На деле это не совсем чтобы правда. Хаживала я туда. С матушкой. И одно время даже пыталась слушать, что говорят, но говорили обычно много и нудно, отчего зверски клонило в сон.
Сомневаюсь, что тут иначе.
– Все не так, девочка… Все не так. Во-первых, Чарльз состоит на службе императора, а потому не может вступать в брак без высочайшего на то дозволения.
Да. Неудобненько вышло.
– Закон старый. Император им не злоупотребляет, как правило он с легкостью дает согласие, но не тогда, когда воля его была нарушена.
– Мы не специально, – вздохнула я. – Так уж вышло.
– Верю. – Она убрала руку и поглядела на меня с сочувствием. Почти. – Но тем не менее Чарли совершил ошибку, и за нее спросят. Во-вторых, у его величества имелись собственные планы.
Что-то там такое я слышала.
– И выходка Чарльза определенно вызовет неудовольствие.
Ну… мне жаль. Или нет? Пока не решила. А потому молчу.
– Добавим то, что Церковь уже лет сто как добилась права признавать лишь те браки, которые заключаются под сенью ее и ее же служителями. Делалось это именно для того, чтобы защитить глупых девочек, которые сбегали из дома, чтобы сочетаться каким-нибудь «старым обрядом». Как правило, после этого они оказывались на улице, без денег, с испорченной репутацией и хорошо, если не в положении. А их так называемый «муж» снова и снова сочетался браком…
– То есть…
– С одной стороны, вы связаны, это будет видно каждому, кто хоть что-то понимает в магии. С другой, эта связь, существующая в тонком мире, не затрагивает такую вещь, как закон и право. С точки зрения и того, и другого, Чарльз совершенно свободен.
Задница.
И не просто задница, а глубокая, адски глубокая задница.
– Вижу, ты способна думать. – Маменька Чарли улыбнулась куда как сочувствующе. – Да, разорвать эту связь невозможно, но и не нужно. Ничто не помешает моему сыну, допустим, отправить тебя… куда-нибудь. Наш род богат, найдется поместье.
Где-нибудь в их цивилизованной глухомани.
– Ты будешь жить там. Чарльз – мальчик благородный, он не бросит свою так называемую супругу… но он поймет, что для рода будет лучше, если об этой… свадьбе никто и ничего не узнает. И для тебя тоже лучше.
– Хрена с два.
– Деточка, ведь жить можно и не в поместье. Есть иные, куда менее комфортные места…
– Знаете, – я поднялась, – о том, где мне жить, я у мужа спрошу. И да, если уж так нужно постоять в этой вашей церкви, думаю, Чарли не откажется.
Свекровь поджала губы.
Кажется, от меня ждали чего-то другого. Чего? Да… плевать.
– Эй, – я окликнула лакея, что крался мимо, – где тут мои комнаты? Отведешь?
Он икнул.
И кивнул.
Его императорское величество слушал.
Внимательно.
Не перебивая. А Чарльз не мог отделаться от мысли, что привозить сюда Милисенту было ошибкой. Что… Он запнулся. И продолжил. А его императорское величество едва заметно кивнул, то ли подбадривая, то ли отвечая на собственные мысли.
И оставлять ее наедине с маменькой – тоже ошибка.
Маменьке она не понравилась. Оно и понятно, у маменьки имелись планы, а она терпеть не может, когда эти планы ломаются. Пусть даже ломает их Чарльз.
Еще и Августа.
Сестрица, может, на Чарльза планов и не имела, но почему-то решила, что во всех бедах ее именно Милисента и виновата. А значит, с маменькой общий язык найдут.
Завтра же.
Завтра Августа отправится в деревню. Там воздух свежий, покой. И маменька с нею, хотя будет возражать, но Чарльз справится.
И с императором в том числе.
– Что ж… – Император заговорил, и низкий рокочущий голос, как всегда, вызвал желание согнуть спину. – Не могу сказать, что новости хороши, но да, могло быть и хуже. Мой дорогой родственник изложил примерно то же самое.
Император тяжело поднялся.
Уже не молодой, но еще не старый. Невысокий. Хрупкий даже. Но от него тянуло такой мощью, что находиться рядом могли немногие.
Чарльз мог.
– Силы у тебя прибыло. Хорошо. А вот нерасторжимый брак не слишком хорошо. У моих имелись на тебя виды, но как-нибудь переживут… девочку надо представить. Если и вправду так сильна, то и дети будут хорошие. Дети…
Император опять замолчал, как случалось порой. Взгляд его блуждал по комнате, не задерживаясь ни на золотой лепнине, ни на портрете, где его императорское величество были изображены с семьей.
– По обряду. Ты читал?
– Да.
– Что думаешь?
– Там и вправду ничего сложного.
– Именно. В этом и проблема. – Император оперся на столешницу. – А замолчать не удастся. Слишком многие знают… знали… в Старом Свете и вовсе… поселение то опять же.
Он задумался.
– Убрать не получится. Заткнуть тоже. Надо ограничить.
– Но…
