Охота на обаятельного дознавателя

Вот она, моя единственная тройка за время обучения! Я забыла главный принцип анималистики: при выборе объекта перевоплощения необходимо досконально изучить его повадки, чтобы быть готовым к возможным осложнениям, вызванным звериной натурой.

Прочитай я статью в энциклопедии до самого конца, наверняка узнала бы, что это за цветок, который лишает способности трезво мыслить, да и про хвост бы многое прояснилось. Но увы и ах. Я выбрала морана просто потому, что он миленький.

Троешница! Позорище!

– С этим мораном что-то явно не так.

– С каким? – Кьярри подошел, взял меня за шкирку и начал бесцеремонно осматривать.

Провел по шерсти туда-сюда, перевернул кверху брюхом и подул. Помял лапы, оттянул веки, проверяя глаза, заглянул в пасть, в уши…под хвост. Я в это время только изумленно таращилась на него и беспомощно моргала.

– Странно, – встряхнул и развернул мордой к себе. – она выглядит абсолютно здоровой,

– Может бракованная? – Раш бессовестно подергал меня за хвост.

– Да нет. Смотри, какая гладкая, ровная, блестящая, – Честер покрутил меня туда-сюда, – Наверное, просто тупенькая. Мораны и так не отличаются высоким интеллектом, недаром их ловят на блестящую ерунду, а эта, видать, даже среди своих полный бездарь.

Я не бездарь! Я контуженная!

А тебе, Честер Кьярри, конец! Вот выберусь из этой передряги и с превеликим удовольствием донесу королю о том, что его главный дознаватель на самом деле гнусный предатель, якшающийся с контрабандистами и лично принимающий участие в похищении зверей из питомника. Посмотрим, как ты тогда запоешь, морда наглая!

Пока что эта наглая морда не догадывалась, какой пренеприятный сюрприз поджидает ее в недалеком будущем, и продолжала трясти мое бедное тельце.

– Что с ней делать? Выкинем? – Раш кивнул на дверь, – толку от нее все равно никакого.

– Зачем выкидывать? Себе возьму.

– На кой черт тебе это бестолковое чучело?

– Забавная. Пусть по дому ползает.

– Она сразу сбежит, – хмыкнул контрабандист, – если, конечно, додумается до побега.

– От королевского дознавателя еще никто не сбегал, – категорично отозвался Кьярри и запихал меня в маленький деревянный ящик.

Крышка со щелчком захлопнулась. Я оказалась в западне и единственной связью с внешним миром осталось маленькое зарешеченное окошечко, сквозь которое был виден грязный, затянутый паутиной угол.

***

Родовое поместье Кьярри раскинулось на берегу Сумрачной реки, неспешно несущей свои воды среди густых лесов и широких полей. Ухоженный парк окружал двухэтажный старинный особняк, выложенный из белого камня, вдоль идеально ровных дорожек росли идеально подстриженные кусты жасмина, в пруду, похожем на гигантскую запятую, неспешно плавали белоснежные лебеди. От резных высоких ворот до самого дома вела широкая аллея, по обе стороны которой горделиво возвышались стройные кипарисы.

…Всего этого я и не увидела. Потому что сидела в тесном деревянном ящике с крошечным окошечком, перетянутым решеткой. В тюрьме.

Мои попытки вырваться – ни к чему не привели. Верховный дознаватель оказался глух к воплям обиженной ведьмы. Наверное, потому что язык моранов в школе не изучал. Бездарь!

Ладно. Сейчас приедем в поместье, и я найду способ улизнуть. Я прислушалась. Снаружи доносилась звонкая переступь копыт, недовольное ржание лошадей и радостные птичьи трели. Внутри было тихо. Лишь изредка раздавался шелест переворачиваемых страниц. Дознаватель читал книгу. Мерзавец!

Я и раньше его недолюбливала, но сейчас… Сейчас моя ненависть расцвела пышным цветом и бурлила в крови. Будь моя воля, я бы его прямо сейчас задушила! Книгу бы отняла и по темной макушке настучала!

Наконец, карета начала замедляться, а потом и вовсе остановилась, под бодрый оклик кучера:

– Тпру!!! Стоять, окаянные.

– Ну что, чудовище бестолковое, приехали, – с усмешкой произнес Честер, заглядывая своим наглым карим глазом в окошечко.

– Сам ты чудовище, – крякнула я.

Он не проникся, взял ящик на руки и выбрался из экипажа.

– Осторожнее, ты! Тиран криворукий! – завопила я, когда Кьярри небрежно перехватил ящик из одной руки в другую.

В окошечко было видно только сочное голубое небо, украшенное курчавыми завитками облаков, и мужскую руку, сжимающую ручку моей клетки. Укусить бы… да не дотягиваюсь.

Оставалось полагаться только на слух. Вот под его ногами зашелестела мраморная крошка, которой отсыпана аллея. Вот послышались твердые шаги на каменных ступенях. С едва уловимым скрипом распахнулась дверь…

– Папа! – раздался радостный девчачий вопль и стремительно приближающийся топот.

Это что ребенок???

Я прижалась к дну клетки. Мне не нравятся дети! Они шумные, грубые, бестолковые. Им вечно что-то надо, и они лезут, куда их не просят.

– Привет, Кнопка, – в голосе Честера, обычно твердом как сталь, прорезались совсем другие нотки. Ласковые. Он поставил клетку на пол, и я смогла увидеть, как суровый мужчина, подхватил на руки девчонку, лет шести. Она обняла его шею и поцеловала в щеку, а он как дурак улыбался. Я не знала, что у королевского дознавателя может быть такое идиотски-счастливое лицо.

– Как прошел день? – поинтересовался папаша.

– Здорово. Я играла, гуляла. Ела суп! – тут же начала тараторить малышка, перечисляя все, чем она сегодня занималась, – только эйла Мадина меня ругала, за то, что я плохо справилась с заданиями.

– Ничего страшно, Лилу. Ты сегодня как подготовься, а завтра ее как удивишь.

– Привет, пап, – раздался еще один голос, явно принадлежащий великовозрастной девице.

– Здравствуй, Вини.

– Пап, ну сколько можно! Мне не нравится, когда меня называют Винни! Я —Ванесса, – капризно ответила девушка.

– Это для кого-то другого ты Ванесса, а я как звал тебя с детства Винни, так и буду звать, – наигранно строго припечатал Кьярри.

– Здорово, бать! – новый голос. В этот раз явно мужской.

Да сколько их там, этих отпрысков Кьярри? Вот же плодовитый, сукин сын.

Я совсем забыла, что Честер Кьярри рано женился и рано овдовел. О том, что у него есть дети, тоже слышала краем уха, но никогда не предавала этому печальному факту значения, наивно полагая, что меня это никогда не коснется. И на тебе, пожалуйста.

– Эдвард? – глава семейства удивился, – я думал, ты в университете.

– Нет, – пренебрежительно бросил парень, – там летний курс для желающих. Я на такое не подписывался.

– Дождешься, я отправлю тебя в военную академию, – в этот раз голос Честера был по-настоящему строгий, – там тобой займутся…

– Папа, а что это за ящик? – встряла мелкая девчонка.

– А это, дорогая моя, сюрприз.

– Для меня?

– Для всех вас, – дознаватель поднял мой ящик с пола и понес его к столу.

Поставил, открыл крышку и запустил внутрь руку. Я прижалась к стенке, но мерзавец схватил меня и выставил на всеобщее обозрение.

– Какая прелесть, – восхитилась малышка, радостно хлопая в ладоши.

– Фууу, у нее морда как у ящерицы, – сморщилась Винни.

– Хм. Она съедобная? – поинтересовался Эдвард, потянув меня за хвост.

Надо бежать! Пока это проклятое семейство Кьярри не решило попробовать меня на вкус. Попятилась, хвост поджала и, воспользовавшись моментом, юркнула со стола вниз. Со всех ног, то есть лап, бросилась к распахнутой двери.

– Пап! Она убегает! – завопила противная девчонка.

– Не переживай, не убежит, – спокойно отозвался Честер, и в тот же миг меня придавило невидимой рукой к полу.

Проклятый дознаватель! Заклинание обездвиживания применил, как к преступнику! Я попыталась встать – не смогла, попробовала ползти – никак. Обратилась к своим ведьмовским силам – пусто.

Честер неторопливо подошел ко мне и поднял за шкирку.

– Отпусти меня немедленно! Мерзавец! Я буду жаловаться королю! – я махала лапами пытаясь дотянуться до ненавистной, усмехающейся физиономии.

– Как она смешно крякает! – рассмеялась Вини, – как маленькая уточка.

– Я тебе покажу уточку! Я вам всем покажу! – я продолжала лютовать и вырываться.

– Не боишься, что она тебя тяпнет? – с сомнением спросил парень, – уж больно она буйная.

– Она кусается? – Лилу тут же отступила назад.

– Кусаюсь! – орала я во все мораново горло, – загрызу посреди ночи и опомниться не успеете.

– Нет, конечно, – Честер снисходительно улыбнулся, – у нее и зубов то почти нет. В природе они питаются мягкими личинками, червяками и ягодами.

В подтверждение своих слов подставил палец мне к морде. Ну я и тяпнула его. Вцепилась изо всех сил, и головой трясла, в тщетной попытке отхватить кусок побольше.

Честер снисходительно наблюдал за моими потугами.

А я вдруг подумала… Неизвестно, что он этим пальцем делал, а я его в рот тащу! Может, он в носу своем дознавательском ковырялся.

Тут же выплюнула, высунула язык и попробовала протереть его лапками, но не дотянулась – висеть, когда тебя держат за шкирку очень неудобно.

– Вот видите? – он показал руку остальным, – ничего нет.

Там действительно ничего не было. Палец даже не покраснел.

– Оо, – протянула я и разочарованно опустила лапы.

Почему я не выбрала тиграна? Или какого-нибудь другого хищника? Почему мой выбор остановился на безобидном маленьком моране?!

– По-моему, она хочет сбежать. – предположила Винни, заметив, как печально я смотрю на дверь.

– Не сбежит. Мы ей ошейник наденем. – Честер щелкнул пальцами и воздухе появился крошечный кожаный ошейник. Точная копия того, что особо опасным каторжникам надевали, чтобы они с приисков не могли убежать.

Нет! Нет! Нет! Я вырывалась, как могла, но силы были не равны. Кожаный ободок оказался на моей шее и с тихим щелчком захлопнулся.

– Ну вот и все. Никуда она не денется, – меня поставили на пол.

Недолго думая, я снова метнулась к двери, но отлетела в сторону, едва занеся лапу над порогом.

***

Дом не выпускал меня! С трудом превозмогая панику, я начала ощупывать лапками дверной проем, пытаясь найти хоть какую-нибудь лазейку. Но ее не было!

Проклятый дознаватель!

– Ура! Пусенька остается с нами!

– Пусенька? – удивился Честер.

– Да. Я ее так назвала. Только что. Пуся. Пусенька. Пусенция!

– Ладно. Пусть будет Пусенькой.

Проклятье! Какая я вам Пусенькая? Я Вивьен Фокс! Потомственная ведьма! Хозяйка сыскного агентства…Я…

Лилу схватила меня поперек туловища и прижала к себе.

– Она такая миленькая! Такая хорошенькая! Я ее так люблю!

Я шлепала ее лапками по лицу, вертелась как могла, но битву все равно проиграла. Была прижата к пухлым девчачьим щекам и безжалостно обцелована.

– Фу, Лилу, – Ванесса сморщила точеный нос, – она же валялась неизвестно где! Может у нее блохи! Или глисты! А ты ее целуешь.

Глисты? Это у вас всех тут глисты! Вот верну человечье обличие – такую порчу нашлю на все ваше проклятое семейство, что месяц с горшков не слезете!

– Да. Надо бы ее помыть. – согласился глава этого дьявольского семейства, задумчиво потирая щеку, – готовьте таз.

Эдвард только глаза закатил и недовольно протянул:

– Делать мне больше нечего, как всяких плешивых зверюшек мыть. Без меня, – и ушел.

Винни тем временем принесла большой жестяной таз и налила туда воды.

Я к такой экзекуции была не готова, поэтому вывернулась из рук ребенка и бросилась под шкаф. Лилу за мной. Опустилась на колени и пыталась дотянуться, ласково приговаривая:

– Пусечка, иди сюда!

Я ругалась во весь голос. Громко и некрасиво. Сыпала плохими словами, как старый моряк, но со стороны это звучало жалким испуганным кряканьем.

На помощь мелкой пришла старшая дочь. У этой заразы руки были подлиннее, поэтому ей почти удалось схватить меня за хвост. Я снова увернулась, выскочила из-под шкафа и по стене взметнулась до самого потолка. Здесь им точно до меня не дотянуться.

– Па-а-ап, – протянула гадкая девчонка, – помоги.

Я настороженно глянула на Честера Кьярри. Он смотрел на то, как его дочери тиранят бедную зверюшку, и улыбался. Ему было весело. По-моему, он даже был счастлив.

Отравлю! Нет, нашлю заклинание вечного икания! Или сделаю так, чтобы волосы на ушах выросли!

Не сходя с места, он протянул руку в моем направлении, и тотчас я почувствовала, как невидимая веревка обвивается вокруг моего тела и мягко, но настойчиво отдирает от стены. Пока меня по воздуху транспортировали к столу, на котором уже поджидал таз, я изо всех сил размахивала всеми конечностями пытаясь то ли улететь, то ли уплыть от своих мучителей.

– Попалась, – Честер подхватил меня под живот.

Какие у него сильные руки! И в данной ситуации это совсем не комплимент!

– Давайте Пусеньку купать! – Лилу захлопала в ладоши.

Пусенька была категорически против, но кто станет слушать бедного невнятно крякающего морана? Меня бесцеремонно посадили в воду по самую шею и начали тереть мылом, настолько вонючим, что слезились глаза.

– Это от блох? – серьезно поинтересовалась Лилу, натирая мой несчастный хвост.

– Да. Лошадей таким моем, чтобы паразитов не подцепили…

Я обессиленно повисла в руках мучителей, признавая поражение по всем фронтам.

Меня мыли, полоскали, терли, делали на голове шапку из пены, а я только сидела и уныло жмурилась, когда едкое мыло попадало в рот или в глаза.

Терпела и думала только об одном.

Я. Ненавижу. Честера. Кьярри.

И все его семейство доморощенных живодеров.

Наконец, меня достали из таза, как-то совсем уж бесцеремонно отжали, стряхнули и поставили на старое полотенце. Я стояла, скрючившись и дрожа всем телом, переводила обиженный взгляд с одной ненавистной физиономию на другую.

– Почему она не отряхивается? – удивилась Ванесса, – все животные после воды отряхиваются.

Угу. А что делать, если я не умею отряхиваться?

– И не вылизывается, – грустно добавила самая младшая Кьярри.

Вот еще только волосни во рту мне не хватало!

– Просто она бестолковая, – недовольно покачал головой их папаша и, взяв полотенце, начал меня вытирать, – я сразу заметил, что она какая-то странная.

Вытирал он меня бесцеремонно, по-мужски, тряся из стороны в сторону, переворачивая, как заблагорассудится. Я даже крякать от возмущения перестала.

Дальше было еще хуже.

– Нам нужно определить ей место в доме, – серьезно произнес Честер, по-прежнему не выпуская меня из рук, – несите лежанку, которая от старого кота осталась. И лоток. И миски. Где-то в кладовке были старые. Собачьи.

Его дочери засуетились, забегали по дому, и через десять минут для меня было организовано место в углу коридора: круглая лежанка, в длинных рыжих волосах прежнего хозяина; две миски, в одну из которых мне налили воды, вторую пока оставили пустой. И лоток. Красивый, Розовый. Полный опилок.

Они это серьезно?

Оказалось, да. Потому что Честер поднес меня к лотку и посадил в него, не позволяя выскочить наружу.

– Гадить только сюда! – произнес строго и погрозил мне пальцем. – Если найду дома хоть одну кучку или лужу, тебе конец.

– Думаешь, она понимает, что ты от нее требуешь? – Винни хмуро, не скрывая сомнения, смотрела на меня.

– Пусть только попробует не понять. Я ее носом натыкаю. И им же по полу все разотру, – невозмутимо ответил королевский дознаватель.

У меня от обиды аж губы затряслись. Какой позор…

***

– Пуся, пойдем играть! – Лилу снова меня схватила и поволокла куда-то вглубь дома, – Я тебе надену платье. Чепец. Ты будешь моей подружкой. Мы будем веселиться с тобой весь день.

Спасите меня кто-нибудь. Пожалуйста… Я не хочу быть ничьей подружкой, и куклой, на которую будут натягивать чепец, тоже не желаю становиться, а уж про веселье вообще молчу.

Мне удалось выкрутится из ее рук и снова убежать под шкаф, откуда я обреченно следила за приближением маленького монстра.

– Пап, – девочка обиженно засопела, – она не хочет со мной играть! Скажи ей.

– Лилу, подожди, – отец подхватил ее на руки и отнес на диван. – послушай меня очень внимательно.

– Хорошо, – девочка села, сложила руки на коленях и преданно посмотрела на Честера.

– У нее сейчас нет настроения с тобой играть.

– Почему?

– Я ее только принес. Новая обстановка, новый дом, новые люди…

– Ей не нравится наш дом? – искренне изумилась девочка, – и мы ей не нравимся?

– Ну… – Кьярри замялся, бросил в сторону моего укрытия немного смущенный взгляд, – не то, что бы не нравимся… Просто… Э…

Взрослый мужчина никак не мог подобрать нужные слова, чтобы объяснить ребенку всю суть проблемы. Уж он то прекрасно понимал, что бедная зверюшка в ужасе и совершенно не испытывает дружеских чувств к своим тюремщикам.

– Просто ей нужно время чтобы привыкнуть, – выкрутился он, – так что не дави на нее. Не дергай. Попробуй подружиться.

Не надо со мной дружить! Снимите с меня ошейник и выпустите из этого проклятого дома. Дальше я сама разберусь.

– Я очень хочу с ней дружить.

– Уверен, и она с тобой хочет, – Честер потер переносицу, пытаясь скрыть иронию, – просто дай ей время.

– Сколько?

– Столько сколько потребуется. Если хочешь, чтобы она быстрее привыкала – не пугай ее, не мучай. Лучше угости чем-нибудь вкусненьким.

Лилу посидела, подумала, сосредоточенно кусая губы, потом кивнула:

– Хорошо.

– Ну и умница, – папаша потрепал ее по щеке, – а сейчас беги на улицу. Поиграй во что-нибудь.

Вскоре гостиная опустела: Ванесса убежала на встречу с подружками, непоседливая Лилу ускакала во двор гулять, а Кьярри, довольный тем, что порадовал свой выводок спиногрызов и провел тонкую педагогическую работу, с чувством выполненного долга отправился к себе комнату.

Я осталась одна, но вылезать из-под шкафа не спешила. Бедное сердечко грохотало так сильно, что не получалось сосредоточиться и просчитать варианты действий. Ведьма внутри меня лютовала, злилась, требовала жестокой расправы над обидчиками, а маленький моран трясся от страха и был готов наделать кучек и лужиц по всему дому. Останавливало лишь то, что Кьярри точно не шутил, когда говорил, что носом натыкает.

Мне стоило большого труда успокоиться и найти внутренний баланс. Пригасила возмущение, затолкала поглубже обиду и аккуратно выглянула из-под шкафа.

Итак… Первая и главная задача – это найти выход из западни. Не может быть такого, чтобы Честер перекрыл все лазейки. Наверняка, есть способ выбраться!

Для начала надо осмотреться и узнать, где и что в этом проклятом доме располагается.

Из гостиной я прокралась в широкий холл. Резная лестница поднималась на второй этаж, справа кабинет Честера, слева просторная столовая, из которой можно попасть на кухню. На первом этаже так же нашлись комнаты для прислуги, просторная библиотека с книжными шкафами до самого потолка, уютная каминная и выход на террасу, от которого меня точно так же откинуло.

Припадая на лапки и посекундно оглядываясь, я забралась на второй этаж. Здесь меня ждал длинный, широкий коридор, в который выходили двери жилых комнатах. Настороженно принюхиваясь, я прошла возле каждой из них.

В одной пахло розовыми духами. Здесь жила Ванесса. Из второй настойчиво веяло шоколадом и карамелью – закуток маленькой Лилу. Из комнаты Эдварда несло модным среди молодежи морским одеколоном из лавки Сентидо. Логово Честера Кьярри я, как всегда, нашла по терпкому аромату можжевельника и горького апельсина.

– Пуся!!! – раздался девчачий вопль, когда, приседая от волнения, я кралась в комнату дознавателя, – я тебя повсюду ищу.

Я бросилась бежать, но лапы заскользили на гладком мраморном полу и момент был упущен. Лилу удалось меня поймать. Она прижала меня к себе и потащила вниз по лестнице, ласково приговаривая:

– Я тебе такой подарок приготовила! Тебе понравится!

Не надо мне подарков! Просто оставь меня в покое, гадкая ты девчонка!

Спустя минуту я снова оказалась возле своей лежанки, мисок и лотка.

– Смотри, сколько вкуснятины я для тебя нашла, – она поволокла меня к миске.

А там… Шевелились и перекатывались червячки. Розовые дождевые, белые толстые личинки короедов и еще какие-то узловатые коричневые.

– Ешь! – скомандовал счастливый ребенок, посадив меня перед миской.

Я брезгливо сморщилась и попятилась. Вот только червяков мне для полной радости и не хватало! Однако уйти не удалось, Лилу во чтобы то ни стало решила меня осчастливить. Снова подтащила к миске и ткнула носом прямо во всю эту копошащуюся мерзость.

– Ну что же ты. Кушай!

Я задергалась, забрыкалась и, отскочив в сторону, начала кашлять, давиться, тереть морду лапами, пытаясь избавиться от гадкого ощущения.

– Тебе не понравилось? – разочарованно протянула девочка, – а я так старалась.

Не сводя с нее ошалелого взгляда, я начала пятиться и в очередной раз забилась под спасительный шкаф.

Пожалуй, дальнейшее исследование дома оставлю до вечера, когда все обитатели заснут и перестанут пытаться подружиться со мной или накормить всякой гадостью.