Над дверью звякнул колокольчик. Это была Сэнди. Темноволосая, аккуратно одетая женщина с тревогой посмотрела на свою хозяйку. Встретившая ее тишина была настолько плотной, что казалось, ее можно резать ножом.
– Я опоздала? Вы хотели, чтобы я пришла пораньше?
– Нет, нет, – поспешила успокоить ее Джемайма. – Просто мне нужно вернуться домой, так что вы пока побудете здесь за хозяйку.
Не взглянув на Алехандро, Джемайма вышла во двор, чтобы забрать Альфи. Взяв сына на руки, она вернулась обратно:
– Я живу неподалеку. В сорок втором доме.
Опять звякнул колокольчик. На этот раз в дверях появился широкоплечий юноша с короткой стрижкой и маленьким чемоданчиком.
– Свежие, только из печки! – радостно объявил он. – С вишнями! Как раз к одиннадцати часам.
– О, Чарли… я и забыла, что ты придешь. – Джемайма договорилась с ним еще на прошлой неделе во время репетиции хора. – Послушай, я тут должна ненадолго уйти… но я могу показать тебе эту розетку.
Устроив Альфи у себя на бедре, Джемайма нырнула под стойку, где находилась испорченная розетка. Чарли задержал взгляд на ее тонком профиле.
– Может, лучше я приду завтра, когда ты будешь здесь? – спросил он.
– Да нет, все нормально. Сегодня меня тоже устроит, – ответила Джемайма и повернулась к двери, где ее ждал Алехандро, уставив тяжелый взгляд на электрика, даже не пытавшегося скрыть своего разочарования. – В случае чего обращайся к Сэнди.
Она вышла из магазина, чувствуя себя оскорбленной. Если Алехандро хоть раз и взглянул на Альфи, то вряд ли потратил на это больше пары секунд.
– Увидимся возле дома, – бросила она ему, опуская Альфи на землю и беря его за руку. Малыш был уже слишком тяжел, чтобы всю дорогу нести его.
– Я подвезу вас, – предложил Алехандро.
– Спасибо, не надо, – отказалась Джемайма.
Обычно они возвращались домой на пикапе, но когда магазин открыт, пикап был нужен, чтобы развозить заказы.
Они прошли уже половину пути, когда рядом с ними притормозила черная машина. Темноволосый мужчина махнул им рукой:
– Идете домой? Залезайте, я вас подброшу.
– Спасибо, Джереми, но мы уже почти пришли. – Джемайма одарила его сияющей улыбкой, хотя ее мысли были далеко не радужными. Они все время возвращались к Алехандро.
Ему нужен развод? Может, он встретил кого-то еще? Пышногрудую красотку с деньгами и с родословной, как у породистого бульдога? Более подходящую для него, чем она? Интересно, сколько у него было женщин после ее ухода? Нет, она не хотела, чтобы Алехандро вернулся к ней. Определенно нет. Но и не хотела, чтобы у него были другие женщины. Да-да, собака на сене! Впрочем, глупо надеяться, что он сохранял ей верность – с его-то не утомимым либидо. По крайней мере, каким оно было, пока он не обратил внимание на ее расширившуюся талию и стало очевидно, что он находит тело беременной жены не более привлекательным, чем грязную лужу. Так почему же ее должно волновать, был ли у него кто-нибудь?
Джереми распахнул пассажирскую дверцу.
– Залезайте, – скомандовал он. – А то промокнете до нитки.
Только сейчас Джемайма заметила, что начался дождь. Подхватив Альфи, она устроилась на сиденье. Джереми остановил машину сразу за блестящим от дождя спортивным автомобилем. Он с завистью присвистнул:
– Кому, черт возьми, принадлежит эта «игрушка»?
– Одному моему знакомому, – хмыкнула Джемайма. – Спасибо, что подвез, Джереми.
Она уже направилась к дому, когда Джереми, обойдя вокруг капота, остановил ее, взяв за руку.
– Поужинаем вместе сегодня? – предложил он, с надеждой глядя на нее своими большими серыми глазами. – Никаких обязательств. Просто пара друзей, которые решили вместе поужинать.
Джемайма отступила назад, зная, что всего лишь в нескольких шагах от них Алехандро ждет, что она ответит.
– Извини, но я не могу, – покраснев, сказала она.
– Я все равно не отступлюсь, – предупредил Джереми.
Джемайма едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. У нее было время убедиться, что Джереми – агент по недвижимости, разведенный, чуть больше тридцати, – обладал кожей носорога, совершенно не воспринимая намеков. Начиная с того дня, когда Джемайма подписала арендный договор на коттедж, он приглашал ее с ним поужинать по крайней мере раз двадцать.
Чувствуя на своем затылке ледяной взгляд Алехандро, Джемайма торопливо сунула ключ в замочную скважину.
– А почему ты просто не сказала ему, что замужем?
– Он и так знает. Это все знают. – Толкнув дверь, она показала ему палец с обручальным кольцом. – Но он также знает, что мы не живем вместе.
– Ну, это не официально, – возразил Алехандро. – Хотя я удивлен, что ты до сих пор носишь обручальное кольцо.
Джемайма только пожала плечами и не ответила. Сняв с Альфи курточку, она повесила ее рядом со своим жакетом.
Альфи потянул ее за рукав:
– Сок.
– Пожалуйста, – напомнила ему Джемайма.
– Позалуста, – послушно повторил Альфи.
– Ты будешь кофе? – спросила она Алехандро.
Он стоял напротив окна, закрывая широкими плечами изрядную его часть.
– Si[2], – кивнул Алехандро.
– Позалуста, – подсказал ему Альфи. – Скажи – позалуста.
– Gracias[3], – повторил Алехандро, упрямо не удостаивая малыша взглядом.
И снова Джемайму задело это полное отсутствие интереса к ее сыну. Она ожидала, что Алехандро будет поражен существованием Альфи или ему будет любопытно…
– Неужели ты не собираешься ничего спросить о нем? – Она опустила взгляд на кудрявую головку сына.
Устроившись рядом с ней на полу, малыш вынимал из коробки свои любимые машинки, выстраивая их в ровный ряд.
Альфи любил держать свои вещи в порядке – все на своих местах. Джемайма вспомнила безупречно аккуратный стол Алехандро в его кабинете и подумала, есть ли между ними еще какое-то сходство?
– Когда наш семейный юрист начнет работать с местным адвокатом, они зададут тебе все вопросы, – сухо произнес Алехандро.
Джемайма с вызовом подняла подбородок:
– Значит, ты уже решил, что он не твой сын?
Над черными глазами взметнулись густые ресницы, рот искривился в усмешке.
– А как он может быть моим?
В ней вспыхнул гнев. Ей захотелось броситься на него с кулаками и надавать пинков и затрещин. Одним словом, привести его в состояние, когда он готов будет выслушать ее. Но если Алехандро и раньше не слушал и не доверял ей, этого все равно уже не случится.
У Джемаймы было чувство, что она стучится головой в глухую стену. Этот мужчина верит, что у нее был роман с его братом!
Пока она ждала, когда закипит чайник, ей пришло в голову неожиданное решение. Она взяла телефон, позвонила Флоре и спросила, не могла бы она часок посидеть с Альфи.
– Приехал Алехандро, – объяснила она.
– Через пять минут я буду у тебя, – пообещала Флора.
Джемайма поставила перед Алехандро чашку горячего кофе. Она знала, что ей предстоит.
Флора приехала ровно через пять минут, заполнив неловкую тишину своим бодрым щебетанием, пока Джемайма застегивала на Альфи курточку.
– Алехандро… Флора, – представила их друг другу Джемайма.
– Я много слышала о вас, – объявила Флора. – Но ничего хорошего.
Алехандро наградил Джемайму презрительным взглядом, и та покраснела, жалея, что рассказала о своей жизни подруге.
Воцарившаяся после ее ухода тишина угнетала Джемайму. Она расправила плечи, ее глаза потемнели.
– Я не хочу повторять это снова, но ты не оставил мне другого выбора. Так вот. Я не спала с твоим братом!
Он смерил ее презрительным взглядом:
– У него, по крайней мере, хватило смелости не отрицать этого.
– Вот как! – перебила его Джемайма. – Значит, раз Марко этого не отрицал, ты сразу решил, что лгу я!
– Мой брат никогда меня не обманывал. В отличие от тебя.
Пальцы Джемаймы сжались в кулаки.
– Я тебе лгала?!
– Ты умудрилась истратить сотни тысяч, хотя я никогда не видел у тебя дорогих обновок. Когда я попросил тебя дать объяснение, ты так и не смогла сказать мне ничего вразумительного.
Джемайма побледнела. Это обвинение она не могла опровергнуть. Да, через ее руки прошли огромные деньги, только потратила она их не на себя. Ей нечего было представить в свое оправдание, когда она оказалась неспособной заплатить по счетам в последние недели их брака. И все из-за одной, казалось, безобидной и в какой-то мере даже оправданной маленькой лжи в самом начале их знакомства.
– Ты отдала эти деньги Марко? – спросил ее Алехандро. – Он часто тратил больше, чем мог себе позволить. Может, это он решил сделать у тебя «маленький» заем?
На мгновение ей захотелось снова солгать, чтобы защитить себя. Она была зла на Марко за то, что он втоптал ее в грязь, отказавшись опровергнуть брошенное ему обвинение. Но в то же время у Джемаймы сохранились к нему и остатки доброго чувства. Она решила сказать правду.
– Нет, Марко никогда не просил у меня денег.
Сузив глаза, Алехандро метнул на нее такой взгляд, который, казалось, мог разрезать ее пополам:
– Я так понимаю, ты до сих пор поддерживаешь с ним связь?
Ее брови удивленно поднялись.
– Нет. Я не видела его с тех пор, как уехала из Испании.
Он хмыкнул:
– Как странно. Вы были так близки…
Не в первый раз ее искушало желание рассказать ему все. К несчастью, последствия могли быть очень печальными. К тому же она поклялась Марко не выдавать его. «В любом случае, – напомнила себе Джемайма, – то, что наш брак с Алехандро распался, была не только его вина».
– Эти два года Марко работал в нашей нью-йоркской галерее. Что, у тебя действительно не было с ним никаких контактов? – продолжал настаивать Алехандро, его акцент слышался все более явственно. – В конце концов, разве он не должен поддерживать своего ребенка?
– Альфи не его ребенок, черт возьми!
– Совсем не обязательно ругаться. – Его голос стал слаще меда.
С тех пор как она покинула Испанию, измученная грузом тайн, прошло два года. За это время ее силы восстановились.
– Альфи не сын Марко! – твердо повторила она.
– Ребенок – далеко не главная часть наших проблем, – махнув рукой, заметил Алехандро.
– Что это значит? – Ее поразило, с какой легкостью он мог отбросить существование Альфи.
Алехандро криво усмехнулся:
– Ты удивительно мало знаешь о мужчинах, mia dulzura[4]. Меня куда больше интересует, чем ты занималась в постели с моим братом и зачем тебе это было нужно.
Одной фразой, отбросив вуаль цивилизованности, он столкнул ее с его претензиями. На мгновение она потеряла дар речи. Впрочем, ей никогда не удавалось ни предвидеть настроение Алехандро, ни просчитать его действия. Она никогда не могла понять, что и почему могло заставить вспыхнуть бурный темперамент ее мужа.
– Ты спала с ним в нашей постели? – Его кулаки сжались так, что побелели костяшки пальцев.
Она отступила назад, и ее спина коснулась дверцы кухонного шкафа. В таком положении ей совсем не хотелось начинать очередной круг страстных отрицаний, которые он и так уже слышал два года назад.
– Алехандро… – начала она как можно мягче.
Он откинул назад голову, его скулы напряглись.
Она бы не удивилась, если бы в воздухе рассыпался фейерверк сверкающих искр. Джемайма вспомнила дрожь предвкушения, охватывавшую ее, когда Алехандро приходил домой. Лишь взглянув на него, она уже знала, что потом будет в спальне. Он мог унести ее в мир такого изумительного физического наслаждения, что хотя бы на время она забывала и об одиночестве, и о своей несчастной жизни…
– Мое желание узнать эти детали кажется тебе слишком низменным? А тебе когда-нибудь приходило в голову, чем это было для меня – представлять свою жену в объятиях собственного брата?
– Нет, – честно призналась она.
Она не спала с Марко, поэтому никогда не думала, что мог чувствовать Алехандро. Он был взбешен? Разочарован?
– И действительно, зачем? – горько усмехнулся Алехандро. – Марко был просто жертвой твоего тщеславия и скуки, орудием низкого способа отомстить мне и моей семье…
– Какая чушь!
– Тогда почему ты ему это позволила? Думаешь, у меня нет воображения? Думаешь, мне было приятно представлять тебя с ним в постели? Слышать твои стоны, когда он ласкал тебя?
– Прекрати! – взмолилась Джемайма. – Прекрати сейчас же!
– Что? Правда глаза колет? Ты с легкостью вступила на путь неверности, лживая шлюха! И не надо смотреть на меня своими круглыми глазами. Хватит изображать из себя невинную девочку – я знаю, кто ты на самом деле.
За его словами стояла неприкрытая угроза. Джемайма подошла к окну. Она была поражена. До этого момента ей не приходило в голову, что ее воображаемая неверность могла так подействовать на него. Два года назад, когда Алехандро обвинил ее в связи с Марко, он был холоден и собран – держал себя так, словно она ему абсолютно безразлична. Джемайма думала, что Алехандро уже не чувствует к ней ничего и только рад предлогу закончить их неудачный союз. Только сейчас ей стало ясно, какой она была наивной, приняв за правду это шоу.
– Я не шлюха, и у меня не было романа с твоим братом! – твердо сказала она, поворачиваясь, чтобы посмотреть ему в лицо. – И ты должен знать, что мой сын Альфи – и твой сын тоже!
– Это что, шутка? – спросил он ошеломленно. – Я прекрасно знаю, у тебя был выкидыш!
– Мы думали, что это был выкидыш. Но когда я пришла к врачу здесь, в Англии, оказалось, я все еще беременна. Он высказал предположение, что, возможно, у меня была двойня и одного ребенка я потеряла или же кровотечение было просто угрозой выкидыша, а не сам выкидыш. Как бы то ни было, – сцепив руки, Джемайма старалась не обращать внимания на его недоверчивый взгляд, – через пять месяцев у меня родился Альфи!
Алехандро выдохнул сквозь зубы:
– Это невозможно!
Джемайма подошла к шкафу, выдвинула один из ящиков и, просмотрев документы, нашла свидетельство о рождении сына. Она не верила, что это поможет, но что ей оставалось делать? Ее ребенок был сыном Алехандро, и это было то, что она не могла ни солгать, ни поставить под сомнение. Она протянула свидетельство Алехандро.
Он выхватил из ее пальцев листок.
– Чушь какая-то, – буркнул он. – Это лишь доказывает, что ты была беременна, когда уехала из Испании. Но вовсе не значит, что Альфи мой ребенок.
Она резко откинула назад голову и посмотрела ему в глаза:
– Я знаю, тебя не слишком устраивают эти новости. Да и мне не очень-то хотелось их сообщать. Слишком много воды утекло с тех пор. Теперь у каждого своя жизнь. Но я обязана была это сказать. Придет день, и Альфи спросит о тебе.
В Алехандро начал закипать гнев.
– Если то, что ты мне сейчас сказала, правда, если этот маленький мальчик действительно мой сын, то просто преступно было оставить меня в неведении!
– Когда я уезжала, я не знала, что беременна!
– Два года – большой срок. Ты даже и не пыталась сообщать, что я стал отцом, – хрипло бросил он. – В общем, так. Я настаиваю на проведении генетической экспертизы, а потом будем решать, что делать дальше.
Губы Джемаймы сжались. Однажды Алехандро уже оскорбил ее, заявив, что она неверная жена. Теперь у него возникли сомнения в отцовстве.
– Делай что хочешь, – бросила она. – Я знаю, кто отец Альфи, и в этом не может быть сомнений.
– С экспертизой я все устрою. – Он перешел на деловой тон: – А когда результаты станут известны, мы снова встретимся.
– А я в это время свяжусь с адвокатом и начну бракоразводный процесс, – заявила Джемайма, давая ему понять, что он тут не единственный, кто может принимать решения.
Алехандро нахмурился:
– Было бы глупо начинать что-либо, прежде чем будут готовы результаты теста.
– У меня другое мнение. Мне нужно было потребовать развода еще тогда, когда я ушла от тебя.
– И почему же ты не потребовала? – холодно проговорил он.
Бросив на него гневный взгляд, Джемайма подошла к двери и распахнула ее. Ее просто трясло от злости. Она уже забыла, как мог завести ее Алехандро с этой его манерой всегда поступать по-своему. Получать все, что он хочет, не считаясь с мнением других.
– Я буду на связи, – бросил он на пороге.
– В следующий раз я ожидаю хотя бы звонка. – Она протянула ему визитку. – Позвони, и мы договоримся о встрече.
Захлопнув за ним дверь, Джемайма подошла к окну. Кусая губы, она смотрела, как он садится в свою машину.
Ничего не изменилось, с горечью думала она. Стоило ей оказаться рядом с ним, как тут же ожили все ее сомнения, ее неуверенность и сожаления – все то, что, казалось, она уже давно оставила позади…
Глава 3
Оставив Альфи с его няней – девушкой из соседнего дома, – Джемайма тихонько закрыла за собой дверь. По четвергам они вместе с Флорой пели в хоре. Как правило, Джемайма с нетерпением ожидала этого дня. Но в последние дни настроение у нее было не самое лучшее…
– Взбодрись! – скомандовала Флора, когда они подошли к маленькой средневековой церквушке, белеющей известковыми стенами сквозь густую зелень. – Что ты так переживаешь из-за какой-то дурацкой экспертизы?
Джемайма виновато посмотрела на подругу:
– Да, конечно. Но ты понимаешь, для меня это все равно что публичное унижение.
– И нотариус, и врач обязаны соблюдать полную конфиденциальность, – с уверенностью заявила Флора. – Вряд ли кто-то из них станет обсуждать твои дела, особенно зная, что все это может закончиться в зале суда.
Не убежденная, но признательная подруге за попытку ее успокоить, Джемайма промолчала, не желая докучать своими проблемами. Да, этот тест оказался испытанием для ее гордости. Когда такие тесты запрашивали для суда, все происходило по строго определенным правилам. Заносчивый лондонский адвокат со стороны Алехандро позвонил ей, чтобы сообщить условия. Джемайма должна была письменно подтвердить подлинность всех документов, заверить их у нотариуса и, приложив к этому пару своих фотографий, отправиться к врачу и сделать тест. Сама по себе процедура была очень простой – обыкновенный мазок изо рта, – но Джемайму просто тошнило от мысли, что и нотариус и врач будут знать, что ее муж сомневается в его отцовстве. Этого унижения она ему никогда не простит.
«И в то же время разве могла я отказаться пройти тест?» – спрашивала она себя, заходя в теплое помещение церкви, улыбаясь знакомым. Ведь отказ автоматически означал бы, что она не права. Для пользы Альфи у его отца не должно было остаться никаких сомнений.
Усилие, которое ей пришлось сделать над собой, чтобы пропеть мягким сопрано несколько куплетов с хором, а потом и сольную часть, отвлекло ее от этих мыслей.
К тому моменту, когда настало время убирать стулья, она уже чувствовала себя немного успокоившейся. Фабиан Берроуз, местный врач и весьма привлекательный мужчина, помог ей надеть жакет.
– У вас замечательный голос, – сказал он.
– Спасибо. – Ее щеки слегка порозовели от его похвалы – впрочем, вполне заслуженной.
Они вместе вышли из церкви.
– Собираетесь чего-нибудь выпить? – спросил он. Его уверенная рука поддержала ее за локоть, когда она споткнулась на ступеньках.
– Собираемся.
– Могли бы зайти в «Красный лев» для разнообразия, – предложил он, когда все остальные по традиции направились в кафе через дорогу.
– Спасибо, но я вместе с Флорой, – ответила Джемайма.
– Мы могли бы пойти туда втроем, – не сдавался он, в то время как Джемайма пыталась разгадать странное выражение на лице своей подруги. Что оно означало? Хотела ли Флора принять это предложение или, наоборот, не хотела?
– Боюсь, сегодняшний вечер не совсем подходит для этого, – наконец сказала Флора, слегка кивнув в сторону дороги.
Джемайма повернула голову и увидела спортивный автомобиль и прислонившуюся к нему высокую фигуру. В ней вспыхнуло раздражение. В конце концов, она ведь просила его предупреждать о своем появлении!
Но стоило ей только подумать об Алехандро, как ее обдало жаром. Его сексуальность пугала, как приставленное к горлу острие ножа. Ей стало трудно дышать, когда их глаза встретились. Господи, как он красив! Как предательски красив… Даже его небрежная поза возле машины была необыкновенно стильной.
– Откуда ты узнал, что я здесь?
– Твоя няня, – пожал плечами Алехандро. – Прошу извинить, если помешал.
– Кто это? – холодно поинтересовался Фабиан.
– О, я всего лишь муж, – лениво протянул Алехандро.
Фабиан замер, ощутив полное поражение и пробормотав что-то насчет следующей недели, повернулся к Флоре, и они заспешили прочь.
– Как ты смеешь говорить такое? – зашипела на него Джемайма.
Алехандро лишь смерил взглядом свою миниатюрную жену:
– Но это правда. К тому же каждый раз, как я вижу тебя, рядом оказывается какой-нибудь пускающий слюни самец.
– Ну и что? У тебя больше нет права говорить мне, как себя вести, – зло бросила Джемайма.
Его глаза сверкнули, как черный янтарь, когда он рывком притянул ее к себе и прижался губами к ее рту.
К этому Джемайма была абсолютно не готова. Она не думала, что он когда-нибудь прикоснется к ней, и оказалась совершенно беззащитной. Ноги подкосились, когда его губы послали ее телу сигнал, разбудив желание, накрепко запертое внутри после рождения Альфи.
Через несколько секунд Алехандро развернул ее и прижал к машине. Она с облегчением вздохнула, – в этот момент это было именно то, чего требовало ее тело. Ее дыхание стало прерывистым, горячий жар вспыхнул между ног.
– Пойдем отсюда! – выдохнул Алехандро, отстраняясь, чтобы открыть дверцу и втолкнуть ее безвольное тело в обитый кожей салон.
«Пойдем куда?» – чуть не крикнула она, и так зная ответ, почти болезненно ощущая желание его тела. Он застегнул на ней ремень, она наклонила голову, зажав руки между коленями, чтобы он не мог заметить их дрожь.
Ей удалось заставить себя забыть, что значит отчаянно желать его близости. Но она до сих пор чувствовала вкус его губ, его руки на своих плечах, так же как и боль от его внезапного отстранения…
– Мы не можем заниматься этим у всех на виду, – бросил Алехандро.
Джемайма стиснула зубы, ненавидя себя, что не смогла оттолкнуть его. Как он посмел так хватать ее? Конечно, если бы она знала, что он хотел сделать, она бы этого не позволила. Определенно не позволила бы. Но тогда, когда они жили вместе, она всегда хотела его. Эта потребность хранилась в ней, словно тлеющие угли. Она только тогда чувствовала себя в безопасности, когда была в его объятиях и могла забыть обо всем на свете.
Наконец ей удалось взять себя в руки.
– Ты так и не ответил мне, что здесь делал, – сказала она, когда они подъехали к ее дому.
– Давай лучше поговорим внутри.
Джемайма проглотила резкий комментарий. Черт возьми, ему всегда нужно командовать! В любой ситуации!
Она вошла внутрь, достала деньги и расплатилась с няней. Одра жила через два дома и частенько выручала Джемайму.
– И часто ты так оставляешь ребенка на попечение другого ребенка? – спросил Алехандро.
– Нет, не часто. К тому же Одра – не ребенок, ей уже восемнадцать, и она учится на курсах медсестер.
Джемайма повесила жакет на вешалку и немного помедлила, ее лицо все еще горело от его поцелуев.
– Я хочу видеть своего сына, – вдруг заявил Алехандро.
Итак, генетический тест принес ожидаемый результат, подтвердив правдивость ее слов. Теперь Алехандро знает: она не лгала. Тем не менее он даже не счел нужным извиниться перед ней!
– Альфи спит.
– Я ничего не имею против посмотреть на него, когда он спит, – произнес Алехандро, не скрывая своего волнения.
Выражение его лица смягчило ее.
– Но ты не поверил мне, когда я сказала, что он…
– Давай не будем возвращаться к этому, mia dulzura. Теперь я знаю правду. Я знаю, что он мой сын. Я узнал это сегодня утром и сразу же поехал сюда.
Его нетерпение встревожило Джемайму. Впрочем, такая реакция с его стороны вполне естественна. Он только что узнал, что является отцом этого мальчика.
– Я провожу тебя наверх, – сказала она.
Алехандро тихо вошел в спальню и, наклонившись над деревянной кроваткой, долго разглядывал спящего в ней ребенка. Черные спутанные кудри, пухлые щечки с легким румянцем. В глазах своей матери Альфи выглядел совершенно очаровательным. Взгляд же Алехандро был опущен, и нельзя было понять, что он думал.
Наконец он поднял глаза и посмотрел на нее:
– Я хочу забрать его в Испанию.
Эти слова подействовали на Джемайму словно ушат ледяной воды. Она отступила к двери, глядя, как Алехандро наградил Альфи еще одним нежным взглядом. Он умел быть нежным, когда хотел…
Он смотрел на нее такими же глазами, когда узнал, что она беременна. Не это ли заставило ее подавить собственные чувства к будущему ребенку? Теперь, когда Альфи стал центром ее мира, ей было даже стыдно вспоминать о них. Если бы у нее была возможность повернуть часы назад, она бы не захотела, чтобы ее неудачный брак остался бы еще и бездетным. Однако Джемайма уже начала понимать, что бездетный брак было бы легче расторгнуть…