Камень Трокентана. Книга 1
Фасад дворца был украшен полированным мрамором и местами гранитом.
Строиться дворец начался ещё при Варнене, который хотел добиться уважения местных жителей, в том числе и путём строительства монументальных сооружений в их родном крае.
Мрамор, гранит, а также другие виды камня возили вверх по реке из Вессена, так как в Миррине своих каменоломен не было, и его жители в основном строили дома из дерева. Каменный дворец был им в диковинку и можно сказать, что Варнен добился своей цели. После его смерти война миновала этот край, и дворец во время мятежа не пострадал. После наступления мирного времени, он был украшен ещё больше, в особенности садами и плетущимися растениями, так как госпожа наместница очень любила, когда всё утопает в зелени и цветах. Так же во дворце были отделаны ряд внутренних помещений и выкопаные для практических целей подземные залы под его внутренним двором.
В дальней части внутреннего двора был сделан водопроводный пруд, в котором накапливалась дождевая вода, стекавшаяся по водостокам с дворцовых крыш. Пруд был скорее каменным колодцем. Он был небольшой по площади, но очень глубокий, так что несмотря на его кажущуюся малость воды в нём было довольно много. В случае осады города из него вполне можно было использовать воду для питья. В обычное же время воду использовали для хозяйственных нужд.
Вдоль плотных стенок каменного колодца имелись внутренние, подземные помещения, куда из пруда на разных уровнях выходили закрытые, ведущие в различные каналы шлюзы. При необходимости они открывались и, находящуюся в пруду воду, можно было сливать до определённого уровня.
Пруд и подземные помещения были сделаны по чертежам мастеров из города гномов и были незаконченным сооружением. Предполагалось, что находящийся на вершине холма пруд станет источником воды для городского водопровода, но это требовало больших усилий, и работы ещё не были завершены.
Большие решетчатые ворота, ведущие к входу во дворец, были всегда открыты в дневное время. За ними и до самых дверей дворца располагалась каменная дорожка, огороженная с двух сторон решеткой, так что пройти с улицы за внешнюю ограду всё равно было нельзя, даже при открытых воротах.
У самих ворот охраны не было, как и дальше у двери, ведущей вовнутрь. Вход во дворец несколько вдавался вглубь здания, так что по бокам от него оставалось ещё место для караульных помещений, где, собственно, и располагалась стража. Ещё несколько стражей сидели сразу в зале за центральным входом, таким образом, казалось, что снаружи у дверей никого не было. Но на самом деле следили за ними, как и за улицей у входа, из окна караульного помещения, располагающегося в боковой стене.
Благодаря этому, страже не приходилось стоять снаружи, в том числе и в непогоду. Они просто сидели в караульном помещение. С другой стороны и их самих было невидно снаружи, так что их появление и численность могли стать неприятным сюрпризом для злоумышленника, который попытался бы проникнуть в здание через центральный вход, не приметив предварительно, в чём хитрость.
Антелин и её спутницы неспеша прошли сквозь открытые решетчатые ворота. Не успели они дойти до входа вовнутрь, как из караульного помещения вышел начальник смены. Он прекрасно знал всех троих пришедших в лицо, и теперь вышел только лишь за тем, чтобы пожелать им доброго утра и в двух словах справиться как у них дела. Пришедшие перекинулись с ним парой приветственных фраз, после чего начальник стражи поздравил Алорон с окончанием учёбы и назначением на государственную службу, после чего ушел обратно в караульное помещение.
Они вошли через массивную центральную дверь в первую залу дворца, которая была наредкость хорошо украшена, так как была первым местом, куда попадали посетители. Поздоровавшись с внутренней стражей, они прямиком направились в рабочие покои наместницы, располагавшиеся в левом крыле здания в его дальней части. Это был не очень большой кабинет, заставленный книжными полками, с большим письменным столом.
Кабинет состоял из двух частей, одна из которых выходила на крытую зимнюю веранду, которая разбиралась летом и снова собиралась в зимние месяцы. С веранды открывался чудесный вид на внутренний двор, и наместница иногда выходила прогуливаться на неё, чтобы развеяться от работы.
Теперь она сидела за своим письменным столом в довольно строгом и удобном наряде. В утренние часы она работала в основном в одиночестве, возясь с бумагами. После полуденного времени и до вечера она принимала приходящих к ней по какому-либо делу, или вместе с управляющими городом людьми решала некоторые требующие её участие дела.
Вошедшие приветствовали её, и она в свою очередь ответила им лёгким кивком головы. Она пригласила их присесть на стоящие рядом стулья и, осмотрев лица вошедших, остановилась на заплаканном лице Алорон, которая теперь раскраснелась как рак и, наклонив голову вниз, смотрела в пол. В этот самый момент её очень хотелось провалиться сквозь землю.
Однако, Возорвин ничего ей не сказала и обратилась к Алсин.
– Я надеюсь, ты успела хоть немного отдохнуть за то время, что прошло с момента нашей последней встречи. Тебе пришлось совершить весьма нелёгкий путь, и я велела тебе прийти ко мне по делам службы только послезавтра.
– Меня привело к тебе важное дело, госпожа наместница, и я надеюсь его решить после того, как свои дела решит Антелин.
– Хорошо, посиди тогда здесь. Дело Антелин не займёт теперь много времени, так как многое мы уже обговорили с ней заранее. Мне теперь осталось лишь сделать несколько формальных распоряжений и передать необходимые для путешествия документы.
Она опять посмотрела на Алорон. Та сидела, сжавшись в комочек на стуле и боялась поднять на неё глаза.
– Ты поступила на службу со вчерашнего дня, и мне следовало бы дать тебе пару дней, чтобы отпраздновать это событие, – обратилась к ней наместница. –Но как часто бывает, дела не терпят. Ты знаешь о том, что Антелин готовится к некой поездке в дальние края?
– Да, госпожа наместница, мне известно об этом.
– Эта поездка будет представлять собой экспедицию в Феррон, для обследования восточного ответвления великого хребта. Ты знаешь, что край тот малоизведанный, но при этом богат скрытыми в земле сокровищами. Насколько известно, он был раньше обжит тёмными людьми. Ты знаешь, что наши войска продолжают воевать с мятежниками на юге, и рано или поздно мы соберёмся с силами и возьмём штурмом Эрэбус, чтобы окончательно сломить их. Но это будет весьма сложным делом и для войны многое необходимо. Везти всё это через море, потом через степь, а затем через горы весьма сложно. Поэтому нам необходимо производить хотя бы часть необходимого на месте, что сэкономило бы нам время и силы. Может быть, со временем, мы сможем обустроить тот край, и он превратится в одну из жемчужин нашего королевства. Этот год перевалил за середину, и вскоре тамошние горы могут стать непроходимыми из-за снегов. Однако, есть ещё время, чтобы осмотреться, так чтобы спланировать на следующее лето более длительные экспедиции в те места. Я решила поручить это дело Антелин, так как она у нас хороший картограф и имеет большой опыт кое-какой работы. Я также хочу отправить с ней помощницу, в качестве которой я выбрала тебя, Алорон. Надеюсь, я не ошиблась в своём выборе, и ты не разочаруешь меня…
– Я приложу все усилия, госпожа наместница.
– Хорошо, очень на это надеюсь. Слушайся во всём Антелин. В этом будет залог твоего успеха и успеха этого предприятия. Мы несколько затянули с отъездом, так как требовалось получить необходимые бумаги, позволяющие вам беспрепятственно перемещаться по восточным областям, имея при этом определённые полномочия. Вместе с вами также поедут и трое гномов – опытных рудокопов. Они будут искать руду по известным им приметам, и при необходимости смогут обеспечить вашу безопасность. Так как задержка вышла весьма продолжительной, я приказываю вам выехать сегодня до захода солнца, а ещё лучше и до полудня. Как быстрее миновать этот путь решайте сами.
Она взяла лежащие перед ней на столе мешочек, туго набитый деньгами, и футляр с документами внутри и отдала их Антелин.
Передай от меня приветствие повелителю гномов, когда увидишь его. Скажи, что я прибуду в Карандор в конце следующего месяца. Пусть ждут меня в это время. Но сообщи это ему при личной встрече, а не во время официальной церемонии. Я же с нетерпением буду ожидать результатов твоей поездки.
Сказав это, она распрощалась с ними, пожелав им удачного путешествия. Поблагодарив её, Антелин и Алорон удалились из кабинета, оставив наместницу наедине с Алсин.
– Думаю, нам не стоит её ждать, – сказала Антелин. – Я знаю, что у неё за дело к госпоже, и будет лучше оставить их одних. Нам же следует послушать доброго совета и до полудня покинуть город.
– Но почему, госпожа Антелин?
– Нас уже давно ждут в Карандоре, и мы должны добраться туда как можно скорее. Задержка с нашей стороны выставит нас в плохом свете, так что сейчас отправляемся за вещами сначала ко мне, а потом к тебе и сразу же в путь.
Все дорожные вещи Антелин были уже собраны заранее, ещё несколько дней назад, так что осталась только навьючить ими лошадь.
Не теряя времени зря, они направились к ней домой. Все сумки с вещами стояли в прихожей, Лоа была уже одета и ожидала теперь госпожу, чтобы помочь ей отнести вещи.
– Может, поедите на дорогу? – спросила она без особой надежды.
– Нет, – ответила Антелин. – Не будем зря задерживаться, а пообедаем в Приречье. Не хочу, чтобы мы случайно засиделись здесь до самого вечера, так что поедем сразу.
Глава 6
Дорога для глаз, а для ног есть лошадь.
(поговорка амас)
Она взяла заплечную сумку, Лоа подхватила две остальные, и они пошли в конюшни.
Конюшни в городе были только одни, но довольно большие. Это объяснялось с одной стороны недостатком места за городскими стенами, а с другой тем, что город сильно перестраивался почти весь одновременно, и его новый вид был заранее распланирован под всякого рода постройки с точностью до дома. Конюшни аккуратно помещались в поворот городской стены, и представить их где-то в другом месте города было уже весьма сложно. Располагавшиеся в среднем городе конюшни делились на несколько частей.
В одной из них располагались лошади, приписанные к городскому гарнизону, как для верховых, так и обозные. Следили за ними сами стражники, и обычные горожане в ту часть конюшен попасть не могли, и уж тем более не могли брать в пользование тамошних лошадей.
Другая часть конюшни была для лошадей горожан, так как внутри каменных стен дома строились таким образом, что дворов не со стороны улицы, ни внутри за домом у большинства строений не было, а в доме лошадей не держали. В этом плане даже маленький дворик дома у Алорон был приятным исключением, и то было возможно главным образом, только из-за расположения её дома относительно городской стены и особенности рельефа, а так иметь себе внутренний двор могли позволить только очень богатые горожане. У многих жителей города были свои загородные участки, которые они частенько навещали на своих лошадях, да и приезжих из провинции в городе было довольно много, как соответственно и лошадей. Для них и предназначались общественные конюшни.
В этих конюшнях работали смотрители, жалование которым платилось из специального налога на содержание общественных конюшен, который распространялся только на жителей города у которых лошади были и его размел зависел от их количества. Приезжий же платил за услуги пользования конюшни, но не самим конюхам, а специальному сидящему для этой цели в конюшнях чиновнику. Жители города пользовались конюшнями бесплатно. Лошадей городских жителей также и бесплатно кормили, точнее говоря, и стоимость еды входила в налог, но при желании, если кто-то из жителей желал как-то особенно ухаживать за своей лошадью, он мог приставить следить за ней своего слугу или нанять кого-нибудь, а также кормить лошадь по своему усмотрению.
Кроме этих двух частей в конюшнях была ещё третья часть, так называемая перекладная станция. Она включала в себя отдельное здание для лошадей, постоялый двор и небольшой склад. Такого же типа перекладные станции находились и вдоль основных дорог Варнена на расстояние примерно половины дневного переезда верхом, а также у развилок ключевых дорог и в населённых пунктах, если они примыкали к этой дороге. Большинство данных станций были построены ещё во времена Варнена и первоначально предназначались для путешествия по так называемой белой дороге.
Белой дорогой назывались основные дороги между большими городами или ключевыми в стратегическом плане местами. Данная дорога была мощенной на протяжении всей длины. Первоначально дорогу выкладывали только из камней белого цвета просто потому, что он был тогда наиболее доступен, из-за чего она и получила такое название, но так как со временем месторождение белого камня стало иссякать, дорогу стали мостить камнями другого цвета. Главным образом данные дороги предназначались для быстрого перемещения войск между городами и крепостями, так как были хорошо проходимы даже при затяжной непогоде.
Вдоль дороги, на расстояние примерно трети лин друг от друга, ставили деревянные столбы, а в некоторых местах и каменные. Эти столбы обозначали дорогу в зимнее время, когда земля скрывалась под снегом, так как во многих степных областях Варнена частенько случались сильные метели и такие столбы, довольно высокие, помогали не потерять направление дороги из вида.
Данные дороги строили не столько для перемещения перемещаться обычных путников и торговцев, а для мобильного перемещения войск или доставки важных сообщений. Именно для этих двух целей и создавалась вдоль дороги сеть перекладных станций. Перекладные станции делились на два типа маленькие и большие.
Маленькие переходные станции, как правило, находились вне населённых пунктов и представляли собой довольно большой по городским меркам дом с небольшой конюшней и двором, огражденным высоким деревянным забором. Такие станции располагались отдельно, непосредственно возле дороги и главным образом служили для снабжения свежими лошадями гонцов или вообще имеющими на это по тем или иным причинам право путникам. Там постоянно находились свежие лошади, запас воды и пищи, а также небольшая гостиница. При станции жил смотритель, как правило, вместе со своей семьёй. Он должен был держать небольшое хозяйство, в том числе и для нужд путешественников. Также, на такого рода станции специально поставляли продукты для нужд государственных посланников.
Большие станции состояли из нескольких зданий и располагались в населённых пунктах по возможности на расстояние не более одного дневного перехода войска с обозом. При них, кроме всего прочего, располагались склады с запасами пищи. Амбары, где хранили зерно и овощи, также строили специально поблизости от таких станций и свозили в них запасы еды из округи. Такие станции были нужны для поддержки войск, которые при необходимости могли разбить вокруг станции свой лагерь и пополнить там запасы воды и продовольствия.
После подавления мятежа, помимо всего прочего смотрителям станций разрешали принимать на постой и обычных путников и вести с ними торговлю. Весьма скоро быть смотрителем станции стало очень прибыльным делом, так что многие такие места в благоустроенных центральных и западных областях были выкуплены частными торговцами. На них налагался специальный станционный налог, средства из которого шли на содержание белой дороги. При этом на них налагались обязанности по бесплатному и качественному обслуживанию ехавших по государственным делам или просто важных путешественников, зачем особенно строго следили.
Так и появилось выражение "путешествовать по белой дороге". Оно подразумевало под собой бесплатный проезд со всеми существовавшими удобствами, но поездить так можно было только по личному распоряжению наместника области.
Взяв вещи, они втроём спустились в средний город и пошли к конюшням, где в это время было уже довольно многолюдно. Обогнув конюшни вдоль, они свернули направо и по белой улице прошли к городской перекладной станции. Смотрителем станции был пожилой почтенного вида мужчина по имени Паног.
В прошлом он был известным торговцем. Когда-то, ещё при жизни Варнена, он успешно торговал солью, так что у него даже был свой небольшой торговый флот. Он возил соль на юг в Феррон и на север в Афике. Сначала он сам сопровождал корабли, а потом осел в Вадалиене, где вёл довольно беспечную и размеренную жизнь. Во время мятежа он потерял большую часть своих денег, его имущество разграбили мятежники, а сам он чудом бежал из города, так как был человеком известным и богатым, так что многие, пользуясь неспокойными временами, хотели бы выпытать, где это он скрывает накопленное им за годы торговли состояние.
Ходят слухи, что дело не обошлось и без подкупа городской стражи мятежников, но чего именно это ему стоило, оставалось тайной покрытой мраком. Покинув город, с небольшим количеством верных ему слуг и решая, что ему дальше делать, он услышал, что в Миррине нет мятежа и добравшись до него осел в его столице Кинил. Там он сидел тихо как мышь, пока не закончилась война на юге и не наступили опять мирные времена. К прежним делам он всё же не вернулся, но выкупил перекладную станцию в городе за весьма немалые деньги. Видимо, у него действительно где-то был зарыт клад с сокровищами, оставшимися с прежних времён. Но теперь Паног уже постарел и из отважного мореплавателя и хорошего дельца превратился в раздобревшего весёлого старика, не выезжавшего за пределы города и спокойно доживающего свою жизнь. Перекладная станция приносила ему неплохой доход и жилось ему преспокойно.
Паног имел большие связи по всему Миррину, и Антелин была ему знакома, так как была учительницей двух его внучек и внука. Сам Паног был известен всему городу, да и много кому за его пределами.
Пройдя в конец белой улицы, они вошли в здание перекладной станции, на первом этаже которого располагался большой обеденный зал для путников и постояльцев. Несмотря на ранний час в зале было довольно много всякого приезжего народа. Приезжие и постояльцы в это время спускались в общий зал для завтрака, хотя, чёткого времени для этого не устанавливалось и любой желающий мог есть, когда хотел. В вечернее же время помимо приезжих сюда сходились и многие местные отдохнуть после рабочего дня, так, что разрозненные группы сидящих за разными столами и говорящих о своих делах людей превращались в один общий весёлый коллектив.
Но сейчас всё было вполне прилично и размеренно, хозяин двора Паног сидел в общем зале за одним из столов и о чём-то разговаривал с одним из путников, видимо, своим старым приятелем, приехавшим сюда по как каким-то делам.
Он заметил идущую к нему Антелин и тут же вскочив, поклонился ей.
– Госпожа Антелин, я уже жду вас, лучшие лошади готовы для вас и для вашей спутницы. Не желаете ли поесть на дорогу? Для вас любые кушанья, которые только пожелаете.
– Нет, Паног, благодарю, я спешу, разве только прикажи собрать нам чего-нибудь в дорогу на одни лёгкий перекус, да и добавь к этому бутылочку твоего знаменитого Анземского винца, хочу отвести его в подарок дяде.
– Как прикажите, госпожа.
Паног тут же окликнул одного из слуг и тот немедленно побежал выполнять повеление. Они вышли из зала и пошли в здание конюшни. Там уже стояли две запряжённые и готовые к пути лошади. Слуга взял принесённые ими вещи и стал навьючивать ими одну из лошадей. Вскоре принесли ещё один узелок с едой и вином, который тоже привязали к лошади. Не задерживаясь, они распрощались с хозяином и, выехав из конюшни, отправились в нижний город по белой улице.
Белая улица называлась так потому, что была частью белой дороги входящей в город и была из белого камня. Она прямиком тянулась через нижний и средний город наверх к конюшням и перекладной станции, так, что даже никогда не бывавший в городе путник мог без труда их отыскать, просто следуя по этой улице. Примыкающие к ней улицы города также были вымощены, но в камень серого цвета. Недалеко от выезда они свернули налево и вскоре оказались перед домом Алорон. Вещи её уже были собраны и лежали на кровати, упакованные в две сумки, там же лежали выданные ей вчера меч и кинжал и сложенная дорожная одежда с плащом.
Личное оружие полагалось всем государственным служащим, даже если они не умели им толком владеть. Оружие Алорон было самым обычным и недорогим, да и его она должна была сдать на хранение по возвращению в город.
Задержавшись немного в доме Алорон, они, наконец, покинули город незадолго до наступления полудня.
Сначала они ехали неспешно по белой дороге через пригородную часть Кинила. Пригород начинался невдалеке от городских и тянулся вдоль южной дороги, от которой в различные стороны отходили множество ответвлений. Близость к городским стенам делала это место весьма безопасным в глазах местных жителей.
Постройки пригорода весьма сильно отличались от городских. Нестесненные ограниченностью пространства внутри стен жители строили здесь просторные дома с одним или двумя этажами. Возле каждого дома был довольно большой участок земли, использующийся под огороды или сады. Здесь жили в основном семьи рабочих и ремесленников, которые помимо занятия основным ремеслом в сезон подторговывали выращенными на их земле овощами и фруктами.
Большие сады, похожие на небольшие леса, то и дело тянулись вдоль дороги, вплотную подступая к ней, и теперь, когда осень была в самом разгаре
пригороды были одеты жёлто-красной листвой.
Но спустя небольшое время кончились и они, и начались пустые по времени года поля, тянущиеся среди бескрайних степных просторов. Дорога то опускалась, то поднималась вместе с холмами и уже через два часа после очередного подъёма, пошел длинный спуск к реке Миног.
Миног была довольно большой рекой, истоки которой находились, как говорили, где-то очень далеко на севере даже за границей земли тьмы, она пересекала Миррин с северо-запада на юг, где и впадала в великое море. Далее по дороге располагалось приречное поселение со своей небольшой военной крепостью, воздвигнутой в этом месте по причине важности этой речной переправы, которая была единственной на большом расстоянии в округе.
Моста через реку не было, так как она была весьма широка, да и верно он бы весьма мешал бы речному судоходству. В этом месте посредине реки был остров, на котором и располагалась крепость. На берегу со стороны дороги на Кинил располагался так называемый речной городок, а на противоположном берегу заречное поселение.
Речной город не был городом в строгом смысле, так как не имел крепостной стены и скорее был большой, благоустроенной деревней. Здесь располагался ближайший к Кинилу речной порт, так, что у едущих с севера торговцев или путешественников в Вадалиен или за море был выбор, отправится по пешему пути или погрузившись на корабль по реке выйти в море.
– Итак, Алорон, мы едем с тобой в Карандор к гномам по поручению наместницы, там мы возьмём с собой из них попутчиков и отправимся в Феррон в предгорье великого хребта. Гномы будут искать в горах рудные месторождения, а мы будем сопровождать их. Как ты помнишь, я рассказывала тебе раньше о том, что на горном плато в той местности есть руины древнего города, стоявшего там с незапамятных времён. Ими-то мы с тобой и займёмся в первую очередь. Правда времени на всё у нас будет немного, придётся ещё бегло осмотреть предгорье, уточним кое-какие карты, но повторюсь наша главная задача подняться на плато и осмотреть эти руины. А так всё это путешествие продлится недолго. По прибытии в Феррон у нас будет дней десять на всё про всё, а потом отправимся обратно, так чтобы к зимнему празднику быть дома.
– Госпожа, а как мы теперь поедем по морю или по суше?
–Я планировала по суше, у нас с тобой белая дорога, да и погода сейчас на море такая, что быстрее будет по земле, хотя, если бы мы не заезжали в Карандор, то сразу поплыли отсюда по морю на заморский юг было бы хорошей идеей. А так мы по суше приедем в Карандор, оттуда в Вадалиен, а оттуда на корабле отправимся в Феррон, это будет конечно дольше, ну что же теперь делать.
– И что де нет никакой возможности добраться до Карандора по морю? – спросила Алорон, выдержав небольшую паузу.
– По морю, зачем тебе это море?
– Я просто никогда по морю не плавала, но много слышала об этом, и мне хотелось бы попробовать.
– Ну так попробуешь, только немного позже, когда вернёмся из Карандора, а если сейчас отправимся по морю в Вадалиен, а оттуда в Карандор, это займёт больше времени, чем по суше да и не известно есть ли сейчас тут корабль готовый отправится сегодня же в Вадалиен, ради нас не будут снаряжать судно.
– Но ты же сама рассказывая мне о Вессене, говорила, что в Карандор можно попасть и по морю если высадиться в скалистой бухте, а там уж до Карандора недалеко, ведь так бы мы раньше прибыли на место, больше останется времени полазить по горам.