Игра по-черному

Нападения совершались на представителей власти, на военных, на полицию, на склады. Собственно, и на эту миссию нападать было бесполезно и даже вредно. Те, кто находился сейчас на строительстве, представляли как раз те международные и иностранные институты, которые помогали развитию страны и никак не подпадали под категорию колонизаторов и врагов. И сейчас, когда представители миссии, обсуждая что-то с руководством строительства и медиками из столицы, все же двинулись не спеша к машинам, охранять нужно было направление на джунгли. От поселка далеко, неожиданного нападения оттуда последовать не могло бы. Но местные бойцы бестолково окружили миссию, идя с нею к машинам, на расстоянии пары десятков метров почти кольцом.

– Поедешь со мной в моей машине? – спросил Нестеров. – Мы так и не успели с тобой о многом поговорить.

– Мне нужно было встретиться с американским инвестором Стивом Далтоном, но он почему-то не приехал.

– Кто такой?

– Бизнесмен, – пожала плечами Алена, берясь за ручки двери. – Странный тип. Неделю назад, когда мы вместе с ним сюда приезжали, я ехала не со всеми, а в его машине, и американец мне рассказал о своих планах. Довольно впечатляюще. Если его планам суждено сбыться, если их примут в правительстве, то у экономики республики впереди большое будущее. Это даст всплеск энергетике, энергоемким производствам. Прежде всего переработке полезных ископаемых, металлургии.

– У тебя появилось хозяйственное мышление, – засмеялся Нестеров. – Ты растешь как руководитель «топового» уровня.

– Стараюсь, – улыбнулась Алена.

Дмитрий Иванович помедлил, не садясь на водительское сиденье, он стоял и смотрел на дочь. Как выросла его девочка, как изменилась, насколько она стала серьезнее, а может, и мудрее за это время. Или он просто не обращал раньше внимания на эти ее качества, не относился к Алене серьезно. Может быть, отсюда и все их разногласия, взаимное непонимание. «Да, я мало интересовался ее делами, ее мечтами, тем, к чему она стремилась, на что была способна. И это преображение Алены произошло вот только недавно, а отец опять это пропустил. Как пропустил из-за службы когда-то первое произнесенное дочерью слово, как пропустил из-за командировки ее первые шаги. Многое я пропустил», – с грустью подумал Нестеров… и тут раздались автоматные очереди.

Сводки, сводки, сводки! Погодин просмотрел их несколько десятков, все происшествия, боестолкновения и провокации в стране за неделю. Они с Сафоновым обсудили уже несколько вариантов действий в зависимости от того, какая группировка совершила похищение. Артему не давал покоя один вопрос: почему во время нападения и захвата Нестеров не оказал сопротивления? Никакой борьбы, никакого, пусть скоротечного боя не было. Это показывают и свидетели. А ведь в этой стране полковник не расставался с пистолетом. Внезапность нападения? Пустяковое объяснение для действий спецназовца. Был ранен, контужен, оглушен. Сомнительно, даже в таком состоянии спецназовец такого уровня, как полковник Нестеров, мог доставить много «неприятностей» похитителям. Уж свою жизнь он бы продал дорого.

Трель настольного телефонного аппарата вывела капитана из задумчивости. Сафонов поднял трубку, выслушал кого-то, а потом коротко распорядился:

– Проводите его ко мне.

– Кто это? – насторожился Погодин.

– Ты не поверишь, – недобро усмехнулся генерал. – Французский лейтенант Морис Леви прибыл и просит принять его.

Через несколько минут распахнулась дверь, и на пороге кабинета появился француз в тропическом камуфляже без знаков различия и шевронов. Он бросил цепкий взгляд на Погодина и, повернувшись к Сафонову, вытянулся по стойке «смирно», приложив руку в армейском приветствии к мягкой, военного образца фуражке.

– Господин генерал! Благодарю вас за аудиенцию, – на довольно неплохом английском заговорил француз.

– Заходите, капитан, – усмехнулся Сафонов, обращаясь к лейтенанту и демонстрируя то, что ему известно настоящее звание Леви во Французском Иностранном легионе. – Имя у вас хоть настоящее или мне называть вас другим?

– Настоящее, господин генерал, – нисколько не смутившись, ответил француз и снова посмотрел на Погодина. – Я так понимаю, что присутствующий здесь офицер является командиром группы спецназа? И прибыл он, чтобы оказать помощь в розыске похищенных граждан России?

– Вы пришли, чтобы задавать неуместные вопросы? – осведомился Сафонов. – Вы слишком любопытны, капитан. Не находите? Ну, так я слушаю вас, господин Леви.

– Я могу вам помочь в розыске похищенных граждан России, – спокойно заявил француз. – И я могу вам помочь, потому что располагаю информацией о возможном месте, где удерживают заложников.

– Вы уверены, что они именно заложники? – спросил Погодин по-английски, но удивления в глазах Леви не заметил. – Именно заложники, и похитители скоро предъявят свои требования? Кому предъявят: правительству республики, российским представителям?

– Вы задали мне сразу так много вопросов, – ответил француз, окидывая Погодина оценивающим взглядом. – Но я вам отвечу на все, на которые смогу. Можете мне верить. На другую часть ваших вопросов вы ответите сами, когда услышите о том, что известно мне. Вместе с госпожой Нестеровой похищен американский гражданин Стив Далтон, прибывший в страну по делам своего бизнеса. Я получил приказ принять меры к розыску гражданина страны-союзника Франции по НАТО. Так что ничего личного. Просто приказ, который я хочу выполнить. А выполнить я его могу гораздо эффективнее вместе с вами. Сейчас наши цели совпадают.

– Черт, – вполголоса проговорил Сафонов. – А вот об этом нам стоило подумать с самого начала. Ведь даже ты, Артем, сначала подумал, что похищен отец Алены. У них очень похожи фигуры, телосложение. И Далтон приезжал недавно на строительство вместе с ней. И в этой поездке должен там быть. Я сейчас свяжусь с американцами и узнаю, где находится Стив Далтон. И действительно ли он числится похищенным повстанцами.

– Они вам ответят, что господин Далтон срочно выехал на родину по важным делам, – вставил француз. – Но это будет обман, потому что Далтон из страны не вылетал. Я это проверил. Причем втайне от своего руководства. Он не числился среди пассажиров ни на одном из рейсов за последнюю неделю. Не смотрите на меня так, у меня действительно есть свои люди в кое-каких областях, и они готовы поделиться безобидной информацией, не угрожающей суверенитету Республики Мамуотта.

– Если вы хотите помочь и участвовать вместе с нами в розыске и освобождении похищенных людей, тогда вам придется поделиться и другой информацией с нами, – заключил Погодин.

Генерал нахмурился и знаком попытался остановить капитана, но Погодин только отрицательно покачал головой. Сафонову не оставалось ничего другого, как согласиться с ним. Формально он не мог указывать, как действовать Погодину. Группа спецназа ГРУ ему не подчинялась, она прислана в помощь ему, но окончательное решение оставалось за командиром группы. Он решал, как действовать, – это была его зона ответственности. Погодин обязан был принять к сведению рекомендации генерала Сафонова, но за результат отвечал прежде всего он сам.

– Конечно, я готов поделиться, – заявил Леви. – По моим данным, за этим похищением стоит Габриэл Аламо. Неофициально я могу сообщить, что мы частично поддерживали мятежного политика. Для того чтобы действующий президент страны стал покладистее, чтобы можно было несколько изменить проведение курса его внутренней, а самое главное, внешней политики, необходимо отдать часть голосов в парламенте оппозиции. А самым сильным оппозиционером является как раз Аламо. Голоса в парламенте, пара министерских портфелей в правительстве. И это будет уже существенное наше влияние на правительство. А Аламо будет нам благодарен и станет учитывать наши интересы.

– Значит, и за похищением стоите вы? – холодно осведомился Сафонов.

– Нет, таких планов у нас не было. Боюсь, что это инициатива только Аламо и ничья больше. И наши союзники в США тоже обеспокоены таким поворотом событий. Поэтому я с вами, у нас с вами общие цели. Людей нужно освободить, Аламо нужно наказать и как следует приструнить его.

– Выезжаем сегодня ночью, – коротко приказал Погодин. – Вам, если вы хотите помочь нам и участвовать в операции, я рекомендую здание не покидать. Свяжитесь со своими людьми, и пусть вам привезут все необходимое сюда.

Когда француз ушел в сопровождении одного из офицеров Сафонова, генерал все еще стоял у окна, глядя на улицу. Пальцы его рук были сцеплены за спиной, и эти пальцы ни на миг не оставались в покое, то сплетаясь, то расплетаясь. Наконец Сафонов повернулся к Погодину.

– Надеюсь, Артем Сергеевич, ты все рассчитал, все учел. Если спасти не удастся, нам обоим будет очень трудно объясниться.

– Я не объяснений боюсь, товарищ генерал, – ответил Погодин. – Гарантировать и обещать ничего не буду, потому что случиться может всякое. Я привык выполнять приказы, а приказ был найти и спасти полковника Нестерова и его дочь. Не уверен, что француз говорит правду. У него есть свой интерес в этом деле. И пока наши интересы совпадают, он нам полезен. И потом, рядом со мной он будет менее опасен, а оставшись здесь, он может начать плести кружева и навести на наш след повстанцев. А решение я принял уже давно, еще утром, и операция фактически уже началась. Мой заместитель лейтенант Халилов с частью группы ушел в джунгли.

– У вас есть идея? Куда они направились? – Генерал явно обрадовался, что действия уже начались. Бездействие тяготило, уменьшая шансы на успех с каждым часом.

– Да, есть возможность отследить отход части нападавших. Халилов идет по следу. Я не уверен, что он приведет нас к похищенным, скорее наоборот. Но эти люди участвовали в похищении, и мы сможем задать им вопросы. Это хоть какая-то ниточка. А теперь нам крайне нужна ваша помощь, товарищ генерал.

– Машины, патроны, провизия, – понимающе кивнул Сафонов и прошел к своему столу. Открыв блокнот, он приготовился писать.

– В группе Халилова четверо, считая его самого. Они ушли налегке, с минимумом патронов и сухим пайком. От голода они не умрут, от жажды тоже. А вот патроны мы им отдали все, что были. У них по четыре магазина на человека, а это считайте, что нет ничего. Поэтому запасаться всем необходимым нам нужно из расчета на двадцать два человека. Транспорт: три пикапа и два полуторатонных грузовика с тентованным кузовом. Полные баки. Заправки хватит километров на пятьсот, учитывая грунтовые дороги и джунгли. Значит, запас горючего в канистрах еще на одну заправку. Патроны по четыре цинка на человека, три пулемета «Печенег» в пикапы. Для «Печенегов» по шесть цинков на ствол. Для француза наш автомат, с нашим калибром. Гранаты…

Сафонов отдавал распоряжение, не забывая каждый раз вставлять по телефону, что все это необходимо для проведения учебных занятий с подразделениями национальной армии. Подготовка шла в хорошем темпе. Чувствовалось, что Сафонов имеет здесь большое влияние. Тут проблем не будет, хотя в такие опасные рейды группа должна выходить более экипированной. Но мечтать сейчас о палатках, спальных мешках, гранатах, минах и бесшумном оружии не стоило. Придется обходиться тем, что есть.

Но Погодина беспокоило другое. Если вместе с Аленой похищен не Нестеров, а американский бизнесмен Далтон, то где тогда отец Алены? Ведь он исчез. И Сафонов сам подтвердил, что в тот день после нападения на базу подготовки спецназа он разрешил Нестерову съездить на встречу с дочерью. Свидетели показали, что русская врач беседовала с каким-то мужчиной возле машин неподалеку от основной группы миссии. И во время нападения их захватили террористы. О третьем человеке никто не рассказывал, но это не факт, что третьего не могли похитить в другом месте. Вопрос, кто был с Аленой в момент нападения? Ее отец или Далтон? Если с Аленой был полковник Нестеров, то куда исчез американец? Улетел? Но подтверждения того, что он улетел, нет. Если Алена беседовала в момент похищения именно с Далтоном, то он захвачен террористами, а его сотрудники думают, что он улетел, потому что его отлет предполагался. Но где тогда Нестеров? Тоже похищен? Убит?

Артем задумался, вспоминая Дмитрия Ивановича, каким он его знал несколько лет назад, когда попал сразу после окончания военного училища в его группу. Нестеров был сильным человеком, он сразу покорил молодого лейтенанта именно этой своей внутренней силой, умением всегда, в любой обстановке и при любых обстоятельствах находить выход, подчинять любые обстоятельства своим интересам, использовать силу врага для его же ослабления и для достижения своих целей. Нестеров был жестким человеком, но он ценил и уважал подчиненных. Каждый был уверен, что командир сделает все возможное для своего подчиненного. И в быту, и в бою. Но и подчиненный должен соответствовать этому отношению командира. Хотя тех, кого Нестеров не ценил, в его группе не было. Такие уходили от него очень быстро.

Многому Погодин научился у Нестерова, многое перенял от своего первого командира, очень уважал его и никак не мог представить его убитым. Сердце не принимало этого. И немалую роль здесь играл и тот факт, что Дмитрий Иванович был отцом женщины, которую Артем любил. Да, он признался себе именно сейчас и здесь, что все еще любит Алену, не переставал ее любить. И этой женщине угрожала смертельная опасность, и ее отцу тоже. Возможно, он уже погиб, а значит, Погодин должен расшибиться в лепешку, чтобы спасти дочь своего командира. Спасти ее и отомстить врагам за смерть ее отца.

Отомстить. Но капитан сейчас за этим словом не видел просто убийства всех причастных к смерти командира и злоключениям любимой женщины. Да, он мог не брать пленных и убивать всех врагов, которые только будут встречаться на его пути к цели. Но капитан Погодин не был просто армейским офицером, каким-нибудь командиром мотострелкового батальона или командиром штурмового подразделения. Он был командиром группы спецназа военной разведки, а это означало, что месть его заключается не в убийстве врагов, а в мастерском выполнении плана операции по спасению заложников, в том, чтобы разрушить планы врага. Сделать так, чтобы эти люди не могли больше творить своих черных дел в этой стране.

Когда Погодин вышел в пустынный двор, где в темноте возле машин стояли его спецназовцы, сержант Бероев тихо подал команду «становись». Группа быстро и практически бесшумно выстроилась возле машин. На левом фланге капитан увидел француза, одетого в свой камуфляж, но с российским снаряжением и оружием. Говорить, выступать с речами смысла не было. Группа уже знала свою задачу, все приказы отданы, порядок следования определен. Бероев подошел к Погодину с докладом. Больных, отсутствующих нет. Группа готова к выполнению задания. Командир отдал приказ:

– По машинам!

И снова множественные действия, никакой суеты. Спецназовцы привычно и почти бесшумно бросились занимать свои места в трех пикапах и двух грузовиках. Леви забрался в кузов первого грузовика, где должен был находиться сам Погодин. Сафонов подошел к капитану и остановился, глядя в глаза.

– Ну что, Артем, время разговоров и гадания на кофейной гуще закончилось. Теперь все зависит от тебя и твоих ребят.

– Все как обычно, – чуть пожал плечами Погодин. – Мы выполняем нашу работу. То, чему нас учили.

– Как обычно, – повторил генерал. – Честно говоря, мне немного не по себе отправлять вас вот так черт знает куда. Все-таки я армейский офицер и привык к другим операциям, иным силам и иным боевым условиям. Хотя, черт, всякое бывало. Но вот так отправлять своих бойцов в чужой стране в джунгли, где, может, и ни одного сторонника или лояльного к нам человека-то нет. Они «в своей тарелке», в привычной среде, а вы…

– Не переживайте, товарищ генерал, нас учили этому, – спокойно ответил Погодин. – Бывали мы и в городах, и в джунглях, и в горах, и пустынях.

Сафонов протянул руку капитану, крепко пожал, задержав в ладони ладонь спецназовца, а потом обнял капитана, прижал к себе и похлопал по спине.

– Удачи, командир. Тебе и твоим ребятам. Я на связи. Любая помощь, которая только возможна будет, я окажу. Как там у вас говорят? Мы своих не бросаем?