Античные трагедии

Доколе жив, в Персиде будет царствовать.

Предводитель хора

Ни пугать тебя, царица, ни чрезмерно ободрять

Не хотим. К богам прибегни ты с усердною мольбой:

Если в знаменьях угроза, отвратить беду проси;

Если доброе предвестье, да свершится то добро,

И тебе с детьми на радость, и отечества сынам

220 Возлияй Земле ты дале, возлияй усопшим ты:

Душу Дария (он ночью, говоришь, тебе предстал!)

Умири, моля, чтоб сыну и тебе из темных недр

Слал на свет благополучье, а противное замкнул

С не́житью в темницу мрака. Слово сердцем внушено:

Всячески добро прибудет, коль послушаешь меня.

Атосса

Сон мой ты услышал, первый, и с участьем обсудил;

Дому царскому на пользу будет твой святой совет.

Да свершится ж все во благо! А моленья и дары,

Как велишь, богам и милым опочившим принесу,

230 Лишь опять вернусь в чертоги. Но сейчас хочу узнать:

Пресловутые Афины, – други, где тот град стоит?

Предводитель хора

Госпожа, в стране далекой, – там, где Гелия закат.

Атосса

И тем дальним градом сын мой вожделеет завладеть?

Предводитель хора

Может быть, и вся Эллада им уже покорена.

Атосса

Силы воинской довольно ль в той стране или недохват?

Предводитель хора

Сила та довлела – много причинить мидянам бед.

Атосса

Чем другим земля богата? Есть достаток в их домах?

Предводитель хора

Есть серебряная жила в тайниках глубоких недр.

Атосса

Лук тугой их руки держат, тучей прыщут метких

стрел?

Предводитель хора

240 Нет, уступчивые копья – их оружье да щиты.

Атосса

Кто ж тех ратей предводитель, самодержный властелин?

Предводитель хора

Подданства они не знают и не служат никому.

Атосса

Но пришельцев грозных силу как же встретят без вождя?

Предводитель хора

Много с Дарием к ним вторглось удальцов: погибли все.

Атосса

Твой ответ ужасен ближним предпринявших сей поход.

Предводитель хора

Не гадательно, не лживо нас осведомит о всем

Этот вестник: порасскажет про набег персидский он.

Ликовать ли нам иль плакать, – время истину узнать.

Входит Вестник.

Вестник

О всей земли асийской грады, области!

250 Сокровищ пристань, Персия богатая!

Одним ударом – ка́к величье рушилось!

В мгновенье ока долу как поник расцвет!

Увы! Злосчастье – вестникам злосчастия

Предстать впервые. Нудит рок беду гласить.

О персы! Все погибло ваше воинство!

Хор

С т р о ф а I Беда, страшная, неслыханная беда!

Увы! Восплачь, возрыдай, мой народ!

Вестник

260 Со всем великим полчищем покончено,

И сам я вижу свет дневной нечаянно.

Хор

А н т и с т р о ф а  I К чему век мой долгодлительный привел?

Изведать скорбь, коей дух не гадал!

Вестник

Свидетель, очевидец, не по слухам я

Поведаю вам, персы, нашу пагубу.

Хор

С т р о ф а II Горе! Слепой поход!

Смесясь, всем скопом ринулись

270 Асиатских земель языки

В ту роковую Элладу!

Вестник

Телами жалко сгинувших усеяно

Поморье Саламина и окрестных мест.

Хор

А н т и с т р о ф а II Горестный милых рок!

Морской водой пропитаны,

Трупы носятся волн прибоем:

В берег ударяясь, плывут прочь.

Вестник

Бессильны были луки: гибло воинство,

Ударами разимо корабельными.

С т р о ф а III  280 Ужасна весть! Стенай, народ!

Подъемли жалкий вопль!

Жестоко посетили нас

Боги, сгубив

Нашу мощь живую!

Вестник

О имя Саламина! Ненавистный звук!

Стенанием, Афины, вспоминаю вас!

Хор

А н т и с т р о ф а III  Афины, грозные врагам!

О, сколько бедных вдов

Вас будут называть в слезах!

Сколько сирот

Вас навек запомнят!

Атосса

290 Давно храню безмолвие, несчастная,

Подавленная горем. Столь огромно зло,

Что нет ни слова на устах, чтоб выразить

Страданье, – ни вопроса. Но нести должны

Мы все богов даянье. Овладей собой,

О вестник, и поведай, хоть стенаньем речь

Не раз прервется: кто в живых из пастырей?

О ком нам плакать, – кто, свой посох выронив,

Оставил без призора паству сирую?

Вестник

Ксеркс жив и видит солнечный очами свет.

Атосса

300 Великий свет вещал ты дому царскому;

Из но́чи непроглядной белый день блеснул.

Вестник

У скал, у Силенийских, что кропит прибой,

Вождь конницы несметной – Артембар – убит.

Копьем проколот, с обагренной палубы

Стремглав в кручину прянул хилиарх Дадак.

Бактр, витязь славный, Тенагон, отныне стал

Герой – присельник острова Аянтова,

Который омывает море шумное.

Лилея и Арсама и Аргеста вал

Утесы островные, голубиц приют,

310 Бодать принудил. Корабля единого

Арктей, Адева (близ истоков нильских он

Страною правил) и Фарнух – тройной урон.

Маталл из Хрисы, ведший черной конницы

Три мириады, заросль рыжеогненной

Брады косматой собственною кровию

В пурпурный перекрасил, умирая, цвет.

Араб, из Магов родом, и Артам из Бактр

В земле суровой вечный обрели приют.

320 Аместрий; неутомный Амфистрей, копье

Могучее; и витязь (будет в Сардах плач!)

Ариомард; Сисам Мисиец; вождь морских

Пяти отрядов, – каждый в пятьдесят судов, —

Лирнеец родом, Фарибид, красавец-муж, —

В чужой земле прияли смерть плачевную.

Синнесий, первый в воинстве по доблести,

Наместник киликийский, кто один врагам

Доставил труд великий, – был без жалости

Похищен роком. Вот кого припомнил я

330 Из первых в стане: горсть я взял из груды бед.

Атосса

Увы! Я слышу повесть величайших бед,

Позор Персиды, долгий похоронный плач!

Но, снова обращая речь к началу дел,

Скажи, какое ж множество повыплыло

Судов враждебных, если с нами меряться

Враги дерзнули мощью корабельною?

Вестник

Числом судов перс явно превосходствовал:

Всего лишь триста было их у эллинов;

340 К тому отборных, сверх трехсот, десяток был.

А Ксеркс-владыка, – знаю достоверно то, —

Водительствуя в битве, заурядных вел

Судов военных тысячу да двести семь

Имел отборных, скорости неслыханной.

Таков подсчет. Не скажешь: враг сильнее был.

Атосса

Так некий демон войско погубил, весы

Судьбины нагнетая в пользу эллинов?

Вестник

(347) Спасают кремль Палладин небожители.

Атосса

Итак, Афины, скажешь, – нерушимый град?

Вестник

Оградой крепкой граждане стоят окрест.

Атосса

350 Как вспыхнула, поведай, схватка на́ море?

Кто начал битву? Эллины ль иль сын мой, Ксеркс,

Числом надмившись силы многовёсельной?

Вестник

Дух-мститель, о царица, злой ли бог иной,

Явясь невесть откуда, был всему виной.

Приходит эллин некий из афинских войск

И держит ко владыке таковую речь:

Решили, будто б, эллины стоянку снять

И под покровом ночи, на суда вскочив,

Спасаться бегством тайным; а как вырвутся

360 В простор открытый, – кто куда рассеяться.

А царь, как то услышал, не поняв ни ков

Врага, ни козней от богов завистливых,

Вождям плавучей[2] силы разослал приказ:

Лишь светодавец-Солнце истощит колчан

Палящих стрел и внидет в храм эфирный мрак,

Суда сплошной заставой строить в три ряда,

Стеречь дозором выходы в простор зыбей,

Другим Аянтов остров оцепить кольцом;

Хотя бы часть морского стана вражьего

370 Лазейкой ускользнула от погибели, —

Снять с плеч грозился голову начальникам.

Такой приказ он отдал в исступлении:

Зане не ведал от богов грядущего.

Они ж не без раченья приготовились,

Послушествуя сердцем; ужин справили, —

Весло гребец наладил на уключину.

Когда же солнца свет угас и сумраком

Покрылись воды, каждый властелин весла,

Оружия ль владелец на корабль взошел;

380 И, строй за строем, длинных кораблей во мгле

Равняется громада: каждый свой черед

И место знает. Так всю ночь начальники

В порядке уставляли мореходный стан.

Уж свет забрезжил, а из стана эллинов

Никто не умышляет проскользнуть тайком.

Но вот и белоконный день сиянием

Залил всю землю. Первый звук, донесшийся

До нас, был громкий эллинов молящихся

Пеан согласный; вторили отзывами

390 Утесы островные кликам воинским.

Тут страх напал на варваров, обманутых

В своей надежде. Явно, не пред бегством враг

Воспел, с победной силой, гимн торжественный;

Он в бой стремится пламенный, сомненья нет;

Отвагу распаляет трубной меди рев.

И вдруг, по знаку, дружно в лад ударили

По зыбкой соли плещущими веслами,

И вскоре можно было разглядеть суда.

В порядке стройном правое вело крыло

400 Ватагу остальную. Речи эллинской

Отвсюду раздавались восклицания:

«Вперед, о чада эллинов! За все – сей бой!

Освобождайте родину, детей и жен,

Богов родных престолы, гробы пращуров!

О всем заветном это состязание!»

В ответ им наших гордый говор слышится,

Как рокот моря; миг один – и вспыхнет брань…

Внезапно ударяет о корабль корабль,

В бок медным носом врезавшись. И первый был,

Что дело зачал, – эллинский: он вдребезги

410 Корму у финикийца раздробил и знак

К резне всеобщей подал. Наше множество

Вначале стойко держится. Но сперта мощь

Проливом узким: нет простора действию;

Своих же давят; весла переломаны

Чудовищ медногрудых тяжким натиском.

А эллины, умыслив хитроумный ход,

Нас полукружьем сжали. Опрокинуты,

Суда тонули; море сплошь покрылося

420 Плывущей плотью, дерева обломками;

Как пены накипь, трупы окаймили брег.

Гребут, в нестройном бегстве, из последних сил,

Персидских войск остатки уцелелые:

Тунцов так острого́ю рыболовы бьют,

Как их частями корабельных остовов,

Стволами мачт и весел побивает враг.

Стон по́ морю и дикий разносился крик,

Доколе черным оком Ночь не глянула,

Утрат же наших, если б десять дней подряд,

430 Царица, говорил я, не исчислить мне.

Но знай наверно: никогда в единый день

Не гибло смертных такового множества.

Атосса

Увы, какое выступило море бед

На персов и на все народы варваров!

Вестник

Я бед и половины не сказал еще:

Другое разразилось и такое зло,

Что дважды перевесит прежде бывшее.

Атосса

Какое горе горше было б этого?

Что это испытанье превзойти б могло?

440 Скажи, что бо́льшим ты зовешь несчастием?

Вестник

Все лучшие, что силой мышц и храбростью

Отличны были, древним родом славились,

Царевы слуги верности испытанной,

Бесславно все погибли до единого.

Атосса

Ах, каково мне, горькой, други, слышать то!

Какой же изгубил их беспощадный рок?

Вестник

Лежит близ Саламина островок средь волн,

Без пристани удобной мореходу. Пан

Там хороводы водит над стремнинами.

450 Туда в засаду лучших царь послал мужей,

Дабы врагов остаток перебить легко,

Когда, судов лишившись, к тем утесам вплавь

Они спасаться будут; было б где спастись

И персам, уносимым вод течением.

Но дурно рассчитал он день грядущий. Дал

В морском сраженье эллинам победу бог.

И в тот же день, покрыты медяной броней,

Они, на остров высадясь, устроили

Облаву на засевших, оцепив их стан.

Кольцо стесняя, эллины со всех сторон

460 Их частым осыпают градом каменным,

Обстреливают тучей стрел; потом, одним

Порывом дружным, на несчастных бросившись,

В куски булатом острым изрубили всех.

И бездну зол увидя, восстенал сам Ксеркс!

Сидел он, озирая с высоты весь бой,

На выспренней вершине, над пучиной вод.

И ризы растерзал он, и завыл в тоске;

Войскам пехотным тотчас повелел бежать

470 И сам неблаголепно в бегство ринулся.

Вот что́ достойно плача пуще прежнего.

Атосса

О бог жестокий! Персов обольстил ты как!

За славные Афины – о, сколь горькое

Взыскал возмездье! Не довлела кровь тебе

Тех многих, коих раньше Марафон сгубил.

За них умыслил сын мой победителям

Отмстить – и вот что ныне на страну навлек!

Где ж остальные, вестник, что́ спаслись, суда?

Скажи мне точно, где же ты оставил их?

Вестник

480 Не ждут, в смятеньи, веянья попутного

Судов последних корабленачальники, —

Торопят бегство. Войска сухопутного

Остатки тают, добежав в Беотию:

Кто́ занемог, опившись у живых ключей,

Кто пал от истощенья. Еле дух влача,

Бредем через Фокею и Дориду мы

В поля, что влагой благостной поит Сперхей,

К Мелийскому заливу. Далее путь ведет

На Фтиотиду, Фивы Фессалийские.

490 В тех странствиях большая часть повымерла

От голода и жажды: натерпелись мы

Обеих пыток вдоволь. Чрез Магнетский край

И земли македонцев, чрез Аксий-реку,

Чрез топи Больбы, камышом заросшие,

Чрез кряж Пангея – выбрались в Эдонию.

В ту ночь дохнуло стужею безвременной:

Замерз Стримон священный; здесь и тот, кто встарь

Нигде богов не видел, вдруг уверовал,

Земле и небу вместе поклоняться стал.

500 Вперед, скончав моленье, войско двинулось,

Довериться осмелясь ледяным мостам.

И кто успели реку перейти пред тем,

Как стало солнце стрелы расточать, – спаслись.

Но жаркими лучами светоносный день,

Лед плавя, посредине расковал поток,

И пали сонмы друг на друга. Счастлив тот,

Кто скоро был задавлен иль пошел ко дну.

А те, что уцелели, через Фракию,

При множестве лишений и трудов и бед,

510 Достигли беглецами, в небольшом числе,

Родного пепелища. Плакать родине

О младости, расцветшей и загубленной!

Во всем правдив рассказ мой. Но исчислить всех

Нельзя напастей, что наслал на персов бог.

Предводитель хора

О демон ярый! Как стопою тяжкою,

Вскочив на род наш, топчешь ты и давишь нас!

Атосса

Увы мне, жалкой! Ратная крушилась мощь!

Ночное сновиденье, вот твой ясный смысл!

Воочию явил мне, что случилось, сон.

520 Не так его вы, старцы, толковали мне.

В одном вы были правы: первым долгом я

Богам, как вы внушали, вознесу мольбы.

Земле и в ней живущим ниспошлю дары,

Из дома взяв усопшим угощение.

Того, что было, знаю, изменить нельзя;

Но пусть в грядущем лучшая нас доля ждет,

От вас же, верных, мы во всем свершившемся

Опоры верной в горе и совета ждем.

И если сын вернется до меня, его

530 Радушно повстречайте и введите в дом,

Чтоб новой не прибавил он к беде беды.

Уходит во дворец.

Стасим I

Предводитель хора

О властительный Зевс! Разорил, сокрушил

Ты кичливую мощь многолюдной страны,

Нашу рать истребил!

И в печаль, и в позор, как в могильную ночь,

Схоронил Экбатану и Сузы!

Руки нежные рвут покрывала с лица,

Разрывают в клочки,

И несякнущих слез неудержный поток

540 Орошает цветущие перси.

Бездыханных мужей персиянки зовут

И влюбленной тоской изнывают по ним:

Сиротеет приют упоительных нег,

Не вернуть им услад разделенной любви:

Ненасытна печаль овдовелых!

Ах, и нас, стариков, сокрушает печаль,

С уст срывается плач многослезный!

Хор

С т р о ф а I Вся Асия рыдает днесь,

Стенает опустелая.

550 Увел народ воитель – Ксеркс,

Сгубил народ губитель – Ксеркс!

Безумец Ксеркс доверил свой народ

Утлым, в хляби волн, стругам!

Как же Дарий, мудрый вождь,

Меру знал, страну хранил

И в бедах невредимой,

Милый Сузам владыка?

А н т и с т р о ф а I Пехоту и морскую рать

Вы стаей синегрудою,

560 Увы, везли на казнь, суда!

Сгубили черные суда

Станицы медноклювых лютых птиц!

В руки вы ио́нянам

Выдали живой свой груз!

Ускользнул от них едва

По тропам неторным

Дикой Фракии сам царь.

С т р о ф а II Первозакланных сонмы, —

Ах!

Отданных в жертву Року, —

Горе, ах,

570 Горе! У скал Кихрейских,

Увы! Как вы гибли, тонули как!

Воскрежещи зубами,

К небу зови:

«Увы!»

Вопль подыми протяжный!

Взвой, взвой, город, диким воем!

А н т и с т р о ф а II Сонмы носимых зыбью,

Ах!

Отданных в снедь нечистым!

Горе, ах!

Чадам немым пучины!

Увы! …

«Где кормилец наш?» – стонет дом;

580 Матери: «Сын мой, где ты?»

К небу зовут:

«Увы!»

Старые деды плачут,

Дойдет всюду злая повесть.

С т р о ф а III Горе державе персидской!

В Асии подданных нет ей!

Боле не будут оброков

Несть на господские нужды

Стран покоренных языки,

В прах пред владыкой склоняться:

590 Имени царскому верить.

А н т и с т р о ф а III  Всех недовольных развязан

Дерзкий язык, и не нужно

Вольного слова стеречься:

С выи ярмо соскользнуло!

Памятный остров Аянта,

Кровью персидской пропитан, —

Силы персидской могила!

Эписодий второй

Атосса, во главе шествия женщин, несущих надгробные приношения, выходит из дворца.

Атосса

О други! Кто несчастье в жизни пережил,

Нрав смертных знает по себе: пришла беда, —

600 Во всем угрозу видит боязливый ум,

А в счастье провождая дни, надеемся

И впредь на ветр попутный от благих богов.

Моим очам все ныне полным ужасов

И знамением гнева представляется;

Ушам напев зловещий всюду слышится;

Подавлена я горем и запутана.

Затем-то я без колесниц, без пышности,

Столь просто снарядила это шествие.

Несу за сына кроткий дар на отчий гроб,

610 Из тех, какими мертвых ублажаем мы:

Вот млеко от юницы чистой белое,

Напиток благодатный, и златистый дар

Пчел-цветоделок; девственных ключей струи, —

И тут же дикой матери, хмельной лозы,

Несмешанное чадо, виноградника

Старинный сок; и светлорусой маслины,

Всю жизнь листву хранящей, благовонный плод;

С душистыми венками из детей земли.

А вы, о други, эти приношения

620 Вершите гимном и зовите Дария

Из тьмы могильной, между тем как прах вопьет

Богам подземным жертвы приносимые.

Предводитель хора

Ты, царица, царя и отечества мать,

Возлиянья пролей в терема, где живут

Благ податели: мы ж песнопеньем святым

Преисподних владык

Умолим благосклонствовать милым.

Вы внемлите, святой глубины божества,

Мать-Земля, и Гермес, и почиющих Царь,

630 И пошлите на свет душу Дария к нам.

Если ведает царь врачеванье живым,

Зол предел нам единый укажет.

Стасим II

Хор

С т р о ф а I Слышит ли царь

В недрах земли

Скорбный мой клич,

Царь богоравный, царь блаженный?

Родной

Варварской речью, царь,

В любом горе тебя зову!

В ночь пролию

Плач ко владыке:

Зов услышит усопший.

А н т и с т р о ф а I Матерь-Земля,

640 Боги глубин,

Стражи теней,

Демона славы, духа мощи

На свет

Солнца пустите к нам, —

Бога, в Сузах рожденного,

Вящего всех,

Коих останки

Персть прияла Персиды!

С т р о ф а II Мил нам сей муж

Мил нам сей гроб:

Милое сердце

В нем почило.

650 Айдоней!

Сам приведи к нам владыку,

Айдоней! он —

Царь наш единственный:

Дария дай нам!

А н т и с т р о ф а II Он не губил

Ратей своих

В честолюбивом

Ослепленьи,

И прослыл

Он «промыслителем» царства.

Промыслитель

Был он воистину,

Воинства кормчий.

С т р о ф а III  Царь мой, прежний царь,

Выйди, явись очам!

Стань на главу сего кургана,

660 Чтоб сандалий

Золотистых

Нам сверкнул блеск,

Чтоб сверкнул блеск

Тиары,

Островерхой, ясной!

Выйди, отец непорочный, Дарий!

Увы!..

А н т и с т р о ф а III  Горе услышишь ты,

Новое горе, встав,

О властелин владык родимых!

От стигийских

Поднялась волн

До живых мгла,

Отняла свет!

Поникла,

670 Земнородных юность!

Выйди, отец непорочный, Дарий!

Увы!

ЭПОД

Увы, увы!

О безутешно оплаканный царь!

Взгляни ж, владыка, владыка,

Что́ на страну твою

Неразумия грех двойной,

Что́ он навлек! Взгляни,

Где дома многовёсельные?

680 Ах, не дома – домовины!

Эписодий третий

На вершине Мавзолея появляется

Тень Дария

О верные из верных, старцы, сверстники

Моей поры цветущей! Чем отечество

Болеет? Стонут недра; сотряслась земля.

Супруга, вижу, слезы льет на мой курган:

Душа моя смутилась; я дары приял.

Вы ж плач творите пред могилой; жалобным

Взываньем, души мертвых подымающим,

Меня зовете. Трудно подыматься нам:

Препон не мало; боги же подземные

690 Берут охотней души, чем на землю шлют.

Но я препобедил их и на зов пришел.

Спеши поведать, – строго разочтен мой срок, —

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Вариант – «брег».

2

В рукописи: «пловучей».