Полукровка. Вор
– Приветствую тебя, Гаррин! Проходи к столу и раздели ужин вместе со мной, – пригласил гостя Ульфгар.
– Приветствую тебя, Ульфгар! Буду рад присоединиться к тебе, – ответил Гаррин и сел на скамейку, за стол, напротив Ульфгара.
– Бери что хочешь, тут полно всякой еды.
– Я не шибко голодный, но с удовольствием поем вместе с тобой, – Гаррин взял деревянную тарелку и набил её мясом с картошкой.
Затем оторвал добрую половинку здорового круглого хлеба, положил к мясу, на ту же тарелку, и потянулся за огромным кубком для вина. Наполнив его до краёв, он сделал пару глотков и, поставив кубок на стол, принялся за еду. Такое количество мяса и картошки было тем самым «я немного поем». Еды в его тарелке хватило бы, чтобы вечером накормить крестьянскую семью из пяти человек, но для дворфов это было немного, особенно если всё идёт под весёлую беседу, добрый эль или хорошее вино. Да и тарелки у дворфов были с добрый поднос.
– Я слышал, у тебя что-то там произошло во время объезда? – поинтересовался Ульфгар, пережёвывая мясо.
– Ещё одно нападение. Примерно две лиги от крепости.
– Две лиги? – переспросил Ульфгар, затем, не дожидаясь ответа, продолжил: – Хм… это уже совсем близко. Прошлые нападения были раза в два дальше. Почему это всё сыпется на наши головы? За что это нам?
– Да не на нас это сыпется, – возразил Гаррин. – Основная дорога в наши земли проходит через нашу крепость, вот они все сюда и едут. А кто их преследует и уничтожает – это уже другой вопрос. Но на этот раз нам повезло, – Гаррин отпил вина из кубка. – А эль есть?
– Нет, нет эля. Ты там что-то говорил про то, что нам на этот раз повезло. Интересно, с чем это повезло?
– Не с чем, а с кем, – поправил Гаррин Ульфгара. – Мы случайно парня нашли. Он ещё живой, но без сознания. Думали, придёт в себя, пока в крепость приедем, но он не пришёл. Так его в беспамятстве к лекарю и отнесли.
– Живой, говоришь? Надо взглянуть. Вот поедим и сходим к лекарю. Я гляну, что за парень.
– Я же говорю, без сознания он. Чего на него смотреть-то! Но это ещё не всё. Он не человек, он полукровка.
– Вот дела! – удивлённо воскликнул Ульфгар. – Полукровка, говоришь? И что полукровка делает среди людей?
– Откуда мне знать? Я и сам бы хотел это выяснить, но пока он не очнётся, мы ничего не узнаем. Там, на месте резни, нет никаких следов, ведущих туда или оттуда. Только следы каравана из семи повозок. Семь повозок – это четырнадцать лошадей. А мы видели трупы только четырёх лошадей!
– Как так?.. – озадаченно переспросил Ульфгар.
– А вот так! Что хочешь, то и думай. Нет следов, и всё тут!
– Так, может, их растерзали и скормили…
– Ага, вместе с копытами скормили и со сбруей… и со всем вместе! – съехидничал Гаррин.
– Да понял я, понял, – отмахнулся Ульфгар. – Не по земле пришли.
– Не по земле, – подтвердил Гаррин. – И убивали людей железом. Раны все от мечей да от стрел, вот только самих стрел нет.
– Собрали стрелы, говоришь… хм-м… Раз собрали стрелы, то это может говорить о том, что мы могли их узнать или быстро выяснить, кому эти стрелы принадлежат. Потому и забрали, – сделал свой вывод Ульфгар.
– Ага. Или просто очень жадные и не имеют лишних стрел.
– А что с полукровкой?
– Ранен серьёзно. На голове рана от удара чем-то, на ноге – резаная рана и в боку – от меча. Проткнули. Последняя – самая основная и опасная. Возрасту ему – годов пятнадцать. Может, чуть старше.
– Молодой ещё организм. Может, пронесёт, и он поднимется, и мы сможем с ним поговорить и выяснить, кто напал.
– Я не лекарь, но, думаю, если до утра дотянет, значит, жить будет. Он дорогу сюда перенёс и не помер, пока везли. Значит, крепкий, – сделал вывод Гаррин и осушил кубок с вином до половины. – Донесение к королю посылать будешь?
– Придётся. Но слать надо хоть с чем-то, хоть с какой-то информацией о полукровке, а мы даже не знаем, выживет он или нет.
– Точно эля нет? – снова спросил Гаррин, крутя пустой кубок в руке.
Ульфгар тяжело вздохнул и спокойно ответил:
– Нет, эля точно нет. Одно вино. Эль только в таверне. Придёт очередной торговый караван, там и закупим. – Сытый и довольный Ульфгар тяжело поднялся из-за стола и предложил Гаррину: – Если ты поужинал, приглашаю тебя к камину – погреться и выкурить по трубке доброго табака.
– Я не против и охотно присоединюсь к тебе, – согласился с приглашением Гаррин.
Оба дворфа переместились из-за стола, за которым только что ужинали, на большие деревянные кресла возле дворцового камина. Усевшись поудобнее и вытянув ноги поближе к огню, дворфы раскурили по трубке с табаком. Табак был прекрасен и отлично расслаблял. Эти двое давно уже знали друг друга, и сейчас в этой крепости они были старейшими войнами, умудрёнными годами и прошедшие через множество битв. Посидев у камина ещё добрый час времени, они обсудили остатки дел и, выпив ещё по кубку с вином, разошлись каждый к себе.
***
Утро в крепости наступает рано. С первыми пропевшими петухами дворфы начинают просыпаться. Единственные, кто не спал ночью, так это дозорные на стене крепости. Те, кто утром были свободны, выходили из казарм в довольно потрёпанном виде после ночных посиделок в крепостной таверне. Те, кто утром приступал на службу, были трезвыми или, по крайней мере, так выглядели… Но в крепости точно не было таких, которые бы спали беспробудным сном после ночных попоек. Кто-то умывался, кто-то колол дрова, а кто-то просто наслаждался тёплым летним утром. Кабаны похрюкивали у себя в стойле, намекая на то, что пора бы и им подкрепиться. Их кормили, а потом, спустя несколько часов, дворфы и сами приступали к завтраку, после которого начиналась военная тренировка для молодых воинов. Готовился очередной разъезд для дозора прилегающих к крепости земель, встречи караванов и сопровождения их в крепость. Гаррин уже позавтракал и сменил крепостные караулы там, где за ним было закреплено. Как капитан, он имел свои обязанности в крепости, когда не участвовал в разъездах. Сейчас он сидел на крыльце караульной и курил трубку, посматривая по сторонам. Скоро надо было идти к лекарю и узнать, как там вчерашний найдёныш. Чтобы не тащиться туда слишком рано, Гаррин выжидал время. Наконец докурив, Гаррин обстучал трубку о свой сапог и, встав с крыльца, сунул её за пояс. Более или менее спокойное утро превращалось в суетливое. Все куда-то направлялись, все куда-то спешили. Без работы практически никто не сидел. Особенным шумом отличалась крепостная кузня и заточка оружия. «Надо бы топор подточить», – вспомнил Гаррин, проходя мимо. Вот и дом лекаря. Гаррин остановился перед дверью и постучался. Никто не выходил. Гаррин ещё раз постучал, но уже чуть сильнее, чем раньше.
– Иду-иду! – послышалось за дверью. – Кто там так рано припёрся? – бурчал лекарь.
Приподняв засов, он распахнул дверь.
– А-а-а… Это ты, Гаррин. Думал, ты придёшь позже. Утро доброе тебе!
– И тебе доброе утро! – поздоровался в ответ Гаррин с дворфом-лекарем по имени Моргран. – Как твоё ничего?
– Да ничего. Потихоньку-помаленьку. Вот собирался скоро пойти за травами в поле.
– Погоди с травами, ещё успеешь! Я пришёл проведать нашего полукровку, которого тебе вчера привезли.
– Ну, раз так, то заходи, – Моргран пригласил Гаррина в лекарню. – Только вот мне тебя обрадовать нечем, кроме нескольких странностей…
Гаррин переступил порог и, дождавшись, когда Моргран закроет дверь, двинулся за ним в глубь дома, где располагалась раненые. Сейчас там находился только один. Вчерашний найдёныш.
– Что за странности? – спросил Гаррин уже на ходу.
– Сейчас сам всё увидишь, – ответил лекарь, не поворачиваясь.
Моргран привёл Гаррина в большой зал. В нём стояло с десятка полтора кроватей, разделённых глухими перегородками. Большие окна обеспечивали хороший приток уличного света, но при необходимости тут можно было разместить светильники на масле. Правда, от них был недостаток, поэтому их, если и использовали, то только по необходимости. Они сильно коптили и воняли.
– Вот он, – привёл Гаррина лекарь и показал вчерашнего полукровку.
– Он всё ещё без сознания?
– Да, он ещё так и не приходил в себя, как я ни старался. Но я не об этом говорил… Помнишь, где у него вчера на ноге были резаные раны?
– Конечно, помню, я его осматривал!
– Посмотри сейчас, – настаивал лекарь.
Гаррин отвернул одеяло и посмотрел на оголённую ногу полукровки. На бедре была два шва.
– Ну, вижу, ты зашил ему раны. Только что тут странного?
– Да чтоб тебя, Гаррин, – ругнулся Моргран. – Ты на шов посмотри! Я его только ночью зашил, а шов уже такой, как будто ему зашили рану дней пять назад.
– Хм… действительно. Я сразу и не заметил. Слишком быстро заживает. Я особо не разбираюсь, но, может, это особенности эльфов, что раны так быстро срастаются?
– Эльфы-то – это да, но этот не чистокровный, а полукровка! У него не должно было так быстро заживать, потому что полукровки теряют основные способности чистокровных эльфов. Они больше обычные люди. Ну… кроме особенностей внешности. К тому же у него ночью был такой жар, что я думал, он умрёт к утру, но под утро жар спал, и вот этот вот шов ещё больше затянулся. Это я ещё не видел рану в боку, потому что повторно буду перевязывать её только к вечеру.
– Раз так всё отлично, то радоваться надо. Парень выживет. Главное, чтобы пришёл в сознание.
– Ох, – причитал Моргран. – Не люблю я подобных странностей. Они больше похожи на колдовство, чем на обычную природу. Я, конечно, слышал о способностях эльфов, но чтобы вот о таких… – никогда!
– Много ты эльфов в своей жизни врачевал?
– Этот первый… Но он не эльф… Мои книги о таком не пишут.
– Твои книги вряд ли написаны древними. Ты всю жизнь свою провёл, врачуя наших воинов. Я служил не только в этой крепости, но и во многих других. Я встречал множество эльфов в великих лесах и даже имел с ними стычки. Они не настолько загадочные, как ты думаешь. Этот полукровка, вероятно, не потерял всех способностей чистокровных эльфов. Но поговорить с ним мы сможем только тогда, когда он придёт в себя. Меня не интересует, что и как у него быстро заживает и какие способности он имеет. Меня интересует, как он попал в наши земли, путешествуя вместе с караваном людей, и вообще… для чего он шёл сюда вместе с ними. Ты знаешь, мы уже несколько месяцев находим на границе разграбленные караваны. И до сих пор – ни одного выжившего, кто бы нам поведал, что случилось и кто это сделал! Этот полукровка – первый, кто может пролить свет и рассказать об этих грабежах.
– Я не знал, что это так важно…
– Важно, Моргран, очень важно! Сдаётся мне, люди с востока в наши края не просто так идут. Их что-то гонит… Ульфгар утром послание нашему королю отправил. Написал, что нашли того, кто, возможно, сможет рассказать, что происходит на нашей границе. Ты уж позаботься о нём. От него может многое зависеть!
На этом разговор между лекарем Морграном и капитаном дворфов Гаррином закончился. Гаррин покинул раненого и отправился по делам крепости.
Шёл день за днём. Служба в крепости шла своим чередом. Докладов о новых разграбленных караванах и убийствах не поступало. За прошедшие дни Гаррин лично ездил в дозор несколько раз, возглавляя отряд. На шестые сутки, возвращаясь в крепость пораньше, Гаррин увидел Морграна, который махал ему рукой, стоя возле своей лекарни, и кричал:
– Он очнулся! Он очнулся!
Глава 3.
Сознание понемногу начало возвращаться к Марку. Всё болит. Тело затекло, ничем нормально пошевелить не выходит. Только лёгкие движения. Глаза чуть открыл, и сразу по ним ударил свет. Больно. Закрыл обратно. Тишина. Хотя нет. Слышны какие-то звуки: то ли голосов издалека, то ли ещё чего – никак не разобрать. Глухие звуки очень похожи на чьи-то голоса, вот только чьи они? «Что со мной и где я? – думал Марк, пытаясь вспомнить, что произошло. – Кажется, я шёл в магазин за пивом…»
Наконец, после нескольких попыток получилось открыть глаза. Зрачки ещё болезненно реагировали на свет, но постепенно привыкли к нему. Теперь немного разболелась голова. Размытые образы в глазах стали превращаться в предметы. Деревянный потолок. «Что за хрень? – удивился Марк. – Где я?»
Он с трудом покрутил головой. Еле удалось посмотреть по сторонам. Далось это тяжело, к тому же ничего не видно. И с той, и с другой стороны – какие-то стены.
От лёгких движений шеи кровь начала циркулировать быстрее, поступая в онемевшие конечности. Пальцы рук и ног начало неприятно покалывать, но зато можно было уже немного ими шевелить. Очень хотелось пить. Во рту и в горле, как в пустыне, сухо, и всё скрипит, как песок. Понемногу возвращается слух. Звуки, идущие откуда-то, стали чуть разборчивее, но всё равно не понять, что там такое… Пошевелил сильнее рукой. Вроде двигается, и силы возвращаются. Начал приподнимать её. Рука немного запуталась в чём-то. Наверное, это одеяло, но почему-то, по ощущениям, очень грубое, волосатое и сильно колется. Наконец, с трудом удалось вытащить из-под него руку. Голова ещё не поднимается, но шевелить шеей быстрее и поворачивать её дальше – уже получается. Приподнял руку. Посмотрел на неё. «Почему-то грязная. Не сильно, но грязная. И, кажется, чуть тоньше, чем была. Да и пальцы какие-то слишком уж тонкие и длинные, с необрезанными ногтями… Бред какой-то! Да-да, бред или глюки от лекарств. От каких лекарств? Я что – в больнице? Не очень похоже на больничную палату. Скорее, на общественный туалет с длинными узкими стенами. Да и пахнет тут странно как-то! Ну, не могу же я лежать на кровати – в туалете?! А я явно лежу на кровати, под одеялом». Размышляя, Марк, поднёс – или, скорее, еле-еле подтащил – свою высвободившуюся руку из-под одеяла к голове. Голова всё ещё болела. Дурацкая пульсация в висках мешала сосредоточиться. Потрогав затылок, Марк вдруг сообразил, что у него была короткая стрижка, а сейчас на голове явно длинные волосы. Такого просто не может быть… Если только он валяется в этой больнице или в каком-то другом непонятном месте очень давно! Да-да, давно! От того и руки похудели. Захватив рукой часть волос, он провёл по ним вниз и понял, что они слишком длинные. Такие отращиваются минимум несколько лет. Марк поднёс к глазам руку и от неожиданного испуга разжал пальцы. Волосы упали на одеяло. Они были тёмного цвета! Мало того, что они аномально длинные, так ещё и другого цвета! Марк точно помнил, что у него всегда была короткая стрижка, а волосы – светлые и даже чуть ближе к белым. Это был его естественный цвет, который ему, кстати, очень не нравился. Но сейчас волосы тёмные!
«Да что за хрень тут происходит! Я же точно помню, что недавно пошёл в магазин. Было темно и холодно, шёл снег, и вдруг почувствовал боль… Боль? Какую боль? От чего – боль… Никак не вспомнить… Явно поскользнулся, упал и ударился затылком. И теперь где-то лежу… Но это ни хрена не объясняет, почему у меня на голове длинные волосы и они, сука, другого цвета!»
Мысли Марка носились в голове, как ветер по полю. Варианты лезли один за другим. «Нужно успокоиться… Вдохнуть, выдохнуть и успокоиться… Кто-то что-то сделал с моими волосами, пока я был в отключке… Бред очередной! Это сколько же надо времени быть в отключке, чтобы отросли такие волосы, а потом ещё в придачу какой-то козёл их покрасил! Может, кто-то подшутил злобно? Подсунул наркоту, нарастил искусственные волосы, покрасил их и поместил меня в кровать, в эту долбаную туалетную кабинку… Наверняка и голова болит именно после наркоты…»
Вдруг Марк неожиданно запустил руку под одеяло, всё ещё такое же грубое и колючее. Ощупав себя за грудь, а потом за живот, он сообразил, что явно вдвое худее, чем был недавно. На розыгрыш с наркотой не похоже, а ещё на животе был пресс. Он явно ощущался под тонкой кожей. В голову полезло ещё больше мыслей, одна бредовей другой. На боку была какая-то повязка. Она обвивала всё тело тонкой полосой, и в боку, под повязкой, ощущалась боль. Это было похоже на какую-то рану, которую перевязали. «Меня что, пырнули ножом?» – мелькнула мысль. Но это всё равно никак не решало кучу вопросов с остальным. Осталось последнее. Нужно проверить там… Марк опустил руку пониже живота и нащупал свой член. Член там был… но раза в два больше, чем раньше. Даже в таком вялом виде, как сейчас… На удивление страха не было, но появилось ощущение, что он держит себя за свой член и при этом не ощущает его своим. Хотя и страха нет. Он точно помнил свой член досконально. Сколько раз, просматривая порнушку, занимался онанизмом. «Нет, член явно не мой, как и всё остальное» – подумал Марк и выдернул руку из-под одеяла.
«Какой-то странный момент спокойствия, – снова мелькнуло в голове Марка. – Только что нервничал и бесился, а тут вдруг успокоился». В голову полезли мысли, но уже другого направления. Сказались всякие фильмы и видеоигры. «Кажется, сейчас самое фантастичное может оказаться самым реальным», – снова мелькнула мысль в голове. Тело всё ещё не слушалось, но немного двигаться уже получалось. Как же хочется пить!!! Почему-то эта мысль о воде сейчас начала перебивать все остальные. «А если попробовать встать с кровати? Может, найду воду… или кто придёт, поможет. А кто придёт? Может, покричать? Не выходит! Горло сухое, и сил нет. Вместо крика – какой-то хрип. Надо сползти с кровати… Как? Повернуться на бок и сползти. Не выходит! Нет сил…»
Пробуя слезть с кровати, Марк свешивался с её края всё больше и больше. Руки и ноги уже начали функционировать нормально, и онемение пропало. Кровь циркулировала к конечностям, и пощипывания больше не ощущались. Вот только сил почти не было. Отталкиваясь понемногу ногами и помогая руками, Марк наконец свесился настолько сильно, что непроизвольно грохнулся вниз. Вышло неудачно. Теперь он лежал лицом в грязный пол и голой задницей кверху. Упавшее следом одеяло прикрыло только ноги. Почему-то все вопросы, связанные с темой «где я, кто я и что происходит», отошли на задний план. Теперь появились вопросы вроде: «какого хрена я это сделал и теперь лежу мордой в пол и голой задницей кверху».
И тут послышались чьи-то грузные шаги, шумно отдающиеся по полу. Особенно било по уху, которым Марк лежал на полу. К кровати явно кто-то подходил, но весь этом шум и, кажется, ещё вопросительный крик воспроизводились для сознания в замедленном режиме, как в кино. Было ощущение, что скорость воспроизведения снизили в несколько раз, почти до покадрового режима. И тут появился виновник всего этого «шума». Из-за перегородки показался здоровый бородатый мужик в сапогах. Выглядел он странно и стрёмно. Он что-то очень быстро говорил и возмущался. Слов было не разобрать. Марк попытался ответить, но из горла донёсся только хрип. Бородатый мужик оказался на удивление смышлёным. Он метнулся куда-то за перегородку и обратно вернулся уже с деревянной кружкой, в которой находилась вода. Жадно глотая прохладную жидкость, Марк очень быстро осушил кружку до дна. Бородатый мужик забрал пустую кружку, поставил её на пол и, обхватив голого Марка, начал помогать ему взобраться на кровать. Со стороны это выглядело, мягко говоря, стрёмно… Оказавшись на кровати, Марк с удивлением только сейчас понял, что бородатый мужик в сапогах имеет невысокий рост, да и сам выглядит очень странно… Слух и сознание всё ещё было затуманены, но выпитая вода позволила говорить словами вместо произношения нечленораздельных звуков. На вопрос:
– Где я? – Марк услышал ответ, произнесённый чётким, но грубым голосом:
– В одной из восточных крепостей на границе королевства.
«Крепостей? Королевства? Что он несёт… Серьёзно? Может, это всё сон? Нужно попробовать проснуться…»
Марк закрыл глаза и через несколько секунд открыл их снова. Ничего не произошло. Бородатый мужик – теперь уже маленького роста – стоял возле кровати и наблюдал за ним, а потом произнёс:
– Тебе лучше поспать. Ты ещё слаб, но раны у тебя заживают очень быстро. Сейчас я тебе принесу лечебное питьё, и ты снова уснёшь.
«Вроде всё это не сон и происходит наяву, – думал Марк. – Я не пойми где, у меня какие-то раны, длинные волосы, пресс и член в несколько раз больше, чем был. Это явно лучше, чем огромный вес, живот и одышка, но… А может, это я бредил, и мне всё приснилось, и на самом деле это мои волосы пресс и член…»
Вернулся бородатый мужик, он что-то принёс.
– Пей, – произнёс Моргран и, приподняв полукровке голову, начал поить его специальным отваром из трав.
Про себя же лекарь подумал: «Это позволит ему уснуть, и он больше не упадёт со своей кровати. Выглядит он растерянным и дезориентированным. И, кажется, ещё боится… Чего бояться-то, тут всё друзья, никто не обидит. Полукровка хоть и ослаб и молод, но выглядит крепким парнем. Наверняка уже отлично владеет оружием. Эльфы все отлично владеют оружием с ранних лет. Этот уже в том возрасте, когда берут на войну. Сейчас уснёт, поспит немного, может, позже оклематься».
Полукровка действительно уснул и, к удивлению Морграна, очень быстро. «Нужно приготовить что-нибудь поесть, когда он проснётся», – подумал дворф и отправился на кухню. Там он обычно готовил свои зелья для лечения раненых, а заодно и еду для них и для себя. Очаг был холодным. У Морграна не было других больных, кроме полукровки, поэтому он не разжигал огня, а питался в крепостной таверне. Сходив на улицу, во двор, дворф набрал связку поленьев и вернулся с ними на кухню. Настругав лучин, Моргран быстро разжёг небольшой огонь и начал постепенно подкладывать в очаг поленья. Решив, что теперь не потухнет, лекарь повесил на крюк над огнём котёл и налил в него воды.
Марк открыл глаза. «Туалетная кабинка» никуда не делась. Всё та же кровать и две стены. «Не сон», – подумал Марк и тихо ещё раз осмотрелся. На этот раз было полегче. Горло было уже не пересохшим, ноги и руки не затёкшими, вот только хотелось пить.
– Эй! Тут кто-нибудь есть? – Марк хотел крикнуть, но получилось не слишком громко.
Однако это сработало. Послышался шум от тяжёлых шагов, и прибежал всё тот же бородатый мужик низкого роста. Выглядел он сейчас ещё более странновато, чем в прошлый раз. «Может, секта какая?» – мелькнуло в голове у Марка.
Прибежавший на крик Моргран думал, что и на этот раз полукровка упал, однако всё было хорошо, и полуэльф-получеловек лежал на кровати, пялился на дворфа и хлопал глазами. Если так пялиться на дворфа-воина где-нибудь на улице, то можно было схлопотать по роже, после чего пошла бы весёлая массовая драка, в которой ещё неизвестно кто кому накостыляет… Но тут не улица, а Моргран не воин, а лекарь, и характер у него совсем не задиристый.
– Проснулся? Ах ты ж… Я сейчас, – дворф быстро убежал и почти сразу вернулся.
Он принёс воду в той же кружке, что и в прошлый раз
– Пей, – предложил он Марку, но сам поить его не стал, а просто передал кружку с водой.
Марк немного подтянулся на кровати. Слабость ещё присутствовала, но в итоге он оказался в полусидячем положении. Решив, что так нормально, Марк забрал кружку и жадными глотками опустошил её.
– Ещё? – спросил дворф.
– Нет, хватит. Ты кто? – поинтересовался Марк, немного привыкнув к незнакомцу.
– Я? Я местный лекарь, служу в крепости, – ответил дворф.
«Снова началось… Лекарь, крепость. Ну точно… какая-то секта… Ладно, разберёмся».
– Как я тут оказался?
– Тебя нашёл наш дозорный отряд, ты был сильно ранен.
– Какой отряд? Скаутов, пионеров? Или ещё какой?
– Какой-то ты чудной и говоришь слова мне не знакомые… Отряд наших воинов объезжал приграничные земли и нашёл тебя раненым, – дворф специально не стал говорить, при каких условиях был найден полукровка. Кажется, бедолага страдает потерей памяти.
«Отряд, воины, приграничные земли… Что несёт этот бородатый мужик? Что вообще со мной? Где я и почему я не узнаю своё тело? Я что, сошёл с ума или что? Я же точно помню: сидел у себя дома, в квартире, после работы. Пил пиво, резался на компе в игрушку. Потом мне позвонили. Кто позвонил? Серёга. Звал меня на вечеринку в клуб. Я отказался. Он назвал меня толстым ленивым тюленем и задротом. На том и разошлись. Потом я пошёл в магазин. Шёл снег, и было темно. Кошака помню на лестнице, я споткнулся о него, перед тем как выйти из подъезда. Дальше… Дальше, кажется, я где-то на улице упал… Больше ничего не помню. Очнулся не пойми где, на кровати. Забавно, помню частично, что было, а потом вдруг всё пропадает, и я очухиваюсь и не узнаю своё тело. Почему не узнаю? Да потому что оно, на хрен, другое! Оно не моё!»
Снова наступил приступ паники. Марка начало трясти. Моргран увидев, что его подопечному плохо, попытался успокоить, но выходило не очень. При каждом прикосновении дворфа больному становилось ещё хуже, и он отстранялся, тяжело дышал и смотрел на лекаря вытаращенными глазами. Делать было нечего. Другого способа успокоить нервного пациента не было. Моргран прокричал, указывая на стену:
– Смотри!