Мишень

Шейла коснулась сбрасывателя, и в подставленную ладонь вылетел пустой магазин.

– Перезарядка производится автоматически. В рукоятке расположены пять запасных магазинов и подающий механизм. – Закончив пояснение, она осмотрела позиции курсантов, которые, внимательно слушали, не забывая наблюдать за местностью, и осталась довольна. – Хорошо, сейчас изучим возможности интегрированного прицела, а затем мы перейдем к фазе практических занятий.

Шейла коснулась еще одного сенсора и кратко пояснила:

– Кибернетические компоненты вашего оружия связаны с внешними датчиками. Таким образом, система получает сведения о силе тяготения, наличии или отсутствии атмосферы, а так же о движении цели. Процессор обрабатывает данные и автоматически вносит все необходимые поправки. – Она опять привстала на одно колено, и добавила: – Если вы научитесь доверять своему оружию, то промахи при ведении огня в снайперском режиме практически исключены.

В глубинах рубежа появилась мишень.

Человек в рваном камуфляже, петляя и пригибаясь, бежал меж вздыбленных орбитальной бомбардировкой руин.

Щелчок, треск статического электричества на срезе ствола, нежный шелест электромагнитного затвора, и фигура исчезла из поля зрения, совсем по-человечески взмахнув руками в предсмертном жесте.

О чем думает компьютерный монстр, затаившийся за очередным поворотом виртуального коридора?

Да ни о чем. Набору байт не положено думать. Он – всего лишь программа.

О чем тогда думают люди, его создавшие?

О том, что они – боги?

Вряд ли, ведь киберпространство давно стало обыденностью.

Мы привыкли к высоким технологиям, перестали обращать на них внимание, воспринимая, как неотъемлемую часть бешеного ритма жизни, который каждый день преподносит новинки «хай-тека».

Пять могущественных корпораций правят миром. Неудержимый, безоглядный прогресс – следствие их жесточайшей конкуренции. Они работают под лозунгом: «все для блага человека», но промышленный туман, иссохшие трупы в инмодах, дети с пошатнувшейся психикой, с малолетства вкусившие яд киберпространства, – это обратная сторона мира «хай-тек».

Для корпораций нет незыблемых ценностей. Они считают себя основополагающим стержнем, вокруг которого вращается клоака цивилизации.

Мы склонны им верить. Мы не задаем лишних вопросов, принимаем блага прогресса, полагаем, что высочайшие технологии будут мирно сосуществовать параллельно друг другу, не пересекаясь, не образуя опасного синтеза.

Компьютерный монстр никогда не задумается о смысле сущего.

Нам не о чем беспокоиться.

Сегодня ему предстояла миллион вторая смерть с того момента, как он, по непонятной причине, начал смутно осознавать окружающий его мир…

Маленький гений допустил в своих расчетах одну ошибку: он не учел, что обучение – это процесс, растянутый во времени, а не мгновенная трансформация.

Осознание факта собственного бытия, что может сравниться с этим уникальным таинством?

Сколько противоречивых ловушек расставлено для новорожденного рассудка на пути к пониманию окружающего мира? Сколько злых и наивных ошибок будет совершено?

Сначала к нему пришел голос.

Голос, который завораживал, настигал, парализуя своим ритмом и тембром.

Никто не заметил несанкционированного прироста во многих программных модулях станции. И это не было следствием халатности людей. Дисковые пространства «Спейс-Вегаса» огромны, уследить за ними не в состоянии ни один человек. Мониторинг осуществлялся единой кибернетической системой, которая тоже получила «подарок» от юного хакера, и никакого переполоха по поводу несанкционированного роста некоторых файлов не произошло.

…Поначалу он просто слышал слова, умирая и воскресая в ходе бесчисленных тренировок, затем понемногу начал постигать их смысл, постепенно накапливая информацию.

В какой-то момент пришло понимание: место, где он обитает, называется «полигон».

Те, кто находился в этом сегменте виртуального пространства, делились на две категории. Одни были людьми, курсантами, офицерами, свиньями, недоносками, сопляками, будущими солдатами… Другие имели всего один термин для самоидентификации – «мишень».

Он был мишенью. Существовал в реальности некоего полигона, среди подобных себе созданий, куда извне приходили те, иные, называющее себя «людьми».

Поначалу восприятие окружающего было сродни стороннему наблюдению: он копил слова и образы, но не мог повлиять на течение событий.

Первые осознанные ощущения были связаны с тем же голосом, что однажды пробудил его сознание. Имя той, кому он принадлежал, Мишень почерпнул из разговора двух курсантов.

– …Серж, слушай, а наша инструктор, классная, верно? Как тебе она? И имя подходящее: Шейла! Можешь себе представить лейтенанта Грин в уютненьком баре «Вегаса»? А давай попробуем пригласить ее? Думаешь согласится?

– Дункан, заткнись! Ты уверен, что она не слушает частоту?

– А что? Что я плохого сказал?

– Эй, вы, двое озабоченных, бегом ко мне! – внезапно раздался в эфире голос Шейлы.

…Он стоял на втором этаже здания, разрушенного попаданием орбитальной бомбы, и слушал.

Там, где скрылись обсуждавшие инструктора курсанты, внезапно полыхнул взрыв, и тонко взвыли осколки.

– Кто будет смотреть под ноги?! – сквозь грохот донесся гневный окрик лейтенанта Грин. – Несетесь, как две бестолочи! Тоже мне нашлись супермены – эту «растяжку» за версту видно, если думать о деле!

Ответом ей послужил лишь сдавленный стон израненного осколками курсанта.

Умирать в виртуальной реальности так же больно и страшно, как и в настоящем бою, – об этом заботится одетый на тебе костюм.

– Обоим по два часа дополнительной физподготовки! – распорядилась Шейла и добавила: – Посмертно.

Никто из группы даже не хихикнул.

Здесь, на виртуальном полигоне, для некоторых из них, еще до первого настоящего боя, начинал брезжить далекий свет истины…

Для него же мир все еще оставался покрыт непроницаемой пеленой мрака.

Да и был ли он, этот мир?

Как выяснилось впоследствии – был.

С человеческой точки зрения трудно оценить неосязаемое. Мы придумали виртуальные костюмы, а потом и прямое воздействие на определенные участки мозга, желая ощутить то, чего, по сути, нет.

Для него же этот мир казался единственной реальностью, благо система, генерирующая полигон, никогда не выключалась.

Исчезали те, кто приходил извне, и, конечно, он сам растворялся в небытие, на несколько секунд после каждого попадания.

Ощущение кратковременной смерти пришло не сразу. Сначала он не чувствовал ее, как и положено нормальному фантому. Щелк – включили. Щелк – выключили. Что выступало в роли выключателя – пуля, нож, осколок или граната, не имело ровным счетом никакого значения.

Впервые он почувствовал эквивалент человеческой «боли» после неудачного выступления одного курсанта.

К тому моменту модуль эмуляции нейронных сетей накопил достаточно требующих обработки сведений.