– Найти, может, и найдет, а вот убьете вряд ли. Я ведь вам еще не все сказал. Тьма, живущая в черных жрецах, и, если угодно, дьявол, наделяет их невероятной живучестью и неординарными способностями. Неужели вы думаете, что тот, кто живет в нем, позволит вам его убить? На него с амулетами и библией ходить надо, а не с пистолетом.
– Ничего. На крайний случай и пистолет, и автомат, и танк найдем. Он из мяса и крови этот ваш Тунгус, значит и смертен.
Человечек пожал плечами:
– Поверьте, я бы очень хотел оказаться неправым. Я уж думал, что никогда не столкнусь с таким явлением. Мы ограничены в своих знаниях о мире, горды, безграмотны и тщеславны. Не забывайте, что законы мира неизменны, меняется наше знание о них. Никита Сергеевич Хрущев отменил кибернетику и генетику, но груши на тополях расти не начали, вон теперь у вас и компьютер на столе и к Интернету, наверняка, подключен, и люди вовсю клонируют живых существ. А ведь магия существует задолго до науки Кто знает, какими видами энергии управляет она? Мы не удивляемся энергии атома, гипноз тоже признали недавно, а ведь все это существовало всегда. Я рад был оказаться полезным. Позвольте откланяться. Нет, нет, не провожайте, – он прервал коротким взмахом руки поднявшегося Николая Ивановича, – Алексей Иванович уже распорядился, меня отвезут. И никаких гонораров. За это я деньги не беру. И он мышкой юркнул за дверь. Через секунду дверь медленно приоткрылась и в образовавшуюся щель просунулась его крупная лысая голова: «А собачка эта ваша убиенная, любезнейший государь, – это знак вам. Он убивать вас не хочет, он себя остановить пытается, но обязательно постарается до вас добраться. Его заставит этот сделать тот, кто в нем, – И он хихикнул в онемевшие от неожиданной выходки лица. – Прошу прошения, господа! И еще помните о людях светлых» И патетически выкрикнул: «Свет победит тьму! Разве не стоит счастье всего человечества одной слезинки замученного ребенка!? Мы живем в мире иных ценностей! Удачи вам, господа!»
После ухода метра Волынского присутствующие некоторое время молчали.
– Скажите, обратился Башир Омарович к молчащему Алексею Ивановичу, стараясь вызвать его на разговор, – что вы думаете обо всем, что наплел здесь этот проходимец?
Вы ведь кажетесь человеком вполне здравомыслящим.
– Да, Алеша, что ты скажешь? – искоса глянул на зятя Николай Иванович.
– Мне не кажется глупостью все, о чем говорил здесь Максим Николаевич. Я его очень хорошо знаю. Он очень, очень умен, и суеверия в нем не больше, чем в любом из нас, а, может, и меньше. Все это странно. Но мне кажется, что должно быть какое-то вполне разумное объяснение любым самым невероятным событиям.
– Хорошо, тогда кто и как вывел собаку из дома? – нервно спросил хозяин.
– Я думаю, что это сделала Лена, горничная.
– Как? Джон ее близко не подпустит.
– Не надо близко. Бросаешь с расстояния иглу, собака засыпает, укладываешь ее в сумку под грязное белье, прячешь в подвале. Дом, насколько я знаю, обыскали только на второй день. А Лена утром уехала за продуктами на своей машине и увезла вашего пса. Машин тоже никто не обыскивал. Я спросил у охраны.
– Но почему Лена?
Только Лена уезжала из дома на следующий день. Кроме охраны, конечно. А держать злобную собаку дольше было бы опасно. Опять же охрана внешняя в дом никогда не заходит.
Давайте допросим эту Лену и все узнаем. Почему до сих пор этого не сделали, удивляюсь, – негромко заметил Баширов. Неловкое напряженное молчание повисло в воздухе. Хозяева странно переглянулись.
– Лена погибла в этот же день. Ее сбила машина. Нет, нет, это роковая случайность, – оборвал Николай Иванович, – я все проверил. Шофера задержали, он все рассказал. Машина на месте. Обычный сельский парень Нализался не в меру. Она умерла сразу, до больницы не довезли.
– Уж очень вовремя умерла. Алексей Иванович, вы бы уехали куда-нибудь подальше, и жену увезли, лучше совсем из страны.
Алеша поворошил поленья в камине, они взорвались тысячью искр.
– У меня сейчас важные дела, да и Зиночка не хочет даже слушать об этом. Но мы попробуем. Он говорил неторопливо, имел привычку смотреть, не мигая прямо в глаза собеседнику. В глубине его серых глаз теплились огоньки. Чувство, что он где-то видел этого парня, усиливалось.
– Скажите, мы с вами встречались?
– Да, – спокойно ответил тот, – я из ваших мест, из Комсомольска, у меня там отец, бабка и сестра. Башир Омарович только языком щелкнул. Вот это карьера. Из таежной глуши в зятья и, видимо, в любимые зятья одному из самых могущественных людей не только области, но и, как подозревал подполковник, и страны. Он другими глазами глянул на нескладного парня.
– Я пойду, – Алексей Иванович встал и, не глядя на присутствующих, вышел из комнаты. Баширов сдержал рвущееся ядовитое замечание.
– Скажите. А ваш зять, он не может быть причастен к происходящему?
– Алеша? – удивился Николай Иванович, – Этого просто на может быть. Он очень, очень талантлив и умен. В бизнесе, в финансах ему равного найти трудно. Но, как все талантливые люди, он рассеян в быту, деньги для него – пустой звук. Корысти, расчета в нем нет совсем.
Башир Омарович улыбнулся: «В первый раз слышу о рассеянном, добром и благородном финансисте»
Николай Иванович хрипло и невесело рассмеялся: «Бизнес для Алеши просто ряд теоретических задач, которые он решает ярко, красиво и оригинально. А уж внедрение этих решений, то есть черновая и грязная работа-это уж моя функция. Вот такой семейный конгломерат. Нет, об Алеше вы забудьте. Он очень любит мою дочь. Она росла одиноким, несчастным и брошенным ребенком. Этот брак – большая удача для Зиночки. Уж поверьте, я это знаю точно. Нервозность сделала этого человека неожиданно болтливым и суетливым.
– Его могут просто использовать, – с язвительной насмешкой заметил подполковник.
– Это невозможно, – сухо и резко парировал банкир, – Алеша недоверчив, умен, у него крайне ограниченный круг общения и, кроме того, он очень проницателен. Этот вопрос закрыт. Я ему больше себя верю.
Башир Омарович пожал плечами: «Я поеду».
– Не хотите остаться до утра?
– Нет, подумав, – сказал подполковник, – Я поеду. Мне пора.
– Как хотите. – Взгляд Николая Ивановича снова стал колючим и жестким? «Помните, что я сказал у Гирина. Я с вас с живого кожу сниму, если с ними что-нибудь случится. Все остается в силе.
– Не пугай» – грубо отрубил Баширов. Он вышел. Его никто не провожал. Из открытой дверцы машин помахал рукой верный Сашка. Подполковник шел к нему, чувствуя упрямо упертый в спину чужой взгляд. Возле машины он быстро обернулся. На втором этаже дрогнули розовые занавески, темная фигура отшатнулась от освещенного окна.
– Да, – задумчиво протянул Баширов, – Дела.
Машина выехала за ворота. Некоторое время они молчали… Быстро темнело.
– Чего он хочет? – не выдержал Сашка, вглядываясь в несущуюся навстречу темноту.
– Боится, – коротко ответил Баширов.
– Большие деньги, большие проблемы, – философски заметил Сашка, – А Вы-то ему зачем, своих мало?
– Тут случай другой. Я бы на его месте поселился в Крестах в комфортабельной одиночке или еще лучше в карцере.
Сашка присвистнул: «Заказали?»
– Что-то вроде этого, – смял разговор подполковник.
Нежелание начальника разговаривать шофер расценил по-своему, хотел обидеться, но, взглянув искоса на его почерневшее лицо, обычно веселое и добродушное, замолчал. Приехали поздно ночью. От ужина Башир Омарович отказался, всю ночь ворочался, вставал, курил. Вздыхал и только под утро, когда посветлело и порозовело за окнами, забылся тяжелым, не приносящим облегчения и забвения сном.
1.6. Беседы при луне
Башир Омарович Баширов, начальник Вальцовского РОВД, был сильно не в духе с самого утра. Она еще утра отметила, что у молодого начальника неприятности и явно не личного характера. Ей очень хотелось поговорить по душам и выяснить, в чем дело, но, увидев, как он расхаживал по кабинету, поглаживая седеющие виски кончиками твердых ногтей, как резко злобно ломал в пепельнице незажженную сигарету, она успела придать лицу сосредоточенное выражение, снисходительно улыбнулась и, немедленно выгнав из приемной всех посетителей, уставилась невидящими глазами в мерцающий экран компьютера. А сама краем уха внимательно слушала тяжелые шаги Башира Омаровича, готовая ринуться в бой по первому намеку.
Нет, Тамара Федоровна вовсе не была подхалимкой, и работа для нее не была последней надеждой на кусок хлеба. Она была очень обеспечена, и ее секретарской зарплаты не хватило бы ей даже на духи. Но по характеру она была авантюристка, жизнь без хорошей доли адреналина превратилась бы для нее в унылое и бесцветное существование. Близость к молодому, красивому умному мужчине приятно щекотала ей нервы и придавала пикантность ее жизни. Она умела жить чужими страстями и переживаниями, и сейчас от предвкушения чего-то необычного у нее волновалась кровь, и приятное возбуждение согревало ее напомаженное и напудренное немолодое тело.
Всем, кто заглядывал по какому-то делу в приемную, она только молча качала пышной головой, угрожающе выпячивая двойной подбородок. Потому в обычно шумной и людной приемной было тихо и пусто. Тамара Федоровна, представительная, всегда со вкусом и элегантно одетая дама в дорогих очках в золотистой оправе, была совсем не современной секретаршей. Ни молодостью, ни тем более фигурой модели она даже с сильной натяжкой похвастать не могла. Но начальник ценил в ней редкую преданность свей особе, ум, такт, потрясающую работоспособность. Кроме того, Тамара Федоровна возглавляла своего рода сыскное агентство, тайком от начальства поощряемое Баширом Омаровичем и морально, и материально. Имея многочисленных знакомых в самых отдаленных уголках и службах района, общительная, приветливая, всегда готовая прийти на помощь ближнему, будь то техничка из школы или банкир из частного банка, Тамара Федоровна тщательно собирала, классифицировала, анализировала и заносила в компьютер все сплетни Вальцовского района. Уверенный что дыма без огня не бывает, начальник Вальцовского РОВД с большим интересом относился к деятельности неутомимой секретарши, организовавшей сбор, обработку и анализ эксклюзивной информации. Потому и удивить его любыми происшествиями было непросто. Дача Тамары Федоровны, маленький двухэтажный домик с банькой на берегу лесного озера, тихая, уединенная, скрытая от любопытных глаз, была для Башира Омаровича местом встреч, которые хотел бы скрыть вездесущий и очень хитромудрый начальник милиции.
Сейчас же, сгорая от любопытства, она прислушивалась к тяжелым и нервным шагам за дверью. А Баширов думал о вчерашних встречах и разговорах, и еще стояли перед глазами изуродованные трупы с фотографий, искалеченная морда собаки и аккуратно вырезанная на лбу пентаграмма. И чудилось прагматичному материалисту и цинику Баширову, что играет с ним что-то черное и злое, сродни сатане, будто дохнуло могильным холодом. Ему вдруг стало казаться, что он чует даже еле слышный запах серы. Запах становился все сильнее, тихо дрогнула и стала медленно открываться дверь, устало скрипнул под невидимой подошвой половица, кто-то тяжело дышал, стоя за прикрытой дверью.
– Кто там? – жалко, по-бабьи взвизгнул Башир Омарович.
Сквозь открытую дверь робко протиснулась Тамара Федоровна. В руках она держал разнос с черной эмалированной чашечкой и кофейником. На крошечном тортике горели свечи.
