Мечи против кубков

Глава 1. Командное вдохновение

Закончив разговор с кузеном, я вошла в наш дом, где меня уже ждали мои мужчины. Все трое.

Эрик, переживающий за нас все то время, пока мы сражались у здания королевского суда.

Рауль, постепенно осознающий, что он снова уверенно стоит на земле. Ведь, хотя его жизнь по-прежнему в опасности, неотвратимость смерти испарилась.

И Патрик, мир которого сейчас очень сильно пошатнулся. Однако за последнюю неделю он приобрел трех новых друзей, которые не предадут, даже если он перестанет быть маркизом. А так сурово мой дядя его точно не накажет. Он даже герцога титула не лишил… К тому же, надеюсь, Краухбернам зачтется, что наличие предателей в министерстве, которым заправляет отец, обнаружил сын. Правда, каково сейчас сыну, осознающему, что невольно подставил родного отца?..

– Когда вы обещали сражаться ради меня даже с королевским судом, я думал, это метафорическая угроза, – первым ко мне подошел Рауль, чтобы, низко поклонившись, поцеловать мне руку. Нежно и обжигающе приятно, как умеет только он. – Простите… У меня пока нет слов, чтобы выразить свою благодарность и восхищение. Человеческая речь не в состоянии передать те эмоции, которые я сейчас испытываю.

– Жаль, я пропустил это зрелище, – с тоскливой завистью протянул Эрик. – Лотта против десятка полисменов, с огнестрелом в руке. Это должны увековечить для потомков!

– Запечатление сделать никто не успел, – хмыкнула я, мысленно скрещивая пальцы и надеясь, что нигде не прятался сотрудник «Криминальных хроник». И статья о моем противостоянии министерству правопорядка не появится на первой странице ближайшего выпуска моей любимой газеты. А то прямо как вижу: «Племянница короля против королевского суда». Учитывая, что со мной рядом стоял сын министра правопорядка, веселая будет статья… Сенсация!

Патрик, едва я вошла, встал из-за стола вместе со всеми, а вот подойти ко мне не рискнул, в отличие от Рауля. Похоже, мои лорды и правда решили поменяться местами. Теперь маркиз Краухберн будет сомневаться, достоин ли он оставаться моим женихом.

Проблема в том, что граф Фрехберн по-прежнему остается бедным графом.

Так что мне, похоже, придется искать кого-то еще, вернее, родители вот-вот начнут. Но, надеюсь, до этого они посоветуются или со мной, или с дядей.

– У нас у всех сейчас довольно сложный период, семейные неурядицы посыпались как из рога изобилия. – Я окинула взглядом всех троих мужчин, хотя у Эрика с матерью все вроде бы прекрасно. Просто в таких случаях лучше не выделять, а обобщать. – Но мы взрослые люди и справимся. И теперь нам надо решить, пытаемся ли мы дальше все вместе разгадать тайну портала или расстаемся, чтобы каждый мог заняться улаживанием семейных проблем?

– Надеюсь, вы пошутили, леди? – настороженно уточнил Рауль, глядя на меня с подозрением. Мне его даже жаль немного стало. Бедный граф уже не знает, чего от меня ожидать.

– Нисколько. Конечно, вы заключили временный контракт с министерством правопорядка, но ведь его всегда можно расторгнуть. Вам сейчас надо отдохнуть, побыть с семьей, выяснить, что происходит с вашими финансами, устроить ревизию в банке…

– Мне сейчас надо выяснить, насколько сильно моя невестка завязла в этих преступлениях. А с финансами мне потребуется помощь. Я пока в них не очень разбираюсь, не на чем обучаться было. – И Рауль с печалью и ехидством улыбнулся шутке над самим собой.

– Когда я расследование на середине бросал? – усмехнулся Эрик, подмигнув мне.

И мы все в упор посмотрели на маркиза, ожидая его решения.

– Отец еще недели две будет сдавать дела заместителю, лорду Тшильберну. Меня из министерства пока никто не увольнял. Расследование курирует король, как я понимаю, – принялся перечислять Патрик. – Значит, если мы раскроем дело, нас ждет награда. Мне удастся сохранить работу, какие-то связи, слегка сгладить королевский гнев. И двигаться дальше… сосредоточившись лишь на карьере. – Маркиз старательно осваивал умение веселиться над своими несчастьями. – Буду брать пример со своего бывшего друга, погружусь в заботы министерства и постараюсь почаще обращать на себя внимание короля. Положительное внимание, – добавил Патрик немаловажный нюанс. – Надеюсь, это как-то поможет отцу…

– По крайней мере он будет вами гордиться, – одобрительно покивала я. – Значит, мы все продолжаем работать в команде?

Я обязана была спросить это, громко и четко, чтобы каждый из присутствующих осознал – да, нас теперь не сковывают наручники, нет никаких обязательств по спасению жизни несправедливо обвиненных. Есть просто четыре человека, связанных единой целью и уже почти неделю работающих вместе. Так кто мы, если не команда?!

– Продолжаем, – улыбнулся Патрик, глядя только на меня.

– Продолжаем! – кивнул Рауль, покосившись при этом на маркиза.

– Главное, чтобы все расходы оплачивало государство, раз мы на него работаем, – хмыкнул Эрик, хитро прищурившись.

– Тогда обедаем – и за диадемой, – объявила я, первой усаживаясь за стол. – Его величество очень настойчиво пожелал, чтобы мы собрали все кристаллы. И думаю, это следует сделать до того, как Дева выпинает копьем Льва. То есть за ближайшие сутки.

Я тоже очень бы хотела выяснить, как плотно завязла во всем этом леди Хелена. И очень надеялась на то, что мой опыт частного детектива победит мой темперамент. Потому что у меня только от мыслей об этой леди начинали пальцы сжиматься. Удушу ведь нечаянно, забыв обо всей женской солидарности. Жаль, так поступать с подозреваемыми непрофессионально. И пытать ее мне никто не позволит, к сожалению. Точно так же, как Глорию.

Как иначе, без пыток, вытянуть из мстительной озлобленной, но очень умной и наблюдательной леди, знала ли она, что ее сестра, как муха в меду, увязла в преступной деятельности? И если знала, зачем тогда отдала нам кольцо?! А если не знала…

Если не знала, мне лично будет очень сложно удержаться и не позлорадствовать. Глория не пожалела Рауля с Патриком, тыкая их носом в лужу, словно провинившихся щенков. За чужим братом следила, не отводя глаз, все тайны выяснила. А собственную сестру упустила!..

Нет, я не злая, но злопамятная. Так что милой леди очень повезет, если в момент печального открытия истины о ее старшей сестре меня рядом не окажется.

А еще эта странная смерть Алисы… Заранее, до выстрела из огнестрела.

Кстати!

Я даже прервалась на время и перестала чисто механически двигать ложкой, совершенно не замечая, что на самом деле ем довольно вкусный картофельный суп.

Мужчины, надо заметить, обедали с гораздо большим аппетитом. А вот я после своей вдохновительной речи выдохлась немного. Вернее, выдохлась я чуть раньше… Просто решила, что уже восстановилась, но ошиблась.

Если бы так и не закончившаяся спешка со сроками, я бы в принудительном порядке вывезла большую часть команды на бал, отдышаться, насладиться жизнью. Или… В наш родовой замок, например. Просто чтобы спокойно погулять, подышать свежим осенним воздухом и выспаться, не опасаясь никаких убийц!.. У нас там такая охрана, что ни один убийца не просочится.

Только отдыхать нам некогда. Надо успеть за сутки приготовить все для открытия портала, чтобы быть готовыми выполнить любую королевскую волю.

И вот, размышляя о смерти Алисы, я вспомнила, что не сообщила об этой загадке Джорджу. А он как раз роется в самых секретных книгах дворцовой библиотеки. Может, и причину столь странного поведения тела сумеет выяснить? Только зомби нам к феям и не хватало! И так все запутанно, словно кот с клубком поиграл…

У нас бывали иногда расследования, когда мы точно, почти поминутно, знали, как вел себя преступник, но никак не могли понять, зачем он это делал. И тогда мне помогали карты.

В этот раз мои любимые тридцать шесть помощников отказывались изъясняться более-менее внятно. Семьдесят восемь тоже вели себя довольно загадочно, особенно после того, как мы с Раулем создали из них карточного голема.

Я всегда ощущала внутреннее единение с картами, особенно с Таро, доставшимися мне от прабабушки. Именно их я использовала для связи с близкими и для вызова кэба. Но в основном старалась беречь и не сильно напрягать. А тут… кровь, голем… два человеческих разума… Может быть, карты обиделись?

Для большей части простых пасьянсов я использовала обычную игровую колоду. Она помогала мне, когда требовались простые ответы, когда надо было четкое да или нет, когда я бегала по парку Левкербернов в поиске Рауля, когда мы искали труп Эдвиги. И именно ее, соединив с еще несколькими колодами, я использовала для недавнего сложного гадания, чтобы выяснить, кто с кем связан и на каких именно слабостях сыграли, вовлекая человека в преступление.

Но может быть, пришло время Таро? Не знаю даже…

Просто такое впечатление, что чем больше мы узнаем, тем больше нам предстоит узнать. Бездонная яма, набитая тайнами!..

Начиналось все так невинно, с убийства из ревности и кражи униформы у горничной. А закончилось… порталом в мир фей!..

Глава 2. Старые загадки порождают новые

После обеда я переоделась, сменив наряд из своей обычной светской жизни на платье частного детектива. И мы поехали к Фрехбернам.

Еще усаживаясь в кэб, я вновь отметила, что Патрик и Рауль действительно словно поменялись местами. Теперь маркиз был задумчив, мрачен и напряжен, а граф более-менее расслаблен. Ровно настолько, насколько может себе позволить расслабиться человек, которого ожидает встреча с потенциальным заказчиком его убийства.

В этой странной цепочке преступлений все настолько запуталось, что с уверенностью обвинить Хелену в желании убить Рауля пока не была готова даже я. Просто это было слишком жестоко по отношению к графу, и… Нет, вначале моя интуиция сделала стойку как раз на Хелену, но потом-то я, наоборот, разочаровалась в ней как в преступнице.

И она, и Глория хоть и были язвительными стервами, но при этом слишком уж… прямыми, что ли. Не было в них хитрой изворотливости, необходимой для придумывания и продумывания столь извилистого плана, состоящего из множества ответвлений.

Да, карты указали на ее связь с Эдвигой. Я буквально ощутила это, так что никаких сомнений быть не может – дамы были знакомы, а не просто пересеклись на тропинке во время прогулки. Значит, Хелена могла подозревать и о том, что мисс Вельширн ненавидит Рауля. Но могла и не догадываться.

Чем больше я размышляю, тем больше запутываюсь. Чем больше мы узнаем, тем больше появляется новых, непонятных кусочков в этом пазле. Поэтому пока я могу смело утверждать лишь то, что первые четыре убийства произошли из-за некой причины, связанной с феями. Вот и все. Никакой конкретики.

Мы точно знаем, что убивала всех Эдвига. А в министерстве правопорядка был общий друг Алисы и Патрика, который за определенное вознаграждение поручил дело об убийстве в доме Фрехбернов продажному следователю. И тот скомпоновал доказательства так, чтобы все указывало на Рауля. Никто не должен был заметить связи между этим и следующим двойным убийством, уже в доме Левкербернов.

Первое – бытовое, из ревности. Второе – политическое, международное, провоцирующее конфликт между странами.

Первое простое: ворвался, перестрелял, признал свою вину, казнен. Второе загадочное: закрытые двери и окна, никого нет в помещении, два трупа…

Первое дело вел подкупленный следователь, который даже показания ментанекроманта запрятал подальше, так как они не совсем вписывались в общую обвинительную канву. Зачем всем знать о каком-то неизвестном невысоком человеке в трико и маске, которого запомнили тела убитых? Лишние сведения.

Преступник вбежал, перестрелял, был задержан. Все просто и ясно. Огнестрел, правда, не найден, но это мелочи. Обвиняемый – прекрасный стрелок. К тому же сам признался… Раз не возражал, значит, признавал свою вину. Логично же?!

Кстати, надо бы переговорить с матерью Рауля. Неужели ей и правда в голову не пришло подать апелляцию или ее кто-то от этого отговорил? Например, Хелена?

Опять же предупреждение графу, переданное через тюремщика, которого Патрик так и не смог найти. Рисунок, сделанный Эриком со слов Рауля, конечно, не запечатление, но опознать при желании можно. Вот только никого похожего в базе сотрудников тюрьмы не обнаружилось. А само предупреждение составлено из букв и слов, вырезанных из «Криминальных хроник», на которые был подписан Георг. Следовательно, и Хелена могла до них добраться, вооружившись ножницами. Текст тоже намекает на кого-то близкого Раулю, знающего его жертвенный благородный характер.

Я запомнила один раз прочитанное послание наизусть, дословно: «Вы виновны в их смерти и знаете это. Так пусть свершится правосудие. Иначе пострадают невинные». Тонкая психологическая манипуляция и одновременно прессинг чувством вины перед Хеленой и Глорией. Сразу же понятно, что писал кто-то из очень близкого окружения!

Итак, Рауль – выбранная для заклания идеальная жертва, предназначение которой – послужить отвлекающим фактором. Разграничить первое и второе двойные убийства. И умереть на плахе.

Затем – убийство следователя, который слишком много знал. Вроде бы верное решение, но… Не рано ли? Хотя, возможно, мужчина запаниковал, запросил больше денег или решил признаться, так как заметил сходство в преступлениях?.. Убийца тот же, Эдвига.

Второе дело расследует пусть и неопытный, но профессионал, честный и ответственный сын министра. Если бы следователи по первому и второму делу объединились, может, не успели спасти Рауля, но обнаружили бы много чего интересного.

А Рауля спасла я, дважды спасла…

С этого момента и так не совсем четкая картинка преступлений начинает расплываться и расползаться на детальки.

Почему некто с такой настойчивостью пытается убить графа? Уже ведь понятно, что первые пять убийств мы связали в единое общее дело, даже о переписке с феями узнали!.. И о том, что Георг был зациклен на идее собрать тридцать три турмалина, необходимых для открытия портала фей. И о том, что его вдохновителем была Алиса. Но нет, сестра Эдвиги получает приказ убить Рауля, и только появление конкурента по охоте на графа спасает нас от очередного покушения.

Но откуда взялся этот конкурент? Почему он хочет не убить графа, а выкрасть его?

Кто придумал эту проклятую многоходовку, Алиса или Хелена?! Или сама Эдвига?

У меня даже голова разболелась, потому что в ней не помещалось такое количество тайн и загадок. Пока я размышляла, мы почти приехали к дому Фрехбернов. Еще минут пять-семь…

Наверное, следовало установить слежку и за Глорией… На всякий случай.

Но стоило мне об этом заикнуться, как Эрик насмешливо скривил губы и изогнул бровь, очень многозначительно на меня посмотрев. И я тут же замолчала. Ясно. Напарник уже обо всем позаботился, а теперь мысленно подтрунивает надо мной.

Да, когда Патрик рассуждал о полисменах, которых вроде бы надо приставить к всезнающей и слишком активной сестре Хелены, но это может привлечь к ней ненужное внимание, я задумалась о наших собственных агентах. Однако потом как-то все время было не до этого. А вот Эрик нашел время. Молодец.

– Сразу будем разделяться? – поинтересовалась я у мужчин нашими ближайшими планами. Нет, схематично мы уже все обсудили.

Изначально я видела это так: Рауль отвлекает мать, Эрик – Хелену, мы с Патриком бродим по дому. Но меня убедили, что двое посторонних, прогуливающихся без сопровождения хозяев, вызовут подозрения и у прислуги, и у самих хозяев. А нам ведь надо было провернуть все так, чтобы Хелена не насторожилась и продолжала верить в то, что мы не знаем о ее причастности к преступлениям. К тому же умение считывать воспоминания с предметов очень пригодится для поиска тайника с диадемой.

– Да, лучше я сразу прикрою вас от леди. Чтобы она не отвлеклась на общение с лордами, а то столько новых тем для разговоров появилось, – с сочувствием буркнул Эрик.

Хмурый и задумчивый Патрик помрачнел еще больше, да и Рауль шутку не оценил, неодобрительно хмыкнув. Одна я скупо улыбнулась, представив, сколько яда могла бы выплеснуть Хелена, но, благодаря моему напарнику, упустит эту возможность.

Конечно, мы все переживали за маркиза, попавшего в затруднительное положение, к тому же частично участвовавшего в выкапывании ямы, в которую потом провалилось семейство Краухбернов.

Возможно, Патрик не осознавал, что обнаруженные им продажные сотрудники министерства будут использованы королем как повод избавиться от министра.

На самом деле, что такое десяток не слишком чистых на руку руководителей среднего уровня в настолько многочисленной организации? Воруют и берут взятки практически все! Тот же клерк, который уже несколько лет сливает мне информацию…

Просто кто-то делает это по мелочи, а кто-то вредительствует широкомасштабно и сотрудничая не с частным агентством «ЭрЛотта», а с преступной организацией. Не помогая раскрытию преступлений, а прикрывая их. Разница очень критична с точки зрения нравственности, только ведь и там и там – сотрудники, торгующие служебной информацией!..

Так что про себя я осуждала дядю за суровость к герцогу Краухберну. Не заслужил тот ни потери места министра, ни ссылки из столицы. Такое впечатление, что тут замешано нечто личное. Какая-то политическая интрига, которую я вряд ли смогу разгадать, так как слишком далека от политики.

Я даже с тем, что произошло в королевском суде, полностью не разобралась. Бумаги-то с королевской подписью я секретарю отдала, так почему главный судья искренне заверял дядю, что их не видел? Секретарь специально их не отдал? И почему судьи не знали о наручниках, когда нам с Раулем их надели в присутствии другого секретаря королевского суда? Конечно, того, другого, я на заседании не видела, но отчитаться-то он должен был? Или что?.. Забыл о такой мелочи упомянуть? Ладно, а тот, который с бумагами?! Тоже ранний приступ склероза, достойный двухсотлетнего старика? Взять у меня из рук и забыть о них, преодолевая путь метров в десять – пятнадцать?!

– Скажите, лорд, – не выдержав, я решила уточнить подробности у Рауля, то есть у того, кто присутствовал в том зале. – Вы, случайно, не заметили, документы, которые я передала, попали на стол к главному судье?

– Вроде бы… я не уверен… не сразу – точно, потому что пригласивший меня в зал мужчина остался стоять у двери. Я понадеялся, что он отдаст их позже, когда начнется слушание, однако оно так и не началось.

– В смысле? – Я старалась не расспрашивать графа о том, что происходило во время заседания, выжидая, когда он немного успокоится. И, получается, упустила такие интересные подробности!..

– Мне показалось, что все решили еще до моего появления. Я просто сидел, ждал, а они между собой переговорили, что-то подписали, даже не глядя в мою сторону. Потом появились полисмены и вывели меня через черный ход.

– Ничего не понимаю, – со вздохом признала я, чувствуя, как к горлу подкатывает неприятный удушающий комок.

Нет, герцог Краухберн предупреждал, что королевский суд принял решение о судьбе Рауля заранее. Но пожелание короля должны же были учесть?!.. Или так были уверены, что дядя не успеет вмешаться?

А может, ранее получили от короля иной приказ? Нет, это я впадаю в паранойю. Тем более тогда бы главный судья проговорился, когда оправдывался. Ляпнул бы что-то типа «вы же сами велели»…

Так что, вероятнее всего, секретарь был подкуплен и ему приказали ничего не передавать судьям. Понять бы только, кто его подкупил, дядя или враг дяди?.. В смысле, враг Рауля… И какого же уровня должен быть тогда этот враг?

Хотя первый смертельный приговор должен был меня насторожить!.. И насторожил, дядю. Не зря же он воспользовался мной, чтобы разогнать всех судей?..

Но вот зачем он герцога Краухберна уволил, не понимаю…

Кстати, это вдвойне странно, если хоть чуть-чуть задуматься о том, как организована работа в министерстве.

Министр отвечал за внешние связи, причем самого высокого уровня. Общался с другими министрами, улаживал дела с королем. Техника, пособия, сотрудничество, курсы повышения квалификации в Шербании. А за честность и ответственность сотрудников отвечал маркиз Тшильберн, один из трех заместителей министра. Тот самый, что танцевал с Алисой Монтербон… Тот, к которому мы приставили слежку. И тот, которому герцог Краухберн передает дела.

Наверное, Джордж прав: политика – это совсем не моя сфера. Я совершенно ничего в ней не понимаю.

Глава 3. Проникновение с отвлекающим фактором

Едва мы остановились у дома Фрехбернов, Эрик первым выпрыгнул из экипажа, помог выйти мне, чтобы лорды не мучились, выясняя, кто больше достоин этой чести, и уверенной походкой направился к главному входу.

Мы же втроем должны были предварительно прогуляться по ближайшим улицам, давая моему напарнику фору минут так в десять-пятнадцать. Пользуясь тем, что тротуары вдоль домов достаточно широкие, я взяла под руки сразу обоих лордов, мило улыбнулась каждому и поинтересовалась:

– Так и будем мрачно молчать или поболтаем о чем-нибудь не связанном с нашим расследованием?

– Простите, леди, – упрямо помотал головой Патрик, глядя при этом вперед, а не на нас с графом. – Я сейчас не самый приятный светский собеседник. У меня в голове кружит столько вопросов, связанных с этим делом, что ни для чего другого места просто не осталось. Например, я совершенно не понимаю, куда делись отправленные отцом документы о невиновности лорда Рауля. Он отправил их при мне, сразу в королевский суд, с курьером…

– А вы запомнили этого курьера? Это курьер министерства? Вы раньше его видели? – Во мне сразу проснулся частный детектив, к тому же я сама только недавно размышляла над загадками и тайнами, порождаемыми в процессе расследования. И потеря документов – очень загадочный момент, на который я тоже обратила внимание.

– Курьера? – Патрик наконец-то решился посмотреть на меня. В его взгляде читалось искреннее недоумение. Уф-ф! Ну как человек, переживающий за работающую в доме поломойку, может быть настолько беспечным?! Краухберны доверили достаточно ценные бумаги постороннему человеку, а как он выглядит, не запомнили.

– Отец сделал его запечатление, – тут же восстановил Патрик мою веру в профессионализм хотя бы одного из членов семейства. – И после случившегося в королевском суде он наверняка уже проверил этого человека по базе сотрудников. Просто я никак не могу с ним связаться…

Чуть раскрасневшийся то ли от волнения, то ли от свежего воздуха Патрик был удивительно красив. В серо-стальных глазах плескалось беспокойство и тревога. Наверное, сейчас бы маркиз предпочел находиться рядом с отцом, но почему-то прогуливается вместе со мной и Раулем.

– Вы не хотите посетить министерство правопорядка? – без всяких лишних экивоков поинтересовалась я.

– Хочу, но мне в приказном порядке велели не вмешиваться, – со вздохом признался Патрик. – И когда отец разговаривает в подобном тоне, лучше выполнять все, что он говорит. У нас в семье инициатива наказуема, – пошутил маркиз, неуверенно улыбнувшись. Словно смакуя странное удовольствие веселиться над самим собой. – К тому же в министерстве уже известно, что это я сообщил отцу имена сотрудников, находящихся сейчас в камере отдела внутренних расследований. И о том, что я предал собственного друга, тоже многим известно. И некоторые считают, что это из-за меня увольняют моего отца…

– Откуда у вас эта информация, если вы еще даже не заезжали на работу? Герцог предупредил? – Я искренне изумилась скорости, с которой столько негативных новостей успело свалиться на моего жениха.

– Нет, коллеги… Шлют сообщения на накопитель. Такие… не сильно поддерживающие, – признался Патрик. – В глазах большинства я поступил не очень порядочно. И, учитывая, как сильно это задело моего отца, я уже сам начинаю сомневаться. – Маркиз поджал губы и нахмурил брови так сильно, что у него даже морщинка между ними появилась. – Возможно, они не могут прервать со мной знакомство просто так. Поэтому ищут более достойную причину, чем та, что я перестал быть сыном министра.

– Да вы философ. – Я улыбнулась, хотя мне было совсем не весело. Мы остановились, я осторожно освободила руку, которой до этого прижимала к себе Рауля, и уже привычным движением поправила Патрику челку. – Вы же понимаете, что поступили правильно? – уточнила я на всякий случай. Дождалась подтверждающего кивка и вежливого поцелуя пальцев.

Судя по напряжению во взгляде, большей вольности маркиз еще долго себе не позволит. Ведь теперь Патрику, как и графу, нечего мне предложить, кроме своей жизни. И если Раулю такие мелочи не мешали проявлять настойчивость, то маркиз к подобному абсолютно не привык. Тем более когда знакомые принялись разлетаться, как осенние листья.

Посмотрев на часы, я непринужденно улыбнулась и вновь подхватила обоих мужчин под руки: