Проза. Книга 2
Она обратилась к первому попавшемуся ей покупателю и спросила у человека совета. Как это ни странно, перед ней оказался тот парень, который помог ей подобрать свитер для сына нужных размеров.
Он подозрительно посмотрел на маманю. По её внешнему виду, нельзя было твёрдо сказать, что она может хорошо рисовать. Молодой человек немного подумал и задал уместный вопрос: – А зачем вам акварель?
Немного гордясь своим старшим отпрыском, мама честно сказала: – Мой сын архитектор, и ему часто нужно «отмывать» фасады домов.
– Судя по свитеру, какой вы ему прикупили, он работает не архитектором, а маляром. – брякнул насупленный парень и хмуро закончил: – Возьмите ему краски «ВДНХ».
Моя мама проглотила обиду, но купила именно то, что он предложил. Она вернулась домой, вручила мне эти наборы вместе со свитером и рассказала историю, что с ней приключилась в Москве.
Я попробовал ту акварель, что привезла мне родительница, то с огорчением понял, что данная краска никуда не годиться. Они была предназначена для малолетних детей, которые только взялись рисовать. Она оказалась плохо «протёрта», а все цвета имели «грязный оттенок». Работать ей было нельзя, и обе коробки несколько лет валялись в нашей конторе.
Кстати сказать, свитер мне тоже не очень понравился, но он мне пришёлся удивительно впору. Да и зимою в Самаре достаточно холодно. Так что, пришлось его иногда одевать.
Постепенно, я к свитеру всё же привык. Благополучно носил положенный срок, а потом, с лёгкой душой отвёз на нашу скромную дачу. Там он бесследно пропал. Скорее всего, его украли бомжи.
Поездка в пургу
Однажды зимой, в кабинете зазвонил телефон. Я взял трубку и по голосу понял, со мой говорит директор конструкторского бюро, где я в то время работал. Как всегда, он не стал представляться, а сразу сказал: – Завтра с утра едем с тобой на объект. Так что, в семь часов будь на остановке трамвая у дома. Я тебя там подберу, потом захвачу глав. архитектора и мы двинем к северу области.
– Далеко? – спросил я начальника.
– Двести километров туда и двести обратно. – ответил мне шеф и отключился от связи.
На другой день, я оделся как можно теплее и вышел из тёплой квартиры. Я добрался до улицы, по которой ходил городской общественный транспорт, дошёл до остановки и приготовился ждать.
В назначенный срок, рядом со мной остановилась серая «Волга». Я открыл заднюю дверцу, забрался в салон и поздоровался с директором и его крепким шофёром. Машина тронулась с места и рванулась на Безымянку. Там мы посадили Ивана Ивановича и отправились в командировку.
Стояла середина зимы. Снегу в тот год выпало меньше обычного. Асфальт был удивительно чистым на всём протяжении нашей поездки. Выбравшись за окраину города, шофёр надавил педаль, и мы помчались вперёд со скоростью под сто километров.
Часа через два машина добралась до районного центра Челно-Вершины. Мы нашли автохозяйство, куда нас направила необходимость, встретились с местным начальством и принялись за работу.
Пока шеф обсуждал договор, я и глав. архитектор обмерили здание, над которым нужно было работать. Мы собрали нужную нам информацию и к полудню завершили дела.
Местный руководитель взглянул на ручные часы и предложил нам пообедать. Мы согласились и направились прямо к столовой, стоящей на территории их предприятия.
Хлебосольный хозяин остановил наше движение и заявил: – Стол для гостей из Самары мы приготовили в другом помещении.
Мы сели в машину и отправились следом за «Волгой» начальника. Минут через пять, мы все приехали на главную площадь Челно-Вершин и затормозили у местной гостиницы. Затем, вошли в тесный холл и огляделись вокруг.
Стены и потолки украшала аляповатая роспись и неказистая с виду лепнина. Мы сняли куртки и шапки, сдали всё гардеробщице и отправились в небольшой туалет, вымыть пыльные руки.
Потом, появилась миловидная горничная. Она проводила нас в маленький зал для банкетов. Он оказался отделан в том же вычурном стиле, что и все помещения «отеля». Нас посадили за стол и принесли по тарелке горячего наваристого борща.
Только тут мы заметили, что наша компания вдруг увеличилась и стала больше на одного человека. К четырём гостям из Самары прибавился молодой капитан, одетый в поношенный китель армейского вида.
Хозяин автохозяйства открыл дверцу ближайшего шкафа, достал пару бутылок сорокаградусной водки и щедрой рукой налил всем, кроме шофёра. Мы с благодарностью подняли тост за удачную реконструкцию его предприятия. Все дружно выпили и стали закусывать тем, что Бог нам послал.
Нельзя, сказать, что стол ломился от каких-то невиданных яств. Еда не блистала изысками, но была очень свежей и хорошо приготовленной. А после «гуляния» на крепком морозе, да вслед за рюмочкой водки, она казалась до чрезвычайности вкусной.
Прерываемая короткими тостами, неспешная трапеза продлилась около часа. Когда она всё же кончилась, наш директор спросил: – Сколько мы должны за еду? – и получил очень приятный ответ: – Ничего! Всё за счёт предприятия.
Балагуривший весь обед, молодой капитан встал из-за стола. Он громко сказал: – До свидания. – и вышел из зала.
– Это районный пожарник? – спросил наш архитектор.
– По-моему, у него знаки связиста. – ответил глазастый шофёр.
– Так он не с вами приехал? – удивился хозяин застолья.
– Нет. Мы думали, что это Ваш человек. – сказал наш директор.
– Наверное, он проживает в этой гостинице. – встрял я в разговор.
– Хорошо. Я с ним потом разберусь. – закрыл неприятную тему местный начальник.
Мы выразили ему благодарность за тёплый приём и, особенно, за вкусный обед. Все вышли из уютного зала, оделись, сели в машину и помчались домой.
За то короткое время, что мы работали в Челно-Вершинах, погода успела испортиться. С неба посыпалась мелкая снежная крупка и началась слабая низовая метель. Внезапно, ветер усилился. Не встречая препятствий в обширной степи, он хорошо разогнался, поднимал в воздух белые шарики льда, и нёс их над стылой землёй.
«Волга» выехала на пустынную трассу и двинулась к далёкой Самаре. Крепкий водитель обладал нужным опытом и больше не гнал под сто километров, как это делал сегодняшним утром. Он сбросил скорость и теперь выжимал не больше семидесяти.
Впереди показался крутой поворот. Притормозив, шофёр повернул руль направо. Тяжёлая «Волга» вошла в плавный вираж. В это самое время, ударил сильный порывистый ветер.
Идущий по снежной крупе, автомобиль потерял связь с дорогой, и двинулся юзом. Он выскочил боком на левую сторону трассы и влетел боковыми колёсами в придорожный кювет. Машина тотчас опрокинулась, совершила в полёте один оборот и, каким-то неведомым чудом, встала на четыре опоры.
Нам весьма повезло. В том месте, шоссе шло вровень со степью. Обочина трассы была очень ровной и завершалась почти незаметной канавой. Благодаря стечению всех обстоятельств, «Волга» не кувыркалась так долго, как если б она упала в овраг.
Мы чуть успокоились и осмотрели себя. Оказалось, что не пострадал ни один человек. Да и машина, не получила почти никаких повреждений. На наше счастье, все стойки и стёкла в кабине остались в сохранности. Только лишь крыша прогнулась немного в салон. Теперь мы задевали её головами.
Водитель выгнал нас всех на мороз. Сам влез внутрь до пояса и долго принюхивался. Бензином совершенно не пахло. Тогда он крикнул меня и велел выполнять все команды. Шофёр улёгся спиной на переднем сидении, указал на задний диван и приказал сделать тоже, что он. То есть, задрать сапоги и упереть в потолок их подошвы.
Я выполнил его указания, и ощутил, что наши колени чуть согнуты. Шофёр дал очередную команду. Мы одновременно выпрямили все четыре ноги. Стальной лист поддался совместным усилиям и, с глухим стуком, прогнулся в противоположную сторону.
Выйдя наружу, мы осмотрели крышу у кузова и не разглядели на ней ни внушительных впадин, ни каких-то больших деформаций. Хотя много царапин, там наверняка появилось.
Водитель вернулся в машину, вставил и повернул ключ зажигания. Двигатель сразу завёлся и начал работать на холостых оборотах. «Волга» не спеша развернулась, выехала на шоссе и встала носом к Самаре.
Мы вновь забрались в салон и тут же продолжили прерванный путь. Только теперь, мы поехали со скоростью не более пятидесяти вёрст, а в повороты входили на сорока.
Всю дорогу до города, ветер дул с не слабеющей мощью. Иногда сильный порыв налетал на машину, толкал её в бок, и она начинала скользить. Водитель сбрасывал скорость, и движение юзом тотчас прекращалось. Таким черепашьим шажком, мы добрались до дома почти четыре часа.
За это долгое время я видел пару аварий в разных местах. Двух «жигулят» сдуло в большие кюветы. Так же, как нам, водителям тех легковушек весьма повезло. Вокруг суетились какие-то люди, а рядом стояли грузовики. В нашей помощи никто не нуждался, и мы ехали дальше.
Встреча на зимней дороге
Мой старый приятель всю жизнь проработал шофёром. За долгие годы трудовой биографии он ездил на всём, что только имело мотор и колёса. Он начинал с древнего «ГАЗ-51» и закончил «Камазами» разного вида.
Несколько лет, ему приходилось водить знаменитый «УАЗ-452». Тот самый, который в народе называют «Буханка» или «Пилюля». Военные модификации кличут – «Таблеткой», потому, что чаще всего, их используют медики.
Эта машина выпускается Ульяновским автозаводом более пятидесяти лет. Она имеет два ведущих моста и обладает неплохой проходимостью. Такая особенность очень нужна в далёкой российской глубинке.
Особенно там, где нет шоссе с твёрдым покрытием и после любого дождя дороги тотчас превращаются в непролазную хлябь. Да и сугробы высотою до метра, там появляются каждую зиму.
Те, кто ездил в «УАЗике» знает, что двигатель автомобиля находится между креслом водителя и пассажира. Для обеспечения их безопасности, его верхняя часть закрыта съёмным капотом. При работе машины, он сильно греется и чтобы, люди не получили ожоги, сверху находиться прочный чехол, сшитый из толстого заменителя кожи.
Как мне объяснил, как-то Степан, управление раздаточной коробкой автомобиля производится дистанционно. Для этого служат два рычага управления. Они установлены перед мотором, справа возле руля.
Верхний рычаг служит для включения и выключения передних колёс и имеет два положения: переднее, когда передний мост включен, и заднее, когда мост отключен.
Нижний рычаг предназначен для переключения передач в раздаточной коробке машины «УАЗа». Он может быть установлен в трёх положениях: переднем, когда включена прямая передача, нейтральном (среднем) положении, при котором ведомый вал не вращается, и заднем, когда включена понижающая передача.
Все эти подробности он взял из техпаспорта простого «УАЗа». Я повторяю их здесь так подробно, чтобы вы поняли то, о чём же пойдёт дальше речь.
Однажды, мой старый приятель мчался в Самару из родного села. Зимний день недавно угас, и стало совершенно темно. Началась низовая метель. Местами, узкую трассу занесло языками из снега. Наш герой часто катался по этой дороге, хорошо её знал и никуда не спешил. В сложных погодных условиях он всегда руководствовался русской пословицей: – Тише едешь – дальше будешь!
Он проехал пять или шесть километров и увидел «Буханку» с включёнными фарами и красным крестом на боку. Она стояла в невысоком сугробе, и зарылась в белое крошево по самые ступицы. Окна заиндевели до такой сильной степени, что на них появились узоры, что затянули всё стёкла сверху донизу.
Преграда из снега для пустого «УАЗа» казалась весьма незначительной. Степан слегка удивился: – Неужели застрял? Скорее всего, что-то сломалось. Водитель бросил машину и уехал на попутке за помощью. – подумал мужчина, но, на всякий случай, затормозил рядом «буханкой»: – Вдруг там кто-нибудь есть?
Он взял огромные валенки, стоявшие за передним сидением, сунул внутрь ноги, обутые в зимние сапоги на меху, и вышел из тёплых недр «Жигулей».
Едва он приблизился к автомобилю, как пассажирская дверца открылась. Из салона выбрался врач, с которым Степан когда-то жил по соседству. Едва переставляя конечности, эскулап устремился навстречу.
– Слава Богу! – пробормотал человек, которого в селе знали, как атеиста.
– У тебя печка работает? – спросил бледный медик. Его зубы стучали, словно большой перфоратор: – Наша вдруг, поломалась. Сидим целый час, а за всё это время не прошло ни единой машины. – он трясся от холода, словно хвост у овцы и едва шевелил синими, обескровленными губами.
– А что с вашим двигателем? – спросил мой приятель.
– Двигатель в полном порядке, да только машина почему-то стоит. – объяснил эскулап: – Ты ведь ездил на моей «скорой помощи». Посмотри, что с ней случилось?
Степан открыл дверцу водителя. На шофёрском сидении дрожал молодой парень, лет двадцати. Мужчина согнал бедолагу с удобного места и вместе с врачом отправил его в заднюю часть медицинской машины.
Затем, сел за руль, вдохнул стылый воздух и ощутил, что автомобиль промёрз удивительно сильно. Словно он целую зиму стоял на дороге. Самое странное, что двигатель тихо работал на холостых оборотах.
Не поверив ушам, мужчина отстегнул все защёлки, и снял «утеплённый» металлический кожух. В этот же миг, воздух, нагретый блоком цилиндров, рвался наружу. Тепло тут заполнило скромный салон. Морозные узоры на окнах начали таять, а стёкла быстро очистились.
Увидев всё это, врач повернулся к ошарашенному молодому водителю и заорал во всё горло: – Ты почему так не сделал? Мы ведь чуть не замерзли здесь на хрен?
– Откуда я знал? – пролепетал обескураженный парень: – Я ведь на «ЗИЛе» в армии ездил.
Медик не стал слушать его оправдания и обратился к спасителю: – Глянь-ка пожалуйста, что же случилось с машиной? Почему, она встала, когда этот олух влетел в маленький снежный занос?
Степан осмотрел рычаги управления раздаточной коробкой машины. Выяснилось, что нижний рычаг находиться в средней позиции, при которой ведомый вал не вращается. Он сдвинул его назад до упора, выжал сцепление, и «УАЗ» медленно тронулся с места.
Мужчина вывел машину на чистый асфальт, остановился и сообщил: – Когда твой водитель влетел в этот сугроб, он хотел перейти на пониженную передачу. К сожалению, он не довёл рычаг до конца, и поставил его в нейтральную точку. Поэтому, вал не вращался, а мосты не работали.
Выслушав и поняв все объяснения, врач пришёл в буйную ярость и начал кричать те слова, которые врачи не используют в ходе общения с другими людьми. Наконец, он успокоился и сказал: – Степан, ты куда сейчас направляешься?
– В город. – ответил мужчина.
– Ты ведь проедешь через Ивановку? Подкинь меня, пожалуйста, к брату. Я у него заночую. – сказал неожиданно медик.
– Да тут до околицы всего пять километров. – Степан ткнул рукой в направлении родного села и закончил: – Через четверть часа будешь дома.
– Я с этим ослом, больше никуда не поеду! – взорвался вдруг врач: – Завтра уволю его, к чертовой матери! – он взял чемоданчик с красным крестом на боку и пошёл к «Жигулям», что стояли поблизости.
Степан повернулся к водителю, покрасневшему, как помидор, и дал дельный совет: – Прежде чем садиться в машину, прочитай всю инструкцию по эксплуатации. А если куда-то поедешь зимой, бери обязательно с собою тулуп и тёплую обувь. – он показал на свои огромные валенки.
Затем, сел в легковушку, скинул бахилы из толстого войлока и бросил их между сидениями. Мужчина дождался, когда «УАЗ» рванулся к селу и повёл «Жигули» в противоположную строну.
Спустя полчаса, Степан высадил молодого врача возле дома его старшего брата и отправился дальше.
Вечерний автобус
Эта история произошла в начале восьмидесятых годов прошлого, двадцатого века. Стоял конец жаркого августа. Воскресный день благополучно приближался к концу.
Новый автобус отправился в путь с автостанции, что находилась в одном из районов Куйбышевской области. «Икарус» выехал на широкую трассу и, набрав приличную скорость, помчался в направлении Сызрани. Быстро темнело. Впереди было около ста километров.
В те времена, многие люди трудились на заводах и фабриках, что размещались в больших городах. Сменив место жительства, они не теряли связь с теми местами, где обитали до переезда в промышленный центр.
Билеты в междугородних автобусах стоили на удивленье недорого. Граждане часто приезжали домой, чтобы навестить всех родных, помочь в огороде, а заодно, взять гостинцы, которыми их постоянно снабжали любимые «предки».
Чаще всего, люди являлись в село в пятницу вечером, после работы. Два выходных они усердно трудились на семейных земельных участках. В воскресенье, уже ближе к закату, все возвращались обратно в Самару.
Уставшие граждане выходили на трассу и ожидали вечернего рейса. Все очень хотели вернуться домой до полуночи, сразу улечься в кровать, а утром вернуться на своё производство.
Водитель тормозил на всех остановках и подбирал там пассажиров. Они отдавали деньги за проезд в удобной машине и проходили в полутёмный салон. Затем, устраивались на мягких сидениях и засыпали под ровный рокот мотора.
В соответствии со своим расписанием, новый «Икарус» у же одолел две трети пути. Он заполнился почти до отказа и мчался по трассе, окружённой густым лиственным лесом.
Здесь не имелось каких-либо селений. Дорога была совершенно пустынной и прямой, словно луч яркого света, льющегося из фонаря. В вечернюю пору уже ощущалось приближение осени. Воздух становился прохладным, и атмосферная влага уже конденсировалась, в низких местах.
Водитель уверенно гнал огромный автобус и не видел в пути ничего необычного. Иногда попадались невысокие взгорки, но мощный «Икарус» поднимался на них безо всяких усилий. Среди пологих холмов встречались мелкие впадины, заполненные редким туманом.
Машина взлетела на очередную вершину, стремительно рванулась вперёд и быстро скатилась в небольшую долину. Шофёр втянул в себя воздух и ощутил резкий запах природного газа.
В этот же миг, горючая смесь просочилась в моторный отсек, где находился работавший двигатель. В проводке возникла короткая искра. Произошёл мощный взрыв. Волна детонации ударила с ужасающей силой и все люди мгновенно погибли.
На месте автобуса немедленно вспух огромный огненный шар. Волна багрового пламени рванулась к овражку, что вёл в котловину, нырнула в него и побежала наверх по длинному склону.
Пылающий шнур оказался на просеке, по которой тянулся трубопровод под названием «Дружба». Пламя достигло места утечки, и прикоснулась к тоненькой трещине. Оттуда струёй вырывался пропан и бутан.
Природное топливо, что находилось внутри, сразу же вспыхнуло. Послышался оглушительный грохот. Прочный металл разрушился во многих местах. Тридцатиметровый кусок толстой трубы оторвало от продуктопровода и отбросило в сторону.
Находящийся под огромным давлением, газ рванулся наружу. Он вылетел в воздух, вспыхнул, как факел и зарёвел, словно двигатель межконтинентальной ракеты.
Отдача была так велика, что труба в метр диаметром начала резко двигаться. Она поднялась над землёй и моталась по воздуху, наподобие шланга, из которого под высоким напором хлестала вода.
Хвост яркого пламени прошёлся по ближайшей округе, словно был выброшен из огнемёта. Стоявший вдоль просеки, лес ярко вспыхнул. Начался сильный пожар. Ослепительный свет разогнал темноту. Его было видно за многие километры вокруг.
Диспетчеры трубопровода заметили сниженье давления. Они отключили насосы и перекрыли задвижки. Топливо тотчас перестало подаваться в трубу. Однако, природного газа внутри оказалось так много, что он выгорал много часов.
Когда пламя потухло, спасательные службы прибыли на место пожара. Они осмотрели всю котловину и поняли, что в ней бушевал огненный смерч. Температура там поднималась до тысячи и более градусов. Вечерний автобус оказался в центре этого ада. От него сохранились только куски железных конструкций.
Едва почва остыла, как появились ремонтники. Они заменили трубу, и ценное топливо снова пошло к потребителю. Взамен испарившегося с дороги покрытия, уложили новый асфальт. О недавней трагедии напоминала лишь огромная пустошь, что осталась от леса.
Несколько строчек о тёще
Моя жена Лена относится к удивительно редкому типу людей. Они составляют всего двадцатую часть населения нашей планеты. Я имею в виду, обожателей классической музыки.
Остальные девяносто пять процентов землян предпочитают простонародные жанры. Начиная с жёсткого рока с попсой и кончая горловым пением монголов и тамтамами антропофагов из Африки или Новой Гвинеи.
Несмотря на свою исключительность в отношении мелодических звуков, Лена любит ещё изобразительное искусство и книги. Тяга к чтению у женщины от её милой мамы – Светланы Анатольевны Хорват.
В своё время, моя просвещенная тёща окончила педагогический институт в Ленинграде. Она успешно защитила диплом и поехала по распределению в «солнечный» Мурманск. В тот чудный город, что расположен на юге от моря, носящего название Баренцева.
Там тёща устроилась в среднюю школу и стала преподавать в старших классах. Она вышла замуж за моряка и, в положенный срок, родила двух дочерей – Лену и Нату.
Они обе выросли в семье учителя русской словесности или, если выражаться точнее, на уроках литературы. Тёща рассказывала им народные сказки, которые знала из книг, читала детские книжки, учила чтению и, конечно, письму.
После того, как девочки отправились в школу, она проверяла, как они выполняли задание на дом? Главным образом, по «своему» родному предмету. Она указывала на все ошибки, обличала небольшие погрешности и ставила детям в пример литературных героев. Начиная с Иванушки-дурачка, и кончая Павкой Корчагиным.
В девяностые годы, многие школы начали вдруг закрываться, и тёща ушла из учебного учреждения, где почти ничего не платили. Она долго мыкалась без всякой работы и, наконец, нашла себе место.
Дама устроилась в ближайшую библиотеку и стала заведовать залом, где сидели читатели. Зарплата оказалась едва ли не меньше, чем раньше, но рядом с ней всегда находились книги любимых писателей. Можно было, взять в руки потрёпанный томик и окунуться в блистающий мир упоительных грёз.
Так она и работала до семидесяти лет. Недавно вышла на пенсию, но продолжает читать интересные книги. Как бумажные, которые иногда покупает на свою скромную пенсию. Так и электронные, что качает из интернета через компьютер.
Она часто звонит моей жене Лене и советует ей прочитать ту или иную новинку. Ещё предлагает, посмотреть, тот или иной кинофильм. Обычно то и другое, относиться к классике, зарубежной и русской.
Несколько раз, тёща пыталась читать мои короткие опусы. Воспитанная на стиле и слоге «высокой литературой словесности», она одолела пять-шесть рассказов и в сердцах заявила: – Так и хочется, взять и переделать всё от начала и до конца!
Зная свои недостатки, я не стал возражать и предложил ей сделать с моей писаниной всё, что она пожелает. К сожалению, я пока, не увидел никаких результатов. Будем ждать. Какие наши с ней годы?
Любовь к сочинению разных историй
Не стоит сейчас говорить о «боязни чистого листа», о «муках творчества», об «успехах и неудачах в построении фразы». Все грамотные люди нашей страны учились в общеобразовательной школе. Они писали изложения и сочинения, поэтому, знают об этом из личного опыта.
Те, кто «баловался стихами и прозой» и рассылал свои опусы по различным журналам, тем более. Так что, вряд ли удастся сказать, что-то новое по данной «волнующей» теме. Остаётся черкнуть пару слов о самих публикациях. Вдруг не у всех они уже есть?
Начинается всё с того, что редакторы не отвечают на ваши послания, в которых вы предлагаете им свои «нетленные» произведения. Оно и понятно – в России лет сорок идёт нескончаемый экономический кризис. Бумажные издания закрываются одно за другим, а с появлением компов, писателей стало больше читателей. Да и зачем тратить деньги на покупку печатной продукции, когда её можно бесплатно скачать в интернете?
Так что, если вы не вошли в обойму «классиков современной литературы», то не ждите быстрой реакции. Лучше привыкнуть к той мысли, что жизнь достаточно длинная. Кто его знает, может быть, и вы тоже, когда-то прославитесь? Вас будут печатать большим тиражом, а к вашему мнению станут прислушиваться?
Правда, не стоит на это сильно рассчитывать. «Зубры литературы» отличаются редким здоровьем, долголетием и плодовитостью. Поэтому, «бумажным издательствам» хватает забот и без раскрутки «молодых талантливых авторов».
Но вот случилось невероятное чудо! Ваше «гениальное» произведение попало в нужные руки. Находясь в благодушном настроении духа, редактор прочёл его до конца и, почему-то, решил, что оно выделяется из общей реки «самотёка».