Золотые пауки

– Это вырезка из газеты с вашим объявлением, – сказала она и положила листок обратно в сумочку. – А это чек на пятьсот долларов.

– Можно взглянуть?

– Я не… Пока нет. На нем моя подпись.

– Догадываюсь.

– Я хочу спросить вас… спросить кое о чем, прежде чем сообщу вам свою фамилию.

– Что именно?

– Относительно мальчика… Мальчика, которого я просила позвать полицию. – Голос у нее был приятный; готов признать, что мне бы он мог понравиться, не будь он таким нервным. – Я хочу его видеть. Можете ли вы помочь мне встретиться с ним? Или дать его адрес. Надеюсь, пятисот долларов достаточно за такую услугу. Я знаю, что вы берете высокие гонорары. И еще я хочу… Но нет, сперва ответьте.

Вулф, когда не закрывал глаза, как правило, всегда смотрел прямо в лицо собеседника, но на этот раз я был удивлен тем особенно пристальным вниманием, с которым он разглядывал посетительницу. Он обернулся ко мне:

– Арчи, пожалуйста, рассмотри внимательно царапину на ее лице.

Я послушно поднялся с места. У нее был выбор: либо спокойно сидеть и позволить мне осмотреть ее щеку, либо закрыть лицо руками, либо встать и уйти, но пока она решала, как ей поступить, я уже был рядом, наклонился над ней, приблизив лицо к ее щеке.

Она начала что-то говорить, но я выпрямился и доложил Вулфу:

– Расцарапано каким-то острым предметом, может быть иглой или кончиком маникюрных ножниц.

– Когда?

– Сегодня, а может быть, и вчера. Но безусловно, не три дня назад.

Я оставался возле ее кресла.

– Это наглость! – выпалила она, вскакивая с места. – Я рада, что не назвала вам своего имени!

Она не могла уйти, минуя меня.

– Вздор! – отрезал Вулф. – Вы не обманете меня этой царапиной. Опишите мальчика. Опишите, кто еще был в машине. В котором часу это случилось? Мистер Гудвин возьмет вашу сумочку, если потребуется, применив силу, и просмотрит ее содержимое. Если вы будете жаловаться, то нас двое, а вы одна. Садитесь!

– Это подло!

– Нет. Это вполне оправданная реакция на вашу попытку обмануть нас. Вы вольны в ваших действиях, но, если хотите уйти, вам придется назвать свою фамилию. Садитесь, и мы все обсудим. Итак, сначала назовите себя.

Должно быть, она была сверхоптимисткой, если думала, что сможет обмануть Ниро Вулфа, но была не дурой. Все признаки нервозности оставили ее, она стояла, оценивая создавшееся положение, потом пришла к определенному решению, открыла сумочку, достала карточку и протянула Вулфу:

– Мои водительские права.

Он посмотрел удостоверение и вернул ей. Она села.

– Мое имя Лаура Фромм, – сказала она. – Миссис Деймон Фромм. Я вдова. Мой адрес: Восточная Шестьдесят восьмая улица, дом семьсот сорок три. Во вторник, ведя машину по Тридцать пятой улице, я попросила мальчика позвать полицейского. Прочтя ваше объявление, я решила, что вы можете дать мне адрес мальчика. Я готова заплатить вам за это.

– Следовательно, вы не хотите признать, что обманываете меня?

– Я не обманываю.

– В какое время дня это произошло?

– Не важно.

– Что делал мальчик, когда вы обратились к нему?

– И это не важно.

– Как далеко от вас был мальчик, когда вы заговорили с ним, и как громко вы ему крикнули?

– Я не отвечу ни на один из вопросов. Я не обязана отчитываться перед вами.

– Но вы утверждаете, что вели машину и просили мальчика позвать полицейского?

– Да.

– Тогда мне жаль вас. Вам придется дать показания в полиции по поводу убийства. В среду машина наехала на мальчика и убила. Умышленно.

– Что?! – вытаращила она глаза.

– Та самая машина, которую вы вели во вторник, когда мальчик заговорил с вами.

Она раскрыла было рот и тут же закрыла.

– Не верю, – наконец после длительной паузы произнесла она.

– Поверите. В полиции вам растолкуют, каким образом стало известно, что это была та же машина. Тут не может быть никаких сомнений, миссис Фромм.

– Вы все выдумали… Это… это просто низость…

Вулф шевельнул головой:

– Арчи, достань вчерашний выпуск «Таймс».

Я направился к полке, на которой мы складываем газеты и сохраняем их в течение недели. Развернув «Таймс» на восьмой полосе, я протянул газету Лауре Фромм. Рука женщины заметно дрожала, и, чтобы унять дрожь, миссис Фромм взяла газету двумя руками.

Читала вдова долго. Когда она подняла глаза, Вулф сказал:

– Там не говорится, что именно Пит Дроссос был тем мальчиком, к которому вы обратились во вторник, но можете поверить моему слову. Полиция вам это подтвердит.

Она перевела взор с Вулфа на меня, обратно на Вулфа и затем обратилась ко мне:

– Я хочу… Можно мне попросить немного джина?

Она выпустила газету из рук, и та скользнула на пол. Я подобрал газету и спросил:

– Чистого?

– Да, пожалуйста.

Я отправился на кухню за джином и льдом. Пока готовил напиток, я подумал, что если она рассчитывает найти с Вулфом общий язык, то ей не следовало просить джин, так как, по его представлениям, джин пьют только варвары. Возможно, именно поэтому, когда я принес поднос и поставил на столик возле нее, Вулф откинулся назад с закрытыми глазами. Она сделала большой глоток, затем несколько мелких и снова большой, потом опустила глаза, о чем-то размышляя.

Наконец, опустошив стакан, она заговорила:

– За рулем машины, когда она сбила мальчика, сидел мужчина…

Вулф открыл глаза:

– Арчи, убери поднос!

Запах джина был ему омерзителен. Я отнес гнусный предмет на кухню и вернулся.

– …хотя это не имеет решающего значения, – говорил Вулф, – но, переодевшись в мужское платье, вы вполне могли бы сойти за мужчину. Я не утверждаю, что это вы задавили мальчика. Но если вас привело сюда мое объявление и вы пришли, разукрашенная этими серьгами и фальшивой царапиной, то, значит, вы замешаны в этом деле, и если вы все еще утверждаете, что во вторник за рулем были вы, то вы просто не очень умная особа.

– Вела машину не я.

– Вот так-то лучше. Где вы были во вторник между половиной седьмого и семью часами вечера?

– На совещании исполнительного комитета Ассоциации помощи перемещенным лицам. Собрание закончилось в восьмом часу. Мой покойный муж посвятил себя этому делу, и я его продолжаю.

– Где вы были в среду от половины седьмого до семи часов вечера?

– Какое это имеет отно… Ах вот оно что… Этот мальчик… Да, ведь это случилось позавчера… – Она помолчала, припоминая. – Я была на коктейле в отеле «Черчилль» с приятелем.

– Имя вашего приятеля, пожалуйста.

– Это возмутительно!

– Знаю. Почти так же возмутительно, как эта царапина на вашей щеке.

– Его зовут Деннис Хоран. Он адвокат.

Вулф кивнул:

– Даже в этом случае вас ждет несколько неприятных часов. Сомневаюсь, чтобы вы были причастны к убийству. У меня есть некоторый опыт в физиогномике, и я не думаю, что ваше удивление при известии о гибели мальчика было притворным, но советую вам привести в порядок свои мысли. Вам это будет необходимо. Не для меня. Я не спрашиваю, зачем вы прибегли к маскараду. Это меня не касается, но полиция обязательно станет допытываться. Не буду задерживать вас здесь и вызывать полицию. Вы можете уйти. Полиция сама даст о себе знать.

Глаза у нее заблестели, плечи расправились. Джин действует очень быстро.

– Мне вовсе не нужно, чтобы полиция давала знать о себе, – твердо произнесла она. – Зачем она мне?

– Полицейские захотят узнать причину вашего визита.

– А почему вы должны сообщать в полицию о моем визите?

– Потому что я скрываю информацию, относящуюся к преступлению, только когда это в моих интересах.

– Но я не совершала никакого преступления!

– Именно это полиция и будет просить вас доказать.

Она посмотрела на меня. Хотя я и не силен в физиогномике, как Ниро Вулф, но и у меня имеется кое-какой опыт на этот счет, и клянусь, что она оценивала возможность привлечения меня на свою сторону. Я пытался облегчить ей эту задачу, стараясь казаться мужественным, непоколебимым, добродетельным, но не враждебно настроенным к ней. Однако по ее лицу я тут же понял, что она отказалась от своего намерения. Лишив меня всякой надежды, она открыла зеленую замшевую сумочку, вынула чековую книжку и авторучку и выписала чек, затем приподнялась с кресла и положила чек на стол перед Вулфом:

– Вот чек на десять тысяч долларов. Это аванс.

– За что?

– О, я не пытаюсь подкупить вас. – Она улыбнулась; в первый раз за все время. – Похоже, мне понадобится совет эксперта, а может быть, даже и его помощь, а так как вы уже в курсе дела, я не хотела бы консультироваться со своим адвокатом, по крайней мере пока.

– Вздор! Вы предлагаете мне деньги за то, чтобы я не сообщал полиции о вашем визите.

– Нет! – Ее глаза сверкнули. – Хотя ладно, пусть так, это не предосудительно. Я миссис Деймон Фромм. Мой муж оставил мне большое состояние. У меня есть положение в обществе и много обязанностей. Если вы сообщите в полицию, я сумею повидать комиссара и не думаю, что он плохо отнесется ко мне. Однако я бы предпочла избежать этого. Если вы навестите меня дома завтра в полдень, я…

– Я никуда не хожу.

– О да, я и забыла. – Она нахмурилась, но только на одно мгновение. – Тогда я приеду сюда.

– Завтра в полдень.

– Нет, лучше в одиннадцать тридцать. В час дня у меня деловое свидание. До того времени никому не сообщайте о моем сегодняшнем визите. Я хочу… я должна кое-кого повидать и кое-что выяснить. Завтра я вам все расскажу. Или нет, так будет вернее: если завтра я не расскажу вам всего, можете обратиться в полицию. А если расскажу, то, возможно, мне потребуется ваш совет или даже помощь.

Вулф хмыкнул и посмотрел на меня:

– Арчи, она действительно миссис Деймон Фромм?

– Я бы сказал, да, но голову на отсечение не дам.

Он обернулся к посетительнице:

– Один раз вы уже пытались обмануть меня и вынуждены были отказаться от этой попытки только под моим давлением. Может быть, вы вторично пытаетесь одурачить меня? Мистер Гудвин отправится сейчас в редакцию «Газетт», ознакомится там с фотографиями миссис Деймон Фромм и позвонит мне. Это займет не более получаса. На это время вы останетесь здесь.

Она вновь улыбнулась:

– Какая нелепость!

– Без сомнения. Но в данных обстоятельствах не лишенная смысла. Вы отказываетесь?

– Конечно нет. Я это заслужила.

– Значит, вы не протестуете против того, чтобы оставаться здесь, пока мистер Гудвин съездит в редакцию?

– Нет.

– Тогда это лишняя трата времени. Вы действительно миссис Фромм. Прежде чем вы уйдете, нам нужно кое о чем договориться, и я хочу задать вам один вопрос. Но сначала замечу: о решении принять ваш аванс и работать на вас я сообщу вам завтра, до тех пор вы не являетесь моим клиентом. Теперь вопрос: знаете ли вы, кто была та женщина, которая управляла автомобилем во вторник и заговорила с мальчиком?

Она покачала головой:

– То, что вы примете решение завтра, меня устраивает, но до того времени вы обещаете никому не сообщать о нашей встрече?

– Это договорено. Теперь как с моим вопросом?

– Я не могу ответить на него, я не знаю. На самом деле не знаю. Надеюсь, что сумею ответить вам завтра.

– Вы имеете кого-нибудь на примете? – настаивал Вулф.

– Воздержусь от ответа.

– Миссис Фромм, – нахмурился Вулф, – должен предупредить вас. Слышали вы когда-нибудь или видели когда-нибудь человека по имени Мэттью Бёрч?

Теперь нахмурилась она:

– Бёрч? Нет. А почему вас это интересует?

– Этот человек был сбит машиной во вторник вечером. Той же самой машиной, которая сбила Пита Дроссоса. Предостерегаю вас: не ведите себя безрассудно или опрометчиво. Вы мне почти ничего не рассказали, поэтому я не могу знать, какую судьбу вы себе уготовили, но предостерегаю вас: будьте осторожны!

– Та же самая машина? Во вторник?

– Да. Именно поэтому будьте осторожны.

– Я всегда веду себя осторожно, мистер Вулф.

– Только не сегодня, с этой нелепой мистификацией.

– О, вы ошибаетесь! Я была осторожна или пыталась… – Она сунула чековую книжку в сумочку и поднялась. – Благодарю вас за джин, но лучше бы я не просила его. Не следовало мне пить. – Она протянула ему руку.

Обычно Вулф не поднимается с места, здороваясь или прощаясь с женщиной. На этот раз он встал, что, впрочем, не являлось особым знаком внимания к Лауре Фромм или чеку, который она оставила на столе. Просто-напросто наступило время ланча, и Вулфу все равно пришлось бы потревожить свою тушу минуту спустя. Поэтому он встал и пожал даме руку. Конечно, поднялся и я, чтобы проводить нашу посетительницу до двери, и подумал, что это было чертовски любезно с ее стороны – протянуть мне руку после того, как я отверг ее призывный взгляд.

Я едва не налетел на нее, когда она вдруг остановилась, чтобы сказать Вулфу:

– Я забыла спросить… Этот мальчик, Пит Дроссос, был перемещенным лицом?

Вулф ответил, что не знает.

– Не можете ли вы это выяснить и завтра сказать мне?

Он ответил, что сможет.

У крыльца ее не ждала никакая машина. Очевидно, проблема парковки в городе оказала влияние даже на миссис Деймон Фромм и вынудила ее пользоваться такси. Когда я вернулся в кабинет, Вулфа там уже не было. Я нашел его на кухне. Он поднимал крышку кастрюли, в которой тушились котлеты из ягнятины с ломтиками ветчины и помидорами. Аромат был потрясающий.

– Признаю, – великодушно изрек я, – у вас чрезвычайно хороший глаз. Но конечно, вы настолько высоко цените женскую красоту, что вознегодовали из-за оскверняющей эту красоту царапины и только поэтому обратили на нее свое внимание.

Он проигнорировал мои слова.

– Ты пойдешь после ланча в банк, чтобы депонировать чек мистера Корлисса?

– Вы же знаете, что пойду.

– Зайди также в банк миссис Фромм и учти ее чек. Это подтвердит ее подпись… Фриц, сегодняшнее блюдо тебе удалось даже лучше, чем в прошлый раз. Вполне приемлемо.