Глава 4. Брум и Голин
Следующими в списке стали двое рабочих, что выступали свидетелями на суде. Те самые, которые вместе с Борисом якобы видели, как Горий убил областного управляющего в своём кабинете. Глуповатого вида мужики скорее всего были запуганы, однако, это не снимало с них вины. Кроме того, таким образом Горий собирался продлить своё пребывание на этом свете, удлиняя насколько это возможно сроки осуществления своей мести. Никаких сведений о них не было. Кроме имён. Они называли их в суде.
«Брум и Голин,» – повторял он в голове эти имена, пытаясь вспомнить о тех двоих хоть что-то.
Под началом Гория работали сотни рабочих. Их было так много, что в одно время даже пришлось построить для них жильё. Наспех сколоченные бараки, пребывающие в состоянии вечного ремонта, избавляли работяг от необходимости проделывать долгий путь от родной деревни до фермы и обратно. Это экономило кучу времени и сил. Да и условия жизни в них порой бывали даже получше чем в тех лачугах из которых мужики взялись.
По большей части работой с персоналом занимался заместитель. Тем не менее в ходе ежемесячных проверок управляющий просматривал списки сотрудников и появление нового труженика ещё ни разу не оставалось незамеченным.
Причина столь тщательного контроля крылась в стремительно развивающейся паранойе. В своё время Горий сам зарабатывал лишнюю денежку на «мёртвых душах». Устраивая с десяток разнорабочих или двух-трёх специалистов с приличными окладами. Люди числились, получали жалование, да только не работали. Потому что их не было. Приходившаяся на них нагрузка распределялась среди существующих рабочих, а оплата этого труда попадала в карман мошенника, заведующего работой с кадрами.
Ждать от Бори подобных наворотов не приходилось. Однако привычка проверять наличие таких схем на своём предприятии осталась ещё с прошлых мест работы. Данной привычке управленец не изменял, хоть за все годы службы и не выявил ни одного случая.
«Брум и Голин… Хм. Будь они в списках я бы запомнил эти имена. Имена-то редкие. Кроме того, если они должны были видеть, как я убиваю кого-то в своём кабинете, значит, они должны быть вхожими в головное здание. Но я их никогда там не видел! Откуда тогда они взялись? Ладно, пусть эта ведьма их и ищет».
– Что значит «нет ничего кроме имён»? – Азалия с трудом сдерживала раздражение.
Видеть, как котелок её ярости закипает, было восхитительно. Пузырьки, подогреваемые страшным жаром, медленно поднимались вверх и вот-вот были готовы вырваться наружу. Но мешала приваренная намертво крышка.
Согласно договору Талльм обязался помочь в осуществлении мести и покуда она не будет свершена, душа Гория оставалась при нём. А поскольку представляет его Азалия, то именно на ней и лежит ответственность за выполнение условий сделки. Не выполнить условия – подвести хозяина.
Об этих тонкостях Горию рассказала Гвенет. Он предполагал, что находится на правах клиента, а клиент, как известно, всегда прав. Это преимущество хитрец собирался использовать по полной.
– Придётся прочесать ферму, – сказала блондинка. – Есть идеи как это сделать?
– Даже не знаю, – отвечал мужчина, расхаживающий по комнате с яблоком в руке. – Меня там каждая собака знает. Хых, а ведь действительно знает. Буквально. Так что я с вами в любом случае не пойду. Полагаю, наша всемогущая магиня что-нибудь придумает.
Скривившись в усмешке, он смачно откусил плод и принялся бодро жевать, поглядывая на Азалию.
Она же сидела, погрузившись в раздумья. Нахмуренные брови выдавали активно протекающий в её голове мозговой штурм. Медленно скользящий по полу взгляд в какой-то момент остановился.
– С ними же дружеских бесед не планируется, я надеюсь?
– Конечно же планируется! – не раздумывая ответил Горий. – Только попробуй убить их на месте.
На самом деле несчастные были ему совершенно бесполезны. Единственное, что можно было бы у них узнать – по чём нынче лжесвидетельство.
Но дабы усложнить задачу ответ был другим:
– Мне они нужны живыми! Если бы ты не вскрыла глотку Борису, то я бы мог всё узнать у него. Теперь остаётся надеяться, что эти двое знают хоть что-то.
Из груди Азалии протянулся длинный тяжёлый вздох.
– Гвен! Возьми стариковское золото и езжай в город. Нам нужна карета, женское платье повычурней, одежда под кучера, на себя бери, и доспехи с закрытым шлемом на вот этого. Рост ты его уже знаешь.
Девушка тут же накинулась на припрятанный свёрток. Вытащив из-под кровати обмотку из штор, она достала несколько бренчащих мешочков и закрепила у себя на поясе.
– Бери побольше, чтоб наверняка хватило.
– Что ты задумала? – спросил Горий.
Когда Гвенет коснулась золота его передёрнуло будто берут его собственное. Когда-то оно так и было. Сокровища Бориса были его процентом за участие в тёмных делах Гория. Он лично передавал ему плату каждый месяц. Предварительно рассчитав точную сумму в зависимости от полученной прибыли. Иной раз сумма была настолько большой, что использовать золотые монеты было бы неудобно. Именно поэтому в сейфе лежало некоторое количество драгоценных камней просто умопомрачительной стоимости. Часть которых блондинка сейчас пересыпала в ладошку.
Один из камушков, издали похожий на застывшую каплю крови, упал на пол. Бухнувшийся за ним Горий безуспешно принялся ковырять дощатый пол. Камень угодил прямо в расщелину между старыми досками.
– Прекрати, мелочный засранец, – сказала Азалия, вставшая с кровати.
– Мелочный? Да он стоит больше чем этот трактир со всеми, кто в нём есть!
– Мертвецам деньги без надобности. Пошли, нужно кое-что сделать.
Ещё немного поскорбев об исчезнувшем в темноте осколке богатства, мужчина встал. Как ни противно признавать, а она была права. Единственное на что имевшиеся деньги можно было бы потратить – это осуществление мести. И для этого их хватало с лихвой.
Через какое-то время Горий уже стоял окружённый деревьями, в нескольких часах пути от трактира.
– Ну и зачем мы здесь? – спрашивал он свою спутницу, что за всю дорогу не сказала ни слова.
– Не противься и стой смирно, – оглядевшись, ответила она и положила руки на его голову.
Глаза непроизвольно закатились до боли, а по голове побежало противное тепло. Чувство проникновения в глубины черепа заставило попытаться освободиться от хвата.
На удивление даже самые сильные рывки не давали никакого результата.
– Да стой же ты! – глаза женщины были закрыты, но приподнимающиеся во время рывков веки проявляли яркое зелёное свечение. – Кому сказала!
Несчастный начал дёргаться из стороны в сторону, будто его душили.
– Да чтоб тебя! – женские руки схватились ещё сильнее и впились острыми ногтями в кожу, усилив боль.
Сразу после этого дергания прекратились. Подавление работало отменно. Но Горий продолжил бороться. На сей раз сознанием.
Он понял, в чём состоял замысел, когда перед ним стали всплывать воспоминания прошедших дней. Обрывки вчерашних событий перебивались фрагментами настолько поздними, что в других обстоятельствах бы никогда не вспомнились самостоятельно. Спустя несколько десятков таких обрезков перед глазами встала Рина.
Стройная фигура в неглиже, камин, вино, кровать… Это воспоминание длилось намного больше прочих. Казалось Азалия специально остановилась на нём.
– А как мы назовём дитя? Если это будет девочка, то я хочу назвать её в твою честь.
– Ну уж нет, – отвечала Рина. – И вообще я надеюсь на мальчика.
– Мальчик-первенец. Наследник моих богатств. Что ж, я не против.
– Я люблю тебя…
– И я тебя…
Лишь после последовавшего за словами поцелуя воспоминание прервалось.
Ещё спустя несколько минут поисков возникло заседание суда. Решётки, кресла, гул заседателей. Боль на запястьях и давление в груди от сдерживающего заклинания. Время потекло особенно медленно, когда в поле зрения появились те самые свидетели. Бородатые морды намертво закрепились в памяти. Казалось, забыть их теперь стало невозможным. Запомнила их и Азалия.
