Золотая лилия

Глава одиннадцатая

Я по натуре не спортсмен. Я только в волейбол играю прилично, а еще Эдди однажды научил меня, как правильно бить кулаком. Но меня не готовили в телохранители! У меня нет выработанных ими четких рефлексов. И теперь, не в силах вырваться, я сделала единственное, что оставалось.

Я завопила:

– Помогите! На помощь!

Я надеялась, нападавшие отвлекутся, не обезглавят Соню и вообще не причинят ей вреда. Вдруг после моего крика кто-нибудь придет к нам на помощь? Мы не очень далеко отошли от оживленных центральных улиц, и меня можно было услышать. Кроме того, в центре всегда полно народу.

Один из неизвестных, державших Соню, вздрогнул, – отчасти я своей цели добилась. Тот, кто схватил меня, зажал мне рот ладонью и сильнее притиснул к стене. Затем произошло нечто странное. Он – хотя я и не могла разглядеть лица, по сложению определенно был мужчиной – оцепенел. Он по-прежнему не отпускал меня, но его тело парализовало, будто от глубокого потрясения. Не знаю почему. Человек обычно зовет на помощь, если на него напали, – здесь нет ничего поразительного. Вряд ли бы я могла его одолеть, но я решила, что настал мой час. Я снова толкнула противника, пытаясь вырваться. Но сдвинулась лишь на несколько дюймов, и он прижал меня обратно.

– Уходим! – крикнул другой мужчина. – Кто-то рядом!

– Секундное дело! – прорычал человек с мечом. – Мы должны избавить мир от зла!

Я впала в ужас. Душа моя ушла в пятки. Я боялась за себя, но еще сильнее за Соню. И тут на месте происшествия появилось новое действующее лицо. Некто просто оторвал незнакомца от меня и с легкостью швырнул его на тротуар. Похоже, ему сильно досталось – мужчина приземлился с глухим уханьем. Даже при скудном освещении я узнала своего спасителя благодаря росту и одежде. Дмитрий.

Мне уже доводилось видеть, как он дерется, но такое зрелище не перестает изумлять. И теперь от него невозможно было оторвать взгляда. Он ни на мгновение не останавливался. Каждое движение – изящно и смертоносно. Настоящая пляска смерти. Не обращая внимания на первую жертву, которую он швырнул наземь, Дмитрий метнулся к остальным. Следующей мишенью стал человек с мечом. От удара ногой он улетел прочь, выронив оружие, и едва не рухнул на землю, но удержался, схватившись за дерево.

Тем временем один из державших Соню отпустил ее, развернулся и бросился наутек. Гнаться за ним Дмитрий не стал. Он сосредоточил внимание на последнем типе, который по глупости ринулся в драку. Впрочем, Соня оказалась абсолютно свободна. Она мгновенно вскочила и кинулась ко мне. Я редко испытываю желание прикоснуться к кому бы то ни было – а в особенности к морою, но в нее я вцепилась, не раздумывая. А Соня – в меня, и я почувствовала, как девушка дрожит. В бытность свою стригойкой она обладала громадной силой – с ней приходилось считаться. Но для моройки, у горла которой держали меч, все обстояло иначе.

Мужчина, вставший на пути Дмитрия, проделал пару неплохих обманных движений. Но когда попытался перейти в атаку, то сделал ошибку. При ударе он раскрылся и получил удар по лицу. Высокий тип, врезавшийся в дерево, попытался напасть на Дмитрия… Но видимо, оказался полным идиотом, если решил, что дампир его не замечает. Дмитрий быстро одолел и его – мужчина оказался на земле рядом с первым выбывшим. Но здоровяк упрямо поднялся на ноги и хотел снова ринуться в бой. Уцелевший подхватил напарника и потянул прочь. Несколько секунд они даже боролись друг с другом, но потом, передумав, пустились наутек. Дмитрий их не преследовал. Теперь его интересовали только мы с Соней.

– Как вы? – спросил он, в мгновение ока очутившись рядом.

– Ничего, – выдавила я дрожащим голосом.

– Уходим, – скомандовал Дмитрий. Он подхватил нас и повел прочь.

– Подожди! – возразила я и направилась к церковному двору. – Надо забрать меч.

Я огляделась, но за время драки уже совсем стемнело. Впрочем, Дмитрий, обладающий превосходным зрением, отыскал оружие мгновенно. Он спрятал клинок под плащ, и мы быстро ретировались. Мы дошли пешком до квартиры Адриана, загородный дом Кларенса был далековато. Но все равно мне казалось, что наш путь длится вечно. Возникло ощущение, словно на нас в любую минуту могут напасть, но Дмитрий успокаивал и подбадривал нас, пока наконец не доставил в безопасное место.

Адриан, увидев нас, обомлел. Он был изрядно пьян, но меня это не волновало. Сейчас мне требовалась лишь защита его четырех стен.

– Что случилось? – неуверенно спросил Адриан, когда Дмитрий втолкнул нас с Соней в квартиру. Адриан оглядел нас, задержав взгляд на мне. – Вы в порядке?

Дмитрий, невзирая на наши протесты, осмотрел нас с Соней, чтобы убедиться – нет ли каких-либо травм. Он мягко приподнял мой подбородок и повернул лицо нетатуированной щекой к себе.

– Небольшая царапина, – сказал он. – Ничего серьезного, но промыть нужно.

Я прикоснулась к коже и, к собственному изумлению, обнаружила на пальцах кровь. Я и не помнила, когда появилась ранка, наверно, рассадила щеку о кирпичную стену.

– Да что здесь такое?! – снова спросил Адриан.

Дмитрий извлек меч.

– Полагаю, нечто похуже попытки ограбления.

– Я тоже так думаю, – согласилась Соня, садясь на диван. Она была на удивление спокойна, если учесть, что была на волосок от смерти. Соня потрогала затылок и вздрогнула. – Ведь они назвали меня созданием зла как раз перед твоим появлением.

Дмитрий приподнял бровь:

– Неужели?

Я не шелохнулась с тех самых пор, как вошла в гостиную. Я просто стояла, обхватив себя руками и впав в оцепенение. Сделать движение казалось неимоверно трудным занятием. Однако когда Дмитрий принялся изучать острие, взгляд мой зацепился за одну деталь, и вялый мозг понемногу заработал.

Заметив мой интерес, Дмитрий протянул меч мне. Я взяла его, стараясь не касаться лезвия, и осмотрела рукоять, покрытую гравировкой.

– Заметила что-то знакомое? – поинтересовался Дмитрий.

Мой разум еще был затуманен страхом и адреналином, но я постаралась выкопать из памяти факты.

– Старинные алхимические символы, – объяснила я. – Они были приняты в Средние века, когда наша группа представляла собой горстку ученых, пытающихся превратить свинец в золото.

В научных книгах имелась скудная информация о сообществе. Я знала, что позднее алхимики отказались от поисков золота. Наша организация открыла более изощренные смеси, в том числе и те, что включали в себя кровь вампира. Взаимодействие с вампирами постепенно изменило наш круг занятий. Алхимики давних лет осознали, какое ужасное и темное искушение кроется в самих вампирах. Наше дело стало священным. Химия и формулы, над которыми мое сообщество прежде работало для собственной выгоды, сделались защитными инструментами. Все это было необходимо, чтобы скрыть существование вампиров. Сейчас к старым средневековым методам мы добавили современные технологии.

Я постучала пальцем по самому большому символу, кругу с точкой в центре:

– Символ золота, а это серебра. Четыре треугольника изображают основные стихии: землю, воздух, воду и огонь. А тут… Марс и Юпитер, их отождествляют с железом и оловом. Вероятно, имеется в виду сплав, из которого сделан меч.

Я нахмурилась и осмотрела весь клинок.

– Нет, ни золота, ни серебра он не содержит. Но символы могут также обозначать солнце и луну. Или они вообще не физические?

Я вернула оружие Дмитрию. Соня взяла меч и принялась рассматривать выгравированные знаки.

– Так ты говоришь, это оружие алхимиков?

Я покачала головой:

– Алхимики подобным не пользуются. Пистолеты надежнее. А символы давно устарели. Мы используем таблицу Менделеева. Легче написать Au, обозначая золото, чем рисовать символ солнца.

– А есть ли какие-то причины размещать их на рукояти? Какой-нибудь скрытый смысл? – поинтересовался Дмитрий.

– Ну, если обратиться к прошлому, солнце и золото имели огромное значение для алхимиков. У них все вращалось вокруг идеи света и чистоты. – Я коснулась своей щеки. – И они еще важны, в некотором смысле. Поэтому мы и используем золотые чернила. Не считая прочей пользы, золото отмечает нас как… чистых. Посвященных. Часть священного дела. Но здесь… не знаю. Если подразумевался символизм алхимиков, то перед нами освященный меч. – Я вспомнила слова нападавших насчет возвращения в ад. – Может, его владельцы считают, что исполняют некий священный долг.

– Кто они вообще, эти типы? – спросил Адриан. – Как ты думаешь, Джилл в опасности?

– Они знают о вампирах. Но они – люди, – ответил Дмитрий.

– Точно, – согласилась я. – Один был очень высокий, но он не морой.

Но признать, что незнакомцы были людьми, оказалось нелегко. Я чувствовала себя сбитой с толку. Я всегда верила, что стригои – воплощение зла. Это нетрудно. Даже мороям не всегда следует доверять. Поэтому рассуждения об убийцах-мороях, преследующих Джилл, правдоподобны. Но люди… те самые люди, которых мне полагалось защищать? Такие мысли не умещались у меня в голове. На меня напали мои же соплеменники, так называемые хорошие парни, а не клыкастые демоны, которых меня приучали бояться. Моя картина мира пошатнулась.

Дмитрий сделался еще мрачнее.

– Я ни о чем подобном не слышал – поскольку большинство смертных ничего не знают о мороях. Не считая алхимиков.

Я бросила на него пристальный взгляд:

– Мы не имеем к происшедшему отношения. Мечи не в нашем стиле. Как и нападения.

Соня положила клинок на кофейный столик.

– Никто никого и не обвиняет. Я считаю, вам обоим хочется донести все сведения до своих.

Мы с Дмитрием кивнули.

– Но мы упустили ключевой момент. Они обращались со мной, как со стригойкой. Меч – не самый легкий способ убить. Нужна причина, чтобы остановиться на таком оружии.

– Только так можно уничтожить стригоя, – пробормотала я. – Серебряный кол человек зачаровать не может. Пожалуй, они могли бы тебя сжечь, но устраивать пожар на городской улице непрактично.

В комнате наступила тишина – все задумались. Наконец Соня вздохнула:

– Мы не слишком продвинемся нынче вечером, не посоветовавшись с остальными. Хочешь, я тебя исцелю?

Мне потребовалось несколько мгновений, чтоб осознать – Соня обращается ко мне. Я потрогала щеку.

– Нет, царапина сама быстро заживет. – Это был один из побочных эффектов применения крови вампира в наших татуировках-лилиях. – Я ее промою перед уходом.

И напустив на себя невозмутимый вид, я прошла в ванную. Но увидев себя в зеркале, сразу же утратила уверенность. Ранка не представляла собой ничего страшного. Меня взволновала еще одна мысль. К горлу Сони приставили меч, но и моей жизни грозила опасность. На меня напали, а я оказалась беспомощна. Я намочила махровую салфетку и попыталась протереть лицо трясущимися руками.

– Сейдж!

В дверях возник Адриан, и я постаралась сморгнуть набежавшие на глаза слезы.

– Чего?

– Как ты?

– А что, по ауре не видно?

Адриан не ответил. Он просто отобрал у меня салфетку – я ее чуть не выронила.

– Повернись, – скомандовал он. Я послушалась, и он осторожно коснулся царапины. С близкого расстояния я отчетливо увидела, что его глаза воспалены и покраснели. Еще от него пахло спиртным. Но все же рука Адриана была тверже моей. Он снова спросил: – Ты как?

– А что я? Не мне приставляли меч к горлу.

– Я не об этом. Других травм у тебя нет?

– Нет, – сказала я, опустив глаза. – Но гордость пострадала.

– Не понял. – Он отжал салфетку. – А при чем тут гордость?

Я подняла голову, по-прежнему избегая его взгляда:

– Я многое умею, Адриан. Думаю, прозвучит самовлюбленно, но действительно то, что я могу, приведет в трепет других.

– А то я не знаю! – весело отозвался Адриан. – Ты способна заменить колесо за десять минут, болтая по-гречески!

– За пять, – поправила я. – Но когда на кону моя жизнь и не только моя, я бессильна. Я не умею драться. От меня нет никакого толка. А сейчас все произошло так же, как в тот раз… помнишь, когда стригои напали на нас с Ли. Я просто стояла и ждала, пока создания вроде Дмитрия и Розы не появятся, чтобы спасти меня. Я… словно прекрасная дама в беде из романа.

Адриан закончил вытирать мне щеку и положил салфетку. Он взял мое лицо в ладони.

– Все, что ты сказала, – полная чушь, за исключением слов о прекрасной даме. Но только потому, что ты и правда красива. Но ты не беспомощна.

Я решилась поднять на него глаза. В наших разговорах обычно не Адриан обвинял меня в подобном.

– Да ну? Значит, я как Роза и Дмитрий?

– Нет. Но и я не такой, как они. И если память мне не изменяет, совсем недавно кое-кто мне доказывал – не надо стараться быть как все. Нужно быть собой.

Услышав свои же собственные слова, я нахмурилась:

– Но теперь – вовсе другое! Я говорю о способности позаботиться о себе, а не о том, чтобы произвести впечатление!

– Типичная твоя проблема, Сейдж. «Позаботиться о себе». Безумные стычки, стригои, чокнутые типы с мечами – такое нельзя назвать нормальной ситуацией. Нечего себя грызть за то, что ты не смогла противостоять подобным нападениям. Большинство людей этого не могут.

– Но я должна! – пробормотала я.

Адриан с сочувствием взглянул на меня:

– Действуй. Одна особа, которая любит давать мне советы, однажды велела мне не быть жертвой. Вот и не будь ею. Ты уже научилась миллиону других вещей. Запишись на занятия по самообороне. Купи пистолет. Ты не можешь быть телохранителем, тогда найди способ защитить себя.

Во мне вспыхнули противоречивые чувства. Гнев. Замешательство. Новая уверенность.

– Для пьяного ты очень много говоришь.

– О, Сейдж, мне всегда есть что сказать, пьян я или трезв.

Адриан отпустил меня и отступил на шаг. Без него я почувствовала себя уязвимой.

– Большинство не понимает, что в этом состоянии я, наоборот, более уравновешен. Меньше шансов, что дух сдвинет мне крышу.

Он постучал себя пальцем по голове и закатил глаза.

– Кстати, к слову пришлось… Я не собираюсь читать тебе лекцию об алкоголе, – заявила я, обрадовавшись возможности сменить тему. – Обед, который твой отец испортил. Я понимаю. Если тебе хочется заглушить впечатления, что ж, вполне объяснимо. Но пожалуйста, не забывай про Джилл. Ты ведь знаешь, как ей аукнется твое состояние, если не сейчас, то позднее.

По лицу Адриана скользнула тень улыбки:

– Ты просто живой голос разума. Постарайся время от времени к себе прислушиваться.

Знакомые слова. Дмитрий – противоположность Адриана – говорил мне нечто подобное. Здесь есть над чем призадуматься.

В опьянении Адриана имелась и хорошая сторона: Джилл не могла оказаться свидетелем нашего разговора. Поэтому на следующий день, за обедом, когда мне пришлось вкратце изложить Джилл, Эдди и Ангелине суть событий, я сумела скорректировать историю и оставить собственный провал за кадром. Джилл с Ангелиной отреагировали на рассказ, как я и ожидала. Джилл встревожилась и неоднократно переспрашивала, все ли у нас в порядке. Ангелина засыпала нашу компанию рассуждениями, что она сделала бы с нападавшими и как, в отличие от Дмитрия, погоняла бы их по улицам. Эдди предпочел ничего не говорить, пока девушки не удалились – Ангелина к себе в комнату, а Джилл готовиться к занятиям.

– А я думал сегодня, что с тобой случилось… – произнес он. – Особенно за завтраком, когда Ангелина назвала помидор овощем, а ты ее не поправила.

Я попыталась улыбнуться его шутке.

– Конечно, тебя это должно было озадачить. В смысле – полная ерунда! Для вас ведь в порядке вещей, когда в темном переулке кто-то набрасывается с мечом?

Эдди, сделавшись серьезным, покачал головой:

– Невозможно встречать каждую атаку во всеоружии. Не стоит переживать.

Я попыталась разобраться в мешанине мыслей, но в конце концов отказалась от затеи.

– Мне не нравится чувствовать себя настолько беспомощной. Надо быть готовой к чему угодно. Не пойми меня неправильно, я присутствовала при том, как вы с Розой дрались со стригоями. Но тогда все было совершенно другое… превыше жизни… за пределами человеческих способностей. Я не ожидала от себя, что смогу сражаться с ними. А вот вчерашнее нападение даже с учетом меча – почти не отличалось от уличного грабежа. Житейское дело. И они – люди, как и я. Я проиграла.

– Хочешь, я научу тебя нескольким приемам? – дружески поинтересовался Эдди.

Я снова заулыбалась:

– То, что делаешь ты, также превыше жизни. А мне подойдет что-нибудь соответствующее моему уровню. Адриан сказал, следует купить пистолет или записаться на занятия по самообороне.

– Хороший совет.

– Я знаю. Ужас, правда? Алхимики учатся обращаться с огнестрельным оружием, но я никогда его не любила. Хотя на занятиях теория давалась мне легко.

Эдди рассмеялся:

– Похоже на тебя. Ну, если передумаешь – дай знать. После обучения Ангелины я точно готов ко всему. Но… если честно, она немного сбавила обороты.

Я вспомнила последнюю беседу с Ангелиной. Казалось, будто учиненная ею драка и отстранение от занятий случились много лет назад.

– А… я с ней договорилась.

– Что? – удивился Эдди. – Я же просил не лезть в мои дела. Это моя проблема.

– Знаю. Но просто так получилось. Я ей сказала – она ведет себя вопиюще и ей следует это прекратить. Впрочем, Ангелина жутко на меня рассердилась, и я не уверена, что до нее действительно дошло.

– Хм. Наверное, дошло. Может, она не настолько плоха, как я думал. – Слова Эдди были огромной уступкой с его стороны.

– Верно, – согласилась я. – И попробуй взглянуть на все с другой стороны. По крайней мере, пока Ангелина отстранена от занятий, тебе не придется морочить себе голову, как бы отделаться от нее на вечеринке.

Эдди просиял, но несколько секунд спустя снова посуровел.

– Но раз начались нападения, мне нужно вдвое бдительнее охранять Джилл. – (Не знаю, есть ли кто на свете более бдительный, чем Эдди, но, возможно, он прав.) – Мне даже жаль, что Ангелина туда не пойдет.

Уроки были достаточно напряженными, и я не могла предаваться размышлениям о событиях прошлого вечера. Но мои страхи и сомнения вернулись, когда настал черед дополнительного занятия с мисс Тервиллингер. Я была предоставлена сама себе и переписывала заклинания, совершенно ничего не запоминая. Обычно это происходило непроизвольно. Но сегодня мысли перескакивали с одной на другую. Я все время вспоминала нападение.

Прошла почти половина занятия, когда я наконец включилась в процесс. Мое внимание привлекло заклинание времен поздней античности, якобы заставлявшее жертву думать, что по ней ползают скорпионы. Подобно многим другим заклинаниям из сборников мисс Тервиллингер, оно являлось крайне запутанным.

– Мисс Тервиллингер!

Я терпеть не могла что-нибудь у нее спрашивать, но вчерашний случай слишком сильно на мне отразился.

Мисс Тервиллингер с удивлением оторвалась от бумаг. С тех пор как между нами разгорелась холодная война, она привыкла, что я никогда не обращаюсь к ней первой.

– Слушаю.

Я постучала по книге:

– Что толку в так называемых атакующих заклинаниях? Как можно использовать их в схватке, если они требуют подготовки в течение нескольких дней? Когда на тебя нападают, времени нет. Подумать – и то не успеваешь.

– С каким заклинанием ты сейчас работаешь? – уточнила мисс Тервиллингер.

– Про скорпионов.

Она кивнула:

– Да. Здесь необходимо планировать все заранее. Если тебе кто-то не нравится, ты готовишь это заклинание и приводишь в действие. Кстати, превосходное средство против бывших бойфрендов. – Она задумалась, а потом снова сосредоточила внимание на мне. – Несомненно, существуют заклинания, более полезные в упомянутых тобой ситуациях. Заклинание огня, если помнишь, требует значительной подготовки, но зато использовать его можно очень эффективно. Есть и другие, которые колдуются быстро и с незначительным количеством компонентов, но, как я уже упоминала, они требуют немалого искусства. Чем дальше ты продвигаешься, тем меньше тебе требуется ингредиентов. Но нужен значительный опыт, прежде чем ты выучишь что-нибудь в этом роде.

– Я никогда не говорила, что желаю учиться магии! – огрызнулась я. – Я просто… навожу справки.

– Да? Видимо, я ошиблась. Просто твой вопрос прозвучал так, будто ты, прошу прощения, заинтересовалась.

– Нет! – Хорошо, что целительная сила моей татуировки успела убрать с лица большую часть ссадины. А то мисс Тервиллингер заподозрила бы, что у меня имеется серьезная причина искать способы защиты, а мне этого не хотелось бы. – Послушайте, я именно поэтому никогда не веду здесь таких разговоров. Вы сразу интерпретируете мои слова по-своему и используете, чтобы мучить меня!

– Что ты имеешь в виду? Ты здесь читаешь книги и пьешь кофе – просто приятно проводишь время, как и в любом другом месте.