Невероятные приключения Конана-варвара
Весь подвал, оказавшийся поистине огромным – во всю длину коридора! – занимали пыточные приспособления: имелись тут и станки для растягивания человеческого тела, и блоки на потолке с верёвками: наверняка для пыток на дыбе. Огромная кадушка с грязной водой: наверняка тут топили, и не раз, бедную женщину. Стояла и окованная сталью пирамида – грязно-бурые потоки, засохшие на ней, не позволяли усомниться в том, что она поставлена здесь не для декорации… Конан сплюнул в сердцах: сволочь поганая!
То, что чародей кого-то здесь пытал и мучил – неоспоримый факт!
Ну и нечего, стало быть, его жалеть!
А, собственно, он и не собирался. И если раньше у Конана витала мысль, что можно украсть сокровища, и просто дать дёру, не заморачиваясь убийством чародея, теперь эти мысли пропали окончательно! Потому что в углу, на таком же постаменте, как он видел в комнате, где происходила чудовищная сцена с Айлитой, стоял… Саркофаг!
Точно такой же, каким он его запомнил!
Конан быстро огляделся. Ага, есть!
Кувалда с головкой фунтов на двадцать. Её удар позволил быстро выломать из боковой стенки саркофага огромнейший кусище! Второй удар вынес сразу весь торец! Слишком уж сильного грохота Конану удалось почти избежать, поскольку головку своего нового орудия он тоже обмотал нашедшимися здесь окровавленными тряпками – не хотелось даже думать о том, кому они принадлежали, и как именно оказались запачканы…
Когда от саркофага не осталось ничего, кроме дна, по которому, впрочем, он тоже нанёс пару-тройку ударов, Конан остановился.
Ну, здесь он сделал всё, что мог. Значит, пора идти дальше!
И если в этом крыле, пройдя по всем помещениям подвала, и верхних этажей, он не найдёт чародея, придётся просто…
Перейти в другое крыло!
Однако это оказалось не так просто!
Едва он переступил порог пыточной комнаты, как обнаружилось, что напрасно он не осмотрел тщательней торцы чёртова коридора!
Потому что за одним из них, явно фальшивым, скрывалось огромное помещение. Из которого сейчас наполовину торчало туловище преогромной тварюги! Продолжающей «выдвижение» из логова! А напоминала чёрно-зелёная монстра самого обычного дракона – как его рисуют в Кхатайских летописях! Ну, или как выглядели эти чудища, когда Конану приходилось сталкиваться, так сказать, лицом к лицу. Вернее всё, же лицом – к морде. Противной. И плотоядно скалящейся!
Дракон, едва завидев киммерийца, ждать не стал: открыл пошире чудовищную пасть на морде длиной в добрых четыре фута, и выпустил струю обжигающего оранжевого пламени! Но поскольку до Конана было ещё шагов десять, варвар успел отреагировать: мгновенно отпрыгнул назад, в пыточную комнату! Обжигающий сгусток пролетел мимо.
Ждать Конан не стал: рыча и напрягая могучие мышцы, перевернул ближайший верстак с имеющимися на нём кандалами и воротами, так, чтоб столешница закрывала от двери пространство за верстаком. После чего быстро отпрыгнул к двери обратно! Затаившись за косяком. Он даже не дышал!
Вовремя! Шкребущая когтями по камням коридора монстра тут же просунула башку в проём, и выпустила новую струю пламени: направив ту прямо в столешницу верстака! Столешница моментально вспыхнула, залив подвал ослепительным светом!
Ухмылявшаяся во всю пасть тварь надумала вползти теперь вся. Взгляда, явно вожделеющего, она не сводила с верстака. Похоже, любит монстра полакомиться поджаренной человечинкой… Но как только вся голова оказалась внутри помещения, Конан, подскочив, и едва сдержавшись, чтоб как обычно не проорать киммерийский боевой клич, нанёс могучий удар, держа верный меч обеими руками! Он вложил в удар всю силу и ненависть, какие нашлись: понимал, что это может быть и последний удар в его жизни, если чешуйчатая шея не перерубится с первого раза!
Шея перерубилась. Из полуторафутового в диаметре обрубка хлынула вонючая тёмно-бурая кровь – Конан брезгливо отскочил. Голова, всё ещё открывавшая и закрывавшая пасть, грохнулась наземь в двух шагах от туловища. Горящие ненавистью и болью глаза выпялились на киммерийца. Внезапно с этой головой, да и туловищем стали происходить странные изменения!
Они стремительно уменьшались, светлея, чешуя исчезла, и вот уже перед варваром лежит самый обычный нагой человек. Ну, как обычный: без головы! Мёртвый.
Не сказать, что Конан узнал его: ведь в предыдущей ипостаси чародей предстал перед ним с головой быка! Но что-то общее в выражении остекленевших глаз всё же имелось. Да и тело казалось тем же: мужчина, крупнее киммерийца раза в два…
Ошибиться нельзя: маг собственной персоной!
Красавцем его назвал бы разве что слепой. Злобное выражение лица, как у хорька какого… Тело – пучится явно искусственно сделанными, ненатуральными, мышцами-мускулами. Мания величия у него была, что ли?.. Впрочем, почему – «что ли»? Была.
Плевать. Главное – враг повержен.
Конан привязал за волосы голову врага туда, куда полагалось: к своему поясу.
И именно так и двинулся вперёд: к логову, где маг прятался.
Торец-перегородка, отделявшая подлинное логово чародея от «секретного» подвала, оказалась сдвинута, словно ширма, вбок. Однако Конан, знакомый с подлыми приёмчиками «устроителей ловушек», которые срабатывают даже после смерти приготовившего их мага, не вошёл, пока не вбил под нижний конец, передвигавшийся, похоже, на колёсиках-роликах, стенки, огромный лом, найденный в пыточной комнате. С помощью проверенной кувалды.
В логове оказалось интересно.
Вдоль одной из стен – задней! – имелись гигантские, во всю высоту и ширину помещения, стеллажи-полки. И на них лежали многочисленные манускрипты. Свитки. Книги. Какие-то магические амулеты. И стояли колбы и реторты с какими-то жидкостями и реактивами. Посередине же комнаты монументально возвышался над каменным полом гигантский стол, на котором были разложены всё те же манускрипты, свитки, и колбы.
В дальнем углу имелся топчан, застеленный шкурами. В другом углу пылал камин.
Конан почесал в затылке: типичное «логово» чёрного мага…
Но что-то здесь явно не так!
Уж слишком всё выглядит… Нарочито! Словно не логово, а – декорация!
Он вдруг, повинуясь инстинкту, стремительно ринулся назад, в коридор!
И вовремя!
Не помог лом! Дверь-перегородка, имевшая в толщину добрый фут, со скрипом, скрежетом и грохотом въехала назад в свои пазы, отрезав от него «логово» врага! К ногам Конана вывалилась плоская дымящаяся полоска искорёженного металла: бывший лом!
Вот теперь придётся поднапрячь логическое мышление: то ли дверь захлопнулась автоматически, направляемая какими-то механическими приспособлениями, то ли…
То ли её задвинул маг. Снова коварно раскусивший планы Конана, и где-то затаившийся, преподнеся варвару очередную «обманку». В виде дракона.
Прикинув и так и так, Конан вздохнул. Ведь особого выбора у него нет!
Всё равно придётся идти на поиски подлинного логова! И Айлиты.
Ну, и, конечно, сокровищ!
Которыми уж здесь-то – точно не пахнет!
Второе крыло замка, построенного в виде буквы «П», ничем не удивило.
Правда, киммерийцу пришлось убить ещё взвод стражи, и обследовать ещё один подвал под подвалом. Но этот ничем не порадовал: комнаток в коридоре третьего подземного уровня было много, и за каждой распущенной на планки-доски дверью имелись чуланы с припасами: мешки. С зерном и мукой, фасолью, горохом…
Закончив с осмотром, на что ушло больше часа, Конан перешёл наконец в короткое, центральное, крыло.
Общую планировку замка он теперь представлял себе прекрасно, и не сомневался, что самые большие и удобные и светлые комнаты находятся именно там. На втором этаже. Вот с верхних этажей Конан и начал. А вот стражников-охранников тут почему-то не имелось. Ещё один косвенный довод в пользу того, что маг живёт где-то здесь. И не желает нюхать запах своих чёртовых немытых и презираемых «зомби»…
Первая же большая комната, дверь которой тоже Конан открывать не стал, выломав её вместе с косяком, привела его в спальню Айлиты.
Женщина сидела на роскошной трёхспальной кровати, с резными золочёнными ножками и столбиками, под шикарным балдахином. Одета была в нечто воздушное и полупрозрачное. Молчала. Но на Конана смотрела во все широко распахнутые выразительные глаза. Конан не придумал ничего умнее, чем поприветствовать даму:
– Здравствуй, Айлита. Это – ты? Или очередная иллюзия? С тобой всё в порядке?
Женщина вскочила с постели, заломив руки. На лице сменилось несколько выражений: отчаяние, боль, надежда. И, наконец – радость!
– Конан! Я боялась, что этот мерзавец снова показывает мне мираж! А это – ты?!
– Ну, если мне не изменяет здравый смысл и память, то – да. Это я. Но ты-то – как? Здорова? В порядке? Потому что я разнёс в пух и прах чёртов оживительный саркофаг!
– Да плевать на саркофаг! Я была бы не против, чтоб он убил меня окончательно, и я больше никогда не возвращалась к этим мучениям! Но маг…
Ты… убил его?
– Надеюсь.
– Что значит – надеюсь?!
– Ну… Дракон, которого я завалил там, в подземельи правого крыла, умер. Превратившись после этого в человека. И вот его голова. – Конан повернулся боком, чтобы женщине было лучше видно голову, – Но вот правда ли это – сам маг, или его очередное иллюзорное воплощение, поручиться не могу!
Айлита подошла ближе. Наклонилась, затем и встала на колени. Взяла голову за волосы на затылке. Долго и пристально рассматривала. Даже поколупала ногтём родимое пятно на правой щеке головы.
– Он настоящий. И лицо… Да, это он. А, самое главное – сейчас ведь – день! И он не может сделать такие правдоподобные миражи! Мороки. Думаю, ты убил его наконец!
– Хочется верить. Но для того, чтоб окончательно в этом убедиться, нам нужно сжечь его проклятую голову! – Конан помог женщине подняться с пола, – Именно так окончательно разделываются киммерийцы со всеми этими гнусными магами и колдунами!
– Хм-м… Хорошая идея. А то меня бросало в дрожь каждый раз, когда он на меня своими мерзкими глазами пялился!.. И потом, когда мучил, всё глядел, глядел… Бр-р!!!
Дровяной склад – там. Во дворе.
Во избежание проблем Конан распустил на доски и эту дверь, выходившую во внутренний двор рядом с кухонной. Как ни странно, но в огромном помещении действительно оказались дрова! Причём уже даже напиленные и нарубленные на поленья.
Костёр Конан, во избежание случайностей, сложил прямо в центре двора, на каменных плитах. И дров не пожалел. Когда сложенное кострище, высотой ему по пояс, наконец хорошо разгорелось, и пламя поднялось до уровня окон второго этажа, варвар швырнул в центр бушующего пламени ненавистную голову.
Айлита, стоявшая рядом, заломив руки и закусив губы, вздохнула с облегчением:
– Наконец-то! Какое счастье…
Конан, не разделявший энтузиазма спасённой, прищурился:
– Здесь, во дворе… Обычная брусчатка? В-смысле – она из камня?
– Да. А почему ты спрашиваешь?
– Сейчас и сама увидишь. А пока – отойдём-ка от греха подальше!
Айлита закрыла рот руками. Глаза широко распахнулись:
– Митра Пресветлый! Конан, да что же это такое?!
– Не знаю. Но то, что чёртова голова явно нам пакостит даже после смерти – это точно! Бежим-ка к воротам!
Конечно, зрелище брусчатки, ярко полыхающей, и разгорающейся по кольцу от костра, всё шире и шире по двору, не могло не напрягать!
Поэтому Конан почувствовал себя спокойно только когда они сняли все многочисленные запоры, и выдвинули из проушин могучий поперечный брус, удерживавший ворота. После чего распахнули одну из створок, и выбежали за порог замка: в чистое поле.
Здесь, на поросшем травой лугу, глядя через оставленную открытой створку, как загорается весь двор, а затем – и стены замка, и его башни, превращая всё строение в одну чудовищную гудящую гекатомбу, варвар смог наконец вздохнуть легко и непринуждённо:
– Никогда прежде не видал, чтоб камни – горели! Но теперь они нам не страшны! А если чёртово логово сгорит дотла – так и пусть его! Плевать на сокровища!
– Ты, кажется, рано обрадовался, мой наивный северный спаситель. – Айлита как раз выглядела теперь сосредоточенной и напряжённой, – Камни – не горят! Их не смог бы зажечь и этот мерзавец! Значит, всё это – очередной мираж! И он опять поглумился над нами вдоволь! Поманив обманчивой надеждой… А я так надеялась, что ты!.. – голос стал тише и исчез совсем.
Конан посмотрел на женщину. Моргнул. Нахмурился. Сдержал рвущиеся на язык проклятья и ругательства.
Потому что Айлита оказалась права. И её тело, словно растворяясь в воздухе, снова таяло прямо на глазах!
Когда от него ничего не осталось, Конан перевёл взгляд снова на замок, от которого они успели отойти шагов на пятьдесят.
Внезапно все языки и сполохи ярчайшего и обжигающего пламени пропали – как по мановению волшебной палочки! Как и гул огня. И чёрная громада снова возвышалась на фоне закатного неба монументально и величественно! Целая!
На стены вновь высыпали синие люди. С луками и копьями в руках. Но вот они и расступились, отошли.
От башни по парапету снова прошёл маг. Повернулся лицом к Конану:
– А ты изобретателен. И коварен! Но, конечно, не столь коварен, как я! Ха-ха-ха!
И мне будет особенно приятно победить тебя не дурацким железом, вроде меча, или банальным заклятием, которое сделало бы нашу схватку заведомо проигрышной для любого человека, а – именно умом! Я хочу доказать лишний раз себе, да и тебе – что умней и предусмотрительней меня нет никого на этом свете! И когда я захвачу под свою власть всю Ойкумену – можете не сомневаться, людишки: я наведу такие порядки, что все будут равны! Утихомирены!
И все будут работать! На меня!
Не останется ни этих ваших дурацких амбициозных и тупых королей, падишахов, или эмиров, ни бездельников и дармоедов, типа придворной знати и всяких потомственных дворян. Все будут – отрабатывать! Свой кусок хлеба и миску похлёбки. В царстве Вечной Империи Халеда Первого и единственного! Меня!
Ну а теперь прощай.
У тебя осталась одна попытка!
И – неделя срока.
И… Постарайся меня действительно – удивить. А то ты уже начал повторяться…
Третья попытка
Сидя перед очередным костром, Конан молчал. Невидящий взор буравил огненные язычки, и черноту золы и углей под ними.
Он думал.
Раз «Халед Первый» вознамерился доказать ему, что – умнее, значит, от этого и надо плясать!
То есть – перехитрить самовлюблённого и свято верящего в свои способности и мозг, мерзавца! Потому как ум и хитрость – совершенно разные вещи!
Получается – напасть лучше всего, когда маг будет… Всё же – отсыпаться! И не сможет создать новых, специальных, изощрённых, дневных или ночных, иллюзий!
Ведь не бывает такого, чтоб чародей изжил, выдавил из своей натуры, своего бренного тела, всех свойственных этому телу потребностей и привычек!
То есть – спать, и есть, и пить маг – должен!
Вопрос только – когда он спит… И спит ли столько, сколько обычный человек!
Например, что и кто может помешать чародею отправиться отсыпаться вот сейчас, когда Конан унижен и обманут? И, предполагается, что – растерян. И отступил снова в лес: думать и планировать. Разве что мысль о том, что тупой варвар может в очередной раз понадеяться на «притупление бдительности», и снова полезет, как идиот, на очередной приступ…
Нет, это – не дело.
В-смысле – не дело действительно лезть самому. Прямо сейчас. Но… Хм-м…
А что, если…
А почему бы не попробовать?!
Ведь его план не должен быть сложным – как раз на вычурность, изощрённость, «продуманность» маг и рассчитывает! Ну а Конан сможет удивить его – как раз… Хе-хе.
Вперёд!
Стройную берёзку толщиной в его предплечье Конан срубил легко. Его верный меч позволял прекрасно решать не только военные, но и «бытовые» задачи. Сучки и веточки киммериец очищал тщательно: лететь этому импровизированному копью длиной футов в семь, предстоит долго. И далеко.
Закончив с первой дрюковиной, Конан взялся и за вторую. Но вот всё и готово! К этому времени и костёр разгорелся, и головни оказались готовы!
Выждав, когда по его мнению с момента его изгнания из ворот прошло с час, Конан приступил. Снова на полном ходу выскочил из леса с тыльной стороны – до замка оставалось не больше ста шагов! Синие стражники на стене заорали, замахали руками, указывая на киммерийца, и, очевидно, вызывая подмогу! (Вот теперь понятно, почему не орали в прошлый раз: так маг заманивал «тупого» варвара!) Но Конану это на руку: пусть шуму и суеты будет побольше!
Ему теперь главное – не внезапность, и тишина, как было в прошлой попытке, а – меткость! Не добегая до пятидесятифутовых стен шагов двадцать, Конан изо всех сил запустил своё копьё под углом вверх! Так, чтоб оно уж точно перелетело через зубцы, и ударило в заднюю, более близко к стене расположенную, стену здания! Сам же варвар припустил со всех ног назад – в лес!
Пробежав шагов десять, услышал: его бросок оказался даже успешней, чем он предполагал: звон разбитого стекла и новые крики синих стражей, теперь точно скликавших к себе на подмогу «резервные части», сказали киммерийцу о том, что уж одно-то окно он в замке, в центральном крыле, точно высадил! А поскольку такого шума и звона маг не заметить не может, он волей-неволей вынужден будет встать с постели, и проверить, в чём его причина! Но Конана он не увидит!
Кинувшись к своему костру, Конан схватил три самые хорошо горящие головни. Пробежался до угловой башни. И закинул во двор все три! Теперь выкрики, гомон и отсветы слышны и видны были бы даже слепому! Конан же скрылся снова в чаще.
Прошло не более минуты, как отсветы угасли – погасили, стало быть, его факелы. Да и ладно! А задача Конана теперь – срочно подготовить третье «копьё»!
На подготовку ушло буквально десять минут. Выстругивая своё новое мощное орудие, Конан бросал взоры на оставшуюся в пределах видимости стену замка. Сейчас по ней бегали, почему-то размахивая руками, и перекликаясь, с дюжину синих людей, и выходил маг собственной персоной. Но, вероятно, правильно истолковав попытку Конана как просто способ его «потревожить», и не дать отдыхать, быстро ушёл. Дав какие-то указания рабам. И даже не попытавшись сообщить, что он думает о затаившемся в чаще варваре. И его дурацких «психологических придумках».
Когда прошло ещё десять минут, Конан, справедливо рассудив, что, раз на остальных стенах выставили дополнительные караулы, маг предполагает, что Конан атакует теперь именно оттуда, с других сторон, снова ринулся в атаку. Оттуда же, откуда и начинал. Целился он теперь чуть левее.
Синие люди на стенах были готовы к его стремительному рывку! Да и видели они варвара в лучах предзакатного оранжевого солнца прекрасно. (Собственно, кто бы не заметил такую крупную и контрастную мишень: Конан как всегда был обнажён по пояс, и загорелый мускулистый торс на фоне травы, в оранжевых лучах, было прекрасно видно!) Гады начали стрелять в Конана из луков! Но куда им было тягаться с проворным как ртуть сыном северного народа! Конан успевал и уворачиваться от словно вяло летящих, каких-то замедленных, стрел, и даже ругаться на всех известных ему языках.
Второе стекло загрохотало, когда он уже отбежал на почти безопасное расстояние от стены. На этот раз варвар не стал ждать, пока народ снова набежит, а сразу кинулся в самую чащу леса, теперь передвигаясь параллельно стене, к другой её стороне!
Вот теперь понадобилось приготовленное заранее второе копьё. Заброшенное через боковую стену, оно ударилось просто о стену здания, не выбив, впрочем, ничего, но сумятицу на стене снова вызвав. А метнул его он, как только добежал до намеченного места – через ещё пару минут. После чего снова кинулся назад: к той стене, что прикрывала задний торец короткого, «хозяйского», крыла.
Не даст он магу покоя!
Ещё через десять минут солнце погрузило свой покрасневший, и ставший совсем уж бордово-коричневым (Никак, дождь собирается!), диск за кромку леса, а в сторону парадных окон летело очередное копьё! Выбившее очередное стекло!
Но на этот раз Конана встречали нешуточные силы: на кромке стены за парапетом и зубцами торчало по-меньшей мере тридцать лучников, и одна из стрел даже воткнулась в землю прямо возле ноги варвара, а другая просвистела возле щеки – еле успел отдёрнуться! Конан снова ринулся, уже не скрываясь, вбок: теперь побежал налево, так, чтоб это было видно стражникам.
Однако забежав в лес, подальше от опушки, киммериец столь же быстро ринулся в противоположном направлении: на этот раз к другому боковому крылу! Где-то здесь он… Точно: вот оно!
Небольшое болотце с поверхностью, затянутой ряской, и дном, покрытым толстым липким слоем вонючего ила, словно приглашало! И Конан, конечно, воспользовался.
Обвалялся и обмазался омерзительно пахнувшей липкой тиной и илом так, что на теле не осталось ни единого белого или светлого пятна! К этому моменту догорели последние отсветы вечерней зари. А Луны, на счастье киммерийца сегодня быть не должно было: новолуние!
К угловой башне у центральных ворот варвар подполз быстро, но бесшумно. Никто его не заметил – никаких криков не было! Ну и правильно: кто будет ждать его с той стороны, где до окон замка добросить не смог бы ничего даже Геракл?!
Крюк, верёвка… На этот раз Конан предаваться сомнениям и сантиментам не стал: тем несчастным часовым, что игнорируя открытое пространство перед парадными воротами, бдили в сторону леса, просто перерезал горло! После чего бесшумной тенью двинулся внутрь башни. Здесь его ждал сюрприз: ещё один часовой! Спрятавшийся! Его пришлось утихомирить метко брошенным кинжалом. Который Конан, вынув из горла стража, поспешил отереть о штаны убитого, и снова спрятать на место: за отворот сапога!
А вот и то, на что он рассчитывал: три мощных, боевых, похоже, иранистанских, лука! И три колчана стрел.
Один из колчанов варвар сразу закинул за спину, лук взял в руку.
Двигаясь в кромешной тьме, возле подножия наружной стены, он пересёк внутренний двор. А вот и главный вход в замок! Поскольку до двух часовых, охранявших его, больше пялясь, впрочем, на стены и зубцы, было не больше двадцати шагов, промахнуться было ну очень трудно.
Оба стража, один с пробитым горлом, другой – лбом, пали на брусчатку всё же не совсем бесшумно. Но проверить, всё ли с ними в порядке, никто не пришёл. Конан, оттащив тела подальше от входа, и тоже пристроив их под стену, в кромешной тени, мягко и бесшумно ступая, вошёл. Прямо в парадный вход. Он уже был готов к тому, что сейчас маг очухается. И поймёт, что раз «тупоголовый» враг не кидается больше копьями и головнями, то он – уже внутри! И пора принять меры, и отдать новые приказы!
А, значит, Конану нужно поспешить!
Где находятся комнаты Айлиты и её мучителя-хозяина, он вычислил в прошлый раз: на втором этаже, прямо по центру короткого крыла! Именно там и имелись самые большие и широкие окна, и комнаты с высоченными потолками! «Королевские» покои!
Стражи здесь не имелось: всё верно: от них – вонища!
А чародей, как киммериец понял, ну очень брезглив!
Поэтому чтоб не раскрывать своего появления в коридоре у покоев Халеда, Конан притаился в небольшом алькове, выбрав позицию в двадцати шагах от дверей чародея.
Единственное, в чём он не был уверен – находится ли чародей у себя, или… Или он заявился снова к своей сексуальной игрушке, чтоб выместить на ней своё вполне естественное раздражение! На сволочного варвара, побившего ему кучу дороженного Гандорского стекла! В окнах парадных покоев и опочивален.
Не прошло и трёх минут, как дверь комнаты в центре коридора с грохотом распахнулась, и явно чем-то обозлённый чародей с сурово нахмуренными бровями и злобным оскалом на лице, выбежал оттуда. Двинулся прямо к Конану. Киммериец вышел из тени. Маг остановился, словно налетел на невидимую стену! Глаза выпучились, рот приоткрылся – словно чародей увидел страшный призрак!
Конан ждать, пока маг произнесёт какое-нибудь заклинание, не стал: стрела вонзилась точно в центр лба несостоявшегося Халеда Первого! Потому что Конан понимал: если поразить мага в какое-либо другое место, тот может всё же успеть произнести какое-нибудь заклинание, или сделать ещё какую гадость!
А едва умрёт мозг – умрёт и его хозяин!
Как ни странно, сюрпризов не случилось: чародей, постояв мгновение на ногах, нелепо раскинув руки, грохнулся навзничь!
Уже не скрываясь, и не торопясь, Конан подошёл поближе.
Он не сомневался, что уж на этот-то раз – убил настоящего!
В выпученных глазах мага застыла смесь отчаяния, боли и ненависти ко всему сущему! И к киммерийцу в первую очередь. И, похоже, несмотря на поражённый мозг, голова ещё продолжала жить: глаза скосились на киммерийца! Изо рта послышались было не то стоны, не то – слова…