Огненная чародейка

– Ну же, не молчи!

Выражение его лица стало капризным.

– Это нелегко. Ты принимаешь извинения?

– Ты поэтому и пришел? Извиняться?

Он вздохнул и кивнул:

– Прежде всего я хочу кое-что уточнить. Ты слышала наш разговор с Хайдаром о пари?

– А ты как думаешь?

– Я думаю, это единственное объяснение тому, что ты тогда сказала и сделала. Даже если ты злилась на Хайдара за властность, даже если тебе приходилось скрывать ваши отношения, у тебя не было повода отталкивать меня. Значит, ты подслушала наш разговор. И ты все неправильно поняла.

Роксана почувствовала прежнюю обиду.

– Даже не пытайся запудрить мне мозги! То, что я услышала, оказалось правдой. И я действовала так, как следовало, чтобы избавиться от вас обоих. Конец истории.

Ее оскорбления не оказали на Джалала никакого эффекта. Впрочем, как и на Хайдара. Но в отличие от Хайдара Джалал был понимающим и терпеливым. Он позволит Роксане избить его до полусмерти, если только ей полегчает.

– Тебе лучше других известно: любую ситуацию можно толковать двояко.

Джалал смотрел на нее так, словно отслеживал каждую ее мысль. Вероятно, так и было. Они очень хорошо понимали друг друга.

– Ты мне врежешь, если я присяду рядом?

Она злобно взмахнула рукой:

– Попытай счастья, здоровяк!

Он уселся в нескольких дюймах от Роксаны, мощный и сдержанный, и окутал ее теплом своего тела.

От воспоминаний у Роксаны сдавило горло.

Она решила скрыть чувства за сарказмом:

– На этот низкий диван большинство людей плюхается. А ты сел. По-прежнему приседаешь по нескольку тысяч раз в день?

– Не только приседаю. Ты в прекрасной физической форме, Рокси. – Прежде чем она потребовала, чтобы Джалал больше так ее не называл, он неожиданно произнес: – Мне давно следовало объяснить мои отношения с Хайдаром.

Сердце Роксаны болезненно екнуло при упоминании имени бывшего любовника.

Она беспечно пожала плечами:

– Ни ты, ни он не рассказывали друг о друге. Поэтому я сделала собственные выводы. Вы живете, чтобы конкурировать друг с другом?

– Тебе совсем не любопытно, как мы дошли до жизни такой?

– Стандартное соперничество между братьями, что же еще! Трогательно. И скучно.

– Увы, это не так. Я бы назвал наши отношения сводящими с ума, неразрешимыми, мучительными. – Он устало провел рукой по лицу. – Ты знаешь, какие мы разные. Так было с рождения. Но мы все равно были неразлучны. Потом все пошло не так. Я даже помню, когда именно начались трения и соперничество. Это был наш десятый день рождения.

Итак, первое заблуждение Роксаны развеялось. Она всегда считала, что их соперничество началось с рождения.

– Я чуть не спалил дворец, и Хайдар вызвался взять на себя вину. Вместо того чтобы сказать правду, я позволил ему принять наказание, предназначавшееся мне. После этого все изменилось.

«Выходит, в их конфликте Хайдар – пострадавшая сторона? Удивительно. И пугающе…» – мелькнула мысль у Роксаны.

– Он начал относиться ко мне сдержанно, старался от меня дистанцироваться. Поняв, что его отношение будет таким постоянно, я пришел в ярость, потом встревожился, затем сник. Я хотел, чтобы мой брат-близнец стал прежним. Я пытался заставить его сблизиться со мной, но он все сильнее от меня отстранялся. И тогда, отчаявшись, я стал его провоцировать. Но Хайдар изобретательно демонстрировал мне, что я его не достану. А потом начал показывать мне и всем остальным, что он лучше меня. Почти во всем. И ему все легко давалось. Он получал самые высокие оценки, почти не занимаясь, а мне приходилось напрягаться, чтобы от него не отставать. Он стал любимцем наших старейшин. Наконец, у Хайдара был потрясающий успех у девушек. Я превосходил его только в спорте, но и тут он наступал мне на пятки благодаря обычной хитрости. – Джалал осуждающе хохотнул. – И конечно, наша мать восхваляла каждый его вздох. Как мальчик, боготворящий свою мать, я страстно желал ее признательности. Она была ко мне снисходительна, но я всегда чувствовал – мне достаются крохи после Хайдара. Понадобились годы, чтобы я перестал нуждаться в ее одобрении. – Джалал помолчал, а потом продолжил: – Парадокс. Я хотел быть с братом больше, чем с кем-либо еще. Но никто не умел выводить меня из себя так, как он. Тогда, по крайней мере. – Его взгляд помрачнел. – Казалось, ему тоже нужна моя компания. Временами он проявлял эмоциональную близость, потом снова отстранялся.