Щедрый подарок судьбы

Глава 7

Беннейт прислонился к катушке с тросом и принялся заворачивать Джейми в свой плащ с капюшоном, потом завязал его, оставляя видимой лишь прикрытый челкой лоб и глаза.

– Вот еще! – Джейми было плохо слышно из-за прикрывавшей рот толстой ткани, но чувствовалось, что худенькое тельце вздрагивает от восторга. Волна ударила в борт, брызги взлетели в воздух, капли рассыпались, образуя водяную пыль, часть ее осела переливчатыми бусинками на кудрявых волосах Джейми. Он запрыгал от радости и несколько раз ударился головой о подбородок Беннейта, наклонившегося, чтобы удержать сына.

– Ты видел, папа? Видел, какая она огромная Герцог рассмеялся. Его мучили усталость и холод, брызги воды не улучшали настроение, к тому же каждая миля, приближающая его к Лохмору, добавляла тяжести, будто он проживал за часы годы. Однако искренний, трогательный восторг сына дарил облегчение.

– Джо! Джо! Ты видела? – Джейми пытался вывернуться и смотрел за спину Беннейта.

Оглянувшись, он увидел миссис Лэнгдейл, идущую к ним, крепко держась за перила. На ней тоже был плащ, но голова оставалась непокрытой. Внезапно он ощутил беспокойство. В непогоду ей лучше оставаться внизу, в каюте, так безопаснее.

Беннейт крепче прижал к себе сына, опасаясь, что он вырвется и побежит ей навстречу. Корабль снова качнуло, Джоан развернулась так, чтобы держаться обеими руками и наблюдать за взлетевшей к небу волной. Ужас на ее лице вызвал очередной приступ страха за нее, казалось, она готова отпус тить перила и убежать – худшее, что можно сделать в подобной ситуации. Однако Джоан стояла и крепко держалась. Вместо паники он увидел в ее глазах восторг, такой же, как у Джейми, в них вспыхивали искры, губы растянулись в улыбке. В этой женщине не было ничего от молчаливой и скучной кузины Беллы или чопорной вдовы Лэнгдейла.

Довольно ловко она преодолела последние несколько ярдов до их убежища за катушками и присела рядом.

– Тебе понравилось, Джо? – В голосе Джейми было столько задора, что она рассмеялась.

– Потрясающе. На миг мне показалось, что корабль перевернется и станет похож на лежащую на спине черепаху.

– Вам следовало оставаться внизу! – Беннейт пытался перекричать ветер.

– Я больше ни секунды не могла там оставаться. – Корабль качнуло, и она ухватилась за канат, глаза при этом оставались веселыми. – У меня было ощущение, будто я качусь в бочке по склону холма. А я предпочитаю спускаться к подножию бегом.

Джейми рассмеялся и потер ладонью мокрое лицо. Беннейт взял его руку и поспешно убрал под ткань плаща.

– Волна, держитесь крепче.

Примерно через час, когда нахлынула очередная волна, Беннейт смеялся вместе со всеми. Снующие мимо матросы поглядывали на них с удивлением, ведь все пассажиры были там, где положено, – в каютах на палубе ниже. Ближе к Кринану море успокоилось. Джейми навалился на отца и прижался щекой к груди, глаза его закрывались на некоторое время, но распахивались вновь. Беннейт провел рукой по его лицу, стирая капли, и мальчик вздохнул.

Облака редели, становились менее плотными, по краям из-за них пробивались солнечные лучи. От яркого света покрытые водной пылью волосы Джейми красиво переливались. Беннейт с трудом сдержал желание наклониться и поцеловать сына в лоб.

– Ваша одежда, должно быть, промокла насквозь, – обратился он к миссис Лэнгдейл после минутного колебания. – Ангус может принести ваш чемодан, переоденетесь, прежде чем мы сядем в карету.

Вполне разумное предложение неожиданно показалось ему слишком интимным. Он представил, что ее серое платье пропиталось соленой водой и прилипло к телу, подчеркивая формы… Поворочавшись, Беннейт отвернулся, пораженный вспыхнувшим внутри жаром. Джоан рассмеялась, и от этого ему стало еще хуже. У нее был красивый смех, переливы напоминали о волнах, совсем недавно появлявшихся перед ними, то взлетая ввысь, то отступая к менее смелым собратьям.

– Только плащ. – Джоан замотала головой. – Я и не представляла, что поездка по морю может быть такой увлекательной. Думаю, обратно в Англию я бы с удовольствием отправилась на пароходе.

– Как пожелаете.

Джоан попыталась встать, но корабль качнуло, и она повалилась на бок, непроизвольно схватившись за плечо герцога.

– Простите. Подвернула ногу, она немного затекла.

– Долго сидели в одном положении. Надо размять, – посоветовал Беннейт и крепко обнял Джейми.

Она стала шевелить ногой, мокрый край юбки цеплялся за щиколотки. Проходивший мимо матрос поскользнулся, засмотревшись на ее ноги, и едва не упал, но этого никто не заметил. Беннейт отвернулся. Мрачное серое одеяние не давало и малейшего представления о фигуре миссис Лэнгдейл, однако лодыжки и икры ее ног были стройными, формой как у римской скульптуры – безупречные линии и утонченность сочетались с силой.

– Попробуйте пройти несколько шагов, станет легче.

И ему тоже, если она отойдет подальше.

Джоан поднялась и, к счастью, оперлась на рею, а не на его плечо, как-то по-детски скривилась и, покачиваясь, зашагала. Беннейт отвернулся, не желая наблюдать за ней, но видел, как с интересом повернулись в ее сторону проходившие мимо матросы. Он глянул на них с вызовом, и те поспешили вернуться к своим обязанностям.

Глава 8

– Выдержали и на этот раз, верно, дружище?

Беннейт посмотрел в окно на видневшуюся вдалеке бухту – лучшее, что было в Лохморе, возможность укрыться от его суровой, давящей мощи. Он любил наблюдать за морем. Днем стихия отдыхала, волны казались вялыми и едва шевелились. Благодаря этому, находясь в замке, с высоты Беннейт мог видеть границы своих владений, за которыми начинался другой мир.

– Верно, Ангус. Я говорил, что, становясь старше, Джейми будет все легче и легче переносить дорогу.

– Дело не только в этом, ты же понимаешь. – Ангус ухмыльнулся, открыл сундук и принялся разбирать одежду герцога.

Ангус был его лучшим другом детства. До дня отъезда в Англию в школу для мальчиков. Невзирая на тревогу родителей, приезжая в Лохмор, Беннейт встречался с ним, не желая разрушать тонкие нити, связавшие их в юном возрасте, для него не имели значение социальные барьеры и проведенное порознь время.

– Не стоит тебе этим заниматься, Ангус. Это обязанности Юэна.

– Ерунда. Помогает отключить мозги.

Беннейт кивнул и опять повернулся к окну. Его ждут управляющий Маккрири и дела, впрочем совсем незначительные.

– Тебе лучше съездить в Маленький дом, встретиться с Маккрири, пока он сам тебя не нашел. Заодно проветришься, – монотонно продолжал Ангус.

– Возможно.

– А она проследит за Джейми.

– Разумеется.

– Чай накрыть здесь или в столовой?

Беннейт посмотрел на Ангуса, но промолчал.

Тот кивнул и захлопнул сундук.

– Миссис Мерри просила передать, что тебя никто не побеспокоит в столовой. Джейми просил миссис Лэнгдейл выпить чай с ним в детской. Леди Мораг не выйдет из своего убежища, пока вы не устроитесь после путешествия, к тому же ей надо привыкнуть к мысли, что в замке появился новый человек. Жизнь идет, горечь и тоска сделали миледи нелюдимой, они завлекают ее в башню, как рака-отшельника в раковину.

– Ангус, я устал, пожалуй, попью чай в кабинете. Миссис Мерри благосклонно приняла миссис Лэнгдейл?

Ангус выпрямился и широко улыбнулся.

– Не сразу, но потом растаяла под взглядом огромных серых глаз, как водоросль, пролежавшая неделю на жаре.

Беннейт кивнул.

– Присматривай за ней.

– С удовольствием, ваша светлость.

– За миссис Мерри, а не за миссис Лэнгдейл.

Улыбка Ангуса стала шире, и герцог с трудом сдержался, чтобы не выругаться. Он сам загнал себя в ловушку.

– Она надолго не задержится, Ангус.

– Да, конечно. Лучше всего привести в семью ту, которая останется и тогда, когда Джейми вырастет.

Беннейт хмыкнул и вернулся к созерцанию. Картина за окном заметно изменилась, ветер взбод рил море, облака стали сгущаться, собираясь у горизонта, как овцы у кормушки.

Беннейт выдержал еще час, прежде чем выйти в коридор и направиться в детскую. Нет ничего плохого в том, что отец хочет проверить, как чувствует себя сын после возвращения. Отвратительно лишь то, что он ищет для себя оправдания.

Гостиная в покоях Джейми была пуста, на столе оставалась неубранная посуда. Он нахмурился и прошел в спальню, но и там никого не нашел.

– Они в классной комнате, – раздался за спиной тихий голос няни Муди.

– В такой час?

Женщина пожала плечами и вышла.

Первое, что он увидел, – ее волосы. Они не были, как обычно, убраны в тугой пучок, а лежали на спине волнами, удерживаемые лишь одной синей лентой. Высыхая после ванны, пряди меняли цвет от нескольких оттенков огненного пламени до созревшей на солнце пшеницы и переливались в свете. Если бы не ужасное серое платье, он бы ее не узнал.

Флоп лежал у камина, раскинув лапы в стороны, и больше, чем когда-либо, походил на шкуру, выложенную для просушки. Подняв кремового цвета голову, он несколько раз ударил по полу хвостом и опять лег.

Оставшись стоять в дверях, Беннейт наблюдал, как две головы склонились над каким-то предметом, лежащим на ладони Джейми.

– Видишь, какой он необычный, – произнес сын, и Джоан кивнула, а потом заговорила, как всегда, тихо:

– Никогда не видела ничего похожего. Такое впечатление, что он лежал на пути молнии. Как думаешь, могло такое случиться?

Джейми потянул руку на себя и принялся изучать цветной камешек с белой полосой посредине.

– Его оставили для меня русалки.

– Тебе повезло, – улыбнулась Джоан. – Мне они ничего не дарили.

– Ты тоже жила рядом с морем?

– Нет. С прудом. В нем водились лягушки.

Джейми захихикал.

– Русалки не живут в прудах.

– К сожалению. Тогда они были бы прудалками, верно? А это что? – Она взяла стеклянный кружок и повертела так, чтобы он заискрился в свете пламени.

– Папа говорил, это стекло из лорнета Жюля Цезаря. У дедушки Аксмора тоже есть лорнет, в нем у него глаза как у жука.

– Я и не знала, что у Юлия Цезаря был лорнет, но мне нравится этот синий цвет. Как думаешь, могло у него быть несколько лорнетов разных цветов? Например, в плохую погоду он брал желтый, чтобы мир казался не таким мрачным.

– И он мог одновременно надевать синий и желтый, чтобы получился зеленый. Так делал папа и мне показывал. Я мог бы взять эти стеклышки в пустыню, потому что там нет зеленого, ну, или есть, но очень мало.

– Ты совершенно прав. Но в пустыне встречаются оазисы.

– О-а-зи-сыыы? – протянул Джейми.

– Да, источники воды посреди пустыни. Похоже на чудо, верно?

Джейми поднял глаза к потолку, будто воображаемая картина должна была появиться там, спустившись с небес, и тогда заметил стоящего в дверях Беннейта.

– Папа! Я показываю Джо свои сокровища.

– Нет, Джейми, не Джо, а миссис Лэнгдейл. Теперь мы в Лохморе и должны соблюдать приличия.

Он прошел вперед и кивнул Джоан, та медленно поднялась с колен и встала на ноги.

– Это моя вина, ваша светлость. Я забылась и опять просила Джейми называть меня Джо.

– Понятно. Джейми, время ложиться спать. У нас была тяжелая неделя.

Миссис Лэнгдейл кивнула, будто понимала, что сказано это для нее.

– Спокойной ночи, Джейми. Спасибо, что показал мне свои сокровища.

Мальчик заметно погрустнел и поджал губы, а потом неожиданно произнес ей в спину, когда она подходила к двери:

– Завтра я могу показать, Дж… миссис Лэнгдейл, где я их нашел.

– Конечно, Джейми, обязательно. Спокойной ночи. Наверное, мне сегодня приснится пустыня.

Выйдя в коридор, Беннейт остановился у двери напротив, той, что вела в отведенную Джоан комнату.

– На пару слов, миссис Лэнгдейл.

Она взялась было за ручку двери, но задержалась и повернулась к герцогу. Лицо казалось совершенно непроницаемым. Она стояла спиной к двери, будто защищала нечто ценное, что находилось внутри, нечто ему неведомое.

– Я благодарен, что вы оставались с нами во время всего долгого пути до Лохмора, с вами Джейми намного лучше перенес дорогу. Однако поскольку вы не задержитесь здесь более чем на несколько дней, полагаю, вам не стоит слишком сближаться с моим сыном.

Его тщательно продуманная речь никак не изменила лицо Джоан и выражение глаз. Она выглядела так, словно и вовсе его не слышала.

И вновь он почувствовал, что, спрятавшись за холодным равнодушием, она мысленно рассекает его на части, безжалостно; ему однажды довелось видеть подобное наяву, так делали люди из Королевской академии, препарируя труп собаки – четко и хладнокровно.

– Я достаточно ясно выразился? – не удержался от вопроса Беннейт.

– Достаточно, ваша светлость. Ваша мысль ясна, как и сила шотландского ветра и его жестокость. Желаете, чтобы я до отъезда не выходила из комнаты? Или мне просто молчать, когда Джейми ко мне обращается? Вы этого хотите? Тогда отдайте распоряжение сделать приготовления, я уеду завтра же. – Она перевела дыхание, явно сдерживая рвавшийся наружу поток слов. – Я уверена, что наше общение не нанесет вреда Джейми, хотя он, безусловно, будет тяжело переживать расставание. Ваш сын – чудесный мальчик, но ему не хватает общения, к тому же я всегда предпочитаю оставаться самой собой и не меняться в угоду чьей-либо воле. Если вас это не устраивает, отправьте меня назад. Утром я буду готова выслушать решение, ваша светлость. Спокойной ночи.

Беннейт молча смотрел на дверь, закрывшуюся прямо у него перед носом. Он и не представлял, что она ответит так возмутительно нагло, к тому же выдаст целую тираду. Возникло желание – давно оставленное в детстве – изо всех сил пнуть ее… его дверь. Удержало лишь то, что миссис Лэнгдейл могла выйти на звук, а он, черт возьми, понятия не имеет, что сказать в таком случае.

Глава 9

Джоан не могла вспомнить, когда последний раз была так возмущена. Впрочем, нет, отлично помнила – тогда мама сказала, что им надо переехать в дом леди Тиль. С Джоан случилась настоящая истерика, она обвиняла маму и в смерти отца, и в потере дома, и гордости, и независимости. Мама плакала, пыталась ее успокоить. Позже, лежа в постели, Джоан слушала ее всхлипывания и чувствовала себя презренным червем, а на следующее утро извинилась за несдержанность. Больше она не позволяла себе открытую демонстрацию чувств. До прошлого вечера.

Последнее время выдержка ее подводила, видимо, дело в утомительной поездке и пребывании в мрачном замке Лохмор. Вчера, разглядывая его из кареты, она поразилась размерам грозного великана, возвышающегося на утесе и достающего верхушками башен грозовых облаков. А может, дело в том, что речь герцога пробудила воспоминания о злополучном бале шесть лет назад, тогда он критически разглядывал ее с таким же раздражением во взгляде, как и Аксморы, отчего ей хотелось провалиться сквозь землю.

Во время поездки в Шотландию неприятное чувство ее не посещало. Она не сдержалась лишь прошлым вечером, для поддержки даже пришлось прислониться спиной к двери. Она старалась не смотреть на красивое лицо герцога, казавшееся от пламени свечи более резко очерченным и суровым. И самое неприятное, пожалуй, и ужасное, что он намеревался лишить ее общества Джейми – единственного светлого человека в ее окружении. К тому же выставил все так, будто она делала нечто недопустимое. Его мотивы понятны, но все же ей невероятно горько. Ей хотелось ворваться в покои герцога и высказать все этому невыносимому человеку. Пожалуй, так она и сделает.

Джоан остановилась, увидев Ангуса, выходящего из комнаты, что была справа.

– Ангус, скажите, где я могу найти его светлость?

– Здесь, в покоях, миссис Лэнгдейл. Он и мистер Маккрири сражаются с чудовищами под названием дебет и кредит.

– Ах вот как. Пожалуй, будет неуместно просить его отвлечься на пару минут.

– Думаю, он будет только рад возможности вырваться, миссис Лэнгдейл.

Джоан сомневалась, но все же кивнула. Ангус распахнул дверь и доложил. Она вошла, высоко вскинув голову, и произнесла:

– Ваша светлость, позвольте просить вас уделить мне немного времени.

Лохмор поднял голову и окинул ее ледяным взглядом, отчего сердце ушло в пятки. Не сказав ни слова, управляющий поспешил выйти, и Джоан продолжала, даже не дождавшись, когда за ним закроется дверь:

– Я хотела бы извиниться за сказанное вчера вечером. У меня нет на это права, к тому же я понимаю, что вы действуете только в интересах Джейми. И все же я не могу оставаться равнодушной к тому, что вижу, а потому желаю покинуть замок прямо сейчас. Я не вернусь в Аксмор, потому можете не оповещать о моем уходе леди Тиль. К тому времени, как до нее дойдут известия, что меня здесь нет, вы уже вступите в брак, необходимость плести интриги против вас отпадет.

Герцог слушал ее внимательно, было видно, что он подобрался внутренне.

– Что значит вы не вернетесь в Аксмор?

– Только это и ничего более. Я почти не тратила деньги из ренты и накопила достаточно, чтобы снять жилье в городе и по крайней мере год не беспокоиться о том, как жить. За это время я смогу найти работу, например в школе для девушек, у меня есть все необходимые навыки.

Герцог встал и медленно подошел к ней.

– Сядьте.

Оторопев, Джоан огляделась и опустилась в ближайшее кресло Лохмор стоял перед ней, скрестив руки на груди.

– У меня другое предложение. После нашего вчерашнего… разговора я подумал и принял решение заключить новое соглашение. В ближайшее и достаточно продолжительное время я буду очень занят. Помимо рутинных дел и управления поместьем, мне предстоит уделять время подготовке бала на день летнего солнцестояния, а также готовиться к союзу с Маккриффами. Надеюсь, договоренности будут достигнуты, свадьба состоится уже скоро. Прежде чем вы бросите мне в лицо обвинения в тщеславии, скажу, что я делаю это не для себя лично, а ради финансового благополучия и процветания Лохмора, а также улучшения клановой политики Шотландии.

– Я не…

– Но вы об этом думали.

– Я не…

– Впрочем, дело не в этом. Главное, что Джейми здесь одиноко. Надеюсь, когда я женюсь, у него появятся братья и сестры, к тому же он сможет посещать местную школу. Но до этого времени необходимо, чтобы рядом был компаньон, как выразилась леди Тиль. За проведенную с нами неделю вы смогли доказать, что умеете ладить с детьми. Потому я хотел бы просить вас, миссис Лэнгдейл, остаться в Лохморе, по крайней мере до помолвки. Уверен, леди Тиль щедра на выплаты так же, как на похвалу. Если примете мои условия и останетесь здесь, не будете ни в чем нуждаться.

– Но я не могу…

– Только на моих условиях, миссис Лэнгдейл. Или прощайте.

Джоан немного успокоилась, что радовало и тревожило одновременно. Ей следует забыть наконец страхи, стать смелой и действовать, а не позволять себе вновь попасть в зависимость, какими бы привлекательными ни были условия.

– Итак, миссис Лэнгдейл? – нарушил молчание герцог. – Слово за вами.

В комнате было так тихо, что слышен свист ветра, прокравшегося в щели окна, и треск поленьев в камине. Джоан поежилась, хотя не мерзла, и посмотрела на тень, которую отбрасывали на пол темные облака. Совсем недавно она была полна решимости, а теперь испугалась. Ведь нет ничего страшного, если она задержится в Лохморе на месяц, не так ли? К тому же привязанность к Джейми была сильнее, чем к любому из детей Аксморов.

– Я согласна.

Он покачал головой, а затем огляделся, будто только что осознал, где находится.

– Этот замок невозможно прогреть. Я велю миссис Мерри найди вам накидку или плащ потеплее, чтобы не мерзли на улице. Хотел бы сообщить вам некоторые правила. Никогда, ни при каких обстоятельствах не спускайтесь в северную бухту, там очень сильное течение и приливы. Джейми знает, что ходить туда ему разрешается только со мной или Ангусом. Однако можете гулять по берегу в южной бухте, она защищена скалами, там спокойно и безопасно. Вам все ясно?

Джоан помедлила и закивала.

– Хорошо. Ужины редко бывают общими, поскольку я приезжаю поздно, чаще всего вы будете ужинать с Джейми или в своей гостиной. Иногда – очень редко – мы ужинаем с моим дядей и леди Мораг. Она необщительна, предпочитает все время находиться в своих покоях в башне, где есть все ей необходимое. Я бы советовал вам не нарушать ее уединение, она человек… своеобразный. Кроме того, не забывайте, что вы из рода Аксморов, я дал понять миссис Мерри и прочим слугам, что вы моя гостья. К вам не будут относиться как к гувернантке или компаньонке. Это понятно?

Из-за его властного тона спокойствие стало сменяться волнением, но Джоан опять кивнула, хотя и не так решительно, как раньше.

– Хорошо. Теперь найдите Джейми, пусть он покажет вам замок и прилегающую территорию, а у меня много дел.

Он с такой ненавистью посмотрел на бухгалтерские книги, что Джоан едва не рассмеялась.

– Если вы так не любите заниматься подсчетами, почему не поручите это управляющему? Он не заслуживает доверия?

– Полностью заслуживает. По большей части он и ведет бухгалтерию, однако зрение его ухудшается, хотя он отказывается это признавать. Боюсь, мне придется все же найти ему замену. Но пока я не решаюсь, приходится все перепроверять самому.

– Если пожелаете, я могу помочь. Я занималась бухгалтерией в Аксморе.

– А чем еще вы занимались в Аксморе? Следили за садом? Взбивали постели?

Джоан не чувствовала себя оскорбленной. Возможно, назло, потому что он говорил тем тоном, который не может не оскорбить человека.

– Я не имела ничего против, правда. Мне было там хорошо и спокойно, рядом библиотека, где я проводила много времени.

Беннейт несколько минут размышлял, сложив руки, затем пожал плечами.

– Возможно, позже. Но только если докажете, что действительно хорошо считаете и не позволяли средствам Аксморов уходить в карманы мясника, пекаря или свечных дел мастера.

– Если и так, вы никогда не узнаете, я очень осторожна.

– Миссис Лэнгдейл…

Она едва не зажмурилась, ожидая получить очередной выговор, но услышала совсем другое:

– Я был не очень вежлив с вами. Спасибо, что согласились остаться. Джейми будет счастлив. Если возникнет необходимость в чем-то, что сможет сделать время в Лохморе приятным, говорите без стеснения.

– Благодарю, ваша светлость. Вы очень добры.

– Да. Хорошо. Чем собираетесь сейчас заняться?

– Джейми хотел показать мне свои сокровища. Я буду удостоена чести познакомиться с его русалками.

Герцог улыбнулся, и лицо его изменилось почти до неузнаваемости. Словно солнышко вышло из-за облаков и озарило мир. От смущения Джоан опустила глаза.

– Это действительно большая честь. Мне это только предстоит. Надеюсь. – Беннейт рассмеялся и прошел, чтобы открыть Джоан дверь. – Скажу Ангусу, чтобы держался подальше, когда будет вас сопровождать. Он может ненароком помешать вашему общению с обитательницами глубин.

– Ангусу обязательно идти с нами? – спросила Джоан, останавливаясь посреди коридора.

– Не думаю, что вам стоит впервые проходить через Морские ворота в компании одного Джейми. Не хочу, чтобы вы заплутали и потерялись.

Переход от веселого смеха к мрачным наставлениям был таким резким, что Джоан невольно подняла на герцога удивленный взгляд, однако, решив не спорить по пустякам, кивнула:

– Хорошо, если Ангус не будет возражать.