Неприятности тоже бывают приятными

Чудеса начались буквально на другой день. Утром меня вызвал начальник и показал заявление на меня. Оказывается я задержал не того человека. Не преступника, а случайного водителя, который проезжал мимо, увидел, как двое избивают сотрудника полиции и попытался ему помочь. Он даже сумел выхватить у одного из нападавших из рук биту, но в это время подъехал я и стал угрожать пистолетом. Пострадавший подумал, что я тоже бандит и попытался меня ударить, но я выстрелил в него из пистолета и ранил. Хорошо, что только в плечо ранил, и пуля прошла навылет! А ведь мог убить! А преступники в это время убежали, а я даже не пытался их преследовать.

Вот такие чудеса. Если бы я не видел своими глазами, как он размахивал битой и опускал её на голову капитана, я бы тоже, наверное, поверил написанному. Видна была опытная рука. Скорее всего адвоката. Написано было очень грамотно.

А через два дня раненного мной бандита выпустили. Он все сумел объяснить: и как очутился на месте происшествия, и каким образом бита оказалась у него в руках. Отсюда и отпечатки пальцев на бите. И что нападавших он не знает. В общем, невинная овечка. Да, он не отрицает, что был слегка выпившим, согласен заплатить штраф, но и в таком состоянии он не мог проехать мимо, когда избивали сотрудника полиции. То, что я написал в рапорте – ошибка. Конечно, он не пер танком против меня и не заявлял, что я умышленно стрелял в него, а просто произошла ошибка. И ничего не докажешь. Моё слово против его слова. Это случайность. Бывает, но разобраться в правомерности применения оружия не мешало бы. В общем, намек.

Капитана в больнице оперировали и находился он в коме. Естественно ничего рассказать не мог. Ему сделали трепанацию черепа. Рядом с ним все время находилась его жена и две старших дочери. Я поговорил с ними. Узнал о них кое что. Жили хорошо, материально было трудновато, но справлялись. Как теперь жить будут, не знают. Но жена уверяла – как ни будь справимся. Всего у капитана было пятеро детей. Капитан был уже пожилой человек. На работе о нем говорили как об одном из лучших работников, и самое главное, как о честном человеке. Прогнозы врачей были неутешительны. Жить будет, но работать уже не сможет. Пенсия по травме и инвалидность – итог трудовой деятельности. Конечно, могло закончиться гораздо хуже. Так что хорошо, что жив остался. Правда предстояли ещё восстановительные операции и длительное лечение. Да и мозг такое сложное дело… Ещё неизвестно какие последствия могут быть.

Капитан был не помощник. Это я понял. Ему самому нужна была помощь. Нужны были средства на операцию и лекарства. Конечно, ему помогали, чем могли, но сколько денег могло выделить министерство и сколько могли собрать ребята? А ведь нужно было ещё поднимать детей.

Так что после всех разговоров я понял что пора мне самому вытаскивать себя из того дерьма в которое меня старались окунуть. Мне не давала покоя одна мысль. Почему капитан их остановил? Что то почувствовал? Увидел что то такое после чего превратился в опасного свидетеля?

Случайно, увидел что у соседей в РОВД стоит тот самый джип, который останавливал капитан. После того как я подранил его шофера, джип перегнали во двор и там он спокойно стоял все время пока хозяин был в больнице. Что то подсказало мне, что разгадку нужно искать в машине. Пришлось подключить нашего начальника. Пошли навстречу. Осмотр машины вел молодой следователь и местные эксперты. Я стоял рядом и наблюдал. Осмотр вели тщательно но, не верили, что здесь что то можно было найти. И вдруг в салоне, под сиденьем водителя, под утеплителем – опачки… Анаша. Но на срок не тянет. Пока следователь, эксперты и понятые отвлеклись на это, пока фиксировали, я оказался у открытого багажника. Багажник уже осмотрели, здесь ничего не нашли. Но моё внимание привлекла небольшая щель в обшивке багажника. Осторожно потянул, и открылась потайная норка. Там лежал пакет. Обычный целлофановый, ничем не примечательный пакет. Внутри лежали деньги. Много денег. Я взял в руки пакет и немного отошел от машины. Никто не обратил внимание, на то что у меня в руках появилось сумка. Осмотр закончили. Больше ничего не нашли.

Я писал объяснительные, доказывал, злился, но все было впустую. На меня вешали неправомерное применение оружия. Конечно, все мои были за меня, но в нашем ведомстве полно и дураков и завистников. Были и те, кому я когда то наступил на хвост. В общем, врагов хватало. Очень хотелось кое кому меня посадить. Но все решил генерал. Он дал негласное указание и меня тихо спровадили на пенсию, благо выслуги хватало. Я, конечно, был благодарен генералу, но обида кипела во мне.

Через некоторое время я «случайно» зашел к капитану в палату и его жена вдруг получила через медсестер пакет от неизвестного человека. В нем была крупная сумма в перевязанных пачках. В записке говорилось, что это на лечение капитану. Жена не хотела сначала брать, думала что эти деньги от этой мрази – отступные, но я убедил её взять и употребить их на лечение. Капитану сделали ещё одну дорогостоящую операцию в хорошей клинике и поместили на лечение с хорошим уходом. Повторная операция оказалась удачной, и вскоре капитан вышел из комы. Но была амнезия – потеря памяти. Долгое время он ничего не мог вспомнить, но потом случилось, то о чем говорили врачи. Память частично вернулась. Капитан вспомнил, как он остановил машину и трое находившихся в ней молодых людей показались ему пьяными. В салоне был явный запах выкуренной анаши. Молодые люди пытались откупиться. Капитан отказался от денег и потребовал перегнать машину на штраф стоянку. Но видимо это не входило в планы молодых людей и они вышли из машины. При попытке задержать их и вызвать наряд один из них нанес удар битой по голове. Капитан упал, а вот что было дальше, не помнит ничего. Впрочем, этих показаний оказалось достаточно, чтобы возобновить расследование. Теперь оно проводилось более тщательно, несмотря на все препоны, которые пытались создать адвокаты. Ещё раз допросили, того в которого я стрелял. Он все отрицал. Но опера проявили настойчивость и вскоре вышли на его дружков, тех кто был с ним в тот день. Проверили и выяснили, что за полчаса до преступления их троих видели в баре, пьющими водку. На очной ставке, я уверенно опознал тех двоих нападавших. Алиби у них не было, и всех троих взяли под стражу. Потом был суд, их осудили, но моя обида не прошла. Я не вернулся.

Некоторое время после увольнения переживал, нервничал. Но меня успокоил отец. Как то попросил съездить в сервис посмотреть, что с его машиной. Я съездил. Через день отец попросил отвезти маму к подруге. Я отвез. Мама осталась, а мы с отцом поехали домой. По дороге стояли и голосовали люди. Отец предложил их подвезти. Подвезли. Отец взял деньги. Потом ещё взяли пассажиров и ещё. Я ездил с удовольствием. Дорога успокаивала. Когда мы приехали домой отец положил на стол все заработанные деньги и поздравил с первым рабочим днем. Так и пошло. Работа была в удовольствие. Пенсии хватало более чем, да у мамы с отцом были неплохие пенсии. Поэтому о деньгах я не думал.

Такая вот история. Мама ещё рассказала о моих командировках в «горячие точки», об ордене и медали, но я говорить об этом не люблю.

С утра мы поехали на квартиру Карины. Вернее квартира принадлежала её мужу – Вадику. Мы въехали во двор и поднялись на этаж. Квартира снова отозвалась тишиной. Третий день никого не было. Телефон все также звонил в квартире, но его никто не поднимал. Уходя, я взглянул на консьержку. Это была другая женщина. Поздоровался и спросил где та, которую мы видели в прошлый раз. Поинтересовался, не приходил ли кто ни будь в эту квартиру.

– А у вас что ключей нет? – спросила консьержка.

– Да так получилось, что нет. Вот её муж уехал отдыхать, а ключики не оставил.

– А вы сходите в контору. Там начальница наша, управдом. Сегодня вышла, я её видела. У неё должны быть запасные ключи от всех квартир.

Мы переглянулись.

В конторе никого не было. Праздник ещё продолжался. Только в одной из комнат обнаружили моложавую женщину, кутавшуюся в платок. Объяснили ситуацию. Карина показала паспорт с регистрацией брака.

– Да я помню вас – засмеялась женщина – видела в тот день, когда вы приехали к нам. И Вадима, мужа вашего хорошо помню. А вы что забыли что то в квартире?

– Вообще то мы живем там – удивилась Карина.

– Так вы что продлевать будете аренду?

– Какую аренду?

– Ну как какую? У квартиры хозяин есть. Он сейчас в Америке. А квартиру сдаёт. Вот последним ваш муж снимал её.

Карина растерянно оглянулась на меня.

– Простите, а как давно арендована квартира?

– Три месяца. Через два дня срок кончается. А муж ваш уже тридцатого, перед Новым годом ключи занес. Сказал, что вы уезжаете, в теплые страны. Так что не уезжаете?

– Так значит ключи у вас? А мы можем в квартиру попасть?

– Ну, так формально, она ещё ваша – два дня. Вот ключи. А аренду то будете продлевать?

Квартира была огромной, двухуровневой. Наверху была спальня. Карина прошлась по квартире и сразу отметила, что никаких вещей, ни её, ни Вадима нет. В ванной, перед отъездом оставались кое какие косметические принадлежности. Их тоже не было. Кто то тщательно собрал и унес все вещи. Карина ходила как потерянная. Значит все правда. Квартира больше не принадлежала им. Оставаться в этой пустой и холодной квартире Карина не захотела.

Когда мы отнесли ключи в контору, я попросил показать документы. Среди них была ксерокопия паспорта Вадима, а там страничка с его пропиской.

Дома, мы рассказали о ситуации с квартирой, а папа и мама живо приняли участие в обсуждении ситуации. Мы пытались сложить все пазлы кроссворда, но многие вещи у меня не сходились.

Самый главный вопрос который меня беспокоил: где Вадим и почему ключи уже тридцатого декабря, то есть перед самым Новым годом он уже сдал. Не предупредив Карину. Ладно, историю с арендой можно объяснить таким образом, что парень женился на богатой наследнице и хотел произвести на неё впечатление, привезти после свадьбы в шикарную квартиру. Но зачем надо было врать, что квартира его собственность? Тоже что бы произвести впечатление? А потом признаться? Ведь когда то это все равно открылось бы.

Ну, хорошо, допустим, Вадим хотел сделать «вид». Но ещё одна маленькая деталь. Квартиру он арендовал до того как познакомился с Кариной. Перед отъездом. Получается: снял квартиру и уехал на два месяца. А аренда то не дешевая. Зачем? Получается знал, что вернется не один, а с молодой женой и готовился? Ну, может быть. Хотя верится с трудом.

И ещё одна деталь всплыла совершенно неожиданно. Оказалось, что Карина не хотела переезжать сюда, но Вадим настоял в категорической форме. Зачем? У себя она жила в собственном доме, и они могли бы прекрасно продолжать жить там. Но Вадим настоял на приезде сюда. И ещё, всем говорил, что переезжают они навсегда. А Карина тогда ещё ничего не решила окончательно, хотя переезд и был весьма заманчивым. Но там был свой бизнес. И бросать его не хотелось. Это был бизнес её отца.

Оказалось, что и о самом Вадиме Карина знала очень мало. Как называется фирма, в которой он работает, где жил, где учился – ничего этого конкретно Карина не знала. Она объясняла это тем, что ей был важен сам Вадим, а не его предыдущая жизнь. Постепенно узнала бы все.

– Так ведь могло быть и поздно – заметил отец.

Карина испуганно замолчала. Она не думала об этом. Она поняла, что действительно ничего не знала о Вадиме.

Оставался адрес Вадима по прописке. Но прописан он был в соседнем городке и ехать туда часа два на автобусе. Ехать на моей машине Карина отказалась. Сказала, что поедет сама. Но я уже не мог отпустить её одну и в результате на другое утро мы поехали на автобусе вместе.

В городок мы приехали утром, но адрес нашли далеко не сразу. Пришлось побродить по городу. Наконец пришли. Дом был старый, какой то потертый. В квартире на звонок никто не ответил. Позвонили в квартиру напротив. Вышла соседка, весьма любопытная толстушка. Она долго расспрашивала нас кто мы. Я сказал, что мы старые друзья Вадика, много раз звонили ему, показал его мобильный номер, но дозвониться не смогли. Решили приехать сами, может что случилось? Соседка не поверила, но рассказала, что Вадим уже года три не приезжал сюда. А буквально накануне Нового года приехал, закинул какие то вещи и уехал снова. Приезжал на очень шикарной машине. При ней разговаривал по телефону со своим одноклассником. А он братец местного бандита. Ну, правда, тот уже не бандит, а коммерсант, как сейчас говорят, но раньше был настоящий бандит. А братец его и сейчас бандит. От него все стонут в округе.

Что делать дальше мы не знали. Зашли пообедать в столовую. Потом пошли в сторону автовокзала, к центральной площади. Там была гостиница и рядом недалеко автовокзал. Если вдруг не будет автобуса, придется заночевать здесь.

Дни были короткими и на улице начинало смеркаться.

Карина шла задумчивая, и я понимал её состояние. Слишком много нового появилось в её жизни. Внезапно она остановилась и показала пальцем на машину. Серебристый «Хамер», действительно сразу привлекал внимание. Тюнинг, хром, фары. Действительно красавица, шикарная машина. И что?

– Это моя машина! Я привезла её с собой.

– Что значит ваша?

– Моя – это значит моя. На ней даже номера мои.

– Не ошибаетесь?

Карина покачала головой.

– Может Вадим здесь? Это ведь он на ней ездил?

Карина оживилась. Эта мысль овладела ею. Действительно, Вадим здесь! Она хотела броситься к машине, но я остановил её. Вовремя.

К машине подошел парень. «Хамер» пикнул и парень открыл дверцу. Он решил протереть стекла и взялся за тряпку.

– Это Вадим? Или его знакомый?

Карина покачала головой.

– Я его не знаю.

Странно, если машину угнали, то почему не поменяли номера и не прячутся. Значит машина не в угоне. Может её купили?

– Ждите здесь. Надо все выяснить.

Я вразвалочку подошел к машине.

– Классная «тачка». Твоя?

– Хозяина моего.

– Отличная машинка. Давно приобрели.

– Недавно.

– Купили?

– Тебе что за дело?

– Да так…Вроде раньше в городе не было такой.

– Купили…

Кажется, кое что стало проясняться. Не дружок ли его купил? Братец местного бандита. Надо продавить ситуацию.

– Два дня назад? И номера ещё не поменяли?

Парень резко обернулся.

– Чё те надо? Ты кто такой?

– Я то? Человек. Так хозяину и скажешь. Мол, человек приходил. Машиной интересовался. Стрелку забил. Через час, на площади напротив гостиницы. Уяснил? Смотри не забудь.

И я тихонько растворился в сумерках.

Когда мы дошли до гостиницы до «стрелки» было ещё полчаса и мы сели в холе гостиницы и заказали по чашке кофе. Говорили о предстоящем. Как могла машина оказаться у них? Если Вадим был здесь перед Новым годом, он мог её продать, но зачем? Ведь оформить её он никак не мог. Она на имени Карины. Мы терялись в догадках. Где сам Вадим? Карина заметно нервничала. Наконец мы увидели через витрину окна как подъехали две больших машины. Из них вышли пятеро. Выделялся один. Чувствовалось – старший.

– Вот моя машина – зашептала Карина – Сидите здесь я сама поговорю с ними.

– Хорошо. Иди к ним, начинай разговор. Требуй возвратить машину. Ничего не спрашивай про Вадима. Не говори что ты его жена. Посмотрим, что скажут они. А я сейчас подойду.

Я пошел расплатиться за кофе и забрать наши сумки. У барной стойки стояли официант и бармен. Оба смотрели на улицу и переговаривались.

– Смотри, Обморок приехал со своими. Чего ему тут надо?

– И братец с ним…

– Да уж, братец – ни приведи господь… Беспредельщик. Видал тачку какую отхватил. Отжал, наверное, у кого то.

План возник мгновенно. Я расплатился, взял вещи и вышел за Кариной. Услышал издалека:

–…это моя машина и вы это знаете. У меня все документы. Так что верните её по хорошему.

– Дамочка, эту машину мы купили, просто не успели оформить документы. Но если хотите её вернуть – верните деньги и заплатите неустойку.

В это время я подошел поближе, и меня заметили. Окружение Обморока напряглось. Но я шел спокойно и уверенно.

– Здорово, Обморок! – сказал я и потом спросил – Карина, вещи в багажник или в салон положить?

Карина с нахмуренным лицом посмотрела на меня. Я ей подмигнул.

– Положите куда ни будь.

– Ладно, кину в салон. Вдруг что в дороге понадобиться.

Я повернулся к стоявшим вокруг и сказал:

– Пацаны, у кого пульт? Щелкните, вещи кину и побазарим.

Обморок и другие смотрели на меня напряженно, я же напротив был уверен в себе. Хотя на самом деле нервы были напряжены и любое движение или взгляд приобретали для меня невиданную силу подсказки. Обморок отвел взгляд, и я почувствовал его неуверенность. Откуда я его знаю? Откуда знаю «погоняло»? Здесь только свои знали его под этим именем. И так его уже никто давно не называл. Все это читалось на его лице. Пока для него было много неясностей. Он кивнул кому то за спиной и машина пикнула. Я ещё больше расправил плечи. Это была первая победа. Неуверенность порождает поражение. Главное правильно воспользоваться неожиданно полученной информацией. Блефовать так до конца. Я положил сумки на сиденье и обернулся.

– Значит ты Обморок, а это твои «близкие» – я дал понять, что Обморока видел в первый раз и мы с ним не встречались раньше, но я знаю о нем всё.

Обморок коротко кивнул.

– А ты что за хрен с горы? – раздался голос из-за спины Обморока.

Я перевел взгляд за его спину и слегка наклонил голову вбок как бы пытаясь увидеть стоявшего.

– Кто я – за меня люди слово скажут! – сказал я с приблатненным пришептыванием и слегка растягивая слова. – А вот кто ты?!

Вопрос прозвучал веско.

Я снова перевел взгляд на Обморока.

– Братан твой? Понимаю, родная кровь. Но, не брал бы ты его на разборки, подведет он тебя под монастырь. Хотя твоё дело, конечно – развел я руками.

Видимо такие разговоры случались и раньше, и были болезненной темой. И моя стрела попала в цель. Обморок грозно обернулся и его взгляд сказал о многом.

– В общем так. Слышали мы о тебе. Меня к тебе на разговор послали. Так «папа» решил. К нашему «папе» обратился один человек из большого дома. Он друг отца этой девочки – я кивнул в сторону Карины – Попросил помочь найти и вернуть машину. Мы знаем, она попала к тебе. Знаем как попала, кто её продал и за сколько. Но с машиной вы лопухнулись. Её надо вернуть. Этот гад хотел её кинуть на бабки – кивнул я в сторону Карины.

– А если не вернем? – раздался голос сзади – Бригаду пришлете?

– Заткнись! – Обморок резко обернулся.

Он уже злился не на шутку. И снова повернулся ко мне.

– Машину мы купили честно, заплатили сколько запрашивали. Вот его дружок продал – он кивнул за спину – сказал, что его жены. Что жена погибла. Наследство оформят только через полгода. А деньги нужны сейчас. По документам все правильно. Машина жены.

– Вот тут вы и лопухнулись. Жена то вот она, живая. Паспорт показать? И машину она не продавала.

– Хочешь сказать, что нас развели? Деньги кто вернет?

– Деньги спросите с продавца, если ещё живой будет. Да, хочу предупредить сразу, если завтра я не позвоню «папе», что вернулся с машиной, то тогда сюда приедет бригада. Решай!

Обморок сверлил меня взглядом, но я уверено и твердо смотрел ему в глаза.

Так нагло давно никто с ним не разговаривал. Наглец. Значит, чует за собой силу. А ведь говорил братцу – зачем взял эту машину, паленая она. А он, дурак, позарился на пол цены. Баран. Действительно лопухнулись.

Но зато теперь, появился повод приструнить братца, поставить на место. А то наглеть стал. Машину купил для себя, даже не спросил Обморока. А деньги то общие. И братва давно ворчала « Обморок брата покрывает». Действительно, жалел мать, которая просила за младшего брата, закрывал глаза на его выходки, а он стал на голову садиться. Значит, пора на место поставить.

Он опустил взгляд и повернулся к своим.

– Понял, идиот, в какую историю ты вляпался – обратился он к брату – Отдай ключи.

Братец начал что то возражать, но Обморок рявкнул

– Заткнись! Ключи давай! А деньги – ты вернешь! Понял!

Братец покорно протянул ключи и техпаспорт.

Окружение Обморока полностью поддержало главаря. Брата явно не любили и сейчас радовались его посрамлению.

– Поехали – скомандовал Обморок и все сели в одну машину. На площади снова стало пусто.

– Однако …– только и сказала Карина.

По моему, она только сейчас начала дышать.

Шел снег и тихо покрывал машину и наши головы.

– Ну что поехали? Только за руль ты садись, а то я такую ещё не водил. Даже не знаю, как ею управлять.

– А я тоже не могу.

– Это почему? – удивился я.

– Руки дрожат.