Крах плана «Барбаросса». Сорванный блицкриг. Том II

В контексте событий

Судя по всему, летом 1941 г. Германия, во главе с ее фюрером Адольфом Гитлером, просто решила повторить блестящие военные подвиги недалекого прошлого, только на сей раз напав на могущественный Советский Союз. За два года до этого, в сентябре 1939 г., неоперившийся юнец – германский вермахт – всего за месяц разгромил армию Польши, и в результате страна была цинично поделена между Германией и Советским Союзом1. Всего полгода спустя, в апреле 1940 г., вермахт в несколько дней оккупировал Данию и Норвегию (в Норвегии бои продолжались до 10 июня. – Ред.), затем последовал новый успех – вторжение с 10 мая в Нидерланды, Бельгию и Люксембург, а затем во Францию. В очередной раз блицкриг доказал превосходство немцев. Вермахт, зажав в руке смертоносное копье – танковые и моторизованные силы и наводившие ужас пикирующие бомбардировщики Юнкерс-87 «Штука», – поверг в ужас французов и англичан, вынудив последних спешно эвакуировать остававшиеся на Европейском континенте силы через Дюнкерк. Потрясенный мир взирал на то, как немецкие войска входили в Париж, как правительство Франции молило о перемирии после семи недель войны. А в апреле 1941 г. лишь небольшая часть вооруженных сил Германии завоевала Югославию. Причем всего за четыре дня[2]. Пару недель спустя пала и Греция.

После поражений, нанесенных Германией самым крупным и хорошо вооруженным армиям Европы, войска Гитлера 22 июня 1941 г. вторглись в Советский Союз, и немногие тогда, если таковые вообще находились, верили, что Красная армия Советского Союза устоит в вооруженной борьбе с вермахтом, сильнее которого, по общему мнению, в Европе не было никого. И на самом деле, разрабатывая свой план «Барбаросса», Гитлер исходил из того, что Советский Союз во главе с безжалостным коммунистическим диктатором Иосифом Сталиным неизбежно рухнет, стоит вермахту разгромить основные группировки Красной армии, сосредоточенные в западных приграничных районах Советского Союза, то есть на 250–450-километровой полосе территорий между западной границей Советского Союза и реками Западная Двина и Днепр.

Гитлер считал свою идею абсолютно верной по трем основным причинам. Во-первых, Красная армия крайне неудачно показала себя в ходе так называемой «зимней войны» с Финляндией в ноябре 1939 – марте 1940 г. Пережив трудности и расстройство планов на первом этапе этой войны, Советский Союз все же сумел добиться ограниченной победы на второй ее стадии лишь ценой явного численного превосходства. Во-вторых, после того как Сталин в первой половине 1930-х гг. сосредоточил в своих руках, по сути, неограниченную власть в результате кровавых чисток и устранения всех своих потенциальных политических противников, в 1937–1938 гг. он провел чистку и советских вооруженных сил, офицерского корпуса высшего командного уровня, устранив физически или бросив в лагеря тысячи, если не десятки тысяч офицеров[3]. В результате оставшиеся в живых и на свободе офицерские кадры Красной армии были назначены на командные должности, для которых нередко просто не годились, а те, которые годились, инициативы не проявляли, страшась участи своих погибших во время чисток товарищей. В-третьих, и это был самый важный фактор, Гитлер рассуждал следующим образом: если вермахт смог продвинуться на 300 км менее чем за 30 дней, чтобы победить поляков, на 320 км приблизительно за семь недель, чтобы разгромить вооруженные силы Франции и Нидерландов, и на 200–300 км примерно за две недели, чтобы сокрушить Югославию и Грецию, то уж Красную армию он как-нибудь разобьет, продвинувшись на 250–450 км до Западной Двины и Днепра за четыре, от силы – за пять недель. Тем более что до сталинской столицы после этого оставалось бы всего-то 450 км, поэтому Гитлер не сомневался, что его вермахт спокойно доберется до Москвы за три месяца, считая от начала немецкого вторжения, то есть примерно в октябре, иными словами, до начала зимы в России.

Карта 1. Положение группы армий «Центр». Вечер 7 июля 1941 г.:

1 – Великие Луки; 2 – Даугавпилс; 3 – Полоцк; 4 – Витебск; 5 – Орша; 6 – Монастырщина; 7 – Борисов; 8 – Минск; 9 – Могилев; 10 – Гомель

А тем, кто нес главную ответственность за то, чтобы Гитлер не просчитался, был фельдмаршал Федор фон Бок, весьма сведущий командующий немецкой группой армий «Центр», самой мощной из трех групп армий, участвовавших в осуществлении плана «Барбаросса». Группе армий фон Бока, включавшей две из четырех танковых групп, была поставлена задача вторгнуться в Советский Союз с территории оккупированной немцами Польши и, стремительным ударом смяв противостоящие ей силы Красной армии, продвигаться в восточном направлении вдоль Западной (Московской) оси, громя по пути оставшиеся советские войска, овладевая Минском и Смоленском, и уже после этого выйти на финишную прямую – к советской столице Москве.

Успехи группы армий «Центр» 22 июня – 6 августа 1941 г.

Нанеся внезапный удар 22 июня 1941 г., армейская группа фон Бока вскоре в значительной степени превзошла ожидания Гитлера. В течение первых десяти дней операции «Барбаросса» силы группы армий «Центр», возглавляемые 3-й и 2-й танковыми группами, сумели рассечь, окружить и разгромить три советские армии, 3, 4 и 10-ю (а также часть 13-й армии. – Ред.), тем самым рассеять или взять в плен свыше полумиллиона солдат и офицеров Красной армии и овладеть столицей Белоруссии Минском (пал 28 июня). После этого всего за неделю немецкие танковые войска – многочисленные моторизованные корпуса танковых групп – вышли к Западной Двине и Днепру, продвигаясь широким фронтом от Полоцка на севере до Рогачева на юге. К 7 июля основная из поставленных Гитлером задач была выполнена всего за две с лишним недели (см. карту 1). Ничуть не смущаясь от столкновения с новыми силами Красной армии на рубеже рек Западная Двина и Днепр, группа армий «Центр» неудержимо продвигалась в восточном направлении, по пути форсировав две крупные водные преграды, обратив в бегство пять армий Советов (16, 19, 20, 21 и 22-ю) и овладев городом Смоленском, после чего окружила еще три армии неприятеля (16, 19 и 20-ю) к северу от города. Захватив Смоленск 16 июля, силы фон Бока продвинулись примерно на 500 км за 25 дней боев, побив при этом все рекорды стремительности наступления, поставленные вермахтом в ходе кампаний в Европе (см. карту 2). И до главной цели операции – Москвы – оставалось, таким образом, всего 300 км. То есть, если исходить из прежних темпов наступления – 20 км в день и 140 км в неделю, учитывая паузы на отдых, ремонт техники и пополнение запасов, от Москвы фон Бока отделяли 2–3 недели.

Карта 2. Положение группы армий «Центр». Вечер 16 июля 1941 г.:

1 – Витебск; 2 – Духовщина; 3 – Смоленск; 4 – Ельня; 5 – Орша; 6 – Починок; 7 – Спасо-Деменск; 8 – Рославль; 9 – Брянск

Хотя фон Бок вынужден был приостановить наступление войск группы армий «Центр» на Москву примерно на две недели, чтобы сокрушить три советские армии, окруженные в районе Смоленска, его силам, однако, удалось извлечь выгоду из этой паузы, атаковав и разгромив крупные группировки сил Красной армии, угрожавшие группе армий «Центр» на северном и южном флангах. Еще в ходе планирования операции «Барбаросса» Гитлер обратил внимание своих командующих на то, что эти успешные действия группы армий «Центр» на флангах – залог дальнейшего успеха операции. В соответствии с директивами фюрера примерно половина пехотных сил 4-й «танковой» армии фельдмаршала Гюнтера фон Клюге[4] и 9-я армия генерал-полковника Адольфа Штрауса, усиленные четырьмя танковыми и моторизованными дивизиями, сузили в период с 16 июля по 6 августа 1941 г. кольцо окружения под Смоленском. Одновременно с этим большая часть 3-й танковой группы генерал-полковника Германа Гота и 2-я танковая группа генерал-полковника Гейнца Гудериана обеспечила «внешнюю линию окружения» северо-восточнее и юго-восточнее Смоленска для сдерживания советских сил извне. Остальные силы Гота и Гудериана продолжали сужать кольцо окружения. В конечном счете сражения вдоль «внешней линии окружения» вовлекли девять из танковых и моторизованных дивизий Гота и Гудериана, которым противостояли пять малочисленных, наспех сформированных армий Советов (29, 30, 19, 24 и 28-я), которые Ставка и командование Западным фронтом развернули вдоль группы армий «Центр», решив создать так называемый восточный фронт северо-восточнее и восточнее Смоленска, а также юго-восточнее Ельни.

Пока вдоль «внешней линии окружения» бушевали ожесточенные бои, предпринимались попытки охвата северного и южного флангов группы армий «Центр». На северном участке примерно половина 9-й армии Штрауса при поддержке одной танковой и одной моторизованной дивизий танковой группы Гота обороняла северный фланг группы, захватив район Невеля. На южном участке 2-я армия фельдмаршала Максимилиана фон Вейхса при поддержке двух танковых и одной моторизованной дивизий 2-й танковой группы Гудериана сумела оттеснить советские силы от южного фланга группы армий «Центр» в район Рогачева и Жлобина и к реке Сож. А в первую неделю августа танки и моторизованная пехота Гудериана нанесли удар по советским силам в северном направлении со стороны Рославля и стали продвигаться к Смоленску. Всего за шесть дней силам Гудериана удалось окружить и уничтожить основную часть семи дивизий группы войск под командованием Качалова. Относительно легкие победы Штрауса и Гудериана[5] на северных и южных флангах группы армий «Центр» ничуть не удивили Гитлера (см. карту 3). На самом деле, разрабатывая стратегию войны на Востоке, фюрер всегда выдвигал на первый план стремительные и эффективные удары на флангах, предпочитая их, по его мнению, кровопролитным фронтальным сражениям с силами Красной армии вдоль Московской оси.

Карта 3. Положение группы армий «Центр». Вечер 6 августа 1941 г.:

1 – Витебск; 2 – Дорогобуж; 3 – Смоленск; 4 – Мосальск; 5 – Людиново; 6 – Могилев; 7 – Чаусы; 8 – Брянск; 9 – Новозыбков

Таким образом, к концу первой недели августа и у Гитлера, и у его ОКВ (Верховное главнокомандование вермахта), и у его ОКХ (главное командование сухопутных войск), и у фельдмаршала фон Бока были все основания гордиться победами группы армий «Центр», одержанными ею в течение первых полутора месяцев войны в России, в ходе выполнения операции «Барбаросса». За фантастически короткий период после блестящих побед в приграничных районах группа армий «Центр» фон Бока уничтожила силы второго эшелона Красной армии у Западной Двины и Днепра, захватила Смоленск, издавна считавшийся восточными воротами Москвы, в результате чего Западный фронт Красной армии под командованием Маршала Советского Союза С.К. Тимошенко потерял убитыми, ранеными, пропавшими без вести или захваченными в плен свыше 600 тысяч солдат и офицеров.

Торжествуя по поводу этого воистину «подвига Геракла», сам Гитлер, большинство его генералитета и немецкие солдаты не ожидали ничего, кроме скорой победы немцев, основанной на тактике блицкрига и продолжении триумфального шествия немецких войск к Москве.

Проблемы группы армий «Центр» к 6 августа 1941 г.

Несмотря на победы вермахта на участке группы армий «Центр» за первые полтора месяца войны, отдельные события указывали на то, что будущие победы окажутся уже не столь легкими. Самым главным признаком был крах расчетов Гитлера относительно того, что Советский Союз неизбежно падет после того, как вермахт уничтожит большую часть Красной армии к западу от Западной Двины и Днепра. Уже к 10 июля это предположение оказалось абсолютно неверным. Хотя армейская группа фон Бока и разгромила три из четырех полевых армий советского Западного фронта (3, 4 и 10-ю) к концу июня, но, дойдя до вышеуказанных двух рек 7 июля, фон Бок вдруг обнаружил еще пять советских армий (16, 19, 20, 21 и 22-ю), которые все же оказали ему хоть и недостаточное, но все-таки упорное сопротивление. Четыре недели спустя, после окружения и почти полного разгрома трех из этих пяти армий (16, 19 и 20-й) под Смоленском к 6 августа, фон Бок с явным недоумением обнаружил на фронте своей группы армий еще пять непонятно откуда взявшихся советских армий (24, 28, 29, 30-ю и ярцевскую группу), которые будто феникс из пепла возникли из тылов Красной армии и соединились с пока что целыми 13, 21 и 22-й армиями. К тому же его ждал еще один сюрприз: каким-то образом ускользнув от внимания германской разведки, в глубоком тылу СССР формировалось еще несколько армий (31, 33 и 43-я). Немцы были свято убеждены, что с русскими покончено уже после сражений на подступах к Смоленску, но на самом деле подобные появления как бы ниоткуда свежих сил русских будут преследовать немцев до самого конца 1941 г.2

Вторым показателем, внушившим тревогу германскому генералитету еще в начале августа, был вывод о том, что война на Востоке существенно отличалась от предыдущих войн на Западном фронте в нескольких важных аспектах. Прежде всего, сражения первых шести недель войны продемонстрировали, что «восточные километры» выглядят совсем не так, как «западные». Весьма слабо развитая сеть дорог вкупе с более широкой железнодорожной колеей чрезвычайно затрудняли ведение наступательных операций.

После дождей грунтовые дороги превращались в непроезжую грязь, а различие в ширине железнодорожной колеи вынуждало вермахт перешивать ее на европейский стандарт по мере продвижения в восточном направлении. Головной болью немецких частей снабжения наряду с необходимостью восстанавливать взорванные мосты стали постоянные перебои войскового подвоза продвигавшихся на восток немецких войск. Сильнее всего описанная ситуация отразилась на танковых и моторизованных частях и соединениях обеих танковых групп фон Бока, которые согласно общепринятой тактике блицкрига далеко отрывались от пехотных и других соединений группы армий «Центр». Проще говоря, острая нехватка горючего ударили по боеготовности сил, глубоко вклинившихся на неприятельскую территорию. И наконец, хоть это вряд ли могло служить серьезной причиной ограничения боеспособности и маневренности вермахта по крайней мере до октября 1941 г., климат России с его резкими сезонными перепадами температуры также усугублял перебои войскового подвоза.

В оперативном отношении и в меньшей степени в тактическом из-за всех вышеописанных сложностей с войсковым подвозом вермахт все же не смог постоянно поддерживать бешеные темпы блицкрига на столь обширном театре военных действий, отличавшемся вдобавок и почти полным отсутствием соответствующей инфраструктуры. В итоге реальность подвергла сомнению еще один ключевой прогноз немцев относительно успешных оперативных перспектив операции «Барбаросса», базировавшейся именно на молниеносной войне, великолепно зарекомендовавшей себя на Западном фронте. В результате – явное отсутствие легких и скорых побед на Восточном. И когда немцы примерно к середине июля окончательно убедились в этом, вермахт на самом деле вынужден был перейти на некий «особый способ» проведения всех наступательных операций – сначала мощный рывок вперед, потом длительные периоды отдыха, ремонта техники и восстановления сил.

Третий показатель – оценка немцами самой Красной армии, ее командиров и рядового состава также оказалась несостоятельной, что в будущем доставило им массу проблем. В этом отношении немцы основывались на впечатлениях и опыте прошлых лет, действиях Красной армии в Польше в сентябре 1939 г. и в Финляндии с конца ноября 1939 г. по март 1940 г. Именно тогда у немцев сформировалось мнение о том, что красноармейцам ни за что не выдержать ни танковых атак, ни налетов пикирующих бомбардировщиков, не устоять в боях с испытанными в боях немецкими солдатами. И хотя отчасти мнение это основывалось на объективном анализе, в основном оно основывалось на догмах нацистской идеологии о «неполноценных народах», которые не способны воспитать и обучить настоящих офицеров и командиров, не уступающих немецким. Увенчивала упомянутую оценку еще одна идея: дескать, и Красная армия, ее офицеры и солдаты, а возможно, даже целые категории населения Советского Союза (белорусы, украинцы и другие национальности, в особенности народы Кавказского региона) ненавидят и Сталина, и саму коммунистическую систему. Поэтому, рассуждали немцы, при любой благоприятной возможности эти офицеры и солдаты сложат оружие, сдадутся в плен или же просто-напросто исчезнут, затерявшись на бесконечных просторах России.