Измена. Простить или отомстить

Глава 6

Проснулась я в хорошем настроении, приняла ароматную ванну, накрасилась, и когда занималась укладкой, из клиники вернулся Давид.

– Вся эта красота мне? – муж ласково поцеловал меня. – Я в душ и переодеваться. 5 минут и буду готов. С машиной я разобрался.

– Извини за эти проблемы.

– Ерунда, – отмахнулся Давид, и пошел в ванную, а я продолжила заниматься укладкой.

Пока спускались в лифте, налюбоваться на нас с мужем не могла – красивая мы пара. Особенно когда в свет выходим как сейчас: я в синем шелке, Давид в строгом костюме.

Мой самый лучший муж на свете!

– Дьявол, на тебя все мужики пялятся, – рыкнул Дава, пока мы ждали аперитив. – Руки чешутся им всем навалять.

– Ревнуешь?

– Ревность – не только твоя прерогатива. Конечно же я ревную! А еще, – муж поднял бокал, – я тобой горжусь. Пусть пускают слюни сколько угодно, но именно со мной ты уедешь домой.

– За нас. Люблю тебя, – мы звонко чокнулись бокалами, одновременно пригубив напитки.

– И я тебя, – улыбнулся муж и хитро прищурился. – Ты такая ласковая из-за нашего свидания, или это ревность на тебя так действует? Может, мне почаще на работе оставаться, чтобы получать в итоге такую милую кошечку?

– Только попробуй! Кстати, – хихикнула, припомнив шарфик, – я выяснила кто твоя любовница – Настя. Как ты мог? С моей лучшей подругой! Я в твоей машине нашла следы преступления, и… Дава, что с тобой? – отбросила я дурацкие шутки. – Я же пошутила, прости. Настин шарф нашла, который из Милана ей привезла. Забудь, я просто глупо пошутила, не обижайся.

– Сначала я подумал, что ты серьезно решила будто я с Настей твоей, – прохрипел муж и ослабил узел галстука. – Я же подвожу её иногда.

– Да понимаю я, забыли.

Стендап-комика из меня не получится, шучу я глупо. Вот и Давиду своим розыгрышем настроение испортила, а он ведь после бессонной ночи и рабочего дня меня в ресторан повел. Порадовать хотел.

Остаток вечера прошел идеально. Давид хмурился пару минут после моей импровизации про него и Настю, но оттаял и включился в беседу. Долго он на меня обижаться не умеет.

– Нужно будет наших родителей собрать и с ними посидеть на днях. А то мне уже звонили и упрекали что мы их забросили.

– И твоих и моих вместе соберем? Или по отдельности их навестим?

– Лучше сэкономим время и все вместе соберемся, – решил муж.

– И будут они вчетвером нас вопросами мучить, когда же мы им внуков подарим.

– А мы их порадуем что скоро. Сейчас самое время. Моя клиника развивается, клиентура растет, для себя мы пожили. Родишь мне ребенка, любимая?

– Ребёнка? – переспросила я, плавясь от счастья.

– Детей. Двоих, а лучше троих. А еще лучше… о, черт, – муж перевел взгляд с моего лица мне за спину и слегка нахмурился.

Обернулась и увидела двух девушек. Одна из них смотрит прямо на Давида, и выглядит влюбленной кошкой.

– Ты их знаешь? – спросила Давида.

Ответить он не успел. Они подошли к нашему столику. Низкорослая блондинка сжала плечо своей спутницы и, смущенно улыбнувшись нам, произнесла:

– Ника, может не будем мешать и пойдем за свой столик?

– Давид, а ты что здесь делаешь? Вот так встреча, – не обратила Ника внимание на слова своей подруги. – Я так рада тебя видеть! Мы же не мешаем вам? Ой, простите, я Вероника, можно просто Ника, – представилась она мне. – А вы?

Ника. Это имя выстрелило в моей голове.

Я слышала это имя ночью. Это имя произносил Давид. Мне приснился этот разговор? Показался из-за мигрени и таблеток? Или он был?

Нет. Его не могло быть. И Давид не может мне изменять.

Он знает, что я не смогу простить. Он знает, что если изменит мне – это будет конец. Он помнит, каково это – возвращать меня, добиваться.

Потому что мы оба уже знаем что такое измена.

Это уже случалось с нашей семьей, и больно было нам обоим.

Глава 7

А кто вы?

Спросила эта Вероника.

И муж меня не представил.

– Я Давид, – зачем-то сказал он и поднялся. С широкой улыбкой протянул руку той низкорослой блондинке. – Кристина, правильно?

– Нет, я Света, – блондинка растерянно пожала ладонь мужа.

– А я смотрю – лицо знакомое. Точно, Света. Помню-помню. Виделись как-то. Поужинать заскочили? Советую взять пасту, повар сегодня в ударе! Ну, увидимся, Света? Приятного вечера.

Муж рухнул обратно за стол. Его речь такая быстрая, что я сообразить ничего не успела.

Молча посмотрела на девушек.

– Пойдем, – Света потянула Нику в сторону, но так вдруг уперлась. Стряхнула ее руку и поправила волосы.

– Как мама, Давид? – спросила она таким сладким тоном, что у меня тут же засосало под ложечкой.

– Более менее, – спокойно ответил муж. Отпил вина и облизнул губы. – Она ипохондрик, ты знаешь. Конечно, это характер. С такой женщиной как она лучше не спорить. Иначе специально найдет у себя кучу болячек. Ты знаешь, – опять повторил муж и, чуть запрокинув голову, засмеялся.

Веронике не смешно.

Мне тоже.

Сверлю его глазами. На этом гладком широком лбу сейчас будет дыра.

Давид перехватил мой взгляд.

И посерьезнел.

– Ладно, как там твоя блефаропластика? Решилась? – он откинулся на стуле и окинул Веронику профессиональным оценивающим взглядом. – У меня как раз завтра окошко освободилось после обеда. Могу тебя принять.

Я невольно уставилась на веки Вероники.

Ее умело подкрашенное лицо покрылось красными пятнами. Она открыла рот и глотнула воздух. С возмущением выпалила:

– Ну, Давид, это уже перебор. Ты…

– Понял, понял, – муж выставил ладони вперед в обезоруживающем жесте и встал. Подтолкнул девушек. – Сейчас, подождите меня, я подойду.

– Давид, – уже тоже собралась подняться, но руки мужа легли на мои плечи.

– Любимая, я быстро. Видишь, пациентка нервная? А я ляпнул, не подумав, при всех. Неудобно вышло. Блефаропластика – дело такое. Интимное.

– Почему она тебя про маму спрашивала? – дернула плечом, сбрасывая его руки.

– Потому, что это мамина знакомая. Дочь ее какой-то подруги. Лиля. Давай я отойду на секунду, извинюсь, ладно? Не дуйся, любимая, – он поцеловал меня. – Пара минут – и до самого утра я твой.

Глава 8

ДАВИД

Отошел от столика и перевел дух.

Черт возьми.

Вероника статуей замерла рядом с оркестром – те в углу пиликают какую-то заунывную дрянь. Хочется скрипку им в зад засунуть.

Сегодня и так градус драмы зашкаливает.

– Ты совсем офигел? – набросилась она на меня, едва я подошел ближе. – Блефаропластика, серьезно? Я уродка по-твоему?

– Нет, конечно, зайчон. И будь тише, прошу.

– Так, а какого ты при всех меня так унижаешь?

– Зайчон, извини. Это профессиональное, – сунул руки в карманы. Абзац, как у меня пальцы дрожат. – Ругаться будем или спокойно поговорим? И давай отойдем? – покосился на оркестр.

– Ты мне сказал, что сегодня занят с мамой, – Вероника махнула подруге, которая как раз уселась за столик. – И, кстати, Света тебя не знает. Откуда ты ее помнишь?

– Может, ошибся.

– Целоваться не будем?

Повернулся на нее.

Вероника насмешливо изогнула губы.

Блин, раньше не замечал, но форму губ ей тоже стоит подправить. Иначе с возрастом ситуация лишь усугубится.

– Целоваться принципиально? – пальцы в кармане сложил крестом по привычке из детства.

– Хотелось бы, – Вероника усмехнулась. Глянула мне за спину. – Или боишься, что мама наругает? Кстати, Давид. Твоя мать очень хорошо выглядит. Свежо. На больную не похожа.

– Ты сама прекрасно видишь, что это не мама.

– Тогда кто?

– Сестра.

– Да ну!

– Да, зайчон.

До чего я докатился…

– Правда, сестра? – недоверчиво переспросила Вероника.

– Да.

Прости, любимая. Я проклят, проклят…

– А почему ты нас не познакомил? – морщинки на лбу Ники разгладились. Она с любопытством выглянула из-за моего плеча. – Вы не похожи совсем. Ты не говорил, что у тебя есть сестра. Может, за стол меня пригласишь?

– Лучше иди к подруге, Ника. А завтра увидимся.

– А если я сейчас хочу? – встала она в позу.

После таких заявлений я сразу шлю лесом.

Но если Вероника лесом пойдет до Лили – мне останется мыло и веревку покупать. Да я скорее убью, чем позволю кому-то обидеть мою жену.

– Зайчон, – подступил ближе. Терпение. Бог тоже терпел. – Сестра не в настроении. Не вытащи я ее сегодня в ресторан – знаешь, чем могло кончиться? Попробуй, угадай.

– Дава, я не ребусы пришла разгадывать, – она с раздражением отбросила волосы за спину. – И ты опять меня оскорбляешь. Я дипломат или кто? Я на нескольких языках разговариваю. И ты действительно думаешь, что я подход к твоей сестре не найду?

– Ей муж изменяет.

– Боже.

– Да. Такие красивые женщины как ты – они ей сейчас поперек горла. Ты, правда, хочешь, чтобы она посмотрела на наше счастье, а потом пошла в хозяйственный магазин, купила самый большой нож, дождалась, пока муж уснет и отрезала ему…

– Всё, всё, дошло. Красота не только спасет мир. Она же его и убьет, – Вероника самодовольно улыбнулась. И погрустнела. – Боже. Как дико. Да, ты прав. Но я ведь не знала.

– Теперь знаешь.

– Да.

Если после такого вранья у меня не отсохнет язык – я сегодня же ночью пущу его в ход с Лилей.

И отправлю любимую на вершину блаженства.

– Ладно, Дава, позвони мне завтра?

– Конечно.

– Привет сестре, – Вероника завиляла бедрами к столику.

Пальцы свело судорогой.

Вытащил руки из карманов, встряхнул.

Развернулся и двинулся к нашему столику.

Я по краю пропасти хожу, не иначе.

Всё.

Хватит.

Я заигрался.

Никаких больше женщин.

Кроме Лили.

Я люблю ее, безумно люблю.

И никому не дам разрушить наше счастье.

Глава 9

ЛИЛЯ

– Беги, встречай, – скомандовала мама, отойдя от окна. – А я пока посмотрю что еще можно к столу подать. Бедновато, не находишь?

– Мам, это просто семейный ужин.

– Ох, я даже не знаю. Натан и Татьяна могут решить что мы им не рады.

Мама продолжила что-то бубнить про сервировку, блюда, обстановку. А я пошла открывать дверь родителям мужа.

Собраться мы решили у моих родителей на даче. Когда-то на этом участке стоял скромный домик: кухня, две маленькие спаленки, огромный чердак и не менее большой погреб. Приезжали мы на дачу не отдыхать, а работать. Но после нашей свадьбы Давид сделал моим родителям подарок, и построил вместительный коттедж на месте старого домика.

– Татьяна Павловна, Натан Арнольдович, – расцеловала я родителей мужа. – Как добрались?

– Живыми, – отмахнулся свёкор.

– Хорошо добрались, Лилечка. Какая ты куколка, – свекровь в противовес своему мужу всегда многословна и очаровательна. – А платье почему свободное? Уж не животик ли ты прячешь?

– Нет, это такой фасон.

– Тебе рожать пора, а не фасоны обсуждать.

Я улыбнулась свёкру, оставив его замечание без ответа. Проводила родственников в гостиную, и мы расселись за столом.

Ловлю эти моменты. Родители у нас с Давой отличные. У Давида строгий отец, и мягкая мама. У меня наоборот: мама – кремень, а папа – балагур и рубаха-парень. Семьи наши сдружились, ни разу свекровь мне не нагрубила. А моя мама на Давида чуть ли не молится. Семья всем на зависть.

Я пытаюсь радоваться, пытаюсь наслаждаться семейным ужином. Но не выходит. В последние дни я сама не своя. Такое чувство, будто я с ума сошла. Не понимаю, был тот ночной разговор с Никой или это мигрень и таблетки подарили мне галлюцинацию. Сначала я успокоилась, но после встречи в ресторане с той девушкой мысли снова начали одолевать.

– Милая, что-то не так? Устала? – прошептал Давид, заправляя локон мне за ухо.

Я покачала головой и получила нежный легкий поцелуй.

– Давид, – позвала, и муж повернул ко мне голову.

Не знаю что ему сказать, в глаза смотрю. И в них любовь вижу, восхищение.

– Что?

– Крошка, – сделала вид что смахнула крошку с уголка его губ.

– Рыбки добавить? Вот соус, специально для рыбы. А это для мяса, – услышала мамин голос. – Кстати, нам из Грузии брат такой бальзам привез! Сейчас к столу подам.

Мама так суетится, что мне неудобно. Она – тот случай, когда гостеприимства слишком много. Но сколько бы я ни говорила ей, что мы родственников принимаем а не королевскую чету – мама отмахивается. Говорит что слишком многим мы обязаны Давиду, и лебезить, то есть быть радушной хозяйкой – самое меньшее что она может сделать.

– Хороший дом, – крякнул свёкор. – Крепкий, основательный.

– Благодаря Давиду, – расплылась мама в улыбке.

– Да, дом отличный. Но вы и сами постарались с обстановкой, уютно у вас. А ковёр какой прелестный! Персидский? – обратила внимание свекровь.

– Да, Давид на Новый Год нам подарил. По нему ходить боязно, дорогущий ведь!

– Ой, бросьте. Наш мальчик ради семьи старается, и если понадобится то в каждую комнату по ковру, вышитому золотом, постелет.

– Никак нарадоваться не могу, – расчувствовалась мама. – Знаете, дочь – это сложно. С ними легко когда девочки маленькие, но они вырастают, и замуж выходят. А мужчины у нас… вы знаете, какие у нас мужчины. Им и собаку отдать жаль, не то что дочь!

– Женщина – друг человека, – улыбнулась я.

– Нам всем с Давидом повезло. Теперь и умирать не страшно. Девочка наша в надежных руках.

– Ой, что вы такое говорите? Молодая совсем. Я вот пока внуков не увижу – умирать не собираюсь, – свекровь приобняла мою маму.

Разговор продолжился: о полезной работе Давида и бесполезной моей; о детях, само собой; о современных ужасных нравах, распущенных женщинах и бестолковых мужчинах. А затем свекровь поднялась из-за стола, вышла из гостиной, а я пошла за ней.

– Татьяна Павловна, – позвала я свекровь. – Я бы хотела вас поблагодарить.

– За что, деточка?

– За Веронику. Вы часто рекомендуете клинику Давида своим знакомым? – произнесла я это, внимательно глядя в лицо свекрови.

Если она не знает ни про какую Веронику, и не советовала ей обратиться к Давиду – я пойму, почувствую.

Татьяна Павловна нахмурилась, и я обмерла в ожидании приговора. Но свекровь вдруг улыбнулась, качая головой.

– Вот голова дырявая. Постарайся не стареть, Лилечка, как можно дольше. Да, иногда я рекомендую сына своим знакомым. Пусть престарелые кошелки к Давиду за молодостью идут, а не к его конкурентам. И их дочки тоже. Если хочешь посекретничать – давай через 5 минут, мне нужно отлучиться в дамскую комнату.

Я постояла с минуту в задумчивости, и вернулась за стол.

– А Давид где?

– Ему с работы позвонили, – ответила мама и добавила мне своей фирменной запеченной рыбы.

Глава 10

ДАВИД

Еще в ресторане я твердо решил – никаких больше измен. И сегодня за столом с семьей лишний раз убедился в верности своего решения.

У нас идеальные родители, идеальный дом. И жена моя идеальна. С недостатками, разумеется, но я и её изъяны люблю, тогда как в других женщинах меня раздражает любое несовершенство.

До сих пор страшно что Ника могла ляпнуть что-то, или при Лиле меня поцеловать. И что тогда? Конец всему?

Нет уж, никаких больше развлечений. Они того не стоят.

И стоило мне подумать об этом, как позвонила прилипала. Настя, чтоб её. Лучшая подружка Лили.

– Алло.

– Привет. Лиля написала мне про забытый шарф. Когда привезешь мне его?

– С Лилей пересекитесь, она отдаст.

– Я хочу чтобы ты лично мне его привез, – мурлыкнула прилипала.

– Скажи-ка мне, – я обернулся и удостоверился что меня никто не подслушивает, – ты специально его в машине забыла?

– Конечно же нет. По твоей просьбе я щажу чувства Лильки, и довольствуюсь той ролью, которую ты мне отвел. Вернее, довольствовалась. Но мне это надоело. Дава, я хочу чтобы ты завтра привёз мне шарф, и остался на ночь. Надоели эти пятиминутки в машине и спринты в обеденный перерыв.

– Насть, послушай…

– Я послушаю, но сначала послушай ты: мы любим друг друга, я понимаю что Лилю ты пока не можешь оставить, да, я это понимаю. Но еще я понимаю вот что – ты прекрасно можешь уйти на всю ночь, прикрывшись работой. Лиля хоть и разозлилась сначала, но всё поняла. Наплети ей что завтра сложная операция, или еще что-то, и приезжай ко мне.

– Я не могу.

– Не можешь? Хм, тогда я не могу больше обманывать подругу. Или ты приезжаешь ко мне, или я рассказываю Лиле о твоей верности. Выбирай, милый. Надеюсь, ты сделаешь правильный выбор. И, кстати, шарф не забудь, – бросила Настя, и отключилась.

Глава 11

ЛИЛЯ

– Привет, – встретила мужа на пороге и чмокнула в щеку. – Ужин приготовила, в холодильнике.

– А ты? – Давид притянул меня к себе. Заметил вечерний макияж, втянул носом аромат духов. – Куда собралась, детка? У тебя же выходной.

– На работу вызвали, – достала из шкафа пальто. – Денис сказал, у него там будут важные гости. И без моей скрипки не справиться.

– Опять скрипка, – буркнул муж. Бросил телефон на столик перед зеркалом. И, закатывая на ходу рукава рубашки, двинулся по коридору. – Если бы мой друг не был владельцем ресторана – я бы тебя никуда не пустил. На тебя же там все пялятся. Озабоченные.

– На тебя в твоей клинике тоже! – крикнула.

– Любимая, минутку подожди, не уходи, – в ответ попросил муж.

Дверь туалета закрылась с негромким хлопком.

Я глянула в зеркало и поправила завитые волосы.

Я бы и сама не рискнула играть в ресторанах. Но «Казанова-Клуб» принадлежит лучшему другу моего мужа.

И там я в безопасности.

Ни разу еще не было такого, чтобы ко мне приставали. Заведение приличное. Для людей, которым нравится ужинать под классическую музыку.

Подкрасила губы.

И покосилась на телефон мужа, лежащий передо мной.

– А ты сегодня дома? – крикнула. – Никуда не собираешься?

– Лиль, из туалета можно выйду сначала? – глухо отозвался Давид.

Хмыкнула.

Ногтями постучала по черному экрану телефона.

И не выдержала, взяла сотовый в руки. С замиранием сердца ввела пароль.

Фух.

Разблокирован.

Пароль муж не менял.

Так…

Закусила губу.

Я уже решила, что доверяю. И мама его мне сказала вчера, что, правда, отправляла к нему на прием дочь подруги.

С Вероникой вопрос закрыт.

Или почти закрыт.

Мысленно ругая себя, залезла в сообщения.

Только убедиться, что в ту ночь пациентка писала гневное послание с кучей восклицательных знаков.

Какое это было число?

Затаив дыхание, осторожно листнула ленту сообщений вниз.

Так, так, так…

Нет ничего!

Никакой злобной клиентки.

Судорожно пролистала еще раз.

И бросила телефон, едва хлопнула дверь и из коридора прозвучал голос мужа:

– Любимая, я весь внимание.

Муж вышел ко мне с лениво-расслабленным выражением лица, какое у него бывает, когда Давид возвращается домой.

– Что ты там спрашивала? – он встряхнул мокрыми руками.

– Я тоже работаю пальцами, – от волнения выразилась по-идиотски. Муж изогнул густую бровь. Я поправилась. – Я музыкант, а ты хирург. Но я ношу обручальное кольцо, – выставила перед его лицом безымянный палец. – А ты нет.

– Не думал, что тебя это огорчает, любимая. Ты не говорила, – Давид приблизился. Мягко оттеснил меня от столика. Из ящичка достал шкатулку, из нее свое кольцо.

У меня на глазах надел его. Поднял голову.

– Раз уж у нас минутка откровений. Признавайся, Лиля. Еще тебя бесит моя прическа, – Давид взъерошил волосы. – И то, что я хлюпаю, когда пью чай. Еще те серые ботинки, – он понизил голос. – И…

– Давид! – замахнулась, чтобы шлепнуть его по груди.

Он перехватил мою руку и рывком притянул к себе.

Он смотрит мне в глаза.

И улыбается.

А я не могу сдержать ответной улыбки.

– Твою прическу я обожаю, – призналась. – Как и всего тебя. Вместе с ужасными серыми ботинками. Ладно, мне пора, – отстранилась.

Наклонилась, чтобы застегнуть сапоги.

А когда выпрямилась – пиликнул телефон мужа.

Пришло сообщение.

– Что там? – вытянула шею.

– Секретарша на счет завтра уточняет, – Давид мазнул по экрану рассеянным взглядом. – Показать?

– Нет, нет, – отказалась и застегнула пальто.

– Опять что-то не так, Лиля? – заметил Давид.

Черт.

То сообщение от пациентки он мог и удалить.

Спрошу про него – буду выглядеть подозрительной дурой.

Которая не доверяет и тайком роется в его телефоне.

Ведь всё хорошо, вчера был прекрасный ужин с родителями. А после – изумительная ночь.

Я себя накручиваю.

– Всё так. Просто из борделя весь день звонят – тебя потеряли, – хихикнула. – Ты вечером дома?

– До борделя, пожалуй, прокачусь, – тоже пошутил он. – Давай подвезу, – Давид начал собираться.

– Отдыхай, – остановила мужа, когда он уже потянулся к пальто. – Вернусь часов в одиннадцать.

– Да, моя красавица.

Взяла футляр со скрипкой и вышла за дверь.

До ресторана добралась вовремя, несмотря на пробки.

Поздоровалась с Денисом и музыкантами, успела выпить чашечку чая. А когда заняла свое место на маленькой сцене – в зал зашел знакомый мужа.

Константин.

Тоже врач, кажется, сокурсник его бывший.

Мы недавно ходили с Давидом к ним в гости.

У него очень милая жена, она готовит изумительные ватрушки.

И высокая блондинка в откровенном платье, которую Константин обнимает за талию – она даже близко не похожа на его супругу.

Они заняли столик рядом с сценой.

Константин самодовольно осмотрелся в зале.

Поймал мой взгляд.

И в лице поменялся, поджал губы. Мрачно кивнул. Поколебался, но все же отодвинул стул для блондинки, а сам уселся спиной к сцене, чтобы не видеть меня.

Любовница…

Точно.

Как же меня тошнит от этого слова.

Чем сейчас занят Давид?

Ужинает?

Или в бордель поехал, и никакие это не шутки?

С трудом закончила свою партию и посмотрела на часы.

Наваждение какое-то.

Но я чувствую, чувствую – что-то у нас не в порядке.

Нет, до одиннадцати я не дотерплю.

Надо найти Дениса и сказать, что я уезжаю. Вернуться без предупреждения и проверить, дома ли муж.

Глава 12

ДАВИД

– Да, Дэнчик, – принял вызов к неудовольствию Насти, которая сидит передо мной на коленях и занята делом.

– Дава, твоя жена собирается домой, – друг выругался.

– В смысле? – напрягся и отодвинул Настю. – Погоди, Носик.

– Не называй меня так! – возмутилась Настя.

– Но у тебя длинный нос, милая.

– Давид! – Настя взвилась.

– Погоди.

Поднялся и натянул брюки, вышел в кухню.

– Мы же договаривались, – напомнил вполголоса. – Что ты задержишь Лилю до утра.

Прости, любимая.

Я подлец, знаю.

Но сейчас по-другому никак.

Я не могу потерять семью.

– Дорогой, я не Господь Бог, – заметил друг. – Твоя жена хочет уехать – как я ее удержу? Дуй домой.

– Не могу, – оглянулся на недовольную подругу жены, застывшую в проеме. В темноте, в белой сорочке Настя похожа на призрак злой ведьмы. Уеду сейчас – и она побежит к Лиле с докладом. И тогда я пропал. Тогда мир рухнет. – Денис, ну сделай что-нибудь. Спаси меня.