Мажор-3. Правда опаснее смерти
– Значит, что дело забрали в ФСБ, – ответил Максим и кивнул на папку в руках женщины. – Ты лучше посмотри на фамилию следователя, который вел от МВД. «ПРЯНИКОВ А.В.». А ведь он тебе говорил, что не знал, кто вел дело.
Сидя на раскладушке, Соколовский старательно вырезал из фотографии в журнале лицо Фишера. Таких журналов, в которых была его фотография, скопилось в каморке Игоря много. И с некоторых пор этот процесс вырезания помогал ему думать. Зазвонивший телефон вывел его из состояния задумчивости. К огромному удивлению, он увидел, что звонила Катя.
– Привет.
– Игорь, пожалуйста, я не знаю, что делать, – послышался в трубке взволнованный срывающийся голос девушки.
– Ты где? – Соколовский тут же вскочил с раскладушки, уронив на пол ножницы и журнал с вырезками.
– Я у себя, в квесте. Приезжай, пожалуйста.
Интонации голоса Кати не выходили у Соколовского из головы, но он даже представить себе не мог того, что с ней произошло на самом деле. И когда девушка встретила его на улице, сжавшаяся в комок с глазами, полными страха, он понял, что случилось что-то из ряда вон выходящее.
Тело мужчины в хорошем деловом костюме висело там, где его несколько минут назад увидела Катя в помещении пустого квеста. Подтащив стремянку, оказавшуюся очень кстати неподалеку, Игорь проверил пульс, хотя нисколько не сомневался, что человек уже мертв. Он увел Катю в ее офис, включил электрический чайник, накинул ей на плечи свою куртку и сел рядом. Девушку сильно трясло. И только после того, как он налил ей горячего сладкого чая и Катя начала пить, отчетливо постукивая зубами о края чашки, он стал ее расспрашивать.
– Я… хотела вернуть папину фирму, – рассказывала Катя, борясь с нервной дрожью. – Взяла весь свободный кэш, какой смогла, и наняла адвоката.
– Давно? – удивился Соколовский.
– Неделю назад. Мы должны были встретиться сегодня вечером. Тут, – Катя втянула голову в плечи и обвела кабинет глазами. – Обсудить стратегию. Он был уверен, что у нас неплохие шансы!
– Понятно, – вздохнул Игорь. – Адвокат средней руки из никому не известной адвокатской конторы?
– Единственный, кто согласился, – нервно усмехнулась Катя, покручивая чашку в пальцах. – Все, к кому я обращалась, не хотели связываться с Фишером. Боялись. Выходит, его повесили… из-за меня?
– Нет, Катюша. Это послание для меня.
– От кого? – уставилась на Соколовского девушка, потом в ее глазах появилось понимание. – От Фишера?
Дверь Катиной квартиры захлопнулась, отгородив ее и Игоря от всего мира. Знакомый запах заставил забиться сердце молодого человека где-то ближе к горлу. Катя повернулась к нему и прошептала:
– Спасибо тебе.
– Я все равно не спал, – мягко улыбнулся Игорь.
– Прости за то, что раньше… ну, с машиной…
– Уже простил, – прошептал он в ответ и взял девушку за плечи.
– И… Эти эсэмэски, которые я тебе писала… Тоже – прости, – сказала Катя, позволяя Игорю притянуть себя ближе. – Я, правда, постараюсь все забыть.
– Не надо, – ответил Игорь и наклонился к Катиным губам. Его куртка сползла с плеч девушки и упала на пол.
Вайс вошел в кабинет и, не глядя на Соколовского, стал с неподдельным интересом озираться по сторонам.
– Мило, – хмыкнул он. – Двадцатый век. Как в прошлое попал.
Наконец он подошел к Игорю, торжественно пожал ему руку и водрузил перед ним на стол ноутбук.
– Что, узнал? – осторожно спросил Соколовский, приглядываясь к компьютерному гению.
– Я нашел все танки, – с небрежной гордостью ответил Вайс. И постучал по крышке ноутбука. – Я всю ночь бродил по игре. И вот что нашел.
Открыв ноутбук, Вайс присел за стол рядом с Соколовским. После недолгих манипуляций на экране появилось изображение ангара с заметными следами гусениц перед закрытыми воротами.
– И что это? – нетерпеливо спросил Соколовский.
– Это ангар из игры. Тут все 63 танка, я пересчитал. Короче. Полночи я просто торчал в игре. Потом мне это надоело, и я связался с разработчиками. Мы пробили все угнанные аккаунты. Все – неактивны, и последний раз светились в одном месте карты. Я пошел туда, нашел это. – Снова манипуляции, дверь ангара открылась, и Соколовский с Вайсом как будто поплыли над стоящими рядами в ангаре танками самых разных моделей и годов. На одном из танков Игорь увидел надпись «Гена-огонь».
– Так кто же их угнал?
– А я не знаю. На них же не написано, кто ими управляет. Самое главное, что все это какая-то хрень непонятная. Угонять или играться, или требовать денег. А тут ничего не происходит.
– То есть, наш гений угнал танки, чтобы не играть? – Соколовский решительно поднялся из-за стола и закрыл крышку ноутбука. – Поехали! Есть один человек, которого эти игры достали. Думаю, он и есть твой гений!
Соколовский вошел в квартиру Кушниров, едва ли не оттолкнув Геннадия плечом, и сразу двинулся на кухню.
– Вы сказали по телефону, что нашли вора. Что, серьезно? – торопился за ним следом озабоченный Геннадий!
– Серьезно, – заверил Соколовский, остановившись посреди кухни и обернувшись к мужчине. – Я вам даже его показать могу. Показать?
В дверях кухни появилось испуганное лицо Лиды. Геннадий, ничего не понимая, уставился на оперативника.
– В зеркало глянь?
– Че? – насупился Геннадий.
– Вы шутите, да? – тихо спросила Лида с болью в глазах.
– Какие шутки, – глядя Геннадию в глаза, заявил Соколовский. – Ваш муж на четыре миллиона рублей добра украл.
– Да я же сам вас вызвал! – заорал Геннадий.
– Классика, – спокойно улыбнулся Соколовский. – Для отвода глаз. Так часто делают.
Лида держала подошедшего Борю за плечи и растерянно смотрела то на мужа, то на Соколовского. Мальчик испуганно жался к матери.
– Но ведь Гена сам играет, – попыталась сказать Лида. – Как же…
– А я вам объясню как! – пожал Соколовский плечами. – Тут ведь все очевидно. Был у него один танк, а теперь 63! Мы нашли, куда ты их загнал! Ждал, пока все рассосется? Чтобы потом, как там у вас это называется, в рейды ходить по-крупному? На жену с ребенком забил, что у тебя есть-то еще, кроме этих танчиков?
– Я не виноват, – опустил голову Геннадий.
– А это следствие покажет! Давай собирайся на выход с вещами. Не в наручники же тебя!
Геннадий растерянно посмотрел на жену, когда Соколовский взял его локоть. Но тут вмешался Боря. Он вдруг вырвался из рук матери и бросился к отцу, вцепился в его руку и стал оттаскивать от Соколовского.
– Отпустите! – со слезами кричал мальчик. – Это я сделал! Не папа! Отпустите его!
Соколовский отпустил руку Геннадия и присел на корточки перед мальчиком.
– И зачем? – спросил он.
– Чтобы папа больше не играл! – всхлипывая, торопливо заговорил мальчик. – Чтобы мама с папой остались!
– Боря, господи… – уставившись на сына, прошептала мать.
– Борька? – в гневе прикрикнул Геннадий, но Соколовский только отмахнулся от него.
– Короче, ты все 63 танка угнал? – спросил он мальчика.
– Да, – кивнул мальчик головой и шмыгнул носом.
– Зачем столько? У отца угнал бы один танк, и хватит.
– А потому что вы сказали, что раз только его танк угнали, значит, это против него кто-то, – рассудительно заговорил Боря. – И что найдете быстро, сказали…
– Заметал следы, – вздохнул Соколовский. – Ясно.
– Дядя, а что вы теперь со мной сделаете?
– Все зависит от того, – погрозил ему пальцем Соколовский, – как быстро ты все можешь исправить.
Вика с Аверьяновым вышли из здания отделения полиции. Жека предложил подвести, но Вика только покачала головой. Он смотрел ей вслед, грустно поигрывая ключами от машины. Походка у Родионовой стала уже тяжеловатой. Присев на крыло машины, Жека стал задумчиво смотреть в ночь, вспоминая, как они познакомились с Соколовским. Тогда, на ночной дороге, когда пистолет Дани улетел в канализацию. Сколько всего произошло за это время.
Игорь затормозил рядом в Родионовой и снял с головы мотоциклетный шлем.
– Ты куда?
– Домой.
– Извини, – Соколовский побарабанил по шлему пальцами и сконфуженно улыбнулся. – Тут накладка вышла. Ты по-прежнему записана на курсы молодых родителей. И сегодня первое занятие.
Вика стояла и молча смотрела на Соколовского. Игорь посмотрел ей в глаза, пытаясь понять, о чем Вика сейчас думает, что ответит и какая вообще будет реакция. Но Родионова просто стояла и смотрела на него.
– И чтобы ты не чувствовала там себя одинокой, – выпалил он наконец, – я записался вместе с тобой…
– Игорь, куда ты спешишь? – грустно спросила Вика.
– Спешу? – не понял Соколовский.
– У тебя все еще будет в жизни. Съездишь ты еще на эти курсы. Просто не со мной. А с тем, кому это действительно будет нужно.
Вика повернулась и пошла по улице. Соколовский остался сидеть на своем мотоцикле, глядя ей вслед немного растерянно, немного разочарованно. А чего он ждал от Вики? Этого он и сам не знал.
– Нинок, тут машина забарахлила, – услышал Игорь голос Жеки с парковки. Аверьянов топтался возле своего автораритета и разговаривал по мобильнику с женой. – Я ее пока у отдела брошу, а сам пешком… Я на трамвае, быстро!
Соколовский завел мотоцикл, натянул на голову шлем. Он сорвался с места и понесся по ночному городу, как будто хотел удрать от себя или догнать то, что все время ускользало из его рук. А может, он это делал просто от злости… на себя.
Звонок на мобильник заставил его сбросить скорость и остановиться. Нажав кнопку на гарнитуре, он ответил:
– Да?
– Ты получил мое сообщение? – спросил голос Фишера.
– Зачем ты ее впутал? – зло крикнул Соколовский.
– Я думал, ты скажешь мне спасибо. Вы с Катей друг другу подходите.
– Не лезь в мою жизнь! – еле сдерживаясь, снова крикнул Соколовский.
– Ты еще не понял? – удивился Фишер. – Это не твоя жизнь. Это моя игра.
– Но по моим правилам! – в запале ответил Соколовский, не обратив внимания, что по обе стороны от него останавливаются две машины. И когда он увидел выбежавших крепких парней, то повернуть ручку газа уже не успел. Его стащили с ревущего мотоцикла и потащили в минивэн. Соколовский пытался сопротивляться, но силы были не равны.
Васильев и Фишер с цветами в руках неторопливо шли по кладбищу. Возле могилы с фотографиями родителей Соколовского они остановились, глядя на памятник.
– Мне кажется, вы зря делаете ставку на Соколовского, – сказал Васильев. – Он непредсказуем.
– Ну что вы, – возразил Фишер. – Он очень предсказуем. Он не умеет останавливаться. И будет продолжать искать. А значит, он уже работает на меня. – Постояв перед могилой, Фишер произнес, глядя на фотографии: – Ну что, Аня, Вова? Как вы теперь ему поможете? Занимайте первые ряды. И горите в аду.
Соколовского подтолкнули в спину, и ему пришлось выйти вперед. Охранники остались на месте. Игорь осмотрелся. Оформление комнаты чем-то напоминало зал судебного заседания.
– Ну и что у нас за игра? – громко с вызовом спросил он в пространство. – Прятки?!
Мягко зашелестели колеса, и из соседней темной комнаты выехал человек на инвалидном кресле. Игорь повернулся, узнав Игнатьева. Быстро же он поправился. Игнатьев тяжело поднялся, опираясь на палку. Видно, что стоять ему очень тяжело, но он все равно стоит.
– Никаких игр, – процедил сквозь зубы Игнатьев, глядя в глаза Соколовскому. – Мочить будем по-взрослому. Интересует?
– Аркадий Викторович – с иронией заметил Соколовский, – да вы в отличной форме.
– Ты даже не представляешь в какой, – снова сквозь зубы сказал Игнатьев.
Глава 2
Игнатьев все же оперся спиной о стену. Стоять ему было еще трудно, но Соколовского поразили упрямство и внутренняя сила, которые выражали его глаза. И Катька вся в него, подумал Игорь. То, что сейчас скажет Игнатьев, было предположить не сложно.
– Я собираюсь вернуть все, что у нас отняли. Мне нужен напарник, – еще слабым, но резким голосом сказал мужчина.
– Мы вряд ли сработаемся, – покачал головой Соколовский.
– Ты – худший вариант, это верно. Но цель у нас общая.
– Вы не понимаете, – твердо заявил Игорь. – Я хочу его посадить. По закону. Как мент преступника. Самого обычного преступника, и независимо от его положения в обществе.
Игнатьев с трудом выпрямился, встал прямо и, сильно хромая, подошел к Игорю. В его глазах промелькнула злая ирония.
– Его многие пытались посадить. Люди самого высокого уровня, но ни у кого из них не вышло. У тебя тоже не получится.
– Можем попробовать вместе, – предложил Соколовский.
– Мне это неинтересно, – качнул отрицательно головой Игнатьев.
– Тогда не договоримся, Аркадий Викторович, – вздохнул Соколовский. – Но я рад, что вы в форме.
Повернувшись, Игорь пошел к выходу. Игнатьев молчал, и охранники явно не знали, что делать.
– Парни, у меня доставка в одну сторону оплачена, или туда и обратно? – поинтересовался Соколовский. Не дождавшись ответа от охранников и тем более от Игнатьева, он кивнул. – Понял, слишком сложный вопрос.
Подъезжая на такси к тому перекрестку, возле которого люди Игнатьева затолкали его в машину, Соколовский уже издалека понял, что своего мотоцикла он там не найдет. Расплатившись с водителем, он вышел из машины и потоптался, озираясь вокруг. Мотоцикла не было. Да, за это время, что он отсутствовал, мотоцикл можно было спокойно даже на руках откатить квартала на два отсюда.
– Вашу мать, – пробормотал Соколовский и, вернувшись на тротуар, пошел не спеша в сторону своего дома.
Подумать было о чем. Игнатьев поправляется, и кое-кому это не доставит радости, кое у кого будут большие проблемы, потому что он боец. И пока Игнатьев жив, он будет драться за свое насмерть. Для него нет границ и условностей. Хорошо все, что плохо твоему врагу. И то, что он считает своим, он заберет, чего бы это ему ни стоило. И это Игнатьев уже доказал.
Возле подъезда своего дома Соколовский замедлил шаг. Прямо перед дверью красовался его мотоцикл с подарочной ленточкой на руле. С лавки у подъезда поднялась Катя.
– Ого. Не ожидал тебя тут увидеть, – пытаясь как-то связать одновременное появление дочери Игнатьева и своего мотоцикла.
– Жаль, что ты меня не ожидал, – ежась от прохлады, грустно ответила девушка.
– Спасибо за мотоцикл, – пощупав рукой ленточку, сказал Игорь. – Тяжело было?
– В смысле?
– А разве… Ладно, проехали, – Игорь откатил мотоцикл от двери и распахнул ее. – Хотела посмотреть, как я живу? Добро пожаловать в мой замок. Сегодня я на седьмом этаже северной башни.
Первое, что бросилось Кате в глаза, это стена, увешанная газетными вырезками, листами каких-то протоколов, справок, заключения о закрытии уголовных дел. Биржевые графики чередовались статьями о Фишере и покушении на Игнатьева. И центре этого «панно» вырезка из делового журнала, посвященная приходу нового игрока на бизнес-арену. Соколовский наблюдал за лицом девушки. Как грустное выражение сменялось интересом, а потом ее черты исказила ненависть.
– Ты нашел что-нибудь на Фишера? – спросила она, не поворачивая головы.
– Нет, но найду, – пообещал Игорь. Потом помолчал и добавил: – И со мной по-прежнему опасно.
– Мне кажется, что со мной тоже, – ответила Катя и подошла к Соколовскому вплотную. – Я поняла тебя давно. Жаль, только вчера простила.
Взяв решительно лицо Игоря в свои ладони, она прижалась своими мягкими теплыми губами к его губам.
В ангаре было пусто и тихо. Только что уехали представители фирмы, сменившей вывеску «ООО АВТОВОЗ» над воротами. Какие-то сволочи ночью забросали предыдущую вывеску пакетами с краской. Хотя почему какие-то? Александр Иванович Антонов прекрасно знал, кто стоит за этим.
– Мы все еще можем договориться, – явно сдерживаясь, твердил он в телефонную трубку, медленно идя между маршрутками, загнанными в ангар на ремонт или профилактику. – Да какая разница, что официально решили… Главное, чтобы решили мы с тобой!
Басовитый голос Антонова отдавался эхом под крышей ангара. Наклонив упрямо голову, хозяин «АВТОВОЗА» пытался держать ситуацию крепко в руках. Вражда на рынке еще никому пользы не приносила.
– Ну, если где перегнули мои пацаны, ну скажи ты по-человечески – я с ними разберусь…
Погруженный в проблему, Антонов не видел, как в ангар скользнула фигура человека. Невысокий, коренастый мужчина с «балаклавой», опущенной на лицо, мягко шел вдоль стены, прячась за маршрутками. Неслышно наклонившись, он поднял с пола лом.
– Давай встречаться и говорить, назначь время и место, – продолжал настаивать Антонов, остановившись перед микроавтобусом, поднятым на домкратах.
Договорить предприниматель не успел. С металлическим лязгом лом вошел под ручку домкрата. Антонов успел обернуться на звук и увидеть, как машина соскочила с домкратов и покатилась на него. Отскочить мужчине была уже некуда, потому что за его спиной была стена.
Заехав на свое парковочное место возле отделения полиции, Соколовский обратил внимание на стоявшую рядом серебристо-серую «Тойоту». Машину припарковали идеально между белыми линиями, хоть с сантиметром проверяй. Обычно сотрудники второпях бросают машины как попало. Да и сама иномарка, несмотря на свой возраст, а модель была пяти- или семилетней давности, тоже выглядела идеально. Почти как новенькая. Видимо, очень аккуратный хозяин, подумал Соколовский, слезая с мотоцикла. Патологически.
Сняв шлем, Соколовский увидел подходившего к нему Аверьянова с трагическим лицом.
– Игорь, выручай, – чуть ли не со стоном попросил Жека. – Нужна помощь!
– Странно слышать это от человека, тесть которого входит в десятку Форбс, – засмеялся Соколовский.
– Он то входит, то выходит, и дело вообще не в этом! – отмахнулся Жека. – Тут дело в другом. Нина! Приезжает двоюродный брат Нины…
– А, помню-помню, – Соколовский посмотрел на Жеку с большим сожалением. – Говнюк-Олежка приезжает!
Аверьянов испуганно посмотрел на Игоря и обреченно добавил:
– Нинель хочет, чтобы мы подружились.
– Ну, это просто, уверяю тебя, – Соколовский похлопал коллегу по плечу. – Ты, главное, не спорь с ним.
– В смысле? – не понял Жека. – О чем не спорить?
– А, ни о чем. По всем вопросам существует только два мнения – его и неверное. А это чья? – Соколовский кивнул на иномарку, припаркованную рядом.
– Не знаю. Когда я приехал, она уже стояла здесь.
Рабочий день в отделении полиции начинался шумно. Кого-то уже с самого утра склоняло начальство, кто-то нес папки с документами, завернув руки за спину, провели в дежурную часть задержанного. Соколовский с Аверьяновым подошли к двери своего кабинета, обсуждая родственников Нинель, которых Соколовский давно и очень хорошо знал. Но распахнув дверь и войдя в кабинет, оба замерли на месте и замолчали. За столом Дани сидел мужчина лет сорока в идеальном костюме и по-хозяйски раскладывал свои вещи, которые доставал из портфеля. Папку, карандаши, еще какую-то канцелярскую мелочь он раскладывал на столе в идеальном порядке. Все, что ему было не нужно или мешало, он бросал в картонную коробку, стоявшую на полу.
– Слушайте, – первым спросил Жека, – а вы кто?
– Капитан полиции Валерий Симоненко, – старательно выговаривая каждое слово, ответил мужчина.
– Этот стол занят, – вежливо вмешался Соколовский.
Дверь распахнулась, и на пороге появилась Родионова. Уставившись на незнакомца, она вдруг переменилась в лице и, не отреагировав на произнесенное Симоненко «доброе утро», тут же вышла, грохнув дверью.
– Это что сейчас было? – Аверьянов посмотрел на Игоря.
Соколовский не ответил. Подойдя к столу, он остановился перед капитаном и попросил:
– Валера, может, расскажешь о себе?
– Неправильно, – тоном воспитателя ответил Симоненко.
– Что не правильно? – не понял Игорь.
– «Валера» можно сказать другу, – не поднимая глаз и не прекращая своего занятия, стал пояснять мужчина. – А мы не друзья. Так что либо «Валерий», либо «товарищ капитан Симоненко».
Родионова ворвалась в кабинет начальника отделения полиции с горящими от негодования глазами. Пряников сразу понял, о чем пойдет речь, и с порога остановил Вику.
– Я говорил тебе, если не подберешь замену, то я подберу сам? Говорил?
– Почему его? – возмущенно спросила Родионова.
– Потому что он отличный следователь. Лучший!
– И что, ему негде работать? – Вика нависла над столом Пряникова, уперев в крышку стола кулаки.
– У него все отлично, у него раскрываемость 70 процентов, Родионова. Так что не дури. Это он нам нужен, а не мы ему! Короче. Вводи в курс дела, он заменит тебя на время твоего декрета.
– Андрей Васильевич, – недобро прищурилась Вика, – вот честно, вы на что рассчитывали? Что я сразу заявление об уходе напишу?
Пряников молча взял из стопки на столе чистый лист бумаги, подвинул его к Родионовой и сверху положил авторучку. Вика несколько секунд сверлила начальника глазами, потом села и начала писать. Дописав, она вскочила и вышла из кабинета, хлопнув дверью.
Симоненко с самым серьезным видом затачивал аккуратными движениями уже третий карандаш, когда в кабинет ворвалась Родионова. Она положила перед ним листок бумаги с заполненным заявлением и резко сказала:
– Подписывай.
Симоненко взял лист бумаги, принесенный Викой только после того, как закончил затачивать карандаш. Пробежав глазами текст, он невозмутимо заметил:
– Тут ошибка. Заявление не написано мною лично. И в качестве причины указана психологическая несовместимость с коллективом.
– Ты же умный человек, – сердито заявила Родионова. – Ты знаешь, как все будет.
– Конечно, знаю, – спокойно ответил Симоненко и, сложив лист бумаги в несколько раз, опустил его в урну для мусора. – С Аверьяновым мы сработаемся. Хотя и не быстро. С Соколовским – нет. Помешают эмоции.
– Я не понял – какие эмоции? – начал терять терпение Жека.
– Я все объясню, ребята, – решилась Вика. – Он мой первый начальник. И гражданский муж. Бывший.
– Вот именно, – ответил Симоненко, как будто именно он все объяснил, а не Вика.
Родионова открыла было рот, чтобы ответить, но тут распахнулась дверь, и на пороге кабинета появился озабоченный Пряников.
– У нас вызов, – приказал он. – Едут Соколовский и Симоненко.
– Товарищ подполковник, разрешите, я с Соколовским поеду? – с готовностью вскочил из-за своего стола Аверьянов, поправляя кобуру на брючном ремне.
– Не разрешаю! – отрезал Пряников.
– Быстрее сработаемся, да, Валера? – направляясь к выходу, осведомился Соколовский язвительным тоном.
– Валерий – без тени раздражения, поправил его Симоненко.
– Так точно, господин капитан.
Жека проводил взглядом Симоненко и угрюмо пообещал:
– Ни фига не сработаемся.
В ангаре было тихо. Скучавший у входа участковый вяло козырнул и доложил:
– Я уже все в рапорте написал.
– Я видел, – отозвался Симоненко, проходя мимо, и пообещал. – Перепишем.
Участковый пожал плечами, перехватил поудобнее свою объемистую папку и снова привалился плечом к стене у входа в ангар. Соколовский из принципа не пошел рядом с Симоненко, а стал осматривать место происшествия по своему маршруту. В принципе, осматривать было особенно нечего. Все просто и очевидно. Вот лом, которым подцепили рычаг домкрата, вот микроавтобус, сорвавшийся в результате с домкратов и придавивший к стене предпринимателя. А вон и кровь на стене.
– Напугать пытались, – сделал вывод Соколовский. – Уж точно не убить.
– Быстрый вывод, – укоризненно заметил Симоненко.
– Да, просто есть очевидные признаки, – ответил Игорь. – Пострадавший сам вызвал помощь. При желании преступники могли бы его легко добить.
– Все у тебя легко, – неодобрительно заметил Симоненко.
– С тобой не очень, – уточнил Соколовский, подойдя к капитану.
– Со мной как положено, – натягивая пластиковые перчатки для осмотра вещественных доказательств, ответил Симоненко. – Вы в отделе привыкли по-другому. Ничего. Перестроитесь.
– Ты же знаешь, что Вике сейчас главное – покой?
Симоненко поднял мобильный телефон пострадавшего и стал его осматривать, пощелкал кнопками, изучая журнал вызовов.
– Дело не в капитане Родионовой, – сказал он, не поворачивая головы. – Ты расследуешь, как будто приехал на молодежную тусовку. Пришел, посмотрел и сразу сделал вывод. А нужно разобраться в причинах.
– Поехали к потерпевшему, там и выясним причины, – предложил Соколовский.
– Уже составил список вопросов? – снимая перчатки, осведомился Симоненко и наконец-то посмотрел на Игоря.
– Надо выяснить, кто знал, что он будет здесь один.
– А еще: рассмотрел ли он нападавшего, – стал монотонно перечислять Симоненко, – и кто такой абонент «Хасанов», с которым он разговаривал во время нападения.
Выходя из ангара, Соколовский остановился и сделал приглашающий жест рукой, пропуская Симоненко вперед.