоткрытом шкафу. – Та-а-ак… Ясно…

Он направился к двери, взялся за ручку и, не оборачиваясь, добавил:

– Мартина, Стейн, хватит столбами прикидываться. Живо на крышу, и чтобы через пятнадцать минут заклинание было как старое!

Ага, как старое. То есть испорченное.

Я вылезла наружу. Змей ловко забрался на крышу, помог вскарабкаться мне. В этот раз обошлось без «табуреток», альпинизма и двусмысленных зависаний нос к носу. Присев у мерцающего магией серого куба, я уныло вздохнула: жалко! Столько работы зря!

– У тебя есть ребенок? – тихо спросил Стейн.

– Да, месяц всего. – Я запустила пальцы в плетение, прикидывая, как бы вернуть осадки, но не портить остальное.

– Почему не сказала? – Голос Змея стал глухим.

– Э-э-э… Ну я сама не знала, что он появится.

Придумала! Я начала вплетать заклинание для подержания влажности воздуха в теплицах.

– Мышка, ты в своем уме? Как можно не знать, что у тебя есть младенец?

Я озадаченно посмотрела на теневика. На лице Стейна было написано сочувствие и сожаление. Словно он действительно решил, что у меня есть ребенок, и я немного не в себе, раз не помню ничего до его появления.

– Выдохни, Змей, – хмыкнула я, вплетая одну нить за другой. – У моего ребенка хвост и четыре лапы, а еще немного перышек на наружной стороне лап. Она очень маленькая и слабая, ее продали моей сестре, сказав, что это игрушка.

– Тени и солнце, Леннет, у тебя всегда все не как у людей? – рассмеялся Стейн.

– Ну обычно все как у всех, просто сейчас немного больше этого всего происходит… – Я наклонилась ниже: сил почти не осталось, давно так основательно не колдовала.

– Мы ведь решили проблему! – донеслось снизу. Из распахнутого окна вопили хором, в три голоса.

Очевидно, Эмерсон добрался до моих «очень умных» бывших соседок и учинил им грандиозное переселение в зону ливневых дождей.

– Вы сбежали от проблемы! – прогремел в ответ тренер. – Весьма любопытный ход для будущего боевого мага, не находите? Вас против нежити отправят, а вы бежать, да?

– Вы не сказали, что ее нужно устранить! – напомнила одна из переселенок.

– Этого и не требовалось. Вы сами должны были понять. Мартина, Стейн, вы там гнездо вьете?

– Никак нет! – свесившись с крыши, ответил Змей. – Нет подходящего материала.

– Так слезайте, голубки вы наши! – рявкнул тренер.

Я торопливо соединила последние нити. Вроде получилось. И заклинание не сильно испортила, и приказ Эмерсона выполнила.

При помощи Стейна спустившись с крыши, я бросилась в комнату, собирать вещи. Пока скакала, запихивая в чемодан то, что успела вытащить до потопа, теневик деликатно торчал на улице, разглядывая звезды.

В это время в коридоре тренер отчитывал несообразительную горгулью:

– Никаких круглосуточных обучений! Спать они должны в комнате. Если надо, дежурь у двери!

– Пошли радовать массы пикантным зрелищем появления парня из твоей спальни? – Стейн перепрыгнул через подоконник и придавил чемодан, помогая застегнуть замок.

– Ну… – Я смерила теневика взглядом и взяла рюкзак с приданым лисички. – Из пикантного у тебя сейчас только легкая щетина. В остальном очень приличный боевой маг на посылках.

– Скорее, на подхвате, – не согласился Змей, подцепил чемодан и подошел к двери. – Второй день тебя знаю, мышка, а все никак не привыкну, что ты все время падаешь.

Поклеп и напраслина!

– Это ты неудачно мимо проходишь!

– Мартина, Стейн, хватит ворковать! Быстро вымелись из помещения!

Рык тренера заставил нас вылететь в коридор.

Три полусонные девицы – блондинка, русая и пепельная – в неглиже, с вещами в руках, жались к дверям комнат, с тоской поглядывая на классы. Горгулья, сердито надув щеки, сверлила изобретательных адепток взглядом. Эмерсон с легкой улыбкой сытого льва взирал на студенток.

– Эту туда. – Он показал пальцем на меня, потом на дверь свободной комнаты. – Этих туда, – взмах вначале в сторону первокурсниц, затем на мои бывшие «апартаменты». – Только в эту комнату и никуда больше. Ясно?

Горгулья понятливо кивнула.

– Вперед, юные дарования. – Эмерсон распахнул дверь, приглашая девушек войти. – Доброй ночи.

– И вам, сэр! – вразнобой ответили адептки, заходя.

– Чего ждем? Благословения? – ехидно осведомился тренер, поворачиваясь к нам.

Благословения мы не ждали. Стейн понес чемодан в комнату, а я постучала к Изабель. Брюнетка открыла сразу, словно не спала, а подслушивала у двери. Карие глаза азартно блестели. Не «будто», а подслушивала.

Выпутав лисенка из одеяла и баюкая его на руках, я вышла и поблагодарила Изабель.

– Пустой звук! – Она пожала плечами. – Слова в карман не положишь!

И закрыла дверь.

Вряд ли я когда-нибудь пойму ее. А вот папа бы понял и оценил такую дочь. У него все, что не выгода, то прибыль!

Покачивая сонно сопящую лисичку, я зашла в свою новую комнату. Пять кроватей. Одна застеленная. С табличкой. Будто тут можно что-то перепутать. Шкафы, тумбочки, два окна с вертикальными закрытыми шторами.

Стейн придвинул чемодан к моей кровати, почесал лисенка за ухом и улыбнулся:

– Спокойной ночи тебе, лисья мамочка.

– Не папочка же? – Я пожала плечами, губы сами сложились в ответную улыбку. Все-таки Змей бывает иногда ну очень обаятельным.

Стейн ушел.

Уложив лисичку в гнездо из одеяла, я рухнула рядом.

Подтоплено-высушенный будильник, чудом выживший, неумолимо показывал, что спать мне осталось от силы четыре часа. И их я собиралась потратить с пользой для молодого растущего организма, который после отборочного тура и прилета к теневикам чувствовал себя как старый и дряхлый.

Но стоило закрыть глаза, как за стенкой раздались женские вопли. Упражнялись в полуночном пении первокурсницы.