Убийство в старом доме

Заказать себе визитные карточки может кто угодно; и ведь, кроме его слов, у нас нет других доказательств, что он действительно полицейский!

Странный гость как будто взял себя в руки и быстро заговорил:

– Простите меня. Я надеялся поговорить с миссис Парри, насколько я понимаю, владелицей этого особняка. Она дома?

– Да, дома, – кивнула я. – Но, откровенно говоря, ее весьма озадачила причина, по которой вы здесь появились. Может быть, вы что-нибудь объясните мне?

Я по-прежнему старалась говорить сурово, хотя невольно смягчилась, услышав в речи гостя знакомый северный выговор. Может быть, мы с ним земляки?

Он, словно извиняясь, взмахнул шляпой:

– Извините, мисс Мартин. Подробности я могу обсуждать только с миссис Парри.

Я нахмурилась:

– Неужели не можете хотя бы намекнуть на… причину вашего визита?

Он замялся.

– Понимаете… у меня для нее не слишком хорошая новость.

– Фрэнк! – воскликнула я. – Вы хотите сказать, что с ним произошел несчастный случай?!

– Фрэнк? – резко переспросил гость и нахмурился. – Вы имеете в виду мистера Фрэнсиса Картертона?

– Да, племянника миссис Парри, который живет в доме тетушки. С ним что-нибудь случилось?

Инспектор снова бросил на меня странный взгляд:

– Нет, насколько мне известно, мистер Картертон жив и здоров. Судя по вашим словам, сейчас его нет дома.

– Он служит в министерстве иностранных дел, – объяснила я. – Хотя сегодня утром он был… – Я не понимала, почему должна защищать Фрэнка Картертона, и все же решила, что не стоит рассказывать гостю, что Фрэнк провел утро у своего портного. – Кажется, утром у него были другие дела. Но сейчас он уже должен быть на службе.

– К нему я наведаюсь позже, – отрывисто заметил инспектор Росс.

Его слова лишь разожгли мое любопытство. В чем все-таки дело? Похоже, все выяснить можно единственным способом. Я покосилась – надеюсь, не слишком явно – на его сапоги и решила, что угрозы для ковров они не представляют.

– Пожалуйста, следуйте за мной, – пригласила я. – Миссис Парри примет вас наверху, в малой гостиной. Шляпу, если хотите, оставьте на столе в холле.

Я повернулась и зашагала вперед. Поднимаясь по лестнице, я чувствовала на себе пристальный взгляд инспектора. Может быть, полицейские на всех так смотрят? Я искренне надеялась, что скоро он удовлетворит свое любопытство и утратит ко мне интерес!

Я представила его тете Парри, которая, как мне показалось, приятно удивилась его молодости и даже снизошла до того, что предложила ему сесть, хотя, по-моему, вначале не собиралась этого делать.

– Извините, что побеспокоил вас, мадам, – начал гость.

– С моим племянником ничего не случилось? – встревоженно перебила она.

– Нет, мадам, я пришел не из-за мистера Картертона. Речь пойдет о молодой женщине по имени Маделин Хексем. Насколько я понимаю, она служила у вас компаньонкой.

Тревога тети Парри усилилась.

– Ах… – воскликнула она, воздевая пухлые ручки. – Только не говорите мне, что она вернулась! Я не хочу ее видеть!

– Вы не увидите ее, мадам; боюсь, она уже не вернется.

Последние слова он произнес так мрачно, что волосы у меня на затылке встали дыбом.

– С ней что-то случилось! – выпалила я, не сумев вовремя остановиться.

– К сожалению, да, – кивнул инспектор. – Нашли тело. Мы считаем, что оно принадлежит ей.

– Тело? – вскричала тетя Парри, привстала и тут же упала назад в кресло.

Я подскочила к ней, готовая оказать помощь, и инспектор Росс тоже поднялся. Но когда мы склонились над ней, тетя Парри отмахнулась от нас обоих, как от назойливых мух.

– Вы имеете в виду – труп? Как… Милый мой, вы очень бестактно объявили такую ужасную новость! – Лицо ее тревожно побагровело, а пухлые пальцы так крепко вцепились в подлокотники кресла, что побелели костяшки.

– Извините, мадам, – сказал наш гость. – К сожалению, мне в силу моей профессии часто приходится сообщать людям печальные вести, а объявить о них по-другому никак невозможно.

Тетя Парри достала носовой платок и начала обмахивать им лицо на манер веера. Я заметила, что она не огорчена, а скорее раздосадована и что за порхающим туда-сюда платочком очень удобно прятать лицо до тех пор, пока его обладательница не возьмет себя в руки.

Вот тетя Парри уронила руку на колени, и я увидела, что она вполне овладела собой.

– Когда… где… как? – осведомилась она и жеманно добавила: – Жаль, что здесь нет Фрэнка или доктора Тиббета! Повторяю, инспектор, вы могли бы подождать со своей новостью до вечера, когда в доме будет мужчина.

– Вначале я должен расспросить вас об обстоятельствах ее исчезновения, – решительно возразил Росс.

Очевидно, он решил больше не тратить времени на ее возражения и решил, что она вполне пришла в себя и ее можно допросить. По-моему, тетя Парри все поняла, потому что моргнула и устремила на гостя очень твердый взгляд.

– Восьмого марта в полицейский участок Марилебон поступило сообщение о том, что она накануне ушла из дому и ночью не вернулась. По приметам она девушка хрупкого телосложения, невысокая, светловолосая. На ней было светло-сиреневое поплиновое платье в полоску. Кроме того, сообщалось, что, возможно, на ней шаль с узором «турецкие огурцы» и небольшая шляпка, но последние предметы одежды пропали. То есть мы их до сих пор не нашли.

Тетя Парри замахала на гостя руками, чтобы тот замолчал, и упрямо выдвинула вперед пухлый подбородок. Мне показалось, что она снова злится.

– Не может быть! Да, она покинула мой дом весьма странным способом. Как-то утром взяла и ушла, ничего с собой не взяв и не сказав никому ни слова. Но потом, примерно через неделю после ее ухода, мы… то есть я получила от нее письмо. Инспектор, я уверена, здесь какая-то ошибка, и несчастная, о которой вы говорите, – не Маделин.

– Письмо? – оживился Росс. – Оно у вас сохранилось? Можно на него взглянуть?

Тетя Парри покачала головой:

– Нет, я его не сохранила. Я так рассердилась на Мэдди! Она написала, что бежала с мужчиной! А мы и понятия ни о чем не имели! Даже не подозревали! Я разорвала письмо.

Росс явно был раздосадован, но быстро взял себя в руки:

– Мадам, вы не усомнились в том, что письмо написано ее рукой?

– А как же иначе? – Тетя Парри смерила его ошеломленным взглядом. – Почерк очень походил на ее. Я показала письмо миссис Беллинг, моей доброй подруге, которая и порекомендовала мне Маделин. Впрочем, сама миссис Беллинг ее раньше не видела, только переписывалась с ней… Маделин приехала с севера. Она не была лично знакома с миссис Беллинг; она служила у ее подруги в Дареме. Вы меня понимаете? Так вот, миссис Беллинг также не усомнилась в том, что письмо написано рукой Маделин! – Тетя Парри покачала головой. – Не понимаю, решительно не понимаю!

– Мне очень жаль, – сказал Росс. – В таком случае прошу вас как можно подробнее вспомнить, что именно она написала? Если можно, дословно.

С ловкостью фокусника он извлек из кармана записную книжку и карандаш и приготовился записывать. Меня его быстрота поразила – как, наверное, и тетю Парри. Я открыла было рот, чтобы похвалить его проворство, но успела прикусить язык, прежде чем с моих губ слетело хоть слово.

Тетя Парри в упор посмотрела на гостя, затем перевела взгляд на его записную книжку и в отчаянии заломила руки:

– Но я почти ничего не помню! Кажется, она выражала сожаления, что причинила мне неудобство. Да! Вот ее истинные слова. Помню, я еще подумала, что она сильно преуменьшает. Мы были сами не свои от тревоги за нее, а оказалось, что она бежала с мужчиной! «С джентльменом, с которым я помолвлена и за которого собираюсь замуж» – вот ее истинные слова. А ведь никто ни о чем не догадывался! Доктор Тиббет сказал, что не верит ни в какую помолвку… Помилуйте, инспектор, неужели вы все записываете?

Карандаш Росса стремительно бегал по бумаге, но, услышав последнюю фамилию, он остановился и переспросил:

– Доктор Тиббет?

– Мой друг, доктор богословия, с которым я имею обыкновение советоваться по всем вопросам, – объяснила тетя Парри. – Так вот, доктор Тиббет отзывался о Маделин весьма жестко. По его мнению, она ступила на стезю порока… Но вы говорите, что она умерла? Как она умерла?

Росс отложил записную книжку. Мне показалось, что тетя Парри вздохнула с облегчением. Но ее облегчению не суждено было длиться долго. Покосившись на хозяйку дома, гость сообщил:

– К сожалению, она умерла насильственной смертью.

Миссис Парри воздела руки вверх и безвольно уронила их на колени. Она ничего не ответила.

– Инспектор, – вмешалась я, – скажите, пожалуйста, где нашли тело мисс Хексем? Далеко ли отсюда?

Он устремил на меня свой суровый, пристальный взгляд.

– В Агартауне, – ответил он наконец. – В доме, предназначенном к сносу. Как вам, должно быть, известно, на том месте собираются построить новый железнодорожный вокзал. Все дома в округе сносят. Дом, где нашли ее тело, был в числе последних.

– В Агартауне?! Не может быть! – ахнула тетя Парри. – Не может быть!

– Да, не такое там место, где вы ожидали бы найти свою бывшую компаньонку, – кивнул Росс. – Понимаю.

Мы с моей хозяйкой погрузились в молчание – каждая по своим причинам. Мне показалось, что миссис Парри оцепенела потому, что совсем недавно продала принадлежащие ей дома в Агартауне под снос. Меня охватил ужас. Значит, по пути сюда я встретилась с трупом Маделин Хексем! Что же с ней приключилось? Кто мог убить ее? По какой прихоти капризной судьбы я именно в то время проезжала мимо? Хотя я не суеверна, такая встреча не могла не показаться мне зловещим предзнаменованием.

Очевидно, Росс воспринял наше продолжительное молчание как сигнал к тому, что ему пора уходить. Он встал.

– Простите меня, пожалуйста, что я так вас огорчил. Сейчас я вас покину. Вам нужно будет время для того, чтобы прийти в себя. Возможно, я еще вернусь и еще раз побеседую с вами, миссис Парри. Если вы что-нибудь вспомните… или если кто-то из ваших домочадцев догадывается, с кем бежала Маделин Хексем, пожалуйста, немедленно дайте мне знать.

– Конечно… – прошептала тетя Парри.

– С вашего позволения я пришлю сюда своих подчиненных с тем, чтобы они допросили слуг.

Первые его слова, разумеется, были простой формальностью. Полицейские допросят прислугу независимо от того, даст им тетя Парри свое согласие или нет. Она все поняла, и я снова заметила на ее лице мимолетное раздражение. Она слабо махнула мне рукой; я поняла, что мне следует проводить инспектора.

Когда мы спустились в холл, Росс остановился у стола, но цилиндр свой не взял. Вместо этого он жестом показал на библиотеку:

– Мисс Мартин, позвольте еще несколько слов? Я понимаю, вы глубоко потрясены.

– Я ее не знала, – ответила я, – поскольку приехала ей на смену только вчера.

Тем не менее я повела его в библиотеку и закрыла за нами дверь. Мне не хотелось, чтобы слуги нас подслушивали. Росс предупреждал, что их, скорее всего, допросят, а перед этим они наверняка узнают печальную весть. Но подслушанные обрывки разговора – неподходящий способ узнавать о смерти.

– Извините, что докучаю вам, – продолжал Росс, – но… Нельзя ли осмотреть пожитки мисс Хексем? По словам миссис Парри, ваша предшественница, уходя, ничего не взяла с собой. Значит, ее вещи до сих пор здесь. Их, наверное, куда-нибудь убрали? Возможно, дворецкий знает, где они.

– Мне очень жаль, – ответила я, – но, насколько мне известно, после нее осталась только одежда, которую миссис Парри раздала слугам. Кажется, в письме что-то говорилось о том, что миссис Парри вправе распорядиться ее вещами, как считает нужным.

На лице инспектора Росса мелькнула досада, но потом он смирился:

– М-да, напрасно я надеялся. Прошло столько времени… неудивительно, что от ее вещей избавились. Неужели после нее не осталось больше ничего – ни писем, ни дневника?

– Насколько мне известно, нет. Хотя, как я вам уже говорила, в то время меня здесь не было.

– Ничего не оставила, написала, чтобы ее одежду выбросили… Мисс Мартин, такое поведение вам не кажется странным? – вдруг спросил инспектор.

– По-моему, она не собиралась возвращаться.

– А может быть, кто-то подделал ее почерк, – тихо ответил он, пристально наблюдая за мной – как я восприму его предположение.

Как можно хладнокровнее я ответила:

– Когда вы беседовали с миссис Парри, такая мысль пришла мне в голову. Если ее убили – а говоря, что она умерла насильственной смертью, вы наверняка имели в виду убийство, – значит, убийца не хотел, чтобы ее искали и нашли.

– А поиски не прекращались, – возразил Росс. – Никто не пришел еще раз в полицейский участок Марилебон и не сообщил, что пропавшая прислала письмо. Для нас, полицейских, мисс Хексем по-прежнему считалась пропавшей без вести.

Наверное, это Фрэнк виноват, сердито подумала я, но вслух ничего не сказала. Возможно, он просто забыл о письме или не счел нужным известить о нем стражей порядка. Вслух я сказала:

– Жаль, что я ничем не могу вам помочь. Я ее не знала, но ее постигла ужасная участь!

– Сильный удар для миссис Парри, – заметил Росс и внимательно посмотрел на меня своими умными темными глазами. – И хотя вы говорите, что не знали ее, я вижу, что известие вас сильно расстроило.

– Наверное, мне следует объясниться, – смущенно ответила я. – Вчера, когда я ехала сюда в кебе, нас задержали в пути, навстречу двигалась подвода, на которой лежал труп. Как раз в том месте, где сносят дома. Труп был ее, да?

Примечания