Берсерк забытого клана. Холод и тьма Порубежья
Я задумался и даже обрадовался, предполагая заиметь кучу выгоды и конкретной помощи от человека, прослужившего почти всю жизнь в армии. Опыт-то – он дорогой, но вот ноги-то у него одинаковые…
– Тут же главное чево? – Ефим выразительно ударил по коленям ладонями.
– Да, Ефим, а что главное-то? – поддержал я его наводящим вопросом.
– Дык это, значит, формальности соблюсти полагается, по части оплаты через армейскую кассу, да и дополнительное довольствие, какое-никакое, а получить я смогу! Это от армейских-то, – пояснил Ефим пару моментов. – Какой-никакой, а и то прибавок! – добавил он по-своему весомый аргумент. – Токма, надо заявку оформить обязательно. Так мол и так, желаю в денщике своём видеть такого-то…
Отвергать такой подарок судьбы я сразу отказался, но решил взять таймаут.
– Ефим, дай мне подумать немного над твоим предложением, – кивнул я. – Кстати, о ногах твоих хочется поговорить, – я решительно сменил тему, не желая затягивать разговор о главной проблеме.
Старый вояка наклонился вперёд и пожав плечами глянул на объект моего интереса.
– Дык, – развёл руками Ефим. – А чаво такое с ними не так-то? – огорошил он меня своим неподдельным изумлением.
– Ну как же? – я и сам испытал нешуточное непонимание его реакции. – Они же обе одинаковые!
Произнёс я это громко, чем и привлёк всеобщее внимание тех, кто уже успел проснуться.
Девчата и Эд с Михой с интересом глянули на ноги Ефима, сейчас обутые в разные сапоги. Ну, в смысле от разных пар обуви.
Изучив явный анатомический казус, собравшиеся почти в унисон кивнули, согласившись с правомерностью моего замечания, и воззрились на спокойного Ефима.
Пришлось одарить будущих сослуживцев хмурым взглядом, заставив продолжать заниматься своими делами. Они сделали вид, что поняли меня, перестали открыто пялиться и затеяли общение меж собой. Однако, не перестали иногда и коситься в нашу сторону.
Н-да. Поздновато я спохватился о секретности разговора. Поздновато.
– О-хо-хо, Феликс, – произнёс Ефим с ноткой грусти. – Да я несказанно рад тому, что обе ноги имею, а ты о мелочах всяко разных меня пытаешь. Забудь про это, – он покачал головой. – Забудь, и лучше порадуйся за старого солдата, – добавил он и подкрутил ус. – Ну, а с обувкой я покумекаю, да и постараюся не выделяться на всяческих построениях.
Выслушав его, я дал себе слово обязательно надавить на Фамильяра с Элементалем, и заставить исправить безобразие с ногами. И ещё, я поставил себе заметочку о необходимости чёткого контроля за магическими оболтусами, чтобы они ничего не попутали в очередной раз. Сотворят ещё носки ног направленными в разные стороны. С них станется.
– Ладно, Ефим, я понял тебя, – проявил я внимательность к его счастью. – А вы! – я обратился к собравшимся. – Вы помалкивайте при общении с чужаками не из нашего вагона. Не нужно им знать ничего этакого. Понятно?
– Конечно!
– Феликс, ну как ты мог такое про нас подумать? – нахмурилась Элеонора и чуть-чуть не обиделась.
– Мы всё поняли, Феликс, и никому ни-ни!
Зазвучали аналогичные ответные реплики возмущения и народ начал расходиться по вагону. Кто-то занял очередь в санузел, а кто-то продолжил наносить боевую окраску. Короче, проснувшийся личный состав приводил в порядок свою внешность, и готовился к скорому завтраку.
Эшелон, кстати, уже успел остановиться пока мы были заняты разговорами. Наверняка, из-за очередного манёвра, связанного с пропуском встречного состава с Востока. Или с Северо-Востока, как будет правильнее сказать.
– Кстати, Ефим, – я вспомнил о небольшой проблемке, так как забыл кое-чего сделать в санузле. – Скажи, а выход из вагона возбраняется?
– А чево у тебя за оказия такая стряслася? – он парировал мой вопрос встречным.
– Э-э-эм-м-м… Понимаешь, Ефим, а вот оказия у меня сугубо физиологическая стряслась, – я аккуратно кивнул в сторону очереди из девчат. – Кой-чего не успел сделать, а вытерпеть уже не умудрюсь, ну прям вот никак! – честно сознался я. – Да и к Братану надо заглянуть… Так как, чего там правила нам предписывают по поведению призывников во время стоянок-то вынужденных? – я вложил в голос надежду на положительный результат, что и в мимике отразил.
Ефим сразу догадался о моей острой необходимости сходить до ветра и усмехнулся, с пониманием покачав головой и деловито подкрутив ус. Он встал и снял с крючка меховое изделие, которое обладало такой длиной, что способна накрыть меня полностью до самых пят.
– Тогда тебе понадобится вот этот тулупчик, – он протянул мне тёплую вещь. – А насчёт разрешения, кхе-х! Дык, а это ужо на усмотрение старшого по вагону, – Ефим приосанился. – На моё, то бишь! Иди, токма не задерживайся тама надолго-то, – предупредил он и немного отодвинул в сторону створку вагонной двери.
Снаружи ворвался холодный ветер вместе со снегом, заставив девчат недовольно зароптать. Но я быстро сориентировался и выскочил из вагона, а Ефим закрыл за мной дверь, не позволив стуже выдуть слишком много тепла.
Для себя я решил, что вернусь переходами меж вагонов и уже через тамбур. Как раз после того, как Братана навещу. Там, вроде, дежурит какой-то конюх, авось и впустит.
Бросив короткий взгляд в сторону головы эшелона, я отметил какое-то копошение на путях. Ага. Ну, значит, снег чистят впереди. Пусть так.
И только я зашёл за край вагона, как осознание невозможности терпеть заполнило все мои мысли. Тулуп этот ещё…
Не медля более, я дал своему организму расслабиться. Даже глаза прикрыл, отстраняясь от заснеженной реальности и холода, а как только закончил выполнение требований организма, то встрепенулся. От звуков шагов за спиной.
Вши-и-их!
Прошелестел характерный звук металла клинка, покидающего ножны.
Ба-м-с! Дреньк! Бдзинь!
Что-то ударилось сзади о препятствие и дополнилось чредой ударов дерева о металл.
Шмяк!..
Звук упавшего тела я почти сразу распознал.
Я резко обернулся и встретился лицом к лицу со старым знакомым. С тем самым Бармалеем, которого встретил на привокзальном рынке и держащим сейчас помятый котелок с деревянной ложкой, подобранной из сугроба.
Здоровяк смотрел на меня и показывал рукой на распростёртое тело какого-то пацана. Рядом с парнем торчит рунная шпага.
– Извините меня, господин, что я невольно подсмотрел вас за занятием… Э-ээ, – он стушевался. – За важным делом, но этот господин, – он ткнул в лежащего пальцем. – Он замыслил жуткое преступление. Вот я и… – Барри красноречиво посмотрел на помятый котелок.
Я поправился и нагнулся к отключившемуся. Перевернул его, чтобы рассмотреть.
– Тьфу! Это же тот зассанец, – сплюнул я и изумил прямотой выражения здоровяка. – В смысле мы это, уже как-то имели возможность встречаться, – пояснил я.
– Дык, – здоровяк переступил с ноги на ногу. – Злыдень он.
– Угу… Злыдень, а я тебе обязанным получаюсь, Барри, если не ошибаюсь? – я протянул ему руку.
Он отшатнулся, а заметив, что я настойчиво намекаю на рукопожатие, здоровяк тщательно обтёр об свою накидку руку, прежде чем исполнить ритуал.
– Да, господин, – он поклонился. – Барри я, и всё вы правильно обсказали, и про зассанца, – он еле удержался, чтобы не пнуть лежащего. – Со спины-то, да со шпагою… У-у-у, злыдня окоянныя!
Я же огляделся и не приметил его вечного партнёра, или друга. Странно, но они всегда вдвоём мне на глаза попадались.
– Ну что же, Барри, как отплатить-то тебе за спасённую жизнь? – я решил сразу прояснить ситуацию, хоть и немного покривил душой, ведь меня всегда бижутерия Рюриковичей выручала. – И где твой напарник, э-м-м… – я нахмурился, пытаясь вспомнить имя. – Ну, поменьше тебя, Сивым себя называет, а по имени я не знаю.
– Сивый, правильно вы припомнили, господин Феликс, – он наконец-то назвал меня по имени. – А зовут его Остапий, – озадачил он меня редким именем. – Да и не нужно ничего для меня, – он снова смутился. – Чево с этим зассанцем делать-то? – Барри озадачился. – Можа, придушить, да и в сугроб? – с ноткой безразличия предложил он решение.
– Нет-нет! – я остановил его. – С ним разберутся, не переживай. А насчёт долга моего, что скажешь? – пришлось вернуть его к важному для меня вопросу.
Барри задумываться не стал, только покраснел.
– Мне-то, дык ничево не надобно, – начал он, а я понял, что просьба будет, но не его касающаяся. – Как бы пристроить в армию Сивого? – выпалил он и замолк.
– А ты сам-то, как умудрился сюда попасть-то? – поинтересовался я, смутно представляя решение проблемы.
Барри выпрямил котелок буквально за пару движений и пожал плечами.
– Дык, просто всё. Я ж это, с опытом боевым, – он высказал то, что я и готовился услышать. – Но вот у Сивого нету такого опыта, официального-то, – он опять вернул разговор к другу. – Пособи, а? Господин Феликс. Проси чо хошь взамен! – он воззрился на меня с таким видом, что я решил, что здоровяк упадёт на колени.
Решение какое-то есть у меня, если последние события во внимания принять. Ну, и информации о службе побольше стало, чем до моей отправки в армию.
– А-а-а… – простонал валяющийся зассанец.
Бум-мс!
Прежде чем он ещё что-нибудь произнёс, его снова долбанули котелком и он вырубился.
– Вот что, Барри, у меня есть кое-какой вариант с помощью и тебе, и твоему товарищу, но для этого нужно и от него, и от тебя кое-что, – предупредил я здоровяка, поглядывая на затихшего зассанца и гадая, не пришиб ли Барри его часом.
Здоровяк прислушался к лежащему и вновь выпрямил свой котелок.
– Пар идёт из ноздрей, – проявил он внимательность к моему интересу. – Живёхонький покамест, – добавил он и перевёл взгляд на меня. – Говори, господин хорошай, чегой делать нам для тебя спонадобится, чтобы дружка мово пристроить в армию?
– Для начала вынь этого из-под колёс, – я заволновался насчёт возможного движения состава. – А потом мы будем совет держать, да прикидывать варианты. Но прежде всего, Барри, мне надо будет с моими новыми знакомыми посовещаться. Но ты это, не расстраивайся заранее, – я поспешил отреагировать на его погрустневшую физиономию. – Всё будет в норме с твоим напарником! – заверил я его.
Неожиданно прозвучали звуки колокольчиков, как сигнал к скорой отправке эшелона.
– Вот же досада, не успел из-за этого зассанца Братана проведать, – пробормотал я. – Давай-ка, друг мой, бери этого упыря и за мной ступай, авось и раньше посовещаться удастся, – попросил я нового друга, поднимая шпагу этого неудавшегося убийцы. – Главное, ты никого не напугай, – предупредил я Барри и постучал в створку нашего вагона.
Глава 3. В преддверии прибытия
Отказываться от двух закадычных друзей я не хочу, даже несмотря на их бывший образ жизни, как честных продавцов нелегального оружия, так и нечестных жуликов. В армейских условиях жизни их навыки могут оказаться далеко не лишними.
Смотря правде в глаза, можно смело утверждать, что никто доподлинно не знает, чего же нам этакого судьба уготовила, как в самом ближайшем, так и в чуть отдалённом будущем.
Ефим помог мне влезть внутрь, подтянув за руки и удивился, обратив пристальное внимание на рунную шпагу в моих руках. Ведь покидал я вагон без этого атрибута аристократа, а появился уже с ним. Но спросить старый вояка ничего не успел, так как следующим в теплушку плюхнулось тело мерзавца зассанца, так и пребывающего в отключке.
Приняв очередную порцию изумления, Ефим и девчата обалдело вытаращились на Барри, скромнягу прямо, влезшего последним. Вот только скромник этот, что встал у входа и мнётся с ноги на ногу, оказался очень внушительных габаритов и откровенно бандитской внешности. Про лицо я вообще молчу.
Решительно растолкав притихших девчат, вперёд выдвинулась наша мелкая боевичка, держа что-то там из примитивных косметических средств, и с полотенцем на плече.
– Ой! Барри! – Элеонора искренне улыбнулась Бармалею. – Не ожидала даже, что ты так рано просыпаешься. Пойдём-ка, я тебя чем-нибудь угощу!
Она взяла смущённого здоровяка за руку и, проведя между застывшими в обалдении девчатами, усадила его на ближайшую табуретку.
– Сиди-сиди, – мелкая строго остановила его порыв поддаться панике при виде столь большого количества девушек. – Сейчас и завтрак подоспеет, а ты знакомься пока со всеми, – она повернулась к нам, так и оставшимся стоять с откровенным непониманием, отразившимся красноречивой мимикой.
Я почувствовал прерывистое дыхание рядом со своим затылком, и этот кто-то положил мне руки на плечи, используя мой торс в качестве прикрытия от несуществующей угрозы.
– Они что, знакомы? – неуверенно пробормотала Серафима мне в самое ухо.
– Похоже на то, – пробормотал я в ответ, не оборачиваясь к длиннокосой красотке. – А в принципе, чего удивляться-то? Вы ведь всех нуждающихся кормите… Ой… – я почувствовал спиной её упругую грудь и чуть не сбился с мыслей. – А Элеонорка ещё и лечением занималась, кстати. А у Барри, вон, с ногой что-то.
Договорив свои логические выкладки о причине уже очевидного знакомства, я аккуратно вынырнул из нечаянных объятий Серафимы.
Я смущённо на неё обернулся, но тут же взял себя в руки. Вдобавок к этому, я споткнулся о лежащего пацана, что помогло избежать непредсказуемого развития щекотливой ситуации с улыбающейся и красивой леди.
Бред какой-то! И о чём я ваще думаю по пути в имперскую армию? Мне, как раз, только не хватает вагонного романа. Уж до кучи-то!
– Ну, же? – княгиня Врангель нахмурилась и чуть ногой не топнула. – Девчата! – добавила она строгости в обращение. – Ну? Да не бойтесь же его, подходите и представьтесь. Он тоже едет в армию, – пояснила наша мелкая. – Не пугайте нашего гостя, пожалуйста, а я – прям мигом!
Элеонора закончила тараторить и, пользуясь моментом всеобщего замешательства, забежала в санузел, из которого как раз вышла очередная умывшаяся призывница.
Тут я обратил внимание на личный состав нашей теплушки. А точнее, я оценил некоторые детали их внешнего вида.
Н-да уж! Все, как один, с оружием. О-го!
Вооружаются воинственные девушки молниеносно и по любому подозрительному случаю. Ну, а излюбленное вооружение девчат – так это холодное оружие всех существующих типоразмеров и видов. Правда, сейчас они его прячут за спинами, следуя просьбе нашей мелкой княгини, и стараясь не напугать Барри своей негостеприимностью.
– Ах! – всплеснула руками Натаха и поспешила спрятать свой кортик за голенище. – Ну и брови у вас, господин Барри! – девушка попыталась сделать здоровяку комплимент. – Минина, Наталья, – представилась она и отошла в сторону, дав возможность подойти следующей даме для знакомства.
Барри аж вздрогнул от неожиданности, или из-за отсутствия опыта в общении с благородными девицами, а табурет под ним жалобно скрипнул.
Здоровяк стянул с себя головной убор странного покроя, но уже с элементами меховой отделки, и скомкал его в могучих руках. А вот ответить не смог. Сильно смутился, или даже испугался переизбытка внимания со стороны девчат.
Тут меня посетила странная мысль о его призыве. На поверку должно получиться следующее – он маг с боевым опытом, и, возможно, носит какой-то благородный титул…
Х-м? Вот зря я не уточнил подробности о лицах, попадающих под имперский указ по призыву. Чего гадать-то впустую теперь?
А сейчас нужно разрядить обстановку, да и с отморозком, покушавшимся на меня необходимо что-то решать.
– А знаете что, девчата, – начал я бодро. – Слыхал я об одном Императоре, в аккурат с такими вот, богатыми бровями, – добавил я интригу в выражении и похлопал здоровяка по плечу. – Так он правил величайшим государством, наводящим ужас на все земли!
Заинтересованные взгляды устремились на меня.
– И как его звали? – донесся до нас вопрос из-за двери санузла.
– Дорогой Леонид Ильич! – я не стал затягивать с ответом. – Многократный герой-орденоносец и великий умелец целоваться! – добавил я, чем озадачил присутствующих.
Девчата зашевелили губами и закатили глаза, перебирая в памяти возможных претендентов на столь громкое звание, а я подумал о своём возможном проколе с историческими фактами.
– Вот что, Барри, – я сменил выражение на серьёзное. – Мне нужна твоя помощь в транспортировке вот этого, – я ткнул носком своей обуви лежащего.
Пацан пошевелился.
– А-а-а… – простонал зассанец, которого уже и девчата узнали.
– Получи, гад! Н-н-на!
Бдрень-нь-нь!
Ближайшая стоящая мадмуазель в распашонке шарахнула его по голове первым, что ей попалось под руку. И, по иронии судьбы, опять котелком. Причём, никто даже разбираться не стал о причинах его состояния беспамятства. Приговор один – виноват!
– Ефим, а кто тут старший, я имею в виду в эшелоне, не подскажешь? – поинтересовался я, наблюдая, как Барри выпрямляет очередную помятую посудину.
– Дык, комендант, – пояснил старый солдат. – Там, впереди он. Если по составу идтить, то и найдёшь офицерский вагон.
– Отлично! Спасибо, Ефим, – поблагодарил я своего будущего денщика и обернулся к здоровяку. – Барри, бери этого и пошли, только я накину парочку своих пушек.
Здоровяк водрузил горемыку на своё могучее плечо, а я одел патронташ и кобуры со всеми револьверами. Не забыл и тот, что с отпиленным стволом, разместив его на голени правой ноги в аккуратной кобуре собственной конструкции.
– Феликс? – Эдуард Столыпин подался вперёд, и молчун Миха последовал его примеру. – Тебе дополнительная помощь с огневой поддержкой-то не понадобится часом, а?
– Нормалёк всё! Мы вдвоём с Барри справимся, – заявил я, не видя для нас особых препятствий. – Девушки, – улыбнулся я дамам, прежде чем выйти в тамбур и дальше пройти в переход. – Вы неотразимы! Мы скоро!
Я проверил рунную шпагу зассанца, чуть вынув её из ножен. Красивая штучка и похожа на мою, но вот хозяин обычным уродом оказался. Жаль его, но…
Но спускать на тормозах преступление, пусть и неудачное, я сразу отказался, как и собственноручно разбираться с подлецом и урода куском. Военная служба впереди, а этот инцидент может для меня и боком выйти, да при том же распределении по частям. Отрядят меня в дисбат, и что?
Да ну, на хрен мне такое счастье не упало. Да и руки марать о него нет желания никакого…
Фу! Не, ну его! Я мысленно помотал головой, прогоняя саму мысль об собственноручных разборках. Пусть с говном трибунал разбирается, или кто тут у военных судит. Комиссия, может, какая-нибудь?
Я уже взялся за ручку двери, как меня окликнули…
– Феликс! – пронзительный голос Элеоноры не узнать невозможно, и я обернулся. – Феликс, – она демонстративно помахала моей накидкой боевого мага-вольника, претерпевшей дополнение когтистыми погонами. – Это тебе понадобится, – девушка протянула мне вещь жестом, исключающим отказ в принятии.
Даже не помышляя о каком-нибудь маломальском сопротивлении княгине, я надел атрибут и решительно вышел в тамбур. Дальше мы с Барии прошли по переходу в следующий вагон, где стали объектом всеобщего внимания.
Это оказался тот самый вагон, в котором и размещался вырубленный парень.
Сохраняя пофигизм в выражении, мы дошли до середины теплушки, когда на моём пути встал тот самый аристократ, с которым я недавно вёл жёсткие переговоры на повышенных тонах и эмоциях. Это когда их похоть зашкалила, и они рвались до девушек.
– Что-то хочешь сказать? – опередил я его, чем сбил с мыслей. – Если да, то говори быстрее, – добавил я, положив руку на рукоять револьвера.
Он немного опешил, но быстро собрался.
– Куда вы его несёте? – задал он предсказуемый вопрос. – Почему он в беспамятстве, и почему его фамильное оружие рунного мага в ваших в руках, а не при нём? – добавил он не менее предсказуемое продолжение в дознании.
– Не достоин, – ответил я кратко и с интонацией безразличия. – В бессознанке господин зассанец, потому что идиот. Несём его на судилище праведное, где господину определят его срок отсидки, – продолжил я грузить чела. – Шпагу я мог бы ему и вернуть, воткнув в живот, но уже поздновато. При самообороне я должен был заколоть его, а сейчас в этом нет надобности, так что, – я развёл руками. – Шпагу я реквизирую как трофей и отдам только тогда, когда превращусь в хладный труп. Это пока всё, – подвёл я предварительный итог монолога. – А сейчас, я попрошу вас, господин, имя которого мне безразлично, отвалите на хрен, пожалуйста. Или вам припишут групповуху в покушении на убийство, и однозначно увеличат всем срок.
Закончив грубый отчёт, я отодвинул ошарашенного господина в сторону и прошёл мимо без каких-либо дополнительных вопросов.
Озадачился аристократ моими выкладками по делу, потому и остался стоять, не переставая ошалело глядеть нам вслед с открытым ртом. Впрочем, также, как и все парни в этом вагоне.
То ли погоны мои всех смутили, то ли призывники узнали во мне своего рунного лекаря, то ли ещё по какой-то причине, но нас никто больше не остановил, и мы благополучно прошли по всему составу до нужного нам места.
Остановившись перед дверью тамбура вагона, я критически осмотрел себя, изучая одежду на предмет неряшливости и остался доволен. Войдя, мы сразу столкнулись с часовым, который строго осведомился о моём имени и о цели визита. Я представился, как и положено, а после пары минут ожидания дверь открылась, и мы вошли внутрь.
Ну, тут всё понятно. Офицеры предсказуемо путешествуют в купейном вагоне. Однако разглядывать его нам не позволил строгий окрик.
– Господин Феликс! – громко произнёс военный невысокого чина. – Прошу вас сюда! – он встал напротив открытой двери одного из купе.
Я повиновался, и подбадривающе взглянул на Барри, так и держащего на плече провинившегося аристократа. Нас пропустили в просторное помещение, заменяющее и кабинет, и приёмную. Не задерживая, пропустили в вотчину начальника эшелона.
– Военный комендант, Франц Иосиф Менгель, капитан-поручик, – он представился. – Премного наслышан о вашей помощи раненым, господин Феликс, – он жестом указал на небольшой диванчик. – Прошу вас, присаживайтесь, а этого молодого господина у вас примут, – он обратился к Барри.
В то же мгновение в дверь вошли суровые личности с погонами как у меня, и забрали зассанца у здоровяка.
На секунду мне даже его жалко стало, так как вид уж больно гневный образовался у коменданта, этого капитана-поручика, Франца Иосифа. Придумают же имена! Блин, отвлёкся.
– Итак, – продолжил он, проводив взглядом выходящих господ. – Что вы предполагаете указать в выдвигаемом обвинении? – он озадачил меня без должной подготовки.
– Прошу простить! – я вскочил с места. – Что грозит господину, обвинённому в покушении на убийство?
– Сидите-сидите, князь, ну что же вы, право, так расстраиваетесь, – он красноречивым жестом успокоил меня и заставил вернуться на диванчик.
Я же и не думал расстраиваться, просто мне интересна кара, полагающаяся за такое вот капитальное нарушение. Но я удержался от ответной реплики, подумав о возможности отношения её, как к пререканиям с лицом из командного состава.
А ещё, мне не понравился его тон. Такой мягкий и по-звериному ласковый, что впору самому разоружаться, заворачиваться в белую простыню и ползти по направлению к кладбищу. Ну… Дабы не напрягать этого господина всяческими мелочами.
– Если мы занесём в протокол к военному разбирательству ту самую формулировку, что доложил мой адьютант, то молодого господина повесят на первом же полустанке, – пояснил он мрачные перспективы пацана.
Чернильница, стоявшая на небольшом рабочем столе, сама откинула крышечку, а ручка с пером тукнула об её донышко, и приготовилась конспектировать показания потерпевшей стороны. Мои, то есть.
Я вдруг пришёл в негодование, только сейчас представив расплату за малодушие, которая реальной угрозой нависла над парнем. И откуда у меня такая сентиментальность прорезалась? Мягкотелый я что ли? Но вот в душе так и свербит.
– Пожалуй, господин капитан-поручик, вас слегка не так информировали, – закинул я удочку к отступлению и проследил за мимикой офицера.
Перстень Рюриковичей кольнул меня в палец, а цепочка немного нагрелась. Это значит, что меня опять пытаются хакнуть. Типа, как в комп залезть, но только в мозг.
Но вот в самом взгляде Франца я заметил нотку радости от того, что я собираюсь уменьшить тяжесть преступления новобранца.
– Мы неудачно поскандалили, а молодой господин решил взяться за своё оружие, – продолжил я переделывать события.
– Продолжайте, господин Феликс, – комендант Менгель подбодрил меня кивком, а намагиченная ручка сделала первую запись в листе протокола.
Я понял, что иду правильным курсом, а Барри ткнул меня в бок, намекая на неправду. Но я шикнул на него и он замер.
– Так вот, – продолжил я, косясь на скрипящую пером ручку. – К-х, кх-м! В результате короткой стычки, мне удалось завладеть оружием молодого господина, – я продемонстрировал шпагу. – Однако он вырубился, а я вспомнил о статье устава, предписывающей сообщать о подобных случаях командирам, – я пошёл на вариант с импровизацией, будучи в полном неведение того, о чём заявил.