Идеальная жена для шейха

Именно тогда она впервые задалась вопросом, каково это – иметь в любовниках такого мужчину, как Кулал аль-Дия. Каково просыпаться в объятии этих сильных рук, встречать ласкающий взгляд его глаз? Каково это – когда длинные пальцы гладят твою кожу, если она покрывается мурашками при одной мысли об их прикосновении?

Остановись, Ханна.

Наверное, это слащавый фильм, который она смотрела в выходной, навел ее на такие сумасшедшие фантазии.

Или это потому, что в кинозале она была окружена обнимающимися парочками, а сама сидела в обнимку лишь с огромным стаканом попкорна? Шепотом выругав себя, Ханна расправила льняную салфетку на серебряном подносе. Ей досталось место, о котором мечтают тысячи девушек. Но работа мечты рискует превратиться в кошмар для неопытной Ханны Уилсон, если она не сумеет обуздать свои фантазии.

Или она выбрала кого-то совершенно недосягаемого именно потому, что так чувствовала себя в безопасности?

Или это вчерашнее общение с сестрой заставило ее чувствовать себя абсолютной неудачницей в любви? Тамсин собиралась на вечеринку и прислала сестре селфи: рыжие волосы стекают на спину, как огненный водопад, большие зеленые глаза оттенены сверкающими тенями. Ханна тогда почувствовала себя немного обиженной: у Тамсин нет ни денег, ни постоянной работы, но она все-таки умудряется выглядеть как кинозвезда и весело проводить время.

– Вы когда-нибудь подадите мне кофе, Ханна? Или вы собираетесь все утро бормотать себе что-то под нос?

Звук бархатного голоса заставил Ханну подпрыгнуть. Она повернулась и увидела, как в комнату входит шейх. Ей пришлось некоторое время привыкать к его западному вкусу в одежде – раньше ей и в голову не приходило, что шейхи могут носить джинсы, а тем более выглядеть в них как реклама бренда. Но неужели она говорила вслух?

Догадывался ли Кулал, какие глупые фантазии ее мучают?

Конечно, не догадывался. Он мог быть гениальным торговцем и политиком, но все-таки не был телепатом.

– Да, ваше величество, – громко сказала она и поставила поднос на стол, где была разложена какая-то диковинная карта.

Шейх любил разглядывать карты, это Ханна тоже давно заметила. Один раз он даже показал ей горный массив на северо-востоке своей страны и так описывал его снежные вершины, что Ханна заслушалась. Тогда он рассказал ей о Талжане – самой высокой и самой красивой горе Заристана, походя упомянув, что покорил ее, когда ему было всего семнадцать лет.

Когда Ханна поставила перед ним поднос, он поднял голову, и черные глаза опять обо жгли ее.

– Я могу еще что-нибудь сделать для вас, ваше королевское величество? – вежливо спросила она.

Кулал откинулся на спинку стула и стал рассматривать ее, зная, что, если будет делать это достаточно долго, ее щеки обязательно зальются тем нежным румянцем, который ему так нравился. И она будет в смущении переминаться с ноги на ногу, пока он не сжалится и не отпустит ее. Его губы изогнулись в лукавой улыбке. Он знал, что девочка влюблена в него, но это как раз было неудивительно. Удивительно было то, что она никак не пыталась вызвать его интерес. Она не старалась приукрасить себя и выглядела точно так же, как при первом визите. Ни блеска помады на губах, ни лишнего слоя туши, чтобы подчеркнуть ее необычные аквамариновые глаза, ни шлейфа духов. Кулал прищурился. Но разве эта непритязательность не была милой и оригинальной, особенно в сочетании с наивностью, которая так редко встречалась в его мире?

Шейх сделал глоток из чашки.

– Отличный кофе!

Ханна просияла от удовольствия.

– Я могу что-нибудь сделать для вас, ваше королевское величество?

Кулал нахмурился.

– Почему весь персонал здесь твердит одно и то же?

Ханна неловко пожала плечами.

– В «Гранчестере» все так говорят, ваше королевское величество. Это наше фирменное приветствие.

– Ну так я уже получил ваше фирменное приветствие, зачем повторять его снова и снова?

Она виновато поджала губы.

– Я поняла, ваше королевское величество.

Кулал сделал еще один глоток кофе. Он сегодня проснулся очень рано, снова и снова прокручивал в голове речь о солнечной энергии, которую ему предстоит прочесть сегодня на конференции. И все, его дела на Сардинии закончены. Послезавтра он вернется в Заристан, к государственным делам, скопившимся за время его отсутствия. Но до этого он собирался посетить вечеринку на другом конце острова, которую он с легкой душой пропустил бы, если бы ее не устраивал один из его давних друзей.

Кулал вздохнул. У него не было настроения лететь туда, и не только потому, что он предпочел бы вместо этого просто выспаться. Вечеринки были предсказуемы и утомительны. Все та же скучная болтовня и неискренние улыбки. И чем выше статус вечеринки, тем предсказуемее она была. А недавний разрыв с топ-моделью неизбежно делает его предметом настоящей охоты. Иногда он даже думал, что ему следует прямо и открыто заявить на весь мир о своем намерении не вступать в брак как можно дольше.

Он думал о женщинах, которые там будут в изобилии, потому что его друг Сальваторе считал, что постель мужчины не должна долго пустовать. А Сальваторе вращался среди самых желанных женщин в мире. Женщин, на которых пускало слюни большинство мужчин планеты. Женщин с телами, отточенными тренажерными залами. Женщин, которые будут подсовывать ему крошечные записки с номерами телефонов, написанных поверх отпечатков губ.

Кулал зевнул, потому что идея быть объектом охоты этих новых амазонок его никак не вдохновляла, и снова посмотрел на горничную, которая поправляла подушки на диване, кажется совсем позабыв о нем. Заметив его взгляд, она выпрямилась и снова покраснела. Кулал улыбнулся. Когда ему в последний раз встречалась краснеющая женщина?

– Вы неразговорчивы, не так ли? – отметил он.

– Я здесь для того, чтобы обслуживать вас, ваше королевское величество, не для общения, – сказала она простодушно.

– Вы англичанка?

Она недоуменно посмотрела на него.

– Да, ваше королевское величество.

– Так что же привело вас на Сардинию?

Она молчала, удивленная его расспросами. Да он и сам был этим удивлен.

– Я обычно работаю в «Гранчестере» в Лондоне, – объяснила она нерешительно. – Это один из лучших отелей…

– Да, я в курсе, и хватит корпоративной этики, – оборвал ее Кулал. – Я хорошо знаю эту сеть. И владельца, кстати, тоже.

Ханна распахнула глаза.

– Вы знакомы с Заком Константинидесом? – спросила она, едва дыша.

– Да, знаком. У меня деловые связи с его двоюродным братом – Ксаном. Он был здесь на конференции в начале недели. Вы не знали? Ах да, наверное, не знали. Он старается не привлекать к себе внимание. – Кулал усмехнулся. – Ему повезло, что такое вообще возможно.

Ханна нахмурилась. Ксан Константинидес. Она уже слышала это имя. Сестра упоминала или ей только кажется?

– Да, ваше королевское величество, – кивнула Ханна.

Кажется, она всегда так говорила, если не знала, что сказать.

– Простите, я перебил вас. Рассказывайте дальше, – предложил Кулал. – О том, как вы попали сюда.

Ханна колебалась, потому что не понимала, что тут рассказывать и почему он вдруг так заинтересовался ею?

А вдруг он собирается подать жалобу: сказать мадам Мартин, что она бормотала что-то себе под нос, вместо того чтобы подавать кофе, и докучала ему, гоняясь за воображаемой паутиной? Или что она караулила, чтобы увидеть, как он выходит полуголый из душа? Ханна сдержала улыбку. Нет, никто не поверит этому. Она сильно подозревала, что ее выбрали для этой работы как раз потому, что она не станет таращиться на титулованного гостя, даже если не сможет отрицать его ошеломляющую красоту.

Ханна заметила, что шейх все еще ждет ответа, и пожала плечами.

– У них здесь не хватало сотрудников, – объяснила она. – Я не знаю точно почему. Им нужен был кто-то проверенный, чтобы вылететь сюда. Вот меня и выбрали.

– Почему именно вас?

Она пожала плечами:

– Полагаю, потому, что меня считают очень надежной.

– Надежной? – переспросил шейх с ироничной улыбкой.

– Да.

– Как-то безрадостно вы это говорите.

Ханна не могла понять, почему рассказывает ему это, почему именно ему она вдруг решила сказать правду.

– Потому что это не радует, – призналась она. – Еще про меня говорят, что я добрая и разумная.

Именно так о ней всегда и говорили: «Старая добрая Ханна». Нужно, чтобы кто-то вышел на работу в канун Нового года? Попросите Ханну. У нее все равно нет никаких планов.

– Но ведь это хорошо: надежная, добрая, разумная? – спросил шейх.

– Верно, – сухо ответила она. – Но это не совсем то, что хочется слышать о себе в моем возрасте. Это больше подходит бабушкам.

– А сколько вам лет, Ханна? – с интересом спросил Кулал.

Она опустила ресницы, спрятав от него свои великолепные глаза.

– Двадцать пять.

Двадцать пять.

Он думал, что она старше. Или моложе. Интересно другое – когда он вообще успел об этом подумать? И зачем? Ханна была какого-то неопределенного возраста. Ее однотонное платье-футляр было вне времени, а высокий конский хвост напоминал о рок-н-ролльных фильмах пятидесятых годов, которые один из его преподавателей контрабандой проносил во дворец, пока его не уволили за излишне либеральные взгляды. Только после его отъезда Кулал понял, как заботливо тот оберегал его и его брата от реалий дворцовой жизни. Как только он уехал, будто пелена упала с их глаз. Внезапно оказалось, что ничто не защищает их от их воюющих родителей, превративших дворец в золоченое поле битвы.

Может быть, поэтому Кулалу вдруг стало жаль эту скромную горничную, стоявшую перед ним. Может быть, ему стало любопытно увидеть скрытую в ней женщину? Кажется, в ее жизни было мало веселого. Кулал никогда не знал, что такое бедность, но заметил, что туфли Ханны, хоть и безупречно начищенные, были сильно изношены.

Разве он не мог позволить себе немного доброты? Взмахнуть волшебной палочкой и привнести немного блеска в ее жизнь? Например, взять ее с собой на вечеринку Сальваторе? Он прищурился, просчитывая варианты. Это могло бы защитить его от гламурных хищниц, вдохновленных вестями о том, что он снова одинок. И кстати, если он будет с парой, Сальваторе разрешит ему уйти пораньше. Конечно, некоторые сомнения у него были, и не только потому, что Ханна была прислугой. Он знал женщин. Послезавтра он улетал, и последнее, что ему было нужно, – жалобные рыдания «влюбленной» женщины. Но он просто будет мил с ней и не более, а ее непосредственность поможет ему пережить скучную вечеринку.

– Вы заняты завтра вечером? – спросил он.

Ханна вскинула голову.

– Вы имеете в виду, работаю ли я? Нет, по расписанию – нет, но если вам что-то нужно, то я вставлю завтрашний вечер в свое расписание и сообщу мадам Мартин.

На мгновение Кулал ощутил раздражение. Она рассматривала проведенное в его обществе время только как возможность получить сверхурочные? Это был неприятный и крайне нелюбезный ответ, но, как ни странно, он только подстегнул Кулала. И не просто потому, что ни одна женщина так себя с ним не вела. А потому, что в двадцать пять лет девушка имеет право думать не только о зарплате, тем более если живет на таком потрясающем острове. И носить не только скучную форму, а, например, шелк, тем более если у нее такая нежная кожа, прелестно розовеющая при любом волнении. Случалось ли Ханне когда-нибудь надевать роскошное вечернее платье? Случалось ли ей когда-нибудь танцевать под звездами? Может быть, настало время попробовать?

– Я хочу, чтобы вы пошли со мной на вечеринку.

На ее лице появилось настороженное выражение.

– А что там за работа?

– Нет, не работать, – ответил Кулал, сделав нетерпеливый жест рукой. – В роли моей дамы.

– Вашей дамы? – От удивления Ханна даже немного отшатнулась и пискнула: – Я?

– Почему бы и нет? Я думал, женщинам нравятся вечеринки, есть повод нарядиться. Неужели вам не хочется какого-то разнообразия?

– Вы приглашаете меня на вечеринку, потому что вам меня жалко? – тихо спросила она.

– Отчасти – да, – признал шейх. Он был удивлен и покорен прямотой ее вопроса и решился дать столь же прямой ответ. – Но я тоже заинтересован в том, чтобы вы пошли.

– Почему? – подозрительно прищурилась Ханна.

– Это удержит других женщин на расстоянии. Сейчас я не настроен отвечать на заигрывания охотниц за состоянием. – Его глаза злобно сверкнули. – И в любое другое время тоже.

Ханна неловко переступила с ноги на ногу, но затем решительно помотала головой.

– Очень любезно с вашей стороны пригласить меня, ваше королевское величество, но, боюсь, я не смогу.

– Не сможете? – Кулал нахмурился, потому что колебания – это одно, а отказ – совсем другое. К отказам он не привык и терпеть это не намерен. – Почему?

– Потому что сотрудники не должны общаться с гостями вне работы. Это правило отеля, а за нарушение немедленно увольняют.

Шейх пренебрежительно усмехнулся:

– Это если узнают.

– Конечно, узнают.

– Как? Это закрытая элитная вечеринка на другой стороне острова. Я сомневаюсь, что кто-нибудь из отеля там будет, а даже если и будет, то не узнает вас.

Ханна опять подозрительно прищурилась.

– Почему?

Ее упорное нежелание поехать с ним только подогревало решимость Кулала.

– Потому что вы будете без формы.

Она смотрела на него непонимающе.

– Неужели вам не хочется ради разнообразия надеть что-нибудь другое? – продолжил шейх. – Неужели вам не хочется почувствовать себя звездой, пусть даже на один вечер?

– У меня в шкафу нет ничего звездного.

– Эту заботу оставьте мне.

Он ожидал восторга и благодарности, но девушка продолжала смотреть на него с подозрением.

– Что вы имеете в виду?

Кулал пожал плечами:

– Я всего лишь возьму телефон и попрошу найти неболтливого стилиста, который преобразит вас так, что вы и сами себя не узнаете.

– Сказка про Золушку, – сказала Ханна без особого энтузиазма.

Губы шейха изогнулись в улыбке. Его либеральный учитель рассказывал, что англичане обожают сказки про фей и вечно ждут, что они сбудутся.

– Можно и так сказать.

Она наклонила голову к плечу, и шейх впервые увидел в ее аквамариновых глазах искорки смеха.

– То есть в полночь моя одежда опять превратится в лохмотья?

– Вы можете оставить платье себе, если вы это имеете в виду.

– Нет, не это, – быстро ответила Ханна и решительно покачала головой. – Это очень мило с вашей стороны – позвать меня на бал, но это безумная идея, и я не хочу рисковать.

– А вы вообще когда-нибудь рисковали, Ханна? – спросил он. – Вам случалось нарушать правила?

В его голосе был вызов и даже легкое презрение, и вот это наконец сломило осторожность Ханны. Разумеется, она никогда не нарушала правила и не делала ничего запретного или опасного. Потому что ей и сестре всегда приходилось себя во всем ограничивать, и этот образ жизни прилип к ней, как клей. Она ухватилась за первую же работу, на которую ее взяли, она крепко держала свою швабру и низко – голову. Она вела себя скромно и осторожно, экономила деньги, а те немногие часы досуга, которые ей выпадали, использовала для того, чтобы хоть как-то восполнить отсутствие образования. Или устраивала себе загородные прогулки, там было красиво и бесплатно. Но она никогда не делала ничего спонтанного или непривычного и вообще казалась самой себе не по годам зрелой и мудрой. Именно поэтому ее и назначили горничной в апартаменты сексуального шейха – потому что никто уже не воспринимал ее как женщину? А однажды она заглянет в зеркало и обнаружит, что действительно стала одинокой женщиной средних лет, которой ее считали всю жизнь.

Ханна постаралась призвать на помощь рассудок, но даже он твердил ей, что отсутствие перемен может быть страшнее самих перемен. Соблазн был слишком велик.

Имеет ли она право принять это предложение?

Точнее, имеет ли она право его отвергнуть?

Она посмотрела на шейха, и ее сердце сделало головокружительный кульбит. Как он умудрялся выглядеть таким сильным и властным, даже когда просто сидел в кресле и пил кофе? Кулал аль-Дия был самым шикарным мужчиной, какого она встречала в своей жизни. И вряд ли когда-нибудь еще случится, что такой элегантный красавец пригласит ее на роскошную закрытую вечеринку. Ну что страшного произойдет, если она туда поедет, просто чтобы защитить его от этих хищных женщин, и позволит нарядить себя соответствующим образом, раз уж он так настаивает? В конце концов будет о чем рассказать внукам, конечно, если она когда-нибудь найдет мужчину, за которого сможет выйти замуж. И еще она сможет утереть нос сестре, когда Тамсин снова будет ныть, что у Ханны скучная жизнь.

– Хорошо, я пойду с вами, – сказала она просто и, поскольку ей показалось, что шейх ждет благодарности, добавила так же ровно: – Большое спасибо, ваше королевское величество.

– Не за что. Но если вы хотите выглядеть убедительно, вам не стоит называть меня по титулу, тем более столь почтительно. Зовите меня Кулал. Попробуйте вести себя так, будто у нас нормальное свидание.

Интересно, что бы он сказал, если бы узнал, что Ханна никогда в жизни не была на нормальном свидании. Она вообще ни на каком свидании никогда не была.

– Я постараюсь.

– Постарайтесь. Назовите меня по имени.

Шейх выжидающе смотрел на нее, и Ханне ничего не оставалось, как подчиниться.

– Кулал, – тихо сказала она, поразившись, как непривычно звучит его имя. Непривычно и сексуально.

– Очень хорошо, – кивнул он с улыбкой. – Это ведь не слишком сложно, не так ли?

Ей показалось, что взгляд черных глаз стал немного теплее, будто имя, произнесенное ею, сблизило их. Теперь у них была общая тайна, скрытая от всего остального мира.

– Но мы не должны… – Она смутилась и умолкла.

Шейх поднял темные брови.

– Чего мы не должны, Ханна?

– Мы не должны никому говорить, – быстро сказала она. – Или я потеряю работу.