Почему мама хочет напиться

Этот новый мужчина сексуален по возрасту. У него взъерошенная шевелюра, щетина, кожаная куртка, но на нем смотрелась она круто, не как грустное проявление кризиса среднего возраста. На самом деле он как раз подошел бы на роль мужчины, который сидел бы рядом со мной в прокуренном джаз-клубе и шептал всякие непристойности на ухо. И у него действительно хорошая задница.

Мне очень стыдно за себя, как за тридцатидевятилетнюю замужнюю мать двоих детей, за то, что я смотрю на мужскую задницу на детской площадке, в окружении невинных сердец и умов впечатлительных детей, но черт его побери, у него и правда шикарная задница. И вообще Саймон тоже заглядывается на задницы молоденьких нянечек, пусть он и отнекивается, но объективно говоря, пропустить их задницы невозможно. Мамы на детской площадке могут часами обсуждать, были ли у нас когда-нибудь такие задницы, как у этих нянечек. Подумав, мы приходим к заключению, что, скорее всего, нет, потому что мы британки, и много пьянствовать и есть чипсы – это у нас в крови, в отличие от подтянутых европейцев, которые жуют салаты и ездят на велосипедах.

Все это не важно, лучше вернемся к этой прекрасной заднице. Даже Идеальная Мама Идеальной Люси Аткинсон была потрясена (бедняжке придется трусы менять, вся намокла). Молва о нем не заставила себя ждать, и она очень скоро узнала имя объекта нашего внимания – Сэм. (Конечно же, Сэм. Естественно, у такой роскошной, мужественной задницы должно быть твердое мужественное имя. Такое как Сэм. Не какое-нибудь там дурацкое вроде Нормана.) Он отец-одиночка, его жена ушла от него к другому мужчине и бессердечно бросила детей (БОЖЕ МИЛОСТИВЫЙ, какая задница должна быть у его конкурента?), он также работает в сфере ИТ (правда? По нему так и не скажешь, но о-ла-ла, уже что-то общее), и у него два ребенка – мальчик в классе Питера и девочка в классе Джейн (еще больше общего!).

Меня можно считать ужасным человеком, если я попытаюсь сдружить наших детей, просто чтобы получше рассматривать эту великолепную пятую точку? Да, можно, ответ очевиден. Но то же можно сказать и про остальных мам, которые думали о том же самом.

Мои драгоценные малютки рассказали о новичках очень мало; Джейн удалось вспомнить, что девочку зовут Софи и она «довольно милая». Питер уставился на меня пустым взглядом, когда я спросила его о новеньком мальчике, а потом протянул: «Аааа, так ты про Эллиотта, у которого есть редкие золотые монстры Моши?» Эллиотт в прошлой четверти перешел в другую школу. Иногда мои дети вводят меня в отчаяние.

Разумеется, отныне в школу я буду краситься помадой поярче и делать прическу поинтереснее. Назовем это важной частью в моем плане по избавлению от лени. А то, что Сэм со своей шикарной задницей теперь будет появляться на детской площадке, это полное совпадение. Ничего больше.

Сегодня утром в 8:30 Джейн напомнила о предстоящей школьной поездке. Меня накрыла паника. Подписала ли я все нужные разрешения? Сдала ли в школу деньги? К слову, обычная школьная поездка обходится в целое состояние, даже учитывая то, что места посещения – бесплатные (арендовать автобусы нынче дело дорогое. Может быть, пора менять профессию, купить автобус и предлагать свои услуги школам? Эди МакКреди из детской передачи «Баламори» вроде любила свою работу. Была ли она водителем автобуса? Может быть, она была таксистом. Я принципиально отказываюсь гуглить «Баламори», все равно это уже прошлый век. Не хочу вспоминать застывшую усмешку мисс Хули, задумываться над тем, почему у Арчи Изобретателя было так много стаканчиков с йогуртом и действительно ли у Джози Джамп были маленькие сиськи. Ой, черт возьми, я все же загуглила. Она была водителем автобуса. Теперь мне мерзко от самой себя).

В 8:40 Джейн поинтересовалась, не хочу ли я поехать вместе с ней. АААААА! Пожалуйста, не говорите мне, что я поставила галочку в поле «Готова помочь»! А я поставила эту галочку. Может быть, это я по пьяни? Иначе нельзя объяснить, что могло заставить меня это сделать. Зачем мне помогать в организации школьных мероприятий в мой «выходной» – а точнее день, когда я разгребаю свалку, которая раньше была моим домом?! Мало того, что я случайно вызвалась помогать в школьных мероприятиях, так еще и не удосужилась проверить дневники детей, и поэтому только сейчас прочитала записку от Милой Учительницы с просьбой помочь присмотреть за классом во время поездки, что, по-моему, равносильно выпасу кошек.

Десять минут. Десять минут на то, чтобы все успеть. Десять несчастных минут на то, чтобы привести себя в презентабельный вид, добавив немного сексуальности – на случай, если Сэм с шикарной задницей тоже поедет. НЕТ. Нет. Мерзко и неправильно. Мне не нужно выглядеть сексуально, и не важно, поедет Сэм или не поедет.

Так что я просто почистила зубы, собрала непослушные волосы в хвост и попыталась хоть немного замаскировать ужас на лице. Оказавшись на детской площадке, я даже порадовалась, что мне не хватило времени вырядиться и накраситься как богиня секса, потому что и без меня вся площадка утопала в блеске для губ из-за накрашенных женщин, одетых в более обтягивающие кофты, чем обычно. Не только меня посещали грязные мыслишки о заднице Сэма. Божественной Попки, однако, сегодня не было, потому что детей отвозила няня (тоже вся расфуфыренная, к слову).

Конечно же, поездка выдалась отвратной. Я даже представить не могла, какая вонища будет в автобусе с тридцатью детьми. Чем их родители вообще кормят? Все эти тридцать детей, видимо, безостановочно пердели с того момента, как мы сели в автобус, вплоть до приезда в огромный музей. Музей, полный бесценных артефактов, должен был заинтересовать детей и приобщить их к истории… Но на деле вся экскурсия прошла в судорожных попытках успокоить мелких гаденышей и не дать им разбить/утащить артефакты. К тому времени, как приехали обратно, у меня не на шутку слезились глаза и горели легкие. Уверена, что кто-то все же наложил в штаны, иначе эту вонь не объяснить.

Теперь я уверена, что учителям, которые находятся с детьми целый день, надо выдавать противогазы. Я поделилась своими мыслями с Милой Учительницей, из-за чего она залилась смехом и сказала: «К этому очень быстро привыкаешь!»

Вряд ли это правда. Как-то раз в прошлом году Питер пришел домой и с гордостью заявил, что пукнул в школе настолько зловонно, что учительнице стало плохо. Каким же мерзким бывает Питер. Одну бедную девочку даже пришлось пересаживать за другую парту, потому что она не могла находиться рядом с моим вечнопердящим сыном. А ему хоть бы что, лишь бы хиханьки да хаханьки. Можно подумать, что после смрада дома, где помимо Питера живет еще и пес-вонючка, я должна бы привыкнуть к подобным «ароматам». Но нет. Скорее всего, учительница токсикоманка. Это объяснило бы многое.

Да, поездка выдалась ужасной. Класс взбесился. Мне пришлось наблюдать, как Фредди Доукинз цеплял свои козюли на стеклянные витрины, но, по крайней мере, повезло с тем, что никого не пришлось отводить в туалет, а то опасное это дело – еще в педофилии обвинят.

Оказывается, мы поехали туда, чтобы узнать больше о египтянах. Что-то мне подсказывает, что дети ничему не научились, кроме как тратить родительские деньги на барахло в магазине подарков. Вот и Джейн видела во мне неиссякаемый источник налички для своих прихотей и смертельно обиделась, когда я отказалась тратить 35 фунтов на зонтик с балериной. 35 фунтов! На зонтик! Я даже представить себе не могла, что можно потратить 35 фунтов на дурацкий зонт. Я-то покупаю дешевые зонты в супермаркете, которые очень быстро или ломаются, или теряются. И вполне вероятно, что за все эти годы я потратила значительно больше, чем 35 фунтов на все те зонты. Может, у меня просто нормального зонта не было? Может быть, надо было купить Джейн зонт за 35 фунтов, и кто знает, может тогда она вырастет всесторонне развитым человеком, который не будет думать «вот когда вырасту» даже в свои тридцать лет? Черт, я снова не справилась с родительским долгом.

Думаю, такой святой человек, как я, который не разукрасился аки гарпия, чтобы понравиться обладателю смачной попки, и провел весь день помогая в организации школьного мероприятия, заслуживает бокальчик вина. Пусть даже завтра и надо идти на скучную работу. Кстати, идея стать водителем автобуса с треском провалилась. Во-первых, автобусы дорогие, а во-вторых, чтобы их водить, нужно сдать экзамен. Я и на легковушку-то еле получила права. Каждую пересдачу принимал один и тот же инструктор, который в итоге поставил зачет только потому, что люди начали пускать о нас слухи. У меня просто нет ни единого шанса сдать экзамен за рулем огромного гребанного автобуса.

Дышим. Дышим. Дышим. Сегодня я отпросилась с работы, чтобы сходить к стоматологу. Я освободилась раньше, чем рассчитывала; забирать детей нужно было только через полчаса, поэтому мне выдался отличный шанс прогуляться с песиком в парке. Кого же еще, как не Сэма и его Задницу, можно было встретить в самый неподходящий момент, когда я пыталась догнать и отчитать своего пса-свиноту, гоняющегося за бедными уточками у пруда? Сэм выгуливал своего замечательного стаффордшира. Мой же свинопес и так никогда не отличался примерным поведением, но сегодня превзошел самого себя: со всей скорости мой пес прыгнул на Сэма, громко лая и не обращая внимания на мои безуспешные призывы остановиться. Но с другой стороны, у меня появилось оправдание заговорить с Сэмом и при этом не выглядеть как отчаявшаяся стесняшка (конечно же, лучше зарекомендовать себя как владелицу буйного терьера). Мы поговорили о наших собаках, а затем он сказал, что видел меня в школе (ох!) и спросил, не учатся ли наши дети в одном классе.

Сэм заметил меня! Сэм. Заметил меня. Меня!

А затем, оказалось, Софи сказала ему, что подружилась в школе с Джейн (я, конечно, подозревала, что Софи могла указать на меня как на маму Джейн, но меня все равно охватило разочарование, я-то рассчитывала, что поразила Сэма своими стрелками на колготках и колтунами в волосах от недавнего дождя) и теперь хочет пригласить ее поиграть к себе домой. Сегодня вечером. Можно и Питера с собой привести, чтобы он поиграл с его сыном Тоби.

Я поколебалась с ответом, мысленно задаваясь вопросом, можно ли мне тоже прийти к Сэму домой и узнать, настолько ли он идеален, как кажется. К тому же это отличная возможность похвастаться перед Кастой Идеальных Мамаш, которые безустанно щебетали о нем, словно гормонально заряженные ласточки, но еще не удостоились приглашения ни для себя, ни для своих детей. Тогда Сэм сказал: «Я понимаю, будет странно, если отпустите детей одних в дом незнакомца, поэтому, пожалуйста, приходите тоже». Ха! И вот так мне удалось избежать грустной участи человека, которого не приглашают на вечеринки. Пусть он и подумал, что мои сомнения связаны со страхом того, что он окажется педофилом / торговцем детьми / криминальным авторитетом. Нельзя иметь все и сразу.

Дом Сэма был совсем не таким, как я ожидала. Я предполагала, что он будет жить в суперкрутом стеклянном доме, напичканном гаджетами, в комплекте со стильной, но неудобной мебелью двадцатого века, как показывают в программах «Истории дизайна», которые обожает смотреть Саймон, ведь там обязательно были стулья от архитектора-модерниста Людвига Мис ван дер Роэ, которые мы никогда не сможем купить, в том числе и из-за грызущего все подряд пса и скачущих на мебели и ломающих все и вся детей.

На самом деле его жилище оказалось похожим на мое представление о доме; с мягкими диванами, красивой расписной французской мебелью, только вот вместо бардака, как у меня, у него был творческий беспорядок. Немного бестактно я поделилась мыслями о бардаке с Сэмом, но он посмеялся и сказал, что бардака пока нет, потому что он недавно сюда переехал, а большая часть имущества досталась Робин. Робин оказалась дизайнером интерьера, отсюда и Очень Милые Вещи.

Мне отчаянно хотелось расспросить как о заблудшей Робин, так и причинах, побудивших ее оставить такого мужчину, как Сэм, который в моих глазах стал еще идеальнее после того, как я увидела у него на столе королевское угощение – шоколадные печенья с мятной кремовой начинкой. Он ловко увиливал от ответов и переводил разговор на другие темы. Мы говорили о дополнительных занятиях для детей, которые, конечно, полезны, но точно не стоят таких огромных денег. Скучный, но безопасный разговор, и он никоим образом не давал мне возможности ляпнуть что-то вроде: «Ты не против, если я тебя сейчас оближу? Просто ты такой сексуальный».

Затем в комнату ворвались ревущие Софи и Джейн и пожаловались на Тоби и Питера за то, что они прервали игру девочек в преображения своими играми в войнушки. «Вовремя же они их прервали», – подумала я, глядя на огромное количество блесток на лицах детей. По их словам, они даже на половину не закончили свой макияж. В попытках остановить крики и драки я поспешно увела домой маленького Рэмбо и измазюканную блестками смахивающую на стриптизершу дочь, чтобы Сэм по-прежнему думал, что мы хорошая, нормальная семья и с нами можно дружить семьями.

Господи, сегодня же пятница-похератница! Ура и еще раз ура! Поэтому сегодня можно отступить в неравной битве против цинги и вместо брокколи скормить детям замороженную пиццу. Можно расслабиться и не считать, сколько часов провели они за экраном, и просто оставить их на попечении электронных бебиситтеров, пока сама за бокалом вина буду безразлично пролистывать профили своих бывших и Сэма в фейсбуке, в то время как Саймон засыпает перед телевизором за просмотром очередного осточертевшего автошоу, начинает храпеть, как злой бородавочник, тонущий в чане с кашей, а потом кричит: «Ну я же смотрю!», если я попытаюсь забрать из его цепких рук пульт. Даже если бы мне и удалось заполучить пульт, то я бы все равно не смогла что-то с ним сделать; Саймон, гаджетный задрот, накупил кучу разных устройств для доступа ко всем каналам, какие только существуют в мире, и я совершенно не могу разобраться, какой пульт брать и какие кнопки нажимать, чтобы хоть что-то сделать с телевизором. Обычно я просто тыкаю на все подряд, пока кто-то из детей не сжалится надо мной и не покажет, что делать.

Пес сегодня поглядывает на меня с бОльшим неодобрением, чем обычно. Наверное, каким-то образом учуял мои порочные мысли о Сэме и теперь осуждает меня, бесстыжую блудницу, за то, что я воспользовалась им как предлогом начать разговор.

Саймон провел весь день в сарае, а я все это время красила сервант на кухне, пытаясь придать ему потертый шик, какой царил у Сэма в доме. Пока я красила сервант, дети увлеченно пытались сделать что-то интересное с тем, что когда-то было блеском-тату. Тюбик высох, и я попыталась развести его теплой водой и клеем ПВА. Из-за этого субстанция, которую дети радостно по себе размазывали, была похожа на сперму единорога.

Саймон немного рассердился, когда я гордо показала ему обновленный сервант во всей его красе. Оказалось, что сервант – семейная реликвия, когда-то принадлежавшая его бабушке. Он настаивал, что сервант теперь просто потертый, без какого-либо шика. Наверное, я и правда немного переборщила.

Из-за того, что Саймон не поддержал мое дизайнерское решение, у меня пропали остатки угрызения совести за то, что иду сегодня выпить с Ханной. Он даже удивился, когда увидел, что я накрасилась, причесалась и приоделась. Удивился настолько, что даже отметил: «Хорошо выглядишь. Это для меня?» И это несмотря на то, что я раз десять сказала, что ему надо будет присмотреть сегодня за детьми и отмыть их волосы от спермы единорога, потому что мне весь вечер предстоит поддерживать Ханну, которая осталась одна дома (ее дети сегодня ночуют у Дэна).

Наверное, я ему это высказала резче, чем нужно было, и он принял вид обиженной буки из-за того, что мои усилия были не для него. Я переспросила: «Ты правда думаешь, что я хорошо выгляжу?», на что он ответил: «Да, ничего так». Как раз то, что хочет услышать каждая женщина. Мудак.

Бедная Ханна впала в отчаяние, узнав, что Дэн трахает какую-то двадцатилетнюю девку, которую он встретил в спортзале. На вопрос, из-за нее ли он бросил Ханну, он ответил утвердительно, даже не попытавшись найти оправдания. Дэн такой говнюк. По крайней мере, Саймону в своем сарае не грозит встретить какую-нибудь двадцатилетнюю красотку.

Интересно, стоит ли мне попытаться свести Ханну с Сэмом, когда она немного оправится после развода? Это было бы и добрым, и альтруистическим делом. Я бы помогла им обоим снова обрести любовь, а также немного искупила бы свой бесстыжий интерес к нему. Возможно, если бы у него была спутница, то во мне бы не проснулся такой интерес к его личности. А как Дэн взбесится, когда увидит Ханну с таким мужчиной, как Сэм! Ну и что может противопоставить его малолетка этой шикарной заднице?

После всех «прелестей», что я наслушалась о Дэне, пока мы с Ханной пили вино, мое отношение к Саймону потеплело, о чем я и намеревалась ему сказать, когда приду домой… Но планы поменялись, потому что он крепко спал на диване под рев мотогонок по телевизору. Как вообще можно уснуть под такое? Одетый в свои самые износившиеся потертые вещи, Саймон сладко храпел и не обращал внимания на любые мои попытки его разбудить. Даже когда я со всей силой бросила подушку ему на голову. Я оставила надежды разбудить его и пошла спать.

Когда Саймон успел так постареть? Раньше мы не спали ночами, разговаривали и слушали музыку. Даже не говоря ни о чем конкретном – мы не могли утверждать, что совершаем переворот своими радикальными взглядами на искусство и политику. Я даже не помню, о чем мы говорили, но мы РАЗГОВАРИВАЛИ. Когда я встретила его, он был чем-то средним между готом и новым романтиком, на нем было огромное черное пальто из благотворительного магазина, он постоянно курил «Мальборо Ред», и я была сражена его крутостью. Может, он смотрит на меня и тоже удивляется, как я изменилась? Я до сих пор помню, что на мне было надето в ту ночь, когда я его встретила – очень короткая черная юбка, ботинки DM, большой свитер грубой вязки, оставшийся у меня от бывшего парня, и твидовый пиджак огромного размера, который я утащила у отца. Он звонил мне каждую неделю с требованием вернуть пиджак, но я не могла этого сделать, потому что он пропах сигаретным дымом и гашишем. Теперь-то я понимаю, что выглядела безумно, но тогда я была очень довольна собой.

Мы были в университете, в Эдинбурге, и я приметила Саймона еще на первом курсе, но никогда не разговаривала с ним, потому что он был недосягаемым старшекурсником из крутой компании, претендующей на тонкий художественный вкус. Во мне же не было ни крутости, ни понимания искусства. Хоть я и старательно пыталась приобрести и то, и то. В конце второго курса он все же подошел ко мне и попросил зажигалку. Позже Саймон признался, что это был просто повод заговорить со мной. Наверное, самое нелепое и приятное воспоминание…

И вот мы обзавелись детьми, ипотекой (которая куда больше, чем мы можем себе позволить) и работой, которую мы оба, мягко сказать, не любим. Измазюканный сервант, должна признать, уже не выглядел так круто, как я себе представляла. Отныне ему место только на помойке, как и моей карьере дизайнера. А еще на днях Стив Райт включил плейлист «Диско 2000» на радиостанции «Золотые старички». «Диско 2000»! «Диско 2000» – это не «старье», это лучшие песни в мире, и вышли они всего год назад, разве нет?! Как, черт возьми, это может быть старьем? Твою ж мать. Моя молодость прошла.