Крошки на ладошке. Трогательное руководство по спасению и заботе о котятах для самых неравнодушных

Котята с улиц

Я вам скажу, что котята приходят из самых грязных, неожиданных мест. Такие как Лоскуток, в крошечном смокинге, которого я нашла свернувшимся в клубок в компостном ящике в саду моего друга. Такие как Киви – черепаховая малышка, которую я вытащила из куста перед оживленным рестораном. Такие как Чертеныш – маленький табби, который жил под капотом машины. Раньше я шутила, что, если вы хотите найти котенка, все, что вам нужно сделать, – это выйти на улицу, открыть глаза и повернуться.

В течение многих лет я предоставляла этим малышам убежище, никогда не понимая, как многие из них могут бродить по улицам в одиночестве. Оглядываюсь назад, и кажется невероятным, что мне понадобилось так много времени, чтобы установить связь. И вот, я управляла тем, что казалось нескончаемым потоком котят, ни на минуту не задумываясь об источнике этого потока. Как защитники, мы должны не только найти более эффективные способы спасения жизней нуждающихся, но также проследить их истории до места их появления, чтобы понять, как изменить будущее. И места их рождения почти всегда идентичны: они появляются с улиц.

Каждый раз, когда я спасаю котенка с улицы, люди хотят знать, какой ужасный человек бросил котенка под крыльцом или в мусорном ведре. И все же ответ прост. Кто бы бросил малютку на улице? Его мать! Подъезды, кусты, компостные ящики и даже мусорные контейнеры являются отличным укрытием для кошек, и поэтому часто оказывается, что кормящие мамы размещают своих деток в этих самодельных убежищах. Подавляющее большинство котят, найденных на открытом воздухе, не брошены – они находятся там просто потому, что именно там они родились. Исследования показывают, что примерно 80 % новых малышей, появляющихся на свет каждый год, рождаются на улице бродячими кошками[3]. Их матери, как правило, неизвестные, нестерилизованные кошки, которые могут быть прямо за углом и бродить по окрестностям в поисках еды.

К сожалению, добрые самаритяне слишком часто натыкаются на котят на улице и, предполагая, что их бросили, подбирают, забирая у матери. Что будет дальше, зависит от того, кто их нашел. Одни могут попытаться ухаживать за котятами самостоятельно, успешно или безуспешно. Другие доставят их в приют для животных, ветеринарную клинику или зоомагазин, но все эти места не в состоянии обеспечить необходимое лечение. Печальная ирония в том, что те, кто считает себя спасителями брошенного животного, часто несут ответственность за запуск серии событий, которые в конечном итоге приводят к преждевременной смерти котенка.

Даже когда осиротевшие котята оказываются на попечении такого спасателя, как я, они находятся в невыгодном положении. Дело в том, что, хотя я могу быть профессионалом в работе с сиротами, я никогда не смогу вырастить малыша так, как мама-кошка. Когда котенка разлучают с матерью, необходимы огромные ресурсы и энергия, чтобы поддерживать его жизнь. После восьми недель вложения моего сердца и души в этих сирот мне всегда больно осознавать, что, в то время как я так усердно работаю, чтобы спасти жизни, их матери и отцы часто все еще находятся на улице… плодясь все больше и больше. Вот почему я считаю, что мы обязаны информировать наше общество о том, почему так много бездомных котят и почему так важно уменьшить их популяцию, стерилизуя и кастрируя бродячих кошек.

Это был извилистый и красивый путь через горы Западной Вирджинии до местного приюта для животных. Меня привезли, чтобы провести практический семинар для сотрудников по контролю за животными на тему того, как отлавливать бродячих бездомных кошек для стерилизации, и я приехала в машине, полной инструментов для поимки животных. Сотрудники определили трейлерный парк, который являлся основным источником проблем для их региона – в течение многих лет отсюда привозили котят и кошек, а также часто поступали жалобы на этих животных от соседей. Я с нетерпением хотела помочь им решить проблему.

После теоретической части семинара мы, словно караван, проезжали мимо сочных зеленых деревьев, через ручьи и речки вглубь холмов. В лесу расположилась группа из двадцати трейлеров, и как только мы остановились, я поняла, что это будет напряженный день. Кошки перебегали через дорогу, валялись на траве и прятались в тени машин. В течение минуты после прибытия я увидела, как полдюжины кошек пробрались через открытые окна одного трейлера, приходя и уходя, как им было угодно. «Ага. Это та женщина, которая раздает всем еду», – вздохнул сотрудник по контролю за животными.

Я постучала в дверь, и она медленно открылась со скрипом. Появилась пожилая женщина в розовом свободном платье и толстых очках, а под ее босыми ногами проскочили два молодых кота и погнались друг за другом во двор. «Привет, меня зовут Ханна, и я здесь, чтобы помочь вашим кошкам».

Я поговорила с ней несколько минут, заверив ее, что мы не будем забирать ее питомцев – что на самом деле мне нравится ее сострадательное сердце и я просто хочу помочь ей взять под контроль популяцию с помощью стерилизации и кастрации всех кошек. К счастью, округ был готов работать с ней при условии, что животных стерилизуют. Мы с сотрудниками расставляли ловушки по всему участку рядом с трейлерами, в лесу, на подъездных путях и под крыльцами. Одна за другой кошки попадали в ловушки, и мы загружали их в автомобили сотрудников, готовясь к операции. Когда солнце начало садиться, мы были уверены, что поймали за день столько, сколько могли, и начали собираться. И тогда я услышала какой-то приглушенный шум.

Мяяу!

«Вы слышали?» Я сомневалась, не показалось ли мне. «Клянусь, мне кажется, я только что слышала мяуканье». Я затихла и выжидала.

Мяяяу! Мяяяу!

«Откуда же идет этот звук?» Я наклонилась и заглянула под крыльцо. Ничего. Под машину. Ничего. Тем не менее мяуканье раздалось еще несколько раз.

Я встала на четвереньки и прижалась ухом к днищу трейлера из винилового покрытия, прикрепленного к основанию.

МЯЯЯУ!

«О Боже. Я думаю, что котенок под трейлером». Толком не осознав, я уже оторвала винил и заглядывала внутрь. Нижняя часть трейлера была около метра высотой и совершенно черного цвета, но мой фонарик высветил грязный пол, кишащий жуками, и мохнатую розовую изоляцию наверху. Я светила из стороны в сторону, пока фонарик не осветил небольшую кучку пеноблоков, и внутри одного из них я обнаружила крошечного черно-белого котенка, мяукавшего изо всех сил.

«Нашла! Я иду!»

Конечно, там, где есть нестерилизованные кошки, будут и котята. Само по себе кормление кошек это акт сострадания, но без дополнительной стерилизации и кастрации этой колонии кошек была предоставлена возможность расти и расти. Хотя мы с сотрудниками приехали туда, чтобы положить этому конец, факт оставался фактом: в данный момент там были котята и они нуждались в помощи.

Сгорбившись, я медленно ползла по грязному полу, держа в одной руке фонарик, а другой убирая паутину. Боже мой, какая гадость, подумала я, но знала, что хочу достать этого малыша. Пауки бегали по моей обуви и залезали на руки. «Просто смотри прямо перед собой. Заберешь котенка и уйдешь». Мяуканье становилось все громче и громче, по мере моего приближения.

«О нет! Тут еще один!» Я заглянула в изоляцию и увидела, что мама-кошка и ее пятнистый котенок соорудили себе гнездо. Я вздохнула. Это будет нелегко. Подойдя к малышке в пеноблоке, я осторожно протянула руку. Она была на удивление бесстрашной. Я взяла ее на руки, прижала к груди и поползла обратно. Ей было около пяти недель – идеальный возраст для отлучения от груди и социализации для устройства в семью. Я знала, что через какое-то время смогу найти ей отличный дом.

К этому моменту солнце уже зашло, и все были готовы уйти… кроме меня. Я была так полна решимости достать маму и другого котенка, что не хотела возвращаться в свой отель. Я вернулась под трейлер, но, к моему сожалению, не смогла к ним подобраться – мама не сдвинулась с места, а маленький пятныш все глубже и глубже заползал в изоляцию. День закончился, и я знала, что должна оставить все как есть. Сотрудники составили план, по которому они вернутся и поймают маму и другого малыша, поэтому я неохотно собралась уходить. По крайней мере, одного я достала.

Но пока я шла к машине, все больше злилась на себя за то, что не забрала оттуда вторую кроху. Она была как раз в том возрасте, когда могла быть легко социализирована. Я не могла заставить себя уйти и решила, что достану этого чертового котенка. Поэтому даже после того, как сотрудники ушли, я оставалась под домом до поздней ночи, пытаясь достать малыша. Я нацелилась на победу!

К тому времени, когда я наконец выбралась с котенком наружу, меня с ног до головы покрывали грязь и паутина. В отличие от своей сестры, этот котенок был напуган и недоволен. «Боже мой, малышка. Не могу поверить, что достала тебя. У тебя будет все хорошо, я обещаю. Доверься мне».

Вернулась в свой отель и посадила малышей в ванную, поставив туда еду и воду, которые они тут же съели и выпили. Я сидела с ними, мягко разговаривая и слегка почесывая их по головкам и щечкам. Хотя поначалу они были скептически настроены, их напряжение постепенно переросло в доверие, и вскоре мы все стали хорошими друзьями. Я назвала их Банджо и Скрипка, и мы втроем вернулись в Вашингтон, где они провели следующие несколько недель, готовясь к устройству в семью.

Всех сородичей Банджо и Скрипки, отловленных в трейлерном парке, стерилизовали, как и их бродячую маму, чтобы в будущем котята больше не рождались. Теперь, когда популяция стала стабильной, милая женщина в свободном платье могла продолжать кормить своих друзей, не отправляя в приют нескончаемый поток новорожденных малюток. Дело закрыто!

Что касается Банджо и Скрипки, они попали в наши руки в идеальном возрасте: достаточно взрослые, чтобы расстаться с мамой, но достаточно маленькие, чтобы познакомиться с человеческой любовью. Банджо и Скрипка были самыми милыми котятами на планете, они попали в прекрасный дом, где их обожают. Вдохновленный этой историей, их хозяин стал заниматься не только спасением котят, но и предотвращением появления новых малышей. Сейчас в своем регионе он активно помогает с опекой и стерилизацией всех кошек, способных родить.

Встреча с родителями

Так кто же все эти кошки, которые рожают под трейлерами и в кустах, и откуда они взялись? До того как начать активную деятельность по спасению котят, я понятия не имела, что на улицах Соединенных Штатов обитает так много бездомных животных. Но после многих лет работы по борьбе с усыплением котят я знаю, что это классический случай курицы и яйца; мы не можем понять, как помочь новорожденным малюткам, не понимая, как помочь их родителям. Теперь я посвящаю большую часть своей работы изучению и распространению информации об этих маленьких бродягах.

Уличные кошки живут в семейных группах, называемых колониями. Хотя многие называют их дикими кошками, мне кажется, что термин «уличный кот» более точное определение для популяции кошек, которые живут вне дома. «Дикий» описывает поведение, которое демонстрирует не каждая бродячая кошка, в то время как «уличный кот» описывает место, где живут эти кошки, и, таким образом, является более емким: они так же, как и мы, являются частью общества. Некоторые исследования показывают, что примерно половина кошек, живущих в Соединенных Штатах, являются уличными кошками, хотя точное их количество в настоящее время невозможно оценить.

Уличные кошки – невероятно находчивые животные, и у них может быть один, два или даже десять источников пищи, включая подкармливающих людей по соседству, мусор и даже мелких грызунов. Они имеют тенденцию собираться вокруг густонаселенных городских районов из-за обилия доступных ресурсов, таких как жилье и пищевые отходы человека, но они также обычно встречаются в сельских районах рядом с фермами и в пригородных районах вблизи предприятий и жилых домов. Проще говоря, там, где есть люди, обязательно должны быть уличные кошки. А там, где есть нестерилизованные уличные кошки, обязательно будут котята!

Хотя уличные кошки могут демонстрировать широкий спектр социальных форм поведения, многие из них недостаточно социализированы по отношению к людям, потому что у них был негативный или недостаточный опыт общения с людьми. Они могут быть дружелюбными, дикими или что-то среднее, но чем меньше их опыт общения с людьми на ранней стадии развития, тем больше вероятность, что они окажутся малообщительными. Не бойтесь этих кошек – хотя термин «дикий» может напоминать о негативной коннотации, большинство уличных кошек не агрессивны по отношению к людям (если не загнаны в угол). Дикий кот будет избегать людей, но не проявлять агрессию! Столь же скрытные и изящные, как и полагается кошкам, они могут прятаться, если не хотят, чтобы их видели. Вот почему, когда вы находите «брошенных» котят на улице, можно смело утверждать, что их мама где-то неподалеку и, скорее всего, прячется от вас!

Некоторые могут быть удивлены, обнаружив, что на улице так много бродячих кошек, однако их присутствие в нашей жизни имеет давнюю историю. Мне нравится думать о них как о изначальных кошках, поскольку наши отношения продолжаются более десяти тысяч лет со времен древнего Египта, Месопотамии и Леванта! Когда люди научились выращивать и хранить зерно, фермы стали настоящей кормушкой для грызунов. А кого привлекли грызуны? Правильно. Все коты, которых мы знаем сегодня, являются потомками тех диких кошек (Felis silvestris lybica[4]), которые жили вместе с человеком на заре цивилизации.

В увлекательном исследовании в области палеогенетики, проведенном в 2017 году, исследователи обнаружили, что кошки первоначально распространялись из своего дома на Ближнем Востоке по торговым путям, использовались для борьбы с грызунами на кораблях и в конечном итоге осели практически во всех уголках мира. Эти ловкие охотники не считались домашними животными на протяжении большей части нашей общей истории, до того момента, как в 1947 году был изобретен кошачий наполнитель. После чего уличные кошки оказались в помещении, где и остались…

Если вы посмотрите на более чем 10 000-летнюю историю нашей совместной жизни с кошками, то заметите, что в качестве домашних питомцев мы держим их самую малость. Тем не менее по прошествии нескольких поколений мы забыли, откуда они произошли. Сегодня кошки заняли свою обычную нишу: на улице, в симбиозе с людьми. Хотя наша цель состоит в том, чтобы изменить будущее этих животных, мы не сможем выбрать стратегию развития, не зная, откуда они пришли и какое место занимают в современном мире. Для нас очень важно признать, что мы не стоим в конце графика приручения – пожалуй, находимся только на полпути.

К сожалению, мы часто не в состоянии удовлетворить потребности этой популяции. Из-за отсутствия программы для уличных кошек их часто убивают в приютах, потому что они не являются кандидатами на устройство в семью. Зачастую бродяжек подбирают заботливые люди, которые считают, что это потерявшиеся кошки, и приносят их в приют в попытке помочь им. В других случаях их могут взять к себе из жалости или даже забрать сотрудники по контролю за животными. Но, как только уличные кошки попадают в приют, большинство из них не подходят для устройства в семью, потому что очень часто они не социализированы. Если не существует программ для спасения их жизни, многие приюты не могут найти другое решение для этих несчастных, кроме эвтаназии.

Из-за их уникальных потребностей, отличающихся от потребностей домашних питомцев, которые мы видим в программах по устройству в семью, уличные кошки и новорожденные малютки составляют две самые большие категории животных, убиваемых в приютах. Если вы защитник котят, очень важно выступать за защиту родителей этих крох, а также за их бездомных собратьев. В конце концов, уличные кошки и котята – две стороны одной медали, и их судьбы переплетены. Мы должны бороться за них одновременно.

ОСВВ: программа по предотвращению появления котят

Стерилизация домашних кошек – это лучший способ предотвратить появление котят и спасти жизнь их уличных соплеменников. Это делается с помощью процесса, называемого ОСВВ или поймать-стерилизовать-отпустить.

Поймать-стерилизовать-отпустить – это процесс, при котором уличных кошек отлавливают, доставляют к ветеринару для стерилизации/кастрации, чипируют, оставляют на ночь для выздоровления, а затем возвращают на улицу. Это дает кошкам возможность продолжать жить своей обычной жизнью в своих колониях, в то же время стабилизируя популяцию и предотвращая появление молодняка. Со временем это приведет к тому, что популяция естественным образом сократится, при этом продолжительность жизни каждой отдельной кошки возрастет – беспроигрышный вариант для всех.

Самое прекрасное в ОСВВ – это то, что она уменьшает количество животных, которые попадают в приюты и погибают там. Исследование Леви, проведенное в 2014 году в Университете Флориды, показало, что стерилизация/кастрация уличных кошек позволила снизить поступление животных в приюты в определенном регионе на 66 %, а эвтаназия в регионе снизилась на 95 %.[5] Аналогичным образом в приюте для животных округа Фэрфакс, штат Вирджиния, наблюдалось снижение поступления осиротевших котят на 41 % после трех лет ОСВВ, что имеет смысл, поскольку уличные кошки перестали хаотично размножаться[6]! Благодаря интеграции этой программы в свою работу этот приют смог уменьшить количество поступающих к ним бродячих кошек, что позволило найти оставшимся временных или постоянных хозяев. Браво!

ОСВВ и спасение котят идут рука об руку; думайте о ОСВВ как о плане по предотвращению появления котят. Если вы спасли котенка с улицы, вам также следует обеспечить стерилизацию оставшейся колонии. И наоборот, если вы стерилизуете уличных кошек, вы должны убедиться, что у вас есть план для всех найденных котят. Одно можно сказать наверняка: только выйдя на улицу, вы сможете изменить отношение к миру кошачьих в нашем обществе, а ловушки и стерилизация помогут сократить количество бездомных котят!

Летний зной в округе Колумбия липкий и душный. В самый разгар одного из таких жарких дней мы с моей подругой Кэтрин сидели у нее в квартире под кондиционером, пили холодную минералку и болтали. «Знаешь, в кустах возле моего дома живут несколько кошек, и я уверена, что они не стерилизованы. Вообще мне кажется, что один из них еще котенок», – сказала она мне. Я не заметила их, когда подходила к дому, но мне стало любопытно, поэтому мы надели ботинки и направились вниз, чтобы взглянуть. Когда мы вышли из дома, в лицо ударила волна влаги.

Я посмотрела налево и ахнула. Она была права: за кустами действительно сидели мама и большой котенок, который при этом пил материнское молоко! Мама напряглась и уставилась на меня, а котенок повернулся в сторону так, чтобы скептически смотреть на меня одним глазом, не отрываясь при этом от груди. Так мы и стояли, под презрительным взглядом этого огромного котенка, казавшегося слишком взрослым, чтобы кормиться грудью, и его мамы, которая явно была откормленной уличной кошкой, которую никогда не стерилизовали.

Когда я встала на колени, чтобы поприветствовать их, они оба бросились за угол. Котенок был в том возрасте, который я называю «переходными котятами», – приблизительно в одиннадцать недель. И был на грани того, чтобы оказаться слишком взрослым для социализации и устройства в семью. Я знала, что, если подождать хотя бы неделю, окно для социализации закроется – может быть, оно уже закрылось. Поэтому я запрыгнула в машину и поехала домой, чтобы забрать ловушки, приманку, и вернулась со всем оборудованием, необходимым для его поимки.

Зарядив свои ловушки пахучим тунцом и сардинами и спрятав их под кусты, я стала ждать. Мы с подругой метров с четырех наблюдали, как мама-кошка, черная красавица, осторожно шагала к ловушке. Шажок за шажком она медленно продвигалась к ее задней части… щелк! Она наступила на спусковую скобу, и дверь закрылась. Когда я подошла, чтобы накрыть ловушку одеялом, она зашипела и вжалась в стенку.

Далее мне нужно было поймать котенка. Без своей мамы он стал более пугливым, чем когда-либо. Мелкий бегал взад-вперед, ходил кругами, сомневаясь, стоит ли заходить в ловушку. Я передвигала ее несколько раз, пытаясь придать ей более презентабельный и устойчивый вид. Как бы говоря: «Малыш! У меня тут много вкусного! Приди и возьми!» – напевала я, смеясь над собой. Какое-то время это выглядело так, словно мы танцевали друг с другом, но, когда солнце село, мне наконец удалось найти именно то место. Я поставила ловушку у кирпичной стены и скрылась из виду. Мы долго ждали и наконец услышали заветный звук, которого ждет каждый ловец: щелчок ловушки! Дверь была закрыта, и котенок пойман. Я посмотрела на табличку на углу, которая гласила «улица Дугласа». «Приятно познакомиться, Дуглас», – сказала я и погрузила котенка и его мамашу в машину.

Той ночью я поставила обе клетки в свою ванную, чтобы подготовиться к проведению ОСВВ на следующий день. Маме обрежут ухо[7], но я пока была не уверена насчет котенка – мне нужно было оценить его и посмотреть, был ли он способен социализироваться. Дав ему несколько часов, чтобы освоиться, я открыла дверь его клетки. Он сидел, глядя на меня, и был совершенно парализован страхом. Пока я разговаривала с ним, он наклонил голову в сторону, как растерянный щенок. Он сделал маленький шажок ко мне, затем сделал два шага назад. Еще один ко мне, потом снова. Он был напуган, но в то же время, казалось, был открыт для взаимодействия с человеком.

На следующее утро они попали на операцию. Мама была стерилизована, привита и помечена, и после выздоровления ее вернули домой на улицу, где она живет до сих пор (и здравствует!). Маленький мальчик был кастрирован, но вместо того, чтобы вернуть его на улицу, я принесла котенка домой, чтобы он пришел в себя в детском манеже. Настороженно любопытный, он позволил мне почесать голову, но мягко шипел, как бы говоря: «Мне это нравится, но я пока не уверен, что ты мне тоже нравишься». В течение нескольких дней единственный звук, который я слышала от Дугласа, был шипением, но с каждым разом, ему становилось все комфортнее, пока он в конце концов не превратился в моего зверя. Я знала, что это лишь вопрос времени, когда он начнет есть с моей ладони… в прямом смысле.

Точно так же, как когда-то мы исполняли наш танец около ловушки, теперь мы танцевали танец социализации. Я подхожу с почесыванием подбородка и влажным кормом, и он постепенно привыкает к мысли, что я не представляю опасности. Я держала корм в руке, он его ел, но держался на расстоянии. Прошло четыре дня активной беседы, кормления с рук и обучения физическому контакту, и когда наступило пятое утро, я не могла поверить своим ушам.

Мяу! Мяу! Мяу! Маленький голос Дугласа внезапно разнесся по всему моему дому, пронзительный и непрерывный. Я побежала в комнату, чтобы понять, почему он плачет, потому что я никогда не слышала от него ни одного писка. К моему удивлению, когда я вошла, он вскочил мне на колени и издал протяжное «мяяяууууу». По-видимому, за ночь он превратился из осторожного котенка в бедного милашку! Я засмеялась. Этот уличный котенок, шипящий как сковородка от любого прикосновения, теперь был полностью одержим мной – следил за мной, мяукал и просил обратить на него внимание.