В Мышином Королевстве
А Степка уже на всех парах мчался к сородичам. У Али был пушистый самоед по кличке Сарама, у Захара… да-да, боксер Арчи. Интересно, это Захар подбирал собаку под свое хобби или наоборот? Оба пса нерешительно попятились, едва заслышав знакомый лай, но потом все-таки смирились. Да, ребят. Степка о-очень жаждет общения.
– А-алечка! – протянула Бажена, крепко ее обняв. – Привет-привет!
– Светлое солнце сонного города, – Аля загадочно улыбнулась. – Ты всегда приносишь с собой тепло.
– Я ей говорил, чтобы она с гриппом из дома не выходила, – пробурчал Захар. – Нет, говорит, надо солнце встретить. Ну ты-то ей скажи, что надо лечиться.
– Аль, ты чего? Если не до конца выздоровела, надо оставаться дома…
Аля ласково взяла Захара за руку и прижалась щекой к его плечу.
– Мой тигр меня снова слишком опекает, – промурлыкала она. – Всего лишь кашель, не больше. Солнце, лучше расскажи, как у тебя дела? Выглядишь напряженной…
Вообще-то, во всякую мистическую чушь Бажена не верила. Ну, только если это не какой-нибудь талисман на удачу или счастливое предсказание в карточных гаданиях. Но иногда ей казалось, что Аля действительно немного… экстрасенс. Угадывает – с первого взгляда.
– Да так… один человечек день подпортил.
– Кто?
– Витовский. У него мамочка режиссер, и еще совести хватает, чтобы зариться на мое рекомендательное письмо, представляете?
– А, – хмыкнул Захар. – Так ты участвуешь в том конкурсе?
– Пока я участвую в конкурсе на участие в конкурсе. Феликс уже сценарий принес, представляете? Ленка сказала, что оргкомитет выберет, то и будут ставить.
– Твой сценарий точно будет лучше, – заверила Аля. – А Феликс… Любовь моя, расскажи нам о нем. Вы же раньше были в одном классе.
– Придурок он, вот и все. Придурок с завышенным чувством собственной важности.
– Любовь моя, нехорошо так говорить о людях…
– А другого я о Витовском не скажу. Думаете, почему с ним никто не сидит? Смотрит на людей как на дерьмо, с нами – ну, знаете, с простыми смертными – общается с сарказмом и «интеллектуальными» шутками. Списывать вообще никому не дает. Что еще… ну, с Вероникой Мельниковой встречался. Которая из одиннадцатого. Понятия не имею, что она в нем нашла.
– Мельникова любит душнил, – Бажена хихикнула. – Она сама немного…
– Солнце, – возмутилась Аля – в той мере, в которой она вообще могла возмутиться. – Ты же испортишь себе карму. Немедленно скажи о Веронике три хорошие вещи взамен этой.
– Ладно-ладно. Вероника уверенная… и целеустремленная… и… ну, прирожденный лидер. Ну, школьного актива. В остальном не очень, но… Ладно, все. Не смотри на меня так. Пусть лучше Захар о Феликсе что-нибудь хорошее скажет.
– Ну… – пробурчал Захар. – Феликс… э-э… умный…
– И, наверно, очень вежливый, да? – подтолкнула Аля.
– Да, вежливый. Иногда. И… ну…
– Животных любит, – договорила за него Бажена.
Вообще-то она хотела побыстрее закончить этот разговор, но вместо этого вызвала только больше вопросов. Аля с Захаром ждали объяснений.
– У него пять кошек, – пожала плечами Бажена. – Логично, что он любит животных.
– Так он еще и кошатник? Неплохой такой штрих к портрету… – Поймав на себе недовольный взгляд Али, он усмехнулся и приобнял ее за плечо. – Да шучу я, шучу. Вообще, что мы все о Феликсе? Аль, лучше похвастайся.
– Чем? – Аля чуть прищурилась.
– А ты как думаешь?
Аля улыбнулась еще шире и вытянула из-за ворота маленький кулон в виде белой запятой. Вернее, запятая померещилась только Бажене. И поняла она это, только когда Захар показал на своей шее такую же запятую, только черную.
Ах да. Инь и ян. Типа парные кулончики.
– Какая прелесть, – хмыкнула Бажена. – Они магнитятся?
– Конечно. – Аля поднесла свой к кулончику Захара. – Просто чудо, правда?
– Да. Просто чудо.
Аля поцеловала Захара в щеку и протянула ему поводок от Сарамы.
– Любовь моя, можно мы немного посекретничаем?
Захар кивнул, и Аля, придержав за локоть, отвела Бажену в сторону. В нос ударил резкий запах сандалового масла.
– Тебя что-то тревожит? – прошептала Аля. – Солнце, ты точно расстроена.
– Да тут это… кое-кто меня «колхозницей» назвал.
– Эдик?
– Не говори об Эдике!.. – Бажена осеклась. – Извини… Нет, не Эдик. Феликс.
– Не стоит переживать о словах людей, которые не переживают о твоих.
– Да, но…
– Тс-с… – Она приложила палец к губам. – Ни слова больше. Кстати, между нами. Сегодня мне пришла посылочка с новой колодой Таро.
– Аля! Не так громко!
– Конечно-конечно, ты скептик, я помню. Сделать тебе расклад?
Бажена оглянулась по сторонам.
– Завтра созвонимся, – тихо сказала она. – Какой там аркан значит победу?
– Колесница. Ну, еще Колесо Фортуны может подойти. И Солнце, и Мир, и…
– Все, я поняла.
– Но ты все еще в это не веришь?
– Но я все еще в это не верю.
– Хорошо, – Аля улыбнулась. – А теперь иди и твори. Тебе точно выпадет Колесница.
Бажена обняла Алю и, попрощавшись с Захаром, потащила Степку в сторону дома. За выходные предстояло разобраться с целым сценарием.
Глава 4
Когда твоя мама электромеханик, технику в доме не выкидывают. Телевизор прекрасно работает и одиннадцать лет, а утюг так и вовсе с большой вероятностью достанется твоим детям. Даже несчастный китайский чайник – и тот, как монстр Франкенштейна, снова и снова возвращается к жизни. В целом, круто, но починка почему-то всегда происходит на любимой всеми кухне.
– Кто так крепит? – Мама закрутила еще один винтик. – Они б еще клеем залили. Экономисты хреновы.
У них с Баженой было много общего. Невысокий рост, веснушки, каре-зеленые глаза. Только у мамы волосы были темно-русые, и она всегда собирала их в высокий хвост, чтобы не мешались. Одно ухо она проколола в трех местах, а за вторым прятала кусочек татуировки в виде ястреба – в молодости, когда она носила ирокез, он был виден целиком. У мамы было интересное прошлое. И на других родителей она совсем не похожа. Постоянно подкалывала, почти не ругала и вообще старалась держаться на одной волне. Разве что иногда была слишком уж… говорлива.
– Чем быстрее чайник сломается, тем быстрее купят новый, – пробормотала Бажена, не отрываясь от экрана ноутбука. – Выгодно же.
– Вот от этого «выгодно» короткие замыкания и случаются. Мать честная, а это что? Женек, тащи паяльник!
Бажена встала и пошаркала в коридор. В шкафу мама хранила, как она говорила, «свое женское» – запасные детали, провода, бесчисленные банки со всякими винтиками и ящики с инструментами. Паяльник хранился на самой нижней полке.
– Спасибо, – сосредоточенно пробормотала мама, склонившись над разобранным чайником. – А ты, я вижу, опять что-то строчишь, да?
– Сценарий, – отозвалась Бажена. – По «Морозку».
– На конкурс?
– Ага.
– Все пытаешься впечатлить папашу…
– Да никого я не пытаюсь впечатлить. Между прочим, тут главный приз – поступление вне конкурса. На режиссера.
– Ну это, конечно, все здорово и прекрасно, – мама ненадолго стихла, сосредоточившись на паяльнике. – Но меня-то не обманывай. Ты пытаешься впечатлить своего нерадивого папашу, который за все три года, пока мы тут живем, даже не удосужился к нам заглянуть. Хотя хата у него в одной остановке отсюда.
– У папы много работы.
– Это для тебя у него много работы. А для Машки он всегда свободен.
Ах да. Машка. Вернее, Боровая Марьяна Матвеевна – другая фамилия, другое имя, но отчество одно на двоих. Сестренка. Тот самый человек, у которого портфолио больше.
Да. У папы имелась еще одна дочь. Вернее, «еще одной» была Бажена – это она родилась почти на год позже и одним своим появлением чуть не разрушила папину семью. Так получилось. Даже в идеальных на вид семьях иногда появляются внебрачные дети, правда? Вот такой она и оказалась. Случайной. Папа от ответственности увиливать не стал и согласился выплачивать алименты, а когда дочурка подросла, начал забирать на дачу. У них даже сложилась такая традиция – каждое лето, как минимум на две недели, семейство Боровых вместе с Баженой ездили за город. Единственный минус таких поездок заключался в том, что делить их приходилось с Марьяной.
Кажется, они соревновались всегда. С самой первой встречи, когда младшей было шесть, а старшая уже пошла в школу. Если Баженин рисунок папа вешал на холодильник, Марьяна обязательно рисовала свой и начинала плакать, чтобы он точно сменил конкурента. Отставать не хотелось. Приходилось придумывать всевозможные поделки из шишек и пластилина, какие-то сумасшедшие аппликации, участвовать во всяких «Русских Медвежатах» и «Британских Бульдогах», чтобы в конце концов показать заветный аттестат. И играть «хорошую девочку» перед папиными родственниками – им-то по душе была вся такая кроткая и милая Марьяна, а не Бажена, которая лазила по деревьям и дралась с мальчишками из дачного поселка. Проигрыш? Возможно. Но потом обнаружилось, что у Бажены есть один интересный козырь. Самый важный козырь.
Она не знала, что папа обожает театр. Никто не знал. Сама Бажена полюбила театр, когда мама сводила ее на какую-то постановку в местный дом культуры, и только утвердилась в этом, раздобыв о театре целую книжку с картинками. По ней и читать училась. Но когда папа, найдя эту книжку в очередной дачной поездке, с восхищением спросил: «Это твое?», Бажена чуть с ума не сошла – теперь у них нашелся бесконечный источник тем для разговоров. Марьяне даже пришлось закатить целую истерику, чтобы обратить на себя внимание.
С того самого момента они шли вровень. Марьяна могла сколько угодно нравиться бабушке, но когда в каком-то театре объявляли многообещающую премьеру, папа писал именно Бажене. И перед дачными поездками, когда она приезжала в Питер, обязательно водил в театр. Чаще с Марьяной, но в особо везучие дни выпадало и вдвоем. На драму, оперу, балет – неважно. Главное, что это было только их время.
Но этим летом Марьяна выкинула еще один фокус. Просто чудовищный. И обыкновенное соперничество превратилось в самую настоящую вражду, оставлять которую Бажена так просто не собиралась.
Не думай об Эдике, не думай об Эдике, не думай об Эдике…
Бажена невесть кому кивнула и снова взялась за сценарий.
– Понятия не имею, на кой черт он тебе сдался, – продолжала мама, спаивая проводки. – Если б у моего бати пришлось внимание выторговывать, я бы его на хрен послала. Только пусть стакан воды потом не просит.
– Мам, я не «выторговываю внимание», как ты говоришь. Я иду к своей цели, потому что я этого хочу. Разве ты сама не говорила, что так и надо?
– Да надо, конечно. Только зачем перед батей плясать? Перед батей, перед бабкой, которая его мамка, перед одноклассниками своими…
– Мам, ну фигни-то не говори.
– Фигни? – Мама усмехнулась. – Да ну? А кто пошел листовки расклеивать, чтобы перед одноклассничками новой мобилой попонтоваться? А то целый один дебил сказал, что мобила дешманская, надо обязательно переспорить. И вот так постоянно. Строишь из себя хрен знает что, чтобы кому-то понравиться, а потом истерики закатываешь, когда не получается.
– И что ты предлагаешь?
– Я предлагаю болт забить. Не нравишься кому-то – так это его проблемы. Живи как живется, делай что нравится, а рвать задницу ради тех, кому на тебя похрен, это себя не уважать.
Бажена не успела ответить. Зазвонил телефон.
– Это я, – как-то взволнованно пробормотала Аля. – По… поводу расклада.
– Что-то не так? Мне выпала Смерть?!
– Нет-нет, что ты…
– Что, опять свою лабуду раскладываете? – пробурчала мама.
– Солнце, твоя мама тут?
– Да, я тут. И я все слышу.
– Светлана Николаевна, я и вам расклад сделала. У вас очень хорошая карта. Колесница.
– И что мне с этой Колесницей делать? На болты разбирать?
– Колесница – это большой прорыв в делах.
– А, ну тогда хороший расклад. Одобряю. А у Женька что там?
– Ну…
– Аля, – влезла Бажена. – Какая мне выпала карта?
– Солнце, не горячись… Карта-то хорошая…
– Что за карта?!
– Подожди-подожди, сейчас скажу. Готова?
– Да давно уже.
– Я себе. В общем, судьба решила повернуться к тебе самой светлой стороной и показала карту… ну…
– Отшельник?
– Не-ет…
– Повешенный?..
– Нет-нет, не Повешенный…
– Дурак?!
– Влюбленные.
– Влюбленные?!
Бажена возмутилась, мама расхохоталась.
– Да, – тихонько пискнула Аля. – Это… тоже очень хороший знак…
– Хороший знак? Хочешь, чтобы моя жизнь опять пошла наперекосяк?
– Твоя жизнь пойдет наперекосяк, только если эта карта значит «Беременна в шестнадцать», – хмыкнула мама. – Алек, а себе что нагадала?
– Справедливость.
– Ну конечно, у всех нормальные карты. – Бажена снова уставилась в ноутбук. – А еще расклад можешь сделать?
– Но и этот был очень хороший. Попробуй… найти положительные стороны.
– Положительной стороной бутерброд вниз падает. Ладно, мне… работать надо. Как закончу – покажу.
Бажена отложила телефон и недовольно зыркнула на маму, которая все еще тихонько подхихикивала.
– С песелем мне гулять? – спросила она, стоило только Степке прибежать на кухню. – Э-эй, а вот этого не надо… Не трогай провод, я тебе говорю!
– Да, погуляй, пожалуйста… – Бажена почесала у него за ухом. – А то я закончить не успею…
Мама со Степкой ушли, и она осталась наедине с ноутбуком. Работалось плохо. Сильно хотелось спать. Бажена заварила кофе, но даже с ним в голову не пришло ни одной свежей идеи. А ведь уже решила – все надо закончить ко вторнику…
В такие моменты Бажена использовала универсальный мотиватор – страницу «любимой» сестренки. Марьяне очень нравилось делиться своей жизнью. Она выкладывала фотографии из всяких поездок, с походов в театр и школьных конференций, с семьей и друзьями, грамотами и медалями. Нередко в ленте мелькал папа.
В общем-то, Бажена не скрывала, что завидовала. В конце концов, Марьяна не просто чаще виделась с папой – она жила с ним и могла видеть сколько угодно. Но это была хорошая зависть. Белая. Не черная, а-ля «Ты слишком хорошо живешь, я буду пускать слюни на твою жизнь, а когда что-то пойдет не так – позлорадствую», а очень даже полезная: «Живешь хорошо? Отлично, искренне рада за тебя, а сейчас я буду усердно работать, чтобы жить еще лучше». В творческий кризис только такая зависть и спасает.
Так, сестренка, чего там у тебя хорошего?
О нет. Нет-нет-нет, пожалуйста…
«Берусь за сценарий» – и фото ноутбука. На засвеченном экране красовался заголовок: «Действующие лица».
Странное совпадение. Марьяна, как и папа, театр обожает, а вчера как раз объявили театральный конкурс. Во всех школах.
Дыхание перехватило. Та-ак, не надо паники. Надо подумать логически. Если Марьяна это публикует – между прочим, на суд полутора тысяч друзей, – значит, точно участвует. Без всяких конкурентов в виде маменькиных сынков. И папа, наверно, так ей гордится…
Ладно, логика в этом случае панику только подгоняет. А паника подгоняет заряд энергии. Тот самый заряд, который разгоняет творческий кризис.
Спасибо, Марьяш, спасибо. Вот это заряд мотивации – одним постом на пару слов.
Витовский, берегись.
Глава 5
Сценарий в печатном виде занимал пятьдесят три страницы, и Бажена старательно подшила его в подходящую папку. Электронную версию сохранила на флешке. А сама чувствовала себя выжатым лимоном. Но справилась. Эта мысль держала на ногах.
Бажена не думала, что проблемы начнутся с самого начала. Надеялась – сейчас сценарий отправится представителю оргкомитета, совсем скоро придет ответ, и…
О нет. Вероника Мельникова. Та самая, которая, как оказалось, когда-то встречалась с Витовским. Школьным активом она заправляла до сих пор и просто обожала доставать его участников. А теперь пришла очередь Бажены.
– Ульянова, – отчеканила Вероника. – Скажи, пожалуйста, почему мы должны делать твою работу?
– Что? О чем ты?
– О чем я? А кто должен был подготовить мастер-класс для младшеклассников?
Вот черт. В календаре же напоминание стояло, почему не сработало?
Или Бажена отключила звук, пока работала над сценарием?
– Давай я завтра все принесу… – пробормотала Бажена. – Я успею.
– Нет, Бажен, этим уже занимается Тамара. Знаешь, в чем проблема? В том, что это уже не в первый раз. Ты постоянно берешь дофига работы и постоянно всех подводишь. Это вообще нормально?
– Да не раздувай ты…
– Не раздувать? Бажена, в актив никто никого палкой не загоняет. Здесь работают только те, кто может и хочет работать. А не делает вид, что работает, чтобы учителя рисовали ему оценки.
– Так-так-так, погоди. – Бажена выпрямилась. Вероника была выше, и приходилось запрокидывать голову, чтобы смотреть ей в глаза. – С чего ты взяла, что я только делаю вид?
– Окей, давай-ка вспомним. Стенгазета «Гордимся нашей историей».
– Ну и?
– Бажен, почему в газете пять орфографических ошибок? И я не говорю про то, что ты всех князей там перепутала. Ты понимаешь? «Гордимся нашей историей».
Возможно. Я делала газету в два часа ночи после подготовки к контрольной по физике и трех чашек кофе.
– Ладно, признаю. Больше такого не повторится.
Вероника пихнула ей в руки какую-то бумажку.
– Вот список того, что ты должна сделать до пятницы. Заметь, ты сама вызвалась. А если не успеешь, я подойду к Елене Станиславовне и скажу, что школьный актив ты используешь, чтобы учителя рисовали тебе оценки. Ясно?
– Ладно-ладно, все будет.
Действительно, что Феликс в ней нашел?
Бажена сама удивилась этой мысли. Она редко задумывалась о чужих отношениях, но сейчас не могла удержаться – в конце концов, оба голубка умудрились стать для нее занозами. Даже представила, как они смотрелись вместе. Витовский, такой весь из себя важный и загадочный, и Мельникова – высокая, красивая, с роскошной русой косой и женственной фигурой. Вдвоем они собираются в каком-нибудь суперромантичном кафе и… душнят. Наверняка они ничего другого не умеют. В таком случае кто кого передушнил, если они расстались?
По дороге к классу Бажена оставила сценарий у Оксаны Георгиевны. Та, как учитель русского, пообещала все проверить и отправить в оргкомитет. Здесь можно было выдохнуть.
Значит, так, что по списку… Ага. Стенгазета, плакат, урок рисования для младшеклассников… стоп, а разве его уже не делает Тамара? Или младшеклассников много?
– Можно тебя на минутку?
Бажена вздрогнула. Вообще-то, она ожидала услышать это от кого угодно – но только не от Феликса. Да и еще и появился он совсем неожиданно.
– Что такое? – буркнула Бажена.
– Я бы хотел… извиниться за тот разговор. – Он ненадолго отвел взгляд, будто хотел сделать передышку. – Вышло очень некрасиво. Я действовал на эмоциях и искреннее сожалею, если задел.
Звучало как отмазка. Чисто так, для галочки. Но после этого высказывать все, что Бажена хотела высказать, было бы по-хамски. Пришлось сдержаться – да-да, извинения приняты.
– Ладно, хорошо, – пожала плечами Бажена. – Что-то еще?
Он достал из кармана маленькую коробочку. Бажена даже не сразу догадалась, что это подарок, и Феликсу пришлось открыть его самому. Внутри прятались серьги в виде еловых веточек.
– Ты серьезно?
– Да, – он дождался, пока Бажена все-таки возьмет подарок. – Ты не подумай, это не попытка купить, просто… я подумал, это подкрепит извинения…
Бажена помедлила с ответом. Покрутила в руках сережки, поднесла к ушам – к рыжим волосам они подходили идеально. Да и напоминали о хорошем. Об огромном сосновом боре, раскинувшемся рядом с домом бабушки. Доброй бабушки, по маминой линии. Когда-то до этого самого бора можно было дойти пешком (от Новосокольников каких-то полчаса ходьбы), а Питер, вузы и вся эта городская шумиха казались такими далекими…
О детстве. Эти незамысловатые сережки просто-напросто напоминали ей о детстве.
– Ты просто хочешь, чтобы я не сдавала свой сценарий? – спросила Бажена, сунув серьги обратно в коробку.
Феликс растерялся. Вернее, выражение у него осталось самое невозмутимое, но взгляд – взгляд выдал все. Не ожидал. Не думал, что выйдет так, и ждал совсем другой реакции.
– Мне жизненно важно участвовать в этом конкурсе, – осторожно проговорил он. – От этого зависят мои отношения с семьей, и… Я же обещал тебе главную роль. Ты могла бы сыграть Казимиру в моей постановке. Она главная героиня… Что-то не так?
– Есть… один нюанс.
– М-м?
– Я уже сдала сценарий.
– Что? Ты написала сценарий за три дня?
– Да, – Бажена протянула коробочку обратно. – Значит, сережки я должна вернуть?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Всего 10 форматов