– Степан Васильевич, – а что у нас с ракетами? Их ликвидацию курирует генерал Черемулин, может он что посоветует – предложил генерал Красовский, так как я не совсем в теме.
– Да и я не совсем, после вывода последней баллистической ракеты всю документацию мы передали ГРУ, а они её засекретили.
– Понятно, я решил не беспокоить ГРУ, решив, что это наш внутренний вопрос, но вижу, что не учёл всех обстоятельств.
С этими словами он дал команду адъютанту пригласить на совещание генерала Черемулина.
– Ну, что ж подождём, – проговорил генерал Бахметьев, после того, как адъютант доложил, что генерал Черемулин прибудет через сорок пять минут.
– Да, мы как раз готовим отчёт по выводу ракет с Украины, поняв в чём дело, ответил генерал на вопрос генерала Бахметьева, присаживаясь за стол. Осталось пару подписей и утверждение. Это займёт дня два.
– Отлично генерал, а «дезу» партнёрам приготовить, ведь тоже нужно время?
– Думаю, нет, – достаточно предъявить документы по ликвидации самих ракет и количеству вывезенных нами остатков носителей. Эту информацию никак не скроешь, а начнешь шить «дезу», это вызовет недоверие. А вот куда мы дели, то, что вывезли, им знать необязательно.
– Так, если я правильно понял, то копию отчёта вы нам предоставите через два дня?
– Совершенно верно, а официально вручим американцам через пару недель на совместном трёх стороннем совещании США, Росси и Украины.
– Хорошо, теперь есть основание вызвать капитана Чернышёва, а представленные им копии документов ещё больше укрепят его позиции. Теперь они сами будут заинтересованы как можно скорее направить его в Москву. Спасибо, товарищи генералы, совещание окончено.
Симферополь. Агентство «Шлях до перемоги».
– Так ты, Джеймс, говоришь, что он пристаёт к Эмми, пользуясь твоим положением? У этого альфа самца рыльце в пушку. Ты помнишь предыдущую его секретаршу. Так вот она готова дать показания в суде как он её изнасиловал и принудил сделать аборт. Есть даже свидетели. Небольшую статью поместить в «Нью-Йорк Пост» и ему конец. Они, как конкуренты, давно имеют на него зуб за перехват сенсационной информации обманным путём. Намекни ему об этом. Факты если надо у тебя будут, но думаю, этого не потребуется. Достаточно сказать, что это было в 1987 году как в офисе, так и у него дома. Но это ещё не всё. С Сюзанной у него тоже связь. Грязная история. Теперь она его терпеть не может, но он принуждает её помимо её воли. Если бы ты установил жучок в его кабинете, то он был бы в твоих руках. Сюзанна поможет тебе это сделать. Его лучше установить в электророзетке, там его сложно обнаружить. Она могла бы фиксировать их близость на магнитофон в своём кабинете. Так, что этого «стервеца» ты бы имел на крючке, и он бы не пикнул, что такая «прослушка» не законна, когда самому грозит срок со всеми вытекающими последствиями. Эти записи ты скопируешь, а копии передаешь мне. Мы в конторе уже завели на него дело. Через дипкурьера ты получишь необходимые материалы. – Извини, Джейк, больше не могу занимать линию, надеюсь, скоро увидимся.
Проговорив это, Павел опустил трубку телефона зашифрованной международной системы связи, чтобы исключить прослушивание со стороны ЦРУ. Теперь он вовсе не беспокоился о том, что скоро будет в Нью-Йорке, так как ответственность за своевременную передачу информации от русских лежала на резиденте Миленски. А над тем, после случая с Джеймсом Кларком, нависла реальная угроза отзыва в штаты с понижением в должности и, соответственно, исключалась возможность стричь купоны со всех сторон, включая статьи Амиго фигаро в «Нью-Йорк Таймс». Даже тот компромат на него с неудачной проверкой «Фигаро», которую он скрыл, был бы перебором и КГБ хранил его до лучших времён. Смена резидента в Симферополе была бы крайне не желательна. Поэтому между Миленски и Майклом Черненко сохранялся паритет, нарушение которого не входило в планы ни одной из сторон.
Нью-Йорк. Кабинет заместителя отдела новостей Нью-Йорк Таймс.
Джейк не стал тянуть с обвинениями Артура Дэвиса, так как необходимо было немедленно дать укорот распоясавшемуся «Дон Жуану». При раскручивании дела в США ему грозил срок до 18 лет за домогание, склонение к сожительству и превышение (использование) служебного положения. Магнитофонных записей бывшей секретарши, для показаний было более чем достаточно. О Сюзане Джеймс только намекнул, попридержав туза в рукаве. А уж как мог описывать и анализировать события Джеймс Кларк, редактор знал не понаслышке, – никакого прокурора не надо. Он сто раз пожалел, что стал домогаться жены агента ЦРУ, но было уже поздно.
– Ну, а теперь Артур, заключим джентльменское соглашение. Моё физическое состояние не позволяет мне работать как раньше, но я хочу получать гонорары не меньше, поэтому я буду получать задания от моего руководства как и прежде, а ты будешь направлять журналистов в те страны, что я скажу.
– У вас, что не хватает агентов? – удивился зам. главного редактора отдела новостей.
– Да нет, агентов хватает, только принцип: «Доверяй, но проверяй» никто не отменял. – Договорились?
– А у меня есть альтернатива? – Спросил Артур Дэвис.
– Не обижайся, Артур, но ты сам виноват. Ты посягнул на самое дорогое, – большее, чем частная собственность. – Это не по-джентльменски, а ведь мы были приятелями.
Это была спланированная конторой акция, – помимо гарантий работы Павла в «Нью-Йорк Таймс», на Артура Дэвиса были далеко идущие планы, посылать журналистов в те точки, которые её интересуют, и получать нужную информацию без аккредитации журналистов из России. Таким образом, зам. редактора автоматически становился агентом на уровне резидента КГБ и гарантом для работы Павла. Ну и само собой работа в США для комитета, выходила на более высокий уровень.
Они сидели на скамейке на берегу озера в центральном парке Нью-Йорка.
– Джейк, а тебе не трудно работать? – Вдруг спросил Павел.
– Ты имеешь в виду моё теперешнее физическое состояние, Майкл? – Прошло только три месяца после последней операции, а реабилитация предусматривается минимум шесть. Немного трудновато, ты видишь, хожу с тростью, но врачи говорят, что процесс заживления идёт хорошо, по плану, и в конце реабилитации всё будет о’кей, болей не будет никаких. А почему ты спросил, Майкл, беспокоится контора?
– Да, Джейк, руководство беспокоится. Кстати тебе объявлена благодарность и повышение в звании. Теперь ты у нас подполковник Джеймс Кларк.
– Служу трудовому народу! – Иронично воскликнул Джейк. – Я правильно сказал?
– Не совсем, но мысль правильная.
– Ты знаешь, Майкл, моё управление хотело списать меня со счетов, но я убедил их, что могу быть полезен, потому, что редактор одела новостей Артур Девис теперь мой информатор и я могу через газету как и раньше размещать свои статьи. И что удивительно, Майкл они поставили мне задачу в точности такую как и ваша контора, о чём я и сообщил в комитет. Они немного скорректировали моё задание в плане того, что инициатива должна идти от ЦРУ, а я контролирую статьи, поступающие в виде файлов, и направляю их вам по интернету. Потом я направляю их на согласование в наше управление, а после публикации ваша контора их сравнивает и анализирует. Таким образом, КГБ имеет информацию с мест интересующих ЦРУ и сам вектор направления их интересов. Ты что, Майкл, разве не знал? – Заметив неподдельный интерес на лице Павла, удивился Джеймс.
– Да, честно говоря, не знал. – Ответил Павел, хотя понятно почему, – у меня ведь своё задание.
– Думаю удивляться здесь нечему: во—первых, зачем опять объединять нас вместе, а во – вторых, вы снабдили меня таким компроматом на Девиса, что мне самому почти ничего делать не приходится, он сам всё приносит мне на блюдечке.
– А скажи мне, Джейк, честно как другу, слово офицера или джентльмена, это только для меня, скажи, пожалуйста, ты не разочаровался в теперешней своей ипостаси двойного агента, работая на нас?
– Честно сказать я ждал этого вопроса, Майкл, и к нему готовился. У меня было время проанализировать и своё состояние, и то, чем мне приходилось заниматься на благо Америки, и то, чем мы теперь с тобой занимаемся. И я пришёл к неутешительным выводам по отношению к своему «Управлению…», хотя оно было лишь инструментом в руках политиков и большого бизнеса. Вглубь веков я не залазил в своих размышлениях, а начал с момента создания атомной бомбы и её бесчеловечного применения, затем все последовавшие войны и насаждение демократии по-американски. Когда ты жив – здоров и тебя ничего не беспокоит, – об этом особенно не задумываешься, но когда почувствовал боль и заглянул в лицо смерти, в сознании происходит переворот. Тогда вдруг ощущаешь ту боль и страдания, которые ощущали те люди, которые испытали агрессию на себе, – ни в чём не повинные люди. Разве это справедливо, Майкл, когда интересы одних людей ставятся выше интересов других вплоть до их уничтожения? И это не просто лицемерие страны провозгласившей своими принципами: «Свободу, равенство, братство». В вашей стране тоже пролито много крови, но никогда ради порабощения одних другими. Теперь это мои убеждения. А положение моё весьма удовлетворительное. Суди сам: я профессионал, занимаюсь интересной работой, кстати, статьи в Нью-Йорк Таймс идут и под моим именем в соавторстве с журналистами, которые их пишут, так что мои счета в банках пополняются из трёх источников: от обеих наших контор и от издательства. Но для меня теперь это не главное, раньше было, но не теперь, после переоценки ценностей.
– Да, Джейк, ты не перестаёшь меня удивлять. А я ведь к тебе тоже не с пустыми руками, а с просьбой, – не хочу говорить с заданием. Ты мог бы усыновить одного паренька?
Теперь была очередь Павла насладиться удивлением друга.
– Майкл, грешно смеяться над больными людьми.
– А я не смеюсь, Джейк, времена меняются. С ракетами эпопея закончена, кстати, я привёз отчёт нашей стороны для вашей стороны, но не знаю, кому передать документы, может тебе, а ты уже кому надо?
– Спасибо, Майкл, за доверие, но кто поверит, что я добыл эту информацию. Это вызовет большие подозрения ко мне, ты, наверное, пошутил сукин сын, – я правильно выразился?
– Ну, не совсем, – маленько перегнул, а по сути, – верно. Пошутил, конечно, хотя твоё участие в этом деле ты отрицать не будешь. Ну, а документы мне всё же передать необходимо и, кстати, они оказались пропуском сюда, потому, что Миленски меня отпускать никак не хотел. И статью в Нью-Йорк таймс я тоже привёз, не хочешь составить мне компанию и посетить Артура Дэвиса?
– Эту скотину я видеть не хочу. Ты бы видел, как он извивался, открещиваясь от своих похождений, особенно в домогательствах к Эмми. Ты не поверишь, он даже заплакал, от радости, что я не дам ход этому делу. Кстати забери себе копию диктофонной записи, чтобы приобщить её к делу, которое вы завели на него. А отчёт мы передадим завтра через известное тебе «Агентство международной юридической помощи Нью-Йорка». Вот туда я с удовольствие составлю тебе компанию, – давно искал повода встретиться и выпить по глоточку виски с Джоном Вудом. Надеюсь, старый вояка будет рад, – теперь мы с ним в одной весовой категории как побитые горшки. Да, а что ты начал говорить о том, что времена меняются.
– А ты не устал, Джейк сидеть в одной позе? Поехали домой, а то у Эмми появится зуб на меня.
– Пожалуй ты прав, только спешить не будем, пусть отдохнёт от меня, она ведь всё это время ухаживает за мной как за маленьким ребёнком, особенно когда я ходил на костылях. Извини за подробности: ни в туалет нормально сходить, ни душ принять.
– Хорошо пойдём потихоньку, Джейк.
На следующий день Павел сам передал статью зам. редактора Артуру Девису. На этот раз он вёл себя настороженно, зная о дружбе этих шпионов.
Совсем другое дело было при передаче отчёта в отделе ЦРУ, так называемом «Агентстве юридической помощи Нью-Йорка». Видно было, что Джон Вуд был искренне рад встрече с коллегами, а теперь его приятелями. Он вызвал помощника и приказал оформить приёмку особо секретных документов по описи. Через три четверти часа все бюрократические процедуры были соблюдены с расписками и фото фиксацией. А потом дело дошло до виски, при этом Павлу пришлось вмешаться, когда после первой бутылки помощник принёс ещё две и крабов. Джейка надо было доставить домой в приличном состоянии. Распрощались и взяли друг с друга слово, что в следующий раз, когда Джейк основательно встанет на ноги, они встретятся и надерутся до чёртиков.
Эмми снисходительно относилась к хулиганству этих мужчин. Она видела как воспрянул Джейк, с приездом Майкла. Но Майкл уже собирался уезжать через день, и она очень надеялась, что после его отъезда Джейк больше не захандрит, а для этого она купила компьютер последней модели, чтобы обеспечить ему общение со своим другом.
– Майкл, вы, наверное, завтра будете заняты, ведь у вас остаётся один день побыть в Нью-Йорке и вам будет не до нас? – спросила Эмили, когда Павел передал коляску с Джейком его жене и собрался прощаться.
– Да что вы, Эмили – удивился Павел – наоборот этот день с вашего позволения я хочу посвятить общению с вами, если не возражаете. Погулять с Джейком по парку… Билет обратно у меня куплен и никаких забот нет.
– О, вы меня обрадовали! – воскликнула супруга Джейка – тогда приходите к нам на обед, да вот сразу после прогулки по парку и оставайтесь у нас. Я хочу познакомиться с вами поближе, а то пока мы с вами транспортировали Джейка с Украины, было не до того, а Джейк только о вас и говорит.
– Да, Майкл, ты не пожалеешь, когда отведаешь индейку и яблочный пирог Эмми.
