Воскрешение 2. Иосиф Сталин

– Чего ты, хочешь, Василий? – задал я действительно интересующий меня вопрос.

Василий Сталин немного стушевался от такого прямого вопроса.

– Вообще-то я пришёл узнать почему тормозят уголовное дело авиаторов.

– Потому что идёт разбирательство в действительной вине этих людей. Но ты не ответил на мой вопрос. Не лезь в это дело, для этого существуют компетентные органы, они и разберутся.

– Ты здорово изменился, отец, – неожиданно произнёс Василий.

– Неудивительно, люди постоянно меняются в той или иной степени. Я хочу исправить ошибки, которые уже допустил. Может и тебе стоит задуматься над твоей жизнью?

Василий молчал не меньше двух минут, наконец посмотрел мне в глаза.

– Дай мне настоящее дело, – решительно произнёс младший Сталин.

– Настоящее дело говоришь? Хорошо. Начнёшь с трудностей и не в столице. Поедешь в Туркестанский военный округ, заместителем командующего 6-ой воздушной армии, там как раз идёт переформирование. Вот и посмотрим для чего ты носишь погоны генерал-майора.

Вот и поговорили. Василий покинул кабинет, а я сделал пометку для себя, надо разобраться в «Авиационном деле». В этом деле имелось авторитетное мнения авиаконструктора Яковлева, который выражал тревогу по поводу отставания СССР от развития дальней и реактивной авиации. Короче налицо межведомственные трения. Надо прекращать такую позорную практику. Вызвал к себе Круглова.

– Сергей Никифорович, разберитесь в «Авиационном деле» самым тщательным образом. Если из обвиняемых выбивали показания, требуется наказать таких ретивых сотрудников следствия. Даю вам срок десять дней, – дал распоряжение министру МВД.

Круглов моё распоряжение принял всерьёз, через десять дней мне доложили, что обвиняемые отпущены под домашний арест. Грозную 58-ую статью переквалифицировали на более мягкие. Видимо нарушения в работе имели место быть, халатность и невнимательность. Считаю, что будет хорошим уроком для всех, кто проходил по этому делу. Халатность тоже до добра не доводит.

В построении вертикали власти передо мной стоял ещё один вопрос – Хрущёв. Нет, пока от него не было неприятностей. Но я-то знал, что Никита будет рваться к власти после моей смерти. Потому решил вопрос кардинально, тем более представился случай. Хрущёв от ЦК КПСС курировал борьбу с нацистами в Западной Украине. По его предложению руководителей УПА разыскивали постепенно, но результаты были слабенькими. Потому с моей подачи его отозвали в Москву. Исключить из состава Политбюро Хрущёва видимых причин не было. А Политбюро и ЦК КПСС имели по-прежнему власть в стране. Я безусловно со временем лишу их этой власти, но пока не получается. А то можно вызвать прямой переворот в государстве. Подготовил предложение на заседание Политбюро, где Никите Сергеевичу убедительно предлагалось поехать в Таджикистан главой республиканского комитета. Взять под контроль развитие хлопкового дела, так как хлопок стратегический товар, идёт не только на производство тканей, но и в производство пороха. Такая подстава Хрущёву не понравилась естественно. Однако меня поддержали мои верные люди Булганин, Берия, Мехлис, Маленков, Косыгин, Вознесенский, Андреев и Ворошилов. Из четырнадцати человек восемь «за», остальные воздержались. Хрущёв ничего возразить не посмел. Сейчас это выглядит, как поручение партии. Короче «Хрущ» поехал контролировать народное хозяйство в Таджикистане. Но перед его отъездом мы поговорили, точнее говорил я, а Никита слушал.

– Никита, ты, наверное, думаешь, что тебе отправили в ссылку. На самом деле всё не так. Скажи партии и государству нужны шестнадцать республик, которые могут принимать самостоятельные решения? Можешь ничего не говорить. Требуется поменять статус республик. Будут автономными субъектами РСФСР. Не надо чтобы кто-то оспаривал решения Москвы в будущем. Твоя задача подготовить ситуацию, а потом с товарищами примем решение. Ты человек решительный, потому возлагаю на тебя такую архитрудную задачу, – выдал я свою речь.

От меня Хрущёв вышел окрылённый. Теперь он будут очень стараться на месте, чтобы когда-нибудь вернуться в Москву. Не удивлюсь, если и кукурузу там выращивать научит таджиков. Я на полном серьёзе решил использовать Хрущёва в своих целях.

Интерлюдия. Страницы судьбы. Павел Судоплатов.

За годы перед войной и во время таковой Павел Судоплатов выполнял много поручений Сталина. Постепенно к нему прилипло прозвище «Волкодав Сталина». Павел Анатольевич об этом прозвище знал, и оно ничуть не смущало его. Тем более сейчас, когда он стал начальником практически бесконтрольной службы КГО, ведь кроме Самого Сталина ему никто не мог отдавать приказы или распоряжения. Всю службу КГО расположили в здании Арсенала Московского Кремля. Здание Арсенала имеет форму каре, что способствует закрытому дворовому пространству. В одном крыле здания расположен караул поста № 1. Кроме этого начиная с 1946-го года ведутся работы по устройству подвала не менее двух уровней. Здание считается памятником архитектуры, но Сталин дал личное распоряжение под размещение службы КГО в этом двухэтажном здании. Подвал необходим для арсенала службы и прочих сопутствующих специфике службы помещений. Почётный караул, который охраняет пост № 1, расположился в ближнем Подмосковье. Юридически полк почётного караула и кремля относится к службе КГО, потому выделено крыло здания под размещение караула, который меняется раз в сутки. Кабинет Судоплатова расположен на втором этаже в крыле Арсенала между Никольской башней и Угловой Арсенальной башней. В самом кабинете Т-образный стол. На длинной части стола лежат карточки личных дел работающих сотрудников КГО и тех, кого Судоплатов планирует взять на службу. Сегодня с утра Павел Анатольевич перебирал такие карточки личных дел. Во время войны под руководством Судоплатова была создана отдельная мотострелковая бригада особого назначения, ОМСБОН25. В подчинении у Павла Анатольевича количество личного состава доходило до двадцати пяти тысяч. В новую службу он старался брать именно тех людей, которые служили под его началом ранее. Рассматривая одну из карточек, где записаны данные разведчика, Судоплатов вспомнил, как они прилагали усилия в начале войны по освобождению сотрудников разведки. Тогда он даже поселил людей в своей квартире, так как у них не было жилья в городе. Вспоминая прошедшие годы, мысли Судоплатова вновь вернулись к Вождю. Как человек внимательный и умеющий думать Судоплатов заметил изменения в поведении, манере говорить, жестах Сталина. А самое интересное теперь у Сталина не было страха покушения на его жизнь. Новый Сталин нравился разведчику куда больше. Потому он ни с кем не поделился своими мыслями об изменениях, что приметил в Вожде. Судоплатов отложил карточки и подумал о двойнике Сталина. Что с ним сейчас делать? Двойник нужен был, когда Сталин боялся покушений. А сейчас Вождь спокойно прогуливается по Москве, не гнушаясь26 встречаться и разговаривать с простыми людьми. В роли двойника выступал бывший сельский бухгалтер из Винницкой области, Евсей Лубицкий. С этим человеком плотно работали психологи, портные, парикмахеры и преподаватели актёрского мастерства, чтобы создать образ настоящего Сталина. Сейчас Евсей Лубицкий находился на Подмосковной даче, которая отошла ведомству КГО. Возникал вопрос. Что делать с этим человеком? По сути, надобность в нём отпала, судя по поведению Сталина. Сам Павел Анатольевич решил бы эту проблему простейшим способом. Нет человека – нет проблем. Но решение должен принять Вождь. Ещё одна причина изменения Сталина, он за два года ни разу не вспомнил о двойнике. Может удавить его по-тихому? Спросил сам себя Павел Анатольевич, но тут же отказался от этой мысли. Как минимум об этом знает Берия. А кому Лаврентий Павлович мог доверить такую тайну ведает бог и сам бывший грозный нарком. Лучше прямо спросить у генералиссимуса, пусть сам принимает решение. Скажет удавить, исполним что называется без шума и пыли. Приняв решение, Павел Анатольевич набрал помощника Сталина Поскрёбышева и спросил, когда его сможет принять Сталин. Поскрёбышев через минуту назначил время в восемь вечера. Судоплатов вернулся к карточкам личных дел. Следовало отсеять всех тех, кто погиб в годы войны. А из тех, кто останется, создавать структуру специальных отрядов в охране государственных лиц или объектов, а главное создавать отделы для особых поручений, тот же следственный отдел необходим. Вечером Судоплатов вошёл в приёмную Сталина. Поскрёбышев оторвался от писанины, кивнул в знак приветствия и добавил.

– Проходите, вас ожидают.

Судоплатов вошёл в кабинет, не успел произнести приветствие, как Сталин махнул рукой, указывая на стул. Как только генерал-полковник присел, Сталин вопросительно посмотрел на него. Судоплатов изложил суть вопроса о двойнике. Сталин хмыкнул, даже чему-то улыбнулся, встал и подошёл к окну. Возле окна Вождь стоял три минуты, размышляя или что-то там рассматривая на улице. Потом повернулся к Судоплатову.

– Павел Анатольевич, зачем нам два Иосифа Виссарионовича Сталина? – спросил Вождь.

Что ответить Вождю на такой вопрос Судоплатов не знал. Не говорить же Сталину, что двойник нужен, чтобы избежать покушения? Хотя почему бы не сказать?

– Страховка на случай покушения, – спокойно произнёс генерал-полковник.

– Покушаться на меня могут только враги товарища Сталина и нашего государства. Врагов нужно уничтожать. А бояться своего народа не стоит. Моё решение в том, что мне не требуется двойник. Но прятать такую тайну на два метра под землю не стоит. Не такая уж эта страшная тайна. Пусть двойнику сделают операцию по изменению внешности и поселят его в Сибири, ну и подписку о неразглашении обязательно взять. Подберите ему работу по его силам, пусть трудится, как все советские граждане.