Взвод «пиджаков»
– Успокойся, Ром, – Илья зачерпнул варево ложкой. Его тоже немного колотило после боя, но, как ни странно, чувствовал он себя более-менее нормально. – Сядь, посиди. Супу поешь.
– Нас же всех перебьют!
– Возможно, – согласился парень. – А ты собрался жить вечно?
– Издеваешься?
– Ничуть. Просто я во время боя струсил. А ты нет. Больше трусить не хочу, поэтому стараюсь взять себя в руки и рассуждать спокойно. Да и это еще не конец. Пока ты на кухню бегал, я слышал, как Добрячков с Нильдом спорили. Нильд его слушает, чувствует родственную душу… Наш подпол уверял тана, что пушкам надо срочно менять позиции и рыть для них новые окопы, эти уже засвечены. А то их сразу накроют. По всему выходит, будет еще одна атака, это пока так – разведка боем была. Нильд говорил, что лесом драконы и маги без нужды не попрутся – долго и неудобно. А дорогу мы оседлали, поэтому будут нас ломать через колено. Так что давай до ночи хотя бы доживем.
– Давай, – Ромка как-то скукожился и устало присел на край окопа, спустив ноги вниз. – Думаешь, надо быть фаталистами? – уже спокойно спросил он.
– Надо ночи дождаться и дергать отсюда. Еще вчера надо было. Надеюсь, подпол это теперь осознал. А для этого нам надо поесть и попытаться отбить еще одну атаку.
Но все вышло не совсем так, как представлялось Илье. Пообедать ополченцам дали, а кое-кто успел даже немного отдохнуть. Но потом маги опять заявили о себе…
– Воздух! – закричал Тродд. – Виверны!
– Всем ложись, долботрясы! – продублировал его команду на русском командном Добрячков, подгоняя в окоп зазевавшихся парней, в числе которых был и Илья.
Студент спрыгнул вниз, но прижиматься к земле не спешил, продолжая смотреть из щели в небо. Где это они? Ага, действительно летят, три тройки. Длинные, с зубатыми пастями, словно птеродактили-переростки. И с белесыми утолщениями на спинах, ассоциировавшихся у Ильи почему-то с паучьими коконами.
Первая атака пришлась на грузовики. Три виверны набрали высоту, выстроились в хоровод и начали с пронзительными криками поочередно пикировать вниз, навстречу тянущимся к ним пулеметным и автоматным очередям. В низшей точке полета от первой виверны вертикально вниз протянулся ослепительно-яркий луч света и уперся в ближайший грузовик, который тут же вспыхнул, словно костер, в который плеснули бензина. Луч другого птеродактиля пришелся рядом, оставляя на земле горящий след. Затем вторая тройка тварей зашла на позиции, где еще десять минут назад стояла артиллерия ополченцев, а третья пошла на бреющем вдоль линии окопов.
Рядом полыхнуло, и снова скорчившегося на земле парня обдало волной жара. Но в этот раз Илья пересилил себя и, подняв автомат, попытался всадить в набирающую высоту виверну очередь прямо со дна окопа. Белое складчатое брюхо и поджатые задние лапы птеродактиля были совсем недалеко, а в скороподъемности живые крылья уступали двигателю самолета. Тяжелое тело поднималось вверх медленно.
Полетели в сторону гильзы, автомат забился в руках как живой, но никакого эффекта не было. Хуже того, увлекшись, Илья пропустил еще одну виверну, заходившую на штурмовку следом. Сзади что-то взорвалось, и парня со всей силы шмякнуло об стенку окопа, вырвав оружие из рук. Перед тем как потерять сознание, студент успел увидеть скакавшие вокруг него по земле серебристые потрескивающие огоньки, после чего мир заволокла темнота.
– Ты слышишь меня? Ответь!
– …
– Отвечай же! – голос в голове был назойлив.
– Ты кто? – ответил застилавшему все вокруг синему туману Илья. – Я тебя знаю? Ты мой бред?
– Слышишь, – удовлетворенно сказал голос. – Это хорошо. Наконец-то я могу поговорить с кем-то из вас, двуногие.
«Может, я в больнице? – подумал Илья. – Например, автобус перевернулся, а я лежу после операции под наркозом. Банально, конечно, но вдруг? То был бред про динозавров, теперь вот это… Лучше лежать в больнице, чем вот так играть в попаданца и разговаривать с голосами».
– Так, ты почему опять замолчал? – упорствовал неведомый собеседник.
– Да кто ты такой все-таки? – решил поговорить Илья. Хуже не будет.
– Вы называете меня ультамитом. Ты носишь часть меня на своей груди.
– Неправда, – подумав, возразил голосу в голове Илья. Он чувствовал себя неплохо для контуженого. Ничего не болело, тело ощущалось нормально. Только пошевелиться не получалось и перед глазами ничего не было, кроме синего тумана. – Ничьих частей я не ношу и никакого ультамита знать не знаю.
– Да, ты не наш… – помолчав, согласился туман. – У тебя на груди часть моего тела. Недавно.
– Амулет понимания? – припомнив вчерашние события, догадался парень.
– Не знаю, как вы это называете. Но это моя часть, которую от меня оторвали и через которую высасывают мою… не знаю как сказать… силу, кровь, энергию. То, чем я живу. Так вот, я требую, чтобы все это прекратилось!
Снова воцарилось молчание.
– Давай так, – попытался зайти с другого конца Илья. – Ты объясни мне, где я нахожусь и что вообще происходит. А потом мы обсудим твою проблему.
– Хорошо, – помолчав, согласился его внутренний собеседник. – Те двуногие, которые отрывают кусочки моего тела и забирают мои силы, и те двуногие, которые просто рвут меня понемногу, сейчас убивают друг друга.
– Так тебе радоваться надо, – не удержался от шпильки Илья.
– Я бы радовался… Если бы они при этом меня не трогали. Но с тех пор как двуногие стали убивать друг друга, мне стало совсем плохо. Они же постоянно тянут из меня силу и вновь и вновь отрезают от меня куски! С каждым разом все больше и больше!
– Сочувствую…
– Зря. Если это не прекратится, сочувствовать надо будет вам. Ты один из новых двуногих, которые попали сюда из другого мира, и я могу влезть тебе в голову. Поэтому, когда твое сознание разорвало связь с реальностью после взрыва, я вмешался и установил с тобой контакт. Вылечил, а теперь хочу, чтобы ты объяснил двуногим, что так со мной поступать нельзя.
– Это ты про здешних людей с магами, что ли? – решил принять правила собеседника Илья.
– Про них, да…
– Боюсь, что они меня просто не послушают, даже если я пойму, кто ты такой. В данных обстоятельствах. Видишь ли…
– А ты постарайся. Ты двуногий и они двуногие. Тебе им объяснить проще. Все равно я могу говорить только через тебя, никто больше из перенесенных для мыслеконтакта не доступен. Объясни, что ультамит – это не магический камень для добычи, а живой разумный симбиоз существ, и трогать его без разрешения нельзя.
– Стоп, – решил расставить точки над «ё» парень. – Маги это те, кто колдуют, и делают они это при помощи синих камней, вроде того «амулета понимания», что на мне?
– Они, верно.
– А их враги, которые не колдуют, они тоже тебя добывают, но силу не пьют?
– Снова правильно, двуногий.
– Меня вообще-то Ильей зовут. А двуногих людьми. Так, а колдовство магов тратит твои жизненные силы?
– Ты не совсем уж глуп, Илья. Хорошо, что мне наконец попался нормальный медиум. Да, тратит. Особенно в последнее время. Раньше это было терпимо, но сейчас… Из-за этой войны я болею. Мне нехорошо. Я… наверное, это звучит как… злой очень на всех людей. Вы вообще-то полезные мне существа, и есть вещи, в которых мы могли бы сотрудничать. Но если так пойдет и дальше, я приму меры, чтобы популяция двуногих на планете радикально уменьшилась. До размера, который не сможет причинить серьезного вреда моему здоровью.
– Мне не поверят, – откровенно сказал Илья. – Даже не так, от моих слов просто отмахнутся, не приняв к сведению. Тем более сейчас. Я не против помочь тебе, честно, но…
– Илья, домой хочешь? Я могу тебя вернуть. Одного или вместе с остальными.
– Да я хочу, хочу. Но пойми, ты просишь невозможного. Как я могу заставить магов перестать пользоваться магией? На войне? Да и те, кто колдовать не умеет – они тоже от добычи тебя, то есть ультамита, не откажутся. Ты же здешнее стратегическое сырье, как я понимаю…
– Ясно. Это я и предполагал. – Илье показалось, что его собеседник сейчас горестно вздохнет. – Придется тебе помогать, ничего не поделаешь. Наведи уже порядок среди двуногих, Илья, давно пора. Заставь их с собой считаться. Затем помоги мне. А я верну тебя обратно или выполню любое другое твое желание, в рамках возможного.
– Да, но я…
– Ты. Именно ты, других кандидатур у меня для людей нет. И так, чтобы найти хоть одного нормального медиума, пришлось в чужой мир лезть. Второй раз я этого делать не буду, мне и за этот случай еще предстоит оправдываться, Он вмешательства в свои дела не любит. И вот еще что: я немного двуногих знаю. Было время изучить… Поэтому, чтобы ты не думал, что у тебя появился бесплатный всемогущий слуга, за каждую свою просьбу ты будешь платить. Чем труднее будет для меня твоя просьба, тем большую плату я с тебя возьму, так справедливо. И всемогущества я тебе тоже не дам, получишь только магию защиты и управление потоками и вероятностями. Не справишься и погибнешь – я вернусь к первоначальному плану. Все, приступай к делу…
– Я тебе не слуга и еще не…
– Пошел работать, я сказал!
Илья открыл глаза и медленно осмотрелся. Он лежал там же, где потерял сознание – на дне окопа. В воздухе чувствовался резкий запах гари и дыма, но вокруг стояла тишина – ни стрельбы, ни леденящих кровь криков виверн было не слышно. Похоже, налет уже успел закончиться.
– Живой? – донесся близкий голос Ромки.
– Вроде, – осторожно отозвался Илья и поднялся на ноги. Осмотрелся по сторонам, наскоро охлопал себя руками. Цел и здоров. Чего не скажешь об окружающем его мире. Да уж, картина неприглядная.
– Автобус наш сожгли, – проследив за направлением его взгляда, пояснил Рома. – Хана документам и шмоткам, все там было. Грузовики, пару домов тоже. Зато пушки целые, прав был подпол, успели их перетащить и замаскировать.
– Наши все целы?
– Нет. Алик погиб. Мы думали, что и тебе конец, ты под самый огонь попал. Ан нет, лежишь целехонький и дышишь спокойно. Мы тебя пока трогать не стали, не до того было…
– Контузило меня, – сказал Илья, словно оправдываясь. – Лежал как в бреду, глюки видел.
– Зато живой, – нервно хохотнул Ромка. – А мы виверну сбили, – улыбаясь так, как будто это была его личная заслуга, добавил парень. – Вон там лежит, – показал он на неряшливый холмик раскинувшей крылья тушки летающего ящера поодаль. – Представляешь, с нее пилот спрыгнул, оказывается, они на спинах в коконах сидят. К нему из второго хирда Нильдовы ребята побежали – кричат: «руки вверх, не колдовать!» А он в них файерболом кинул, натуральным… Правда, промазал.
– А они?
– Изрешетили из автоматов на месте, – сплюнул парень. – Хрен с ним, заслужил.
И в этот раз долгой передышки им не дали. Не прошло и пары часов после налета виверн, как в небе над деревней начала расползаться угрюмая чернота грозового облака. Что это такое, Илья уже знал. Видел магическую «артподготовку» издалека и очень не хотел почувствовать ее на своей шкуре. А, похоже, придется…
– Торопятся разделаться с нами, сволочи, – ругался Тродд. – Нагнали атмосферников, будут теперь позиции с землей ровнять.
– Делать-то что? – спросил его Добрячков, вздрогнув от резкого порыва холодного ветра. В поле уже начали закручиваться маленькие неопасные смерчики из соринок и вырванной травы.
– Уже ничего. Ложиться в окоп и надеяться, что пронесет. Внимание, хирд! Всем укрыться! Быстрее, у нас не больше полминуты.
На землю уже падали первые капли дождя.
Такой грозы Илье видеть еще не приходилось, и ему было страшно, даже очень. Изогнутые зигзаги молний сверкали непрерывно, грохот грома закладывал уши, а дождь, вперемешку с крупным градом, падал стеной. Молнии взметали вверх оплетенную синими змеями электрических разрядов землю, словно разрывающиеся снаряды. Градины были разных размеров, некоторые чуть ли не с куриное яйцо. Одно такое здорово долбануло Илью по каске, если бы не она – как минимум сотрясение мозга обеспечено. По дну окопа ручьем текла грязная вода, пропитавшая форму и сапоги насквозь, видимость составляла не более пары метров. Через какое-то время скорчившемуся в позе эмбриона парню начало казаться, что больше никого вокруг нет, он остался один во всем мире перед первородной яростью стихии.
«Господи, помоги», – проскочила паническая мысль. «Помогите!» Воды в окопе прибывало, и оставаться лежа становилось затруднительно – можно было банально утонуть. Но и вставать под градом и молниями было страшно. Еще удивительно, что его не ударило током, видимо, помогал «бронежилет», в котором, по словам Тродда, находились активные защитные амулеты от первичной магии стихий.
«Подтверждаешь просьбу о помощи?» – вдруг прозвучал в голове знакомый голос из недавнего бреда.
«Да», – тут же отозвался Илья. В этот момент ему было не до рационального мышления.
«Помоги мне. Защити!» – взмолился Илья.
«Выполняю. Щит установлен», – сказал голос и замолчал.
А Илья вдруг с большим удивлением обнаружил, что ему стало легче. То есть вокруг все продолжало сверкать, реветь и грохотать, но капли дождя и градины почему-то больше не достигали его тела, как будто над ним развернули невидимый зонтик. Да и ветер не чувствуется, а раскаты грома стали звучать как-то глуше.
Студент потихоньку приподнялся в окопе, присел на корточки, прислонившись спиной к стенке. Немного ныла голова, болело избитое до синяков градом тело, но по сравнению с тем, что было… Волшебство, да и только. Впрочем, в этом мире удивляться подобному не приходилось, скорее уж стоило радоваться. Хоть какое-то волшебство со знаком плюс.
Сколько еще продолжалась магическая гроза, Илья не знал. Стихло все так же быстро, как и началось. Дождь прекратился в одно мгновение, чернота в небе растворилась, как ложка сахара в стакане кипятка, оставив растерзанную стихией землю, покрытую нерастаявшим градом. Выглянув из окопа, Илья осмотрелся по сторонам. Да уж… Картина стихийного бедствия. Везде вода, проплешины выдранной земли, какие-то комья и мусор. Брустверы окопов оплыли, частично обвалившись, соломенные крыши в уцелевших домах снесены, только балки торчат. Но это лишь полбеды.
Из леса в поле, в лучах клонящегося к горизонту светила выходили маги, неторопливо разворачиваясь в боевые порядки. Неоды действовали строго по военной науке – после артподготовки следует немедленное наступление. И в этот раз у них были все шансы на успех. Вбитые в землю стихией, дезориентированные, с промокшим насквозь оружием ополченцы вряд ли были способны оказать серьезное сопротивление. Илья отстраненно считал выходящих в поле «динозавров». Один, два, три, пять… восемь. Нет, больше… вон еще четверо. И еще… За ними множество фигурок в сине-зеленом, опять вараны стайками бегают. Все, хана… А у нас никого. Справа Ромка только в себя пришел, стоит на коленях, головой трясет, слева тело новобранца из местных валяется. А цепи магов уже начали свое движение к позициям.
Живые и активные ополченцы, впрочем, еще оставались. В этот раз стреляли все, кто мог, без команды. С позиций соседей застучал пулемет, раздался треск винтовок и несколько автоматных очередей. Из окопов их хирда тоже вели огонь несколько человек. Слабый, жидкий, неуверенный. Просто для того, чтобы обозначить – мы еще живы!
Илья тоже прицелился в бегущие фигурки кадов и начал стрелять, очень стараясь попасть хоть в кого-нибудь, раз уж его автомат чудом остался в рабочем состоянии после потопа. В этот раз ему уже не было страшно, наверное, какой-то предохранитель в голове полетел.
Пушки ополченцев пока молчали. А вот маги на «динозаврах» – нет. Цепочка молний и светящихся огненных шаров устремилась от них к ломаной линии траншей. Добавили жару и пехотинцы в сине-зеленом.
Ледяные шипы вонзались в землю, сверкали молнии, но подавить сопротивление ополченцев полностью у магов пока не получалось. Хотя в центре позиций «вараны» уже ворвались в окопы. Там слышалась заполошная стрельба и дикие крики, словно кого-то рвали на части заживо. Еще там кто-то пронзительно визжал на одной ноте, заглушая шум боя.
Очнулись пушки Нильда и сделали несколько выстрелов. Без толку. Молнии магов тут же накрыли их позиции, ни одного удачного попадания артиллеристам добиться не удалось. Динозавры и магическая пехота преодолели уже половину пути до окопов, и Илья вдруг понял, что он присутствует при агонии их подразделения. Он сам был еще жив лишь потому, что основной удар приходился в центр дружины.
«А что если? – промелькнула безумная мысль. – Щит же работал…»
Где-то позади ахнула чудом оставшаяся в живых пушка.
«Щит на орудие», – отдал мысленный приказ Илья.
В висках кольнуло, но неведомый голос подтвердил приказ: «Орудие защищено».
«Что там было еще, в том бреду? – лихорадочно соображал парень. – Управление вероятностями? Хорошо…»
«Приказ – каждый снаряд из этого орудия должен попасть в цель».
«Принято».
«Щит на меня. Каждая моя пуля должна попасть в цель».
«Принято».
Илья, морщась от неведомо откуда возникшей головной боли, вставил в автомат новый магазин. Приподнялся над окопом и снова открыл огонь в направлении приближающихся к траншеям варанов-кадов, стреляя короткими очередями по три-четыре патрона, не стараясь особенно прицеливаться. Страха не было совсем, зато злости и азарта – хоть отбавляй. Было от чего поймать кураж – каждый его выстрел находил свою жертву. Несколько очередей – и четыре твари остались лежать на земле.
«Щит на всех наших парней из автобуса. Пусть каждый их выстрел попадает во врага».
«Принято».
Поплохело резко, рывком. Но Илья все же постарался отдать еще одну команду: «Пусть каждый выстрел всех ополченцев попадает в цель».
«Предупреждение. Откат приведет к инсульту или остановке сердца у носителя примерно через десять минут».
«Выполняй. Время действия приказов – семь минут».
«Принято».
Больше Илья стрелять не мог. Его накрыло болью, словно волной, держать оружие в руках он уже не мог. К горлу подступала тошнота, сердце колотилось словно бешеное. Но надо было продержаться. Дать бойцам эти семь минут – все, что он мог сделать для того, чтобы люди получили шанс выжить.
Рисунок боя начал меняться на глазах. Следующий выстрел уцелевшей пушки оторвал ближайшему динозавру голову. Тот рухнул на бок, а в то место, где стояло орудие, ударил сразу десяток молний и несколько больших огненных шаров. Казалось, там сгорело все, что можно, но через пару десятков секунд орудие выстрелило снова, и еще одним «драконом» с наездниками стало меньше. Маги-пехотинцы, не обращавшие раньше на огонь ополченцев особого внимания, спокойно расстреливающие окопы ледяными стрелами и чем-то огненным, вдруг начали часто падать на землю, а затем и вовсе залегли под огнем. Ополченцы же, увидев слабину, усилили обстрел. Стреляли даже в центре позиций, у деревни, хотя Илье казалось, что прорвавшиеся вараны уничтожили там всех живых. Ан нет – несколько ящеров бегут обратно, а кто-то палит им вслед.
После третьего попадания пушку вновь накрыли из всех стволов. Или правильнее сказать, из всех посохов. Но она, как ни в чем не бывало, продолжила ответный огонь. «Бам!» – И еще одному динозавру оторвало лапу. «Бам!» – следующий зверь взвыл от боли и рухнул на бок, поливая вокруг землю кровью и размахивая в агонии здоровенным хвостом. Еще выстрел – и снова попадание.
Когда истекли семь минут и прозвучавший в голове голос констатировал отмену всех приказов, Илья был еле живой. Никакого нового приказания он отдать бы не смог, и если бы маги продолжили атаку, то они бы смели ополченцев. Но неоды сломались. Уцелевшие динозавры бежали к лесу вместе с магами из пехоты и «варанами», оставив в поле немало лежавших фигурок в форме. Они выстояли и в этот раз…
– Ромка, помоги, – тихо сказал Илья товарищу. После боя прошло больше часа, и парень только-только сумел подняться на дрожащие ноги, но в своих силах был совсем не уверен. – Мне надо к Добрячкову.
– Занят он, – отрицательно покачал головой Рома. – Нильда, говорят, ранили. А нашего подпола Тродд позвал к нему в деревню, поговорить о чем-то. Отдохни лучше, скоро ужин будет. На сегодня отвоевались.
– Надо идти, – настаивал на своем студент. – Рома, просто помоги дойти, мне очень надо поговорить с подполом насчет случившегося. Я, кажется, понимаю, как мы смогли отбиться…
– Повезло просто, что там говорить, – отмахнулся Ромка. – Как начали артиллеристы фигачить динозавров, так маги и струсили…
– Ромка, помоги добраться!
– Хорошо. Раз тебе это так важно… Давай, обними меня за плечи, доковыляем. Хотя тебе бы отлежаться сейчас. Точно не ранен?
– Точно. Пошли уже.
Подполковника они встретили у единственного полностью уцелевшего в деревне дома. Добрячков сидел на крыльце и курил какую-то самокрутку, жадно затягиваясь вонючим дымом. По его посеревшему лицу и запавшим глазам складывалось впечатление, что он за этот день постарел лет на десять.
– Товарищ подполковник… – начал было Илья.
– Позже поговорим, студенты, – тихо произнес офицер. – Подожди, потом к вам подойду. Скоро совсем стемнеет, тогда.
– Это очень важно. Надо сейчас, – настаивал на своем Илья.
– Хорошо, – снял с себя амулет понимания Добрячков. – Снимите ваши цацки, чтобы нас не подслушали, и излагайте. Хотите сбежать ночью? Я все понимаю… – глухо сказал он, еще раз глубоко затянувшись. – Сегодня погибло пятеро парней. Еще семеро ранены. Ни за что ни про что в первый же день на глупой, чужой войне. Только есть еще кое-что, с чем я не знаю, что и делать…
Сейчас Добрячков был вовсе не похож на командира. Просто очень усталый пожилой человек, на которого свалился большой груз и которому надо выговориться.
– Тут такое дело, – продолжил он. – Не надо уже никуда от кого-то бежать… Нильд только что умер.
– Как умер? – глупо спросил Ромка.
– Обыкновенно. Был живой да помер, как это обычно со всеми и случается. Ожоги двух третей тела, местами до костей, все в уголь сгорело. Фаейрбол. С такими ранами долго не живут. Только вот перед тем как умереть, он передал командование дружиной мне.
– Почему? – удивился Илья.
– Потому что у него из кадровых в строю осталось десять человек, из которых единственный живой васт – это Тродд, да и тот ранен. Остальные местные – такие же несколько дней назад мобилизованные гражданские, как и мы. А я догадался пушки перед налетом виверн перепрятать и дать ему пару хороших советов по оборудованию позиций. Вот он и поверил, что я в своем мире действительно был боевым офицером. Наверное, поэтому сдал мне командование. А может, еще по каким причинам – у него теперь не спросишь. Только перед смертью он хотел, чтобы я пообещал удержать позицию еще весь завтрашний день. А затем действовал по своему разумению.
– И вы обещали?
– А ты бы смог отказать умирающему, Илья? Да, обещал. Другое дело, что мы с этим будем дальше делать. Я за вас отвечаю… Но уходить нам непонятно как и куда… Раненые переноску все не выдержат, кроме того, возможно, мы уже в оперативном окружении, – Добрячков поднял задумчивый взгляд на Илью. – Э, парень, да ты едва на ногах стоишь. Ранен, контужен?
– Нет. Дело в другом. Товарищ подполковник, я, кажется, могу немного колдовать. У меня во время боя получилось…
Договорить фразу не удалось. Потому что к их крыльцу из-за угла дома подошли трое ополченцев во главе с баюкающим раненую руку Троддом. Двое из них вели под конвоем невысокого худого человека в грязном сине-зеленом свободном комбинезоне с широким капюшоном, опущенным на голову. Руки пленника были крепко связаны в запястьях позади спины, ноги тоже опутаны веревкой, позволяющей делать лишь короткие шажки.
– Аолин керо венк торон неод кат, – сказал Тродд, показывая на пленного. Потом с силой пнул его в спину, так что связанный упал на землю. Приподнялся, неловко встал на колени, да так и остался стоять на них, опустив голову вниз, со стволом автомата одного из ополченцев, упирающимся ему в затылок. Добрячков тут же надел амулет понимания на шею, Илья и Рома последовали его примеру.
– Ведьму неодскую поймали, тан подполковник, – пояснил Тродд. – Надо бы ее сразу повесить, да решили сначала к вам на допрос, а уже потом на сук. Вдруг что-нибудь интересное скажет. – Боец резким взмахом руки содрал с пленного капюшон. Рассыпались по спине веером длинные, странного бирюзового цвета волосы. Да, точно девушка, это и по фигурке видно, – понял Илья. Правда, лица не разглядеть, смотрит вниз, не поднимая взгляд на ополченцев.
– Интересно вы с пленными обращаетесь, – задумчиво сказал Добрячков. – Вот так сразу повесить… У тебя с ней личные счеты, или такие, как она, замечены в особых зверствах и пощады не заслуживают? Говори честно, мы хотя люди у вас новые, но такие вещи понимаем. Особенно после сегодняшнего…
– Магов я бы всех перевешал, – искренне ответил Тродд. – Натворили они порядком. Такие как она жизни из наших людей в своих драконов перегоняли. Видел я целые стадионы с мумиями в ряд. В газетах публиковали… Но тут не в личных счетах дело, – задумался васт. – Нельзя оставлять змею без присмотра в доме. Даже если она временно без яда.